На фоне многочисленных разговоров о подготовке к мирным переговорам на Западе активно заговорили о направлении в Украину потенциальных миротворческих сил в случае прекращения огня.
В интервью Главреду исполнительный директор Института трансформации Северной Евразии Владимир Горбач рассказал, где могут разместить войска Европы в Украине, почему корейский сценарий не подходит для Украины и почему Россия не согласится на размещение миротворцев на линии разграничения.
О возможных миротворцах в Украине говорят уже не впервые. С чем сейчас связан всплеск таких обсуждений?
Проблема миротворцев в контексте украинско-российской войны уже почти вечная - об этом начали говорить еще с начала российской агрессии в 2014 году, но с тех пор реализовать эту идею не удалось. Новая "реинкарнация" этой идеи может быть связана со сменой президента Соединенных Штатов и ожиданиями от новоизбранного президента Трампа относительно миротворческих планов.
Как правило, любые миротворческие инициативы в таких конфликтах, в конечном итоге, приводят к размещению миротворцев. Поэтому продолжается постоянный поиск возможных путей через эту идею. Кроме того, президент Макрон уже неоднократно заявлял о намерении Франции разместить своих военнослужащих на территории Украины. Это было заявлено еще в феврале текущего года. Сначала речь шла об обычных войсках, но со временем это переросло в идею миротворческого контингента.
Лично я скептически отношусь к этим идеям. Они кажутся малореалистичными, особенно в исполнении французских, британских или других европейских или натовских контингентов. На это, по моему мнению, точно не согласится Российская Федерация. А размещение миротворцев на линии разграничения возможно только тогда, когда противоборствующие стороны с этим соглашаются.
К тому же, линия разграничения является чрезвычайно большой и беспрецедентной для современной истории конфликтов. Граница составляет около 1200 км, а глубина зоны безопасности - примерно 30 км. Соответственно, для ее контроля нужен очень большой контингент военных.
А сколько именно их может быть?
Сейчас называют цифру от 100 до 150 тысяч, возможно, оптимально где-то 120 тысяч. Фактически, это размер армии. Вроде такой, которую насчитывали в Украине до войны. То есть это полный состав армии.
Поэтому трудно найти такое количество людей, которые согласятся взять на себя эту миссию. И еще труднее найти таких, на которых согласятся обе стороны. Например, Россия не согласится на представителей НАТО, а Украина - на условных китайцев, представителей Беларуси или ОДКБ. Тем более, собрать такое большое количество людей будет сложно.
Мне кажется, что эти разговоры являются выдачей желаемого за действительное и пока не выглядят реалистичными.
Вы упомянули страны, которые потенциально могут направить миротворцев. По информации агентства Reuters, якобы есть некая коалиция из 6-8 стран, которая готова на это. Какие страны, по вашему мнению, могут быть привлечены?
Сейчас в медиа обсуждают Великобританию, Францию, Норвегию, Данию, страны Балтии. Например, Польша до недавнего времени даже обсуждала возможность предоставления одного батальона или бригады для миротворческой миссии. То есть это все европейские страны. Но, как я уже говорил, это неприемлемо для наших врагов.
Кстати, относительно европейских стран. Накануне Трамп после выступления Макрона в Польше настаивал на привлечении именно европейских войск. Почему он настолько настаивает на участии Европы в этом?
Трамп продолжает свою предвыборную риторику, заявляя, что Америка не будет начинать новых войн и не будет отправлять своих военных за границу. Поскольку война идет в Европе, это, по его мнению, зона ответственности европейцев, и именно они должны там "проливать кровь", так сказать, без участия американцев. Эти месседжи Трамп адресует внутренней аудитории Соединенных Штатов, позиционируя себя как кандидата, отстаивающего мир, а не войны.
Хотя неизвестно, как будет разворачиваться ситуация в Юго-Восточной Азии, в частности в контексте противостояния с Китаем, и будут ли задействованы американские военные. Это серьезный вопрос, на который Трампу придется давать неудобные ответы в ближайшее время.
Вы сказали, что на присутствие миротворцев из европейских стран в Украине не согласятся россияне. Если говорить гипотетически о мирном урегулировании, то каким образом возможно было бы ввести миротворцев и обеспечить их наличие в Украине. При каких условиях это вообще возможно?
Еще раз повторюсь: я скептически отношусь к идее размещения миротворцев на линии разграничения, а также к возможности политического урегулирования этой войны. Война на истощение продолжается до момента истощения одной из сторон или обеих одновременно. А поскольку эта война является не только войной на истощение, но и экзистенциальной войной, войной на уничтожение, по крайней мере со стороны России в отношении Украины, то такие конфликты невозможно урегулировать политическими или юридическими способами.
Например, есть пять регионов Украины - четыре области и Крым, которые де-юре, согласно Конституции Украины, являются частью нашего государства. В то же время эти же территории включены в Конституцию Российской Федерации как субъекты ее состава. Политически решить этот конфликт невозможно из-за внутриполитических и юридических обстоятельств. Изменение Конституции Украины, которая запрещает отказ от территорий, невозможно.
Таким образом, война будет продолжаться до внутреннего разрушения одного из субъектов конфликта - или России, или Украины. Если этого не произойдет, то лучший возможный вариант - это прекращение огня без заключения мирного соглашения или политического урегулирования. Это может произойти из-за истощения обеих сторон и их неспособности продолжать активные боевые действия.
Прецеденты уже были. Типологически наша война может напоминать Ирано-иракскую войну 1970-80-х годов, которая длилась около восьми лет. Она так же нелепо началась с нападения Саддама Хусейна на Иран с надеждой за три дня захватить территории на юго-западе Ирана, населенные арабами. Однако война длилась восемь лет и завершилась без подписания мирного договора - просто из-за осознания обеими сторонами бессмысленности продолжения боевых действий.
Правда, в случае Ирано-иракской войны стороны вернулись к линии государственной границы. Но типологически наша война больше всего напоминает именно этот конфликт.
А как вы относитесь к тому, что сейчас определенная часть экспертов сравнивает эту войну с корейским сценарием, где роль миротворцев играют американские силы? И если даже говорить о режиме прекращения огня, каким образом тогда контролировать процесс? Особенно учитывая то, что мы видели, что происходило с 2014 года и то, каким образом Россия выполняла эти требования.
Собственно, тогда ОБСЕ это контролировало, у них была специальная миссия. Честно говоря, не знаю, как это будет развиваться дальше. Прекращение огня может произойти, опять же, из-за паритета сил сторон и осознания бессмысленности дальнейших боевых действий.
Что касается миротворцев, повторюсь: их размещение на территории Украины, на линии разграничения, маловероятно. Это слишком рискованно для самих миротворцев. Даже если такая попытка будет предпринята, она, скорее всего, потерпит крах. Однако размещение военных контингентов западных стран или стран-членов НАТО на территории Украины возможно, но не на линии разграничения. Это может быть западная, центральная часть Украины или любая территория, не оккупированная Российской Федерацией.
Это похоже на модель размещения контингентов НАТО в странах Балтии, Польше или Румынии. Их присутствие создает эффект сдерживания: если Россия обстреливает эти силы, то фактически начинает войну против НАТО, а не наоборот. Ответственность перекладывается на Россию.
Это смелый шаг, но пока западные партнеры не проявляют такого уровня решимости. Например, президент Макрон начинал говорить об этом, но его очень быстро затюкали. Этот вариант мог бы стимулировать прекращение огня и уменьшение эскалации, в частности, как минимум, обстрелов тыловых районов Украины, а впоследствии - уменьшить интенсивность боев на линии фронта.
Так называемые корейский или немецкий сценарии не подходят для Украины типологически. В Корее есть два государства, два правительства, два режима, две столицы, две армии. В Германии в свое время также было два государства, две столицы, а даже Берлин был разделен на две части.
В нашем случае Россия оккупирует территорию Украины, не создавая никакой "второй Украины" - ни южной, ни восточной, ни какой-либо другой. Поэтому эти примеры для Украины не являются показательными. В Корее это была межкорейская война с элементами внешней интервенции (Китай, СССР, США), а в Германии - оккупация, где страну разделили на две части.
В Украине ситуация другая: мы имеем классический случай нападения одного государства на другое с включением оккупированных территорий в состав Российской Федерации, а не созданием нового государства.
Относительно разграничительной линии: в Корее есть демилитаризованная зона вдоль 38-й параллели. Условно, нечто подобное можно было бы представить в Украине - линию разграничения определенной ширины и длины. Но надо помнить, что в Корее нет миротворцев, есть американские базы, которые сдерживают нападение Северной Кореи.
Миротворцы ООН, например, есть на Кипре, где разграничивают греческую и турецкую части острова. Они находятся там с 1975 года, то есть почти 50 лет, без всякого прогресса в урегулировании конфликта, но и без военных действий. Но сколько того Кипра, и сколько там линии разграничения? Несколько сотен километров, а у нас, повторюсь, 1200 км границы.
Если все же дойдет до прекращения огня, гипотетически (потому что оно же когда-то должно наступить)...
Да, когда закончатся патроны.
Насколько длительным может быть такое прекращение огня?
Прогнозировать точно никто не может, все будет зависеть от поведения обеих сторон. Если внутренние процессы в России или Украине будут ослаблять позиции одной из сторон, то противник, вероятно, попытается этим воспользоваться для возобновления боевых действий или новых захватов.
С другой стороны, может быть и попытка с нашей стороны освободить оккупированные территории. Это также возможно, если внутри РФ что-то произойдет и ей будет не до войны.
Можно, кстати, уточнить к предыдущему вопросу - если Россия решит нанести по удару по миротворцам, как это будет трактоваться с точки зрения международного права? Это фактически будет пятая статья устава НАТО?
Прежде всего, я говорил не о миротворцах, а о размещении контингентов. Они не будут миротворческими, если не будут находиться на линии разграничения. Это могут быть учебные, вспомогательные или другие не боевые подразделения, которые просто будут присутствовать на территории Украины.
Украинское правительство и Верховная Рада могут пригласить такие подразделения отдельным решением, и согласие России на это не требуется. Если же речь идет о размещении на линии разграничения, то там уже нужно согласие России. Правительство и парламент Украины с удовольствием дадут такое согласие.
Если эти военные контингенты подвергнутся нападению со стороны России, это будет акт агрессии уже не только против Украины, но и против государств, которые предоставили эти контингенты. Военные контингенты в этом случае приравниваются к дипломатическим миссиям: нападение на них является актом агрессии против соответствующего государства. Фактически, Россия таким образом вступит в войну с западными государствами.
Однако, я сомневаюсь, что Россия захочет этого, особенно сейчас, когда она истощена ресурсами, техникой и человеческими резервами. Им уже не хватает сил для активных боевых действий, не говоря о войне с коллективным Западом.
России нужна пауза для накопления ресурсов, производства оружия и подготовки новых солдат. Поэтому вероятность такого сценария сейчас минимальна.
Владимир Горбач - исполнительный директор Института трансформации Северной Евразии, политический аналитик Института Евро-Атлантического сотрудничества, эксперт по вопросам внешней и внутренней политики Украины.
Автор более 75 публикаций в украинских и зарубежных изданиях на тему внешней и внутренней политики Украины, в том числе - избирательных стратегий и избирательных технологий, пишет Википедия.