На сайте "Главред" состоялся чат с директором Киевского эколого-культурного центра, экологом Владимиром Борейко. Общаясь с читателями, он рассказал, каковы последствия от пожара на нефтебазе под Глевахой, и могут ли киевляне уже вздохнуть спокойно, правда ли, что заповедники и национальные парки превращаются в лесхозы, где массово вырубаются кубометры леса, почему население не информируют об уровне загрязнения воздуха, почвы и воды, почему подход к вопросу защиты окружающей среды был лучше при Януковиче, чем теперь, что следовало бы сделать с Межигорьем, а также почему в Киевской области стремительно высыхают болота, а в водоемах становится все меньше и меньше рыбы.
Представляем стенограмму чата с Владимиром Борейко.
Vopros:Известно ли вам, сколько леса рубится в заповедниках и заповедных зонах?
Владимир Борейко: Долгое время этот вопрос был самой большой тайной лесников. Они всячески старались об этом не рассказывать, ссылаясь на то, что эта информация является коммерческой тайной. Сейчас благодаря закону о доступе к публичной информации нам удалось эту тайну раскрыть.
Ежегодно в Украине в объектах природно-заповедного фонда рубится древесины примерно на площади 35 тысяч гектаров общим количеством 1 миллион кубометров. Это катастрофическая сумма, ибо она составляет 1/15-1/17 ежегодной заготовки древесины в Украине. По сути, все наши заповедники, национальные парки, заказники — это обыкновенные лесхозы.
Popkov:Владимир Евгеньевич, обосновывая необходимость увеличения площади объектов ПЗФ, вы и многие другие специалисты ссылаетесь не некий европейский норматив (стандарт, процент) заповедности, который намного выше, чем в Украине. Поясните о чем речь? Где вы все "откопали" эти европейские нормы?
Владимир Борейко: Процент заповедности — это неправильный термин. Заповедность предполагает наличие только территорий, относящихся к заповедникам или заповедным зонам. Этот показатель у нас составляет всего лишь 0,8% от территории страны. Эти территории, по сути, являются (или должны являться) реально охраняющими биоразнообразие и экологические процессы. Речь же сейчас идет о проценте всех охраняемых природных территорий, входящих в природно-заповедный фонд. А это и зоопарки, и ботанические сады, и дендропарки, которые, чего греха таить, вообще случайно попали в природно-заповедный фонд. За их счет и раздут этот общий процент, который я бы назвал процентом охраняемых природных территорий. Да, такой процент существует и в других странах. Этот процент известен нам из монографий по заповедному делу немецких, польских, итальянских и других ученых. В разных странах Европы и мира он составляет от 10% до 25%. Например, в Японии — густонаселенной стране — он составляет 25%. В среднем в Европе процент охраняемых природных территорий составляет 15% (а в Украине — всего 5,6%). Однако я бы говорил о необходимости поднятия истинного процента заповедности, той заповедности, которая нужна для охраны биоразнообразия и экологических процессов. А она у нас даже меньше одного процента.
Rika:Владимир, как бы вы оценили управление заповедными территориями в Украине на сегодняшний день? Сколько "проживут" наши заповедники, если сохранятся сегодняшние тенденции?
Владимир Борейко: На букву "х" — хреново. Наши заповедники, национальные парки и другие объекты сейчас постепенно превращаются в лесхозы, колхозы, рыбхозы, места для развлечений. Причем главными инициаторами являются сами директора этих институций, а также чиновники департамента заповедного дела Минприроды Украины.
Сколько "проживут" заповедники? Некоторые из них уже заповедниками не являются, то есть процесс идет. Поэтому им осталось очень мало.
Inga:Пане Володимире, після зміни влади чи змінився підхід до питання охорони та збереження національних парків та заповідників? Які проблеми в цьому напрямку залишаються найбільш кричущими, і що робиться для їх вирішення?
Владимир Борейко: Подход не изменился. Потому что власть по-прежнему считает заповедники и заповедные зоны местом, где можно и нужно зарабатывать "левак". Руководят национальными парками и заповедниками чаще всего не специалисты, которые также пришли туда зарабатывать. Поэтому главной проблемой в заповедном деле было, есть и остается неверное мнение, что заповедники и заповедные зоны существуют для зарабатывания денег, а не охраны природы.
Roksolana:Какие места в Киевской области, по-вашему, следовало бы объявить заповедной зоной?
Владимир Борейко: Прежде всего, бесчисленные острова Днепра. Например, Труханов остров, вернее — его часть. Во-вторых, бывшее охотничье хозяйство Януковича — Днепровско-Тетеревское (Сухолучье) — на севере области. Однако Минприроды Украины саботирует наши действия по превращению "царской охоты" в национальный парк.
Kievlianin:Владимир, какие последствия пожара на нефтебазе под Глевахой для жителей ближайших городов и сел еще возможны? Можно ли поблизости от места, где был пожар, собирать грибы и ягоды, рыбачить, можно ли людям употреблять выращенное на своих огородах там после того, как оседал пепел, и т.д.?
Владимир Борейко: Профессионально я об этом сказать не могу, потому что до сих пор нет и, скорее всего, уже не будет точных научных данных о произошедшем загрязнении. Эти данные есть, но власть их скрывает. Например, превышение предельно допустимой концентрации только по свинцу составляет 50 и более раз. Я считаю, для того, чтобы ответить на этот вопрос, госслужбы должны провести серьезные экологические исследования на месте катастрофы и опубликовать данные, а после можно обсуждать, можно ли там рыбачить, собирать грибы и ягоды, употреблять выращенную сельхоз продукцию.
Kievlianin: Киевляне, в общем-то, вздохнули спокойно: ветер так и не развернулся таким образом, чтобы принести на Киев пепел оттуда, где горела нефтебаза. Так ли легко отделались, на ваш взгляд, киевляне, или все-таки им как-то аукнется эта история?
Владимир Борейко: Зря киевляне вздохнули спокойно. Ветер в прошлое воскресенье таки развернулся на Киев и подпортил нам окружающую среду. Но сегодня пошли дожди и подчистили воздух. Поэтому с сегодняшнего дня воздух в Киеве гораздо чище. А что касается этой истории, она аукнется всем, потому что киевляне имеют в районе Василькова дачи, покупают продукты, которые там выращиваются, а вещество (продукт горения нефти — бензпирен) вообще не разлагается и попадает в пищевые цепочки.
Kievlianin:Какие выводы о готовности наших соответствующих служб противостоять чрезвычайным ситуациям сделали вы, глядя на то, как ликвидировали пожар на нефтебазе в Василькове?
Владимир Борейко: Наши службы не готовы противодействовать чрезвычайным ситуациям. Потому что, согласно действующему закону, который лоббировал Яценюк, они не имеют права проводить проверки в детских садиках, школах — чем там кормят наших детей, пляжей — чтобы никто не знал, есть на дне битые бутылки или нет, лесничеств — чтобы можно было срубить как можно больше леса, нефтебаз — чтобы можно было бодяжить бензин. Яценюк сделал бизнес в Украине "священной коровой", которую сейчас никто не может проверить.
Roksolana:Владимир, есть ли у нас какие-то ресурсы, по которым можно было бы отслеживать уровень загрязнения воздуха, воды и почвы в Киевской области? Возможно, у вас есть данные об этом на текущий момент?
Владимир Борейко: Ресурсы есть, однако санстанциям и экоинспекциям дается устная команда не информировать население об уровнях загрязнения, дабы не сеять панику. Поэтому власти заявляют якобы об отсутствии превышения уровня загрязнения по пожару на нефтебазе в Василькове.
Liam:Не первый год Украина декларирует свой европейский курс, стремление к европейским странам. А всем ли европейским требованиям, нормам и стандартам в вопросах защиты и бережного отношения к природе она соответствует сегодня? Над чем нужно работать в первую очередь, чтобы относиться к природе "по-европейски"?
Владимир Борейко: Украина будет декларировать, но не будет выполнять европейские экологические нормы. Я об этом заявляю с полной ответственностью, потому что за 25 лет независимости Украиной было подписано много европейских и международных экологических конвенций, однако все они либо полностью не выполняются ею, либо частично. И это всех устраивает — и украинских, и европейских чиновников. Такой же подход, я полагаю, будет существовать, когда Украина станет членом ЕС. Наши чиновники уже очень здорово научились обманывать всех, в том числе европейских коллег.
Ruslan:Владимир Евгеньевич, если сравнивать подход к вопросу защиты окружающей среды и природы при Януковиче и теперь, когда он был более эффективный и почему? Второй вопрос: есть ли такие виды животных и растений, которые исчезли в Украине за последние годы, или украинцы более бережно стали относиться к исчезающим видам?
Владимир Борейко: 1. Гораздо лучше к экологии относились во времена Януковича. При демократической власти было осуществлено несколько совершенно бездумных поступков, до которых не додумался даже "злодій" Янукович: Порошенко закрыл природоохранную прокуратуру (это был самый эффективный государственный орган в плане охраны природы), а Яценюк добился, что уже год, как в Украине не осуществляются никакие проверки хозяйствующих субъектов.
2. Таких данных нет. Потому что процесс исчезновения редких животных и растений — довольно долгий. Установить, что весь вид полностью исчез, очень трудно: исчезнувшая птица может возвратиться, а исчезнувший вид растений может через десятилетие спячки вновь расцвести.
Natalka:Пане Володимире, чому ви не йдете у політику? Наприклад, у Мінприроди ви були б на своєму місці... Влада якимось чином консультується з вами, дослухається вашої думки?
Владимир Борейко: Дело в том, что со времен Кучмы в Украине существует тенденция проплаты денег за должности министров и их замов. Все существующие министры в Минприроды (или почти все) проплатили свои должности. У меня таких денег нет, чтобы купить место министра.
klim_52: Из информационного пространства в последнее время исчезли "некрологи" из Киевского зоопарка: там улучшились условия содержания, ухода, кормления животных, или просто об этом перестали писать?
Владимир Борейко: Да, об этом перестали писать. В среднем в таком зоопарке, как Киевский, в год гибнет до сотни различных животных. Но информационная кампания, направленная против бывших директоров зоопарка, закончилось победой тех, кто сейчас пришел к руководству в зоопарке. Поэтому им уже невыгодно писать о гибели животных.
Prokop: Куда подевалась рыба из киевских водоемов?
Владимир Борейко: Она в киевских водоемах есть, но ее стало гораздо меньше. А меньше потому, что ее массово ловят браконьеры сетками, и их никто не задерживают. Плюс многие нерестилища рыбы уничтожены частными застройками или при добыче песка.
Prokop: Безопасно ли купаться на городских пляжах в Киеве?
Владимир Борейко: Что касается Гидропарка и Труханового острова, то вода там более-менее нормальная, потому что она проточная и разбавляется деснянской водой. Что касается различных прудов, а их в Киеве около ста, то в 1/3 из них я бы купаться не рекомендовал.
Liudmyla:Как привить украинцам элементарную культуру — не гадить, не мусорить там, где они живут, ходят каждый день, убирать за собой после выездов на природу, а не сваливать под ближайший куст? "Стремимся в Европу"… Какая Европа, если не могут научиться элементарному — не бросать бумажку или окурок себе же под ноги?!
Владимир Борейко: Я думаю, что нужно не прививать, а штрафовать. В Европе, прежде всего, действуют строгие законы, и не действуют взятки. Будут действовать законы, будут высокие штрафы — мы тут же окажемся в Европе.
Liudmyla:В пригородах Киева (наверное, в других городах не намного лучше обстоят дела) просто невероятных масштабов полигоны для мусора. А что дальше, куда эти территории, погребенные под ним? Сдвинулся ли с мертвой точки вопрос по разумной переработке мусора? Как вы считаете?
Владимир Борейко: Вопрос по поводу разумной переработки мусора в Киеве не сдвинулся с мертвой точки и не сдвинется, пока в этом заинтересован уголовный бизнес, а не государство.
Prokop:Почему в Киевской области так стремительно высыхают болота? И с каждым годом все хуже…
Владимир Борейко: Потому что вырубаются леса. Нет лесов — нет болот.
Victoria_:Владимир Евгеньевич, Вы, наверное, больше всех других бьете в набат по поводу аварийного состояния дамбы на Киевском море. Предпринимаются ли хоть какие-то действия, чтобы не допустить ЧП? Или, как всегда, пока гром не грянет — мужик (в данном случае властные мужи) не перекрестится?
Владимир Борейко: Ничего не предпринимается, ибо гром пока не грянул.
Natalka:Поясніть, будь ласка, чому ви так категорично висловилися проти того, щоб прибрати у Києві тополі? Невже їх не можуть замінити інші дерева?
Владимир Борейко: Тополя в загрязненном городе (таком, как Киев) заменить нечем. Это — самые неприхотливые и самые "работоспособные" деревья. Одно дерево тополя заменяет десятки других пород по очищению воздуха от пыли. Более того, тополя пускают пух, который так же, как снежинки и дождинки, очищает воздух. Поэтому с июля этого года мы начинаем широкомасштабную акцию по "шипованию" (забиванию гвоздей в тополя), дабы рубщики деревьев ломали свои бензопилы, и, таким образом, бредовая идея заместителя мэра Киева Пантелеева о вырубке всех тополей в Киеве не была реализована.
Natalka:Як зараз справи із київським дельфінарієм — чи відповідають тепер умови утримання дельфінів нормам? Бо ця історія якось затихла, а чим скінчилася — не зрозуміло...
Владимир Борейко: Незаконное существование киевского дельфинария "крышует" любая киевская власть — и старая "злочинна", и новая демократическая. Киевский дельфинарий уже "закрыт" решениями двух судов — административного и хозяйственного. Однако он продолжает нарушать более десяти законов Украины и работать.
liga_:Владимир Евгеньевич, какова ваша оценка принятых в мае законов "О внесении изменений в некоторые законодательные акты Украины по охране биоразнообразия" и "О внесении изменений в некоторые законодательные акты Украины по охране животного мира "? Стоит ли ожидать изменений к лучшему на деле, а не на бумаге?
Владимир Борейко: Я из скромности не буду отвечать на этот вопрос, поскольку принимал участие в разработке этих законов. Пускай оценивают другие.
Rika:Ваше видение того, как следует бороться с "дог-хантерами"? И как — решать проблему бездомных животных? Если, к примеру, в Днепропетровске налаженная активистами и принятая во всем мире схема, когда животное отлавливают, стерилизуют и возвращают в среду обитания, была заменена безвозвратным отловом, то есть животное убивают...
Владимир Борейко: "Дог-хантеры" — это реакция на действия зоозащитников по защите бездомных животных. В мире всегда существует определенная реакционная, консервативная часть населения, которая будет сопротивляться реформам. Поэтому с "дог-хантерами" следует бороться жестко и бескомпромиссно всеми разрешенными законом способами.
Во всем мире такой системы нет. Это неправильное мнение. В большинстве стран бездомных животных отлавливают, помещают в приюты, откуда их либо забирают владельцы, либо забирают новые хозяева, а оставшиеся 30-40% подвергают эвтаназии. С точки зрения гуманности, это жестокий ход, однако он существует.
Fedor:Скажите, какие экологические проблемы угрожают Донбассу в виду нынешних событий там? Сколько лет потребуется, чтобы очистить и привести этот регион в порядок после?
Владимир Борейко: На этот вопрос очень трудно отвечать. Я обычно стараюсь его не комментировать, поскольку нет никаких даже приблизительных данных. Сейчас это закрытая территория, на которой воюют, и никакая экологическая оценка пока не проводилась.
Sofia_:Владимир, как вы считаете, как следовало бы поступить с Межигорьем в идеале, и какая судьба ждет, по-вашему, эту территорию в реале? Есть ли у вас информация, как и за какие средства содержится тамошний зоопарк?
Владимир Борейко: Я буду говорить о Межигорье исключительно с экологической точки зрения, вынося за скобки вопроса тему недвижимости, экономической ценности и т.д.
Я там был, мы там делали экологическую оценку. Территория Межигорья, с точки зрения заповедания, не представляет практически никакой ценности. Это в основном порослевые грабовые леса довольно молодого возраста. Там есть пару старых деревьев — дуб и клен, которые можно было бы объявить памятниками природы, не более.
Что касается зоопарка, то он особой ценности не имеет. Тем содержится несколько видов охотничьих животных и несколько десятков подвидов разных фазанов (любовь Януковича). Вряд ли среднестатистическому гражданину интересно смотреть на хвосты этих фазанов. Как только перестанут ездить в Межигорье (а это когда-нибудь произойдет), зоопарк останется без средств к существованию.
Vopros: Для модернизации Бортнической станции аэрации в Киеве Япония дает кредит на сумму 10,4 миллиарда гривен. Вопросы: в каком состоянии на сегодня эта станция? достаточно ли такой суммы для проведения всего комплекса необходимых мероприятий? пойдут ли эти деньги на то, на что выделены, или осядут снова в карманах чиновников?
Владимир Борейко: Нужно понимать, что Бортническая станция имеет две проблемы. Одна связана с полями аэрации. Именно на их модернизацию японцы дают 10,4 миллиарда гривен. А также сама Бортническая станция очистки, которая также давно пришла в негодность. Но на нее японцы ничего не дают. Поэтому я отвечаю на вопрос, который не совсем правильно задан: мы говорим о полях станции, а не о самой станции — это совсем другое. Возможно, такой суммы будет достаточно, чтобы "модернизировать" поля аэрации.
Насчет карманов чиновников — это уже "добрая" украинская традиция, когда деньги остаются у них в карманах. Я думаю, что при высочайшем уровне коррупции в Украине и полном отсутствии контроля, все так и будет, как говорится в вопросе.
Фото Сергея Нужненко
Наши стандарты: Редакционная политика сайта Главред
Читать Главред в Telegram
Главред в Google News
