Сегодня, 9 декабря, состоится нормандие переговоры - встреча между Францией, Германией, Украиной и Россией.
Однако я воспринимаю ее как прежде всего именно как двустороннюю встречу, между Владимиром Зеленским и Владимиром Путиным. Частично она будет проходить при свидетелях в виде Макрона и Меркель, а частично и вовсе без свидетелей. Но смысл всего происходящего – это именно личная встреча президентов двух воюющих стран, и это очень важно.
Нужно отдавать себе трезвый отчет в том, что процесс, который сейчас идет, это процесс заключения новой версии Брестского мира. Тот, первый вариант, его собственный инициатор Владимир Ленин назвал "похабным". К сожалению, Украине предстоит заключить свой похабный мир с Россией, и думаю, что он будет заключен в недалеком будущем.
Читайте такжеИзбиение младенцев: чего ждать Украине от нормандской встречи в ПарижеОднако не стоит кричать "зрада" и расшатывать и без того слабое украинское государство: как показала история, этот самый "похабный мир" отнюдь не навсегда. Тот самый Брестский мир сыграл ключевую роль для сохранения результатов революции 1917го – страна получила передышку и прекратила непопулярную войну, пусть и путем потери части территорий.
Сейчас Украине очень важно восстановить свою экономику, построить мирную жизнь и закрепить достижения революции 2014-го года. Смысл предстоящих переговоров, как по мне, именно в этом.Тем более, что в отличие от Брестского мира, речи о потери территорий не идет, скорее наоборот. Зеленский, конечно, не сдаст Донбасс ни при каких условиях. Весь смысл идущих переговоров для него – это возвращение Донбасса в Украину и прекращение ежедневных потерь жизней украинских солдат и мирных жителей по обе стороны линии фронта.
Тем более, что Путину ведь Донбасс ни за чем не нужен, и вопрос о его окончательном присоединении к России вообще не стоит. Так что Донбасс непременно вернется домой, это неизбежно и не за горами.
Вопрос в том, на каких условиях Донбасс возвращается в Украину, вопрос в цене мира. Если он возвращается на условиях легитимации тамошних полубандитских правителей, а на украинскую сторону ляжет вся тяжесть экономического бремени восстановления региона, и при этом еще Донбасс должен будет стать законсервированным "особым" политическим заповедником в Украине в том виде, в котором он есть сейчас, то, конечно, совокупная цена его возвращения может оказаться непомерно высокой. В этом и предмет переговоров. То есть он не в том, вернется ли Донбасс, а в том, на каких условиях это произойдет.
Читайте такжеПрограмма минимум, или Что подпишут лидеры нормандской четверкиУ обеих сторон есть мощный стимул договориться. У Путина есть большое желание спрыгнуть с международных санкций, и к этому его подталкивает российская элита: мол, "давай, нужно уже посылать сигналы, что мы готовы договариваться". Зеленского же жмет украинское общество, его 72% избирателей, которые голосовали за него под условиями, что он заключит мир.
Путин понимает, что украинское общество крайне нетерпеливо, и поэтому главный ресурс российского президента – это запас времени, которого у Зеленского намного меньше. Поэтому Путин собирается использовать этот фактор для переговоров, чтобы отторговать уступки у Зеленского по максимуму. Но если его условия будут неприемлемы для Украины, а Россия упрется, тогда, несмотря на взаимное желание договориться, ситуация может и зайти в тупик. Но все же я думаю, этого не произойдет.
Сейчас всем нам не стоит недооценивать украинского президента. Он человек достаточно жесткий и далеко не такой уступчивый, как его пытаются представить.
Главное, чтобы он не поторопился, чтобы вернуться домой с победой любой ценой. Думаю, на Банковой это понимают.