В 2024 году страны НАТО планируют предоставить Украине миллион беспилотников с помощью коалиции БПЛА. Такие системы способны не только спасать жизни украинским военным, но и уничтожать российскую технику. Именно поэтому, чтобы развить перспективное направление, Украина понемногу разворачивает собственные производства и начала создание отдельных Сил беспилотных систем.
В интервью Главреду директор Центра поддержки аэроразведки, руководитель волонтерского проекта Victory Drones благотворительного фонда Dignitas Мария Берлинская рассказала, почему Украина отстает от России в производстве дронов, способна ли РФ нанести удары по странам НАТО, и как Украина планирует заменить китайские запчасти в дронах.
Зеленский подписал указ о создании Сил беспилотных систем. С чем могут возникнуть проблемы в начале, и что нужно сделать для того, чтобы минимизировать эти проблемы?
Давайте начнем с общей рамки. Я и ряд моих коллег-экспертов в нашей среде оцениваем этот шаг как положительный. На самом деле это то, что уже давно было актуально и отвечает требованиям времени. Конечно, это решение принято, мягко говоря, с опозданием, но в данном контексте лучше поздно, чем никогда. И на силы беспилотных систем сейчас есть большие надежды сообщества, которое занимается беспилотными роботизированными системами.
Но любую идею можно похоронить в бюрократии, безынициативности чиновников, поэтому очень важно, чтобы и эта не превратилась в мертворожденную историю. А для этого важно, чтобы этим занимались вменяемые люди, для которых это означает не только соответствующий уровень понимания управления процессами, у которых есть видение развития этого направления и понимание того, что за этим будущее. Чем больше мы будем роботизировать нашу армию, тем меньше у нас будет потерь. Сейчас я вижу позитив в том, что этим направлением будет заниматься Вадим Сухаревский, боевой командир, офицер, который имеет высокий авторитет в армии. Несколько дней назад мы поговорили с ним, и я вижу, что у него есть здоровое понимание того, как настраивать систему. Потому это положительный шаг - нам всем сейчас нужно включиться в работу, еще сильнее и интенсивнее, оперативно настроить эту систему так, чтобы уже в течение нескольких ближайших месяцев это приносило результат на поле боя.
В каких видах дронов сейчас есть наибольшая потребность на фронте?
Нельзя сказать, что потребность есть только в тех или иных дронах. Для различных задач нужны различные виды систем, начиная от наземных комплексов, которые позволяют минимизировать риск для человека (в частности, эвакуация с поля боя, разминирование проводится именно такими системами) и заканчивая дип страйками для работы по глубоким тылам противника, чтобы разбивать их логистические центры, командные пункты, склады с боеприпасами. Потому что, соответственно, когда склады взрываются, снаряды потом не прилетают на головы наших людей. И, конечно, нужны дроны тактического уровня, которые работают как камикадзе, "мавики" для наблюдения и корректировки огня на глубине, условно, 5-10 км.
То есть нужно все. Повторюсь, чем больше мы применяем беспилотных или роботизированных систем, тем больше мы сохраняем людей - эта логика очень проста и понятна.
А что, по вашему мнению, в целом нужно для подготовки специалистов для дронов, инженеров и пилотов? Как много времени и средств нужно для подготовки?
Здесь нужно говорить по каждой конкретной системе. Потому что подготовить человека, который летает на "Мавике" - это один алгоритм, на FPV - второй, на самолетах типа "Аист" или "Фурия" - третий. Но общий знаменатель во всех этих алгоритмах - это проверенные методики, которые должны входить в учебную программу. А именно тактика применения, актуальная для фронта на определенный период времени. Объясню на примере FPV: и Украина, и враг постоянно работают на разных частотах, меняется диапазон частот, чтобы труднее было заглушить. Есть особенности работы с дистанциаторами, антеннами, маскировкой. Например, тактики применения для пехотного подразделения и ЦСО будут отличаться. В программу подготовки нужно включать специфику каждой системы, подразделения и того участка фронта и тенденций фронта на время подготовки. Ситуация меняется очень стремительно и то, что работало, например, еще несколько месяцев назад уже сейчас может быть не актуальным.
Есть ли у Украины возможности для массированной подготовки таких специалистов, в зависимости от направления? Какова ситуация с этим сейчас?
Скажу с позиции руководителя проекта, который организует самую масштабную подготовку в направлении технологий сектора безопасности и обороны (а мы по состоянию на сейчас подготовили уже более 52 тысяч специалистов). Это больше, чем у всех вместе взятых волонтерских инициатив, государственных учебных полигонов, но это не значит, что специалистов не нужно готовить другим. Подготовки много не бывает - мы максимально делимся методиками, знаниями, наши инструкторы работают для максимального усиления государственных учебных центров и полигонов, высших военных учебных заведений, потому что это общее дело. Один подготовленный боец стоит сотни неподготовленных. Мы ведем крупнейшую технологическую войну в истории человечества, поэтому нам очень важно готовить людей именно в этом направлении, потому что наш негласный девиз - воевать технологиями, а не людьми. Этого принципа мы придерживаемся еще с 2014 года, когда начали первую и единственную на тот момент подготовку в Украине через организацию "Центр поддержки аэроразведки", куда я пригласила работать лучших специалистов. И первую плеяду, первые сотни разведчиков мы когда-то для государства подготовили. В 2022 году мы возобновили эту работу, но в значительно большем масштабе.
Когда мы говорим о том, имеет ли Украина способности к масштабной подготовке, то сейчас, к сожалению, нельзя сказать, что внутри государственного механизма у нас все идеально работает. Поэтому мы подставляем плечо государству. И в рамках проекта Victory Drones благотворительного фонда технологической помощи армии Dignitas мы этим и занимаемся. То есть мы работаем с причинами, а не с последствиями. Это очень важно - мы взяли себе основополагающий принцип, который я всегда объясняла очень простым примером. Выезжает российский танк на позицию, отстреливает боекомплект, и, как следствие, сотни погибших и раненых. Танк стоит миллионы долларов, но последствия, которые он наносит, когда несколько раз отстреляет боекомплект и разрушает целые кварталы и села - сотни миллионов долларов. Это протезы, выплаты детям-сиротам, разрушенные семьи, бизнесы, инфраструктура. А мы работаем с причиной - с тем, чтобы этот танк сжечь дешевым FPV-дроном, который стоит 400-500 долларов. И даже если на этот танк мы потратим пять дронов, то это стоит того, чтобы потом всю жизнь не работать с протезами.
Мы являемся крупнейшим фондом технологической помощи армии, и я очень поощряю всех работать именно с причинами. Знаете, я нестандартный представитель благотворительного фонда, который говорит, что можно не давать средств для нашего фонда, но надо давать их на причины, работать с технологиями. Хотите - работайте с нашими друзьями из фонда Сергея Притулы, или из фонда "Повернись живим", или покупайте сами "мавики" или FPV-дроны. Или производите их сами - кстати, мы сделали бесплатный курс "Народный FPV", чтобы учить людей делать это самостоятельно. Просьба единственная - давайте средства любому, кому доверяете, но надо работать с причинами, чтобы всю жизнь не пришлось работать с последствиями.
В одном из своих недавних интервью вы говорили, что если бы у нас были текущие технологии в начале вторжения, наши потери могли бы быть значительно меньше, чем сейчас. Насколько в целом с начала вторжения изменилась ситуация именно с производителями - стало ли их больше и трудно ли сейчас стать производителем дронов? В чем основная проблема с масштабированием производств?
Потери действительно могли бы быть несоизмеримо меньшими. Если бы я видела такую ситуацию по состоянию там на 2018 год, я была бы самым счастливым человеком в стране. Да и даже по состоянию на лето 2022-го, это уже было бы перфектно. По состоянию на февраль 2024 года этого критически недостаточно, хотя мы имеем неслыханный прогресс - за всю историю независимости Украины такого не было, как и за все годы, что я занимаюсь этой отраслью, с 2014 года. Но вопрос в другом - к сожалению, враг тоже очень быстро развивается и не стоит на месте. Поэтому прогресс действительно присутствует, в частности благодаря инициативным волонтерам, военным и некоторым (к сожалению, не всем) представителям власти. Но даже во власти есть несколько человек, которые за это серьезно болеют на стратегическом уровне. Однако этого недостаточно, потому что Россия движется слишком быстро. У нас слишком серьезный враг - сейчас он запустил ВПК, который работает в три смены, и тысячи предприятий, от маленьких гаражных до огромных заводов, работают на развитие технологий. По состоянию на сегодня мы не соответствуем тому масштабу вызова, который стоит перед нами.
Можно ли, по вашему мнению, говорить о том, что Россия в плане производства и разработки дронов нас существенно сейчас обгоняет? Потому что раньше вы говорили, что программу дронов контролирует лично Путин.
Так и есть - Путин контролирует топовые технологические производства. Даже в публичном пространстве есть информация о том, что компании, подконтрольные его дочери, просто скупают и держат под контролем крупнейшие технологические производства. Они регулярно делают встречи с топ-инженерами, контролируют наиболее значимые разработки для создания технологического преимущества - это работа над автоматическими оптическими системами наведения навигации, ракетными программами, разработкой автономных наземных автоматизированных систем, улучшением и до того очень хороших систем радиоэлектронной борьбы. Сейчас россияне активно работают над тем, чтобы их еще больше улучшать. Там продолжается работа нон-стоп и контролируется лично руководством страны-террориста. На самом деле так было всегда - во время Второй мировой войны Гитлер лично контролировал разработки в авиационной программе, противовоздушной обороне, подводных лодках. Черчилль контролировал работу топовых инженеров Великобритании. То же самое было и в США.
Очень важно понимать, что современные войны выигрывают не солдаты с автоматами, а технологические прорывы, определенные ноу-хау.
Грубо говоря, довольно примитивными, не говоря о чем-то более серьезном. Например, те же российские "Ланцеты" нанесли нам очень серьезные потери. Это действительно эффективная система, которая, к сожалению, очень сильно влияет на контрнаступление, потому что именно "Ланцетами" сжигаются сотни единиц техники. Мы можем годами у всего мира выпрашивать оружие на миллиарды долларов, потом прилетает "Ланцет", сравнительно недорогой барражирующий самолет, и просто сжигает его.
От безысходности украинцы первыми начали применять FPV-дроны, что дало серьезные результаты на поле боя. Затем враг перенял это у нас, и сейчас тоже очень активно развивает это производство, локализует его у себя, затягивая комплектующие из Китая, с которым имеет общую границу, контрактует целые линии и заводы в Китае на миллиарды долларов. Понятно, что в РФ это работает централизованно - с одной стороны, и государство помогает производителям комплектующими, контролирует инженеров, ФСБ и другие спецслужбы заставляют инженеров работать над конкретными решениями. А это мужчины призывного возраста, поэтому выбирая между тем, чтобы стать пехотой где-то под Авдеевкой и тем, чтобы производить бомбы или барражирующие боеприпасы, эти инженеры под колпаком у ФСБ максимально работают на государство. То же касается кибератак нашей инфраструктуры.
Россия максимально засевает частный сектор деньгами, и на каждый вложенный 1 доллар в Украине РФ вкладывает у себя 6,7 долларов и более. Судя по открытым источникам, уже более трети собственного производства России задействованы в этой машине смерти. Здесь действительно трудно конкурировать, но в то же время смекалка и героизм наших людей очень вытягивают. Но на этом нельзя ехать вечно - все-таки должна быть государственная поддержка, потому что люди заканчиваются. А их надо беречь, потому что это единственный наш невозобновляемый ресурс. Я уже десятый год подряд не устаю повторять, что нам важно вкладывать средства именно в технологии, ведь это наша единственная возможность на победу.
Поэтому важно контактировать с реальностью. У нас очень серьезный враг, которого серьезно рассматривают как противника страны НАТО, Китай, США, а мы почему-то решили, что можно шапками забрасываться. Это неправда - конечно, там есть те, кого посылают просто пушечным мясом, но, к сожалению, есть и очень крутые специалисты, работает ВПК и имеет серьезные технологические разработки. Например, в случае с автоматическими оптическими системами наведения навигации уже есть первые успешные задокументированные случаи применения этих систем. Поэтому нам нельзя заниматься слепой пропагандой, нам нужно сохранять адекватную связь с реальностью.
Поскольку вы общаетесь со многими руководителями государства, как вы думаете, появилось ли у них понимание того, что надо менять подходы?
Трудно сказать - это же не средняя температура по больнице. У кого-то это понимание было давно - я помню, что с Михаилом Федоровым мы общались еще весной 2022 года. Молодцы, что они в Минцифре создали госпрограмму "Армия дронов", которая действительно перекрыла эту катастрофу. Конечно, им невозможно было перекрыть все, но какая-то амортизация удара со стороны этого проекта была. Хотя это было функцией не Минцифры, а Минобороны, которое на тот момент вообще не понимало функции дронов, ведь тогда у них не было ни экспертизы, ни компетенции.
Масштаб вызова был таким, что к такой войне нужно было готовиться годами. Но мы себя убаюкали тем, что все будет хорошо, и этим, к сожалению, сделали огромную ошибку, за которую сейчас уже платим жизнями наших людей и будем платить, наверное, еще какое-то время.
Очень надеюсь, что мы по крайней мере сделаем выводы, потому что сейчас люди на фронте выигрывают нам время для того, чтобы мы подготовились. И это время надо максимально использовать, чтобы защитить технологиями людей на фронте, а не расслабляться и думать, что ВСУ все закроют, спасут, а война где-то далеко. Нет, война уже здесь, каждый день. Россияне до сих пор очень хотят вернуться в Киев и получить фактически всю страну. И если у кого-то есть мысли относительно того, что РФ остановится на Донбассе или на Харьковщине, в Запорожской области, то это большая иллюзия.
Россияне будут идти до конца. Я говорю это как человек, который говорил об этом за несколько лет и месяцев до вторжения. Очень важно понимать, кто что говорил. Например, Алексей Арестович говорил глупости, но, к сожалению, у людей очень короткая память, и они продолжают его слушать. Этот белый информационный шум, который отвлекает, успокаивает, убаюкивает, а потом это заканчивается братскими могилами. Кроме меня, был ряд других реалистичных голосов, которые говорили о том, что надо готовиться. И это я говорю не с позиции "а я говорила", а для того, чтобы услышали хотя бы сейчас неприятные вещи, от которых психологически хочется спрятаться.
Если мы сейчас подготовимся, то потом и мы, и наши дети будут живы и здоровы. Готовиться действительно может каждый, начиная от того, чтобы пройти такмед и заканчивая тем, как, например, мои родители-пенсионеры плетут маскировочные сетки. Или тем, что можно делать FPV-дроны на кухне, как делают уже многие старшеклассники, студенты и пенсионеры. Все это можно делать, чтобы сохранить жизнь нашим людям.
Если мы сейчас не сохраним жизнь тем, кто в окопах, нам самим придется идти в окопы. Или отдавать россиянам наши дома, нашу землю и семьи. И если кто-то думает, что с россиянами как-то можно будет договориться, то это большая иллюзия, потому что будет то же самое, что было после первых лет так называемой АТО, хотя это уже была война. Когда будет какая-то пауза, провисание - россияне сделают вид, будто с ними можно договориться, а потом просто накопят силы и вернутся в третий раз, но с еще большими последствиями, еще большим геноцидом украинцев, чем до этого.
Вы сказали, что Европа довольно серьезно относится к российской угрозе. Насколько вероятным вы считаете наступление РФ на страны НАТО в течение ближайших лет?
Такая вероятность существует. По состоянию на начало 2024 года она невысока, но она будет расти в течение следующих лет. Здесь важно понимать, что это не обязательно будет сухопутная операция, когда сапог российского солдата будет продвигаться по Эстонии. Недавно в парламенте Дании, где я имела честь выступать по приглашению парламентариев, я попросила их представить атаку роя российских дронов на маленький эстонский или польский городок. Когда дроны врезаются, взрываются так же, как в украинских городах. Тогда я спросила, как бы они действовали, и знаете, у этих людей не было ответа.
Европейские политики не имеют на это ответа. Де-факто, Россия доходит до той степени технологических разработок, что они могут атаковать дронами европейскую инфраструктуру. Стоит вспомнить, как это было в оккупированном Крыму, с зелеными человечками, когда россияне говорили "это не мы".
Этот террор будет продолжаться, война в отношении стран НАТО тоже будет так или иначе, просто в разных гибридных сферах. Она уже продолжается - россияне уже атакуют европейское, американское киберпространство, уже имеют огромную агентурную сеть в странах НАТО, уже очень активно продвигают войну в информационном пространстве. Если вы видели интервью Такера Карлсона с Путиным, то оно об этом. Война уже идет, нам пора проснуться и осознать, что мир никогда не будет таким, как раньше.
Мы представляем себе войну вроде Второй мировой, когда 1 сентября 1939 года Германия объявила войну Польше. Но эта война не объявлена, и она будет только усугубляться. Системы залпового огня, самолеты, авианалеты, бомбардировки, атаки дронами - лишь одно из явных проявлений войны, к которому, конечно же, тоже все придет рано или поздно, потому что такова логика войны. И слишком полярными становятся миры - западный с его системой координат и мир таких стран, как Россия, Китай, Северная Корея, Иран, Беларусь и многие другие, которые имеют иную систему координат.
Альянсы стран уже формируются - это условные Ось Добра и Ось Зла. Когда это пламя вспыхнет с еще более очевидной силой и многомиллионными жертвами - как по мне, вопрос времени, и я очень хочу ошибаться. Но личная задача нашей волонтерской команды - как можно больше подготовить к этому украинское общество и как можно больше сделать.
Поэтому я призываю всех не терять время и не пребывать в иллюзиях. Это в первую очередь касается украинских политиков - каждый на своем месте должен готовиться. Дополнительное время наши люди выигрывают огромной ценой не только для своего народа, но и для Европы в том числе. Мы очень благодарны за помощь, хотя понимаем, что ее недостаточно, и не все оружие НАТО хорошо работает на поле боя - это большой миф. В то же время, украинцы сейчас единственный народ в мире, который ценой жизни и здоровья своих людей выигрывает время для всего цивилизованного мира. Поэтому сейчас важно оставлять в информационном пространстве только то, что действительно работает на победу, чтобы не отвлекать людей от адекватных оперативных действий. То есть оставлять только то, что помогает держать фронт.
Отдельно хотела спросить вас о проекте "Народный FPV", который вы проводите вместе с Минцифры. Можно ли уже озвучить какие-то промежуточные результаты?
Если честно, результаты крутые, потому что получилось на самом деле даже лучше, чем мы с коллегами-волонтерами задумывали. Но это во многом заслуга коллеги-волонтера, которая очень качественно это делает, нон-стоп над этим работает Юлия Мироненко, за что ей отдельная благодарность.
"Народный FPV" - это одно из следствий нашей работы. Если говорить о результатах, то, прежде всего, этот проект вызвал дискуссию в обществе. И на самом деле это лучший результат, которого хотелось достичь, потому что у многих есть иллюзия, что производством дронов занимаются только отдельные люди. И вообще, с этим надо родиться, чтобы в роддоме прикрепили бирку "FPV", и тогда ты можешь этим заниматься. Это неправда - большинство производств в Украине начались недавно.
Сборка FPV - это как конструктор, который собирают старшеклассники по всему миру. Это рейсинговые дроны, которые, конечно, еще надо тестировать. И это делают - дроны сразу передают военным учебным экипажам, где по протоколу тестирования дроны делают облет и только после этого их отправляют на фронт.
Сегодня у нас уже более 12 тысяч регистраций на курс всего за несколько месяцев. В результате люди передали уже более полутысячи дронов. Рынок наполнился рабочей силой - по состоянию сегодня мы выпустили уже около 3 тысяч человек, записали отдельным курсом на Prometheus, который есть в открытом доступе и его можно пройти бесплатно. Очень круто, что многие бизнесы начали перепрофилироваться - ко мне обращаются десятки бизнесов, от директоров до сотрудников, которые прошли курс. Это и мебельные бизнесы, и швейные, и айтишники, и даже шиномонтажи. Есть и те, у кого есть помещение и средства, и которые, благодаря курсу, узнали, что можно делать FPV-дроны. Даже чисто математически, если из 12 тысяч людей условно только полпроцента начнут относиться к этому, как к бизнесу, то это около 60 бизнесов, которые уже или действуют, или будут создаваться. Даже если каждый из них будет производить по тысяче дронов в месяц, то это 60 тысяч дронов. А это уже немало, не говоря о том, что это популяризация, которая укладывается в общую концепцию, по которой мы движемся в нашем проекте Victory Drones. Нам нужна технологическая милитаризация общества, то есть приобретение технологических возможностей.
Наверное, вы слышали древнеримский принцип "Хочешь мира - готовься к войне". Я хочу, чтобы мой любимый народ был готов - чтобы учителя в школах пользовались этими технологиями, передавали их нашим детям и на уроках труда делали не табуретки, а изучали с детьми связь, топографию, работу с симуляторами и дронами, потому что наши преподаватели дают детям действительно те навыки, которые нужны на всю жизнь.
Я не хочу, чтобы следующее поколение украинцев воевало, и поэтому технологически я внедряю это в общество, а именно как с помощью технологий можно удерживать врага и поражать его на расстоянии. Ведь сейчас мы максимально зачищаем квадрат роботизированными системами, и только после этого идут люди. Потому что можно 1 км фронта зачистить от российских оккупантов и потерять бригаду, 2-3 тысячи человек, а можно сделать то же самое, но потерять лишь несколько погибших и раненых (потому что на войне, к сожалению, не бывает без потерь).
Где Украина сейчас закупает больше всего комплектующих для дронов, и насколько усложнится ситуация с их производством,если, например, Китай полностью откажется от продажи комплектующих украинским компаниям?
Прежде всего, полный отказ - это миф. По состоянию на февраль 2024 года такой угрозы нет. Теоретически такое возможно, но украинцы все равно будут затягивать запчасти через третьи страны, потому что для Китая это рынок, и чтобы полностью перекрыть его для Украины, то же самое нужно будет сделать и для других стран, кроме россиян. Очень важно работать с локализацией производства комплектующих, чтобы мы не зависели от Китая и других стран. Но в этом уже есть определенные положительные тенденции. Понимаете, эта отрасль не создается за месяц или даже за год - мы убеждали в необходимости этих технологий с 2014 года, но это никому не было нужно. Поэтому сейчас это происходит так медленно. Женщина за девять месяцев рожает ребенка, а здесь все значительно сложнее. Чтобы получить те же "Мавики", работали десяток лет. Я на фронте летала еще, как я тогда шутила, на призраке "Мавика", "Фантоме". С того момента прошло уже около 10 лет. Именно поэтому мы и делаем такие проекты, как "Народный FPV", чтобы как можно больше коллективного разума втянуть в эти реалии тех, кто помогает. Но важно понимать, что мы сейчас не готовим кардиохирургов, мы готовим парамедиков. Потому что серьезные инженеры готовятся годами - по 6, 10 лет и более. Нельзя ими штурмовать окопы - много классных инженеров мы уже потеряли. Нужно беречь инженеров и производственников - это самые умные люди в стране.
Потому что на самом деле люди, которые могут организовать инженерные производства, и непосредственно сами инженеры - это, без преувеличения, золотые люди в Украине. Их несколько тысяч на многомиллионную страну, и именно на них все держится. Поэтому для этих людей надо создать максимально комфортные условия.
Михаил Федоров анонсировал производство дронов с искусственным интеллектом, которые, по его словам, похожи на российские "Ланцеты". Как их появление на вооружении Украины может повлиять на ситуацию в нашу пользу?
Это будет зависеть от их тактико-технических характеристик, того, как скоро Россия найдет им противодействие, и насколько штатным будет производство с нашей стороны. Бумажная армия проигрывает армии реальной - сейчас, к сожалению, командиры должны сдавать кучу бумажной отчетности, абсолютно нерелевантной.
Нам нужно цифровизировать армию, сделать так, что решения быстро принимались, отчетности было меньше, чтобы люди не тратили время на ненужные устаревшие постсоветские нормативы. Потому что маленькая советская армия никогда не победит большую советскую армию.
Потому что россияне, к сожалению, какими бы ни были советские рудименты, свою армию очень быстро модернизируют.
Учитывая то, что уже подписан указ о создании Сил отдельных беспилотных систем, как много времени нужно на то, чтобы они по крайней мере начали работать более-менее слаженно?
Хотелось бы, чтобы месяца два максимум, но в реальности это будет не менее полугода. Это при условии, если все причастные включатся в работу, как единый организм и будут максимально работать на то, чтобы система работала, как часы. Я бы хотела ошибаться, чтобы уже к апрелю мы уже имели работающую систему. Но я слишком долго работаю в этом, и стараюсь давать реальные прогнозы, а не выдавать желаемое за действительное.
Мария Берлинская (род.19 мая 1988, Каменец-Подольский, УССР) - украинская военная, общественный деятель, основательница общественной организации "Центр поддержки аэроразведки", занимающейся образовательной и материально-технической помощью осуществления украинскими военными аэроразведки во время российско-украинской войны. Инициатор и руководитель адвокационного правозащитного проекта Невидимый Батальон, пишет Википедия.
Основательница и руководитель Victory Drones - крупнейшего в Украине учебного проекта для военнослужащих.