Начатая Россией война в Украине продолжается уже почти год. И все это время "вторая армия мира" несет значительные потери не только в технике и вооружениях, но и в живой силе. Именно поэтому, чтобы восполнить эти потери и залатать "дыры", в России ранее уже объявляли "частичную" мобилизацию.
Несмотря на заявления официальных лиц Кремля, соответствующего указа о завершении мобилизации так и не последовало. А потому российские военкоматы скрытно продолжают мероприятия по мобилизации, отправляя россиян на фронт. Но теперь российский режим пошел еще дальше - в частности, российский министр обороны Сергей Шойгу обнародовал планы Кремля по увеличению армии страны-агрессора до 1,5 миллионов человек в течение трех лет.
В интервью Главреду генерал-лейтенант запаса, кандидат военных наук, доктор технических наук, профессор, экс-заместитель начальника Генштаба ВСУ Игорь Романенко рассказал о том, насколько велики шансы РФ на сбор двухмиллионного войска, сколько времени может потребоваться России на подготовку мобилизованных, а также на каких направлениях Кремль может пойти в наступление с помощью такого контингента.
Была информация от Генштаба ВСУ о том, что Россия готовится увеличить свои вооруженные силы до 2 миллионов человек. Не могли бы вы разъяснить, с какой целью РФ это делает на данном этапе и, собственно, что ей даст такое количество людей - как она может их использовать?
Есть действующие законы войны, которые, в частности, предполагают, что для выполнения определенных задач необходимы определенные силы. Группировка, то есть личный состав, который обучен на конкретной технике для выполнения таких задач. Поэтому, поскольку в войне россияне понесли существенные потери, особенно в современной технике, а политические задачи Путин только наращивает, возникает вопрос о том, как их выполнять. Выход один – за счет увеличения численности личного состава. Сейчас в рамках “частичной” мобилизации призвали 300 тысяч, из которых 200 тысяч уже поступили в войска.
Эти действия – первый шаг к удерживанию людей, которые пригодны к службе. А теперь россияне проводят их рекрутирование – мобилизационный призыв, военную подготовку (насколько такая возможна) и после этого – отправку на фронт для выполнения политических задач, которые РФ ставит перед собой.
Как вы сказали, на первом этапе речь идет о мобилизации 500 тысяч человек. Связано ли это накопление сил с подготовкой к возможному новому наступлению весной, о котором заявлял и министр обороны Резников, и западные специалисты?
Ну а для чего еще нужны эти войска?! Во-первых, у россиян есть потребность [в человеческом ресурсе] – теми 300 тысячами “частично мобилизованных” они закрывают бреши в личном составе везде, где это необходимо. Это и Донецкая, и Луганская области, и запорожское направление. Люди им нужны - им надо восстанавливать боеготовность подразделений и частей, и за счет мобилизации они активно этот вопрос решают.
Для того, чтобы иметь возможность проводить наступательные действия, им нужно создавать резервы. 200-300 тысяч россияне еще насобирают. Вопрос в том, к какому времени и до какого уровня подготовки будет поднят уровень мобилизованных, а также в том, чем они будут вооружены. В общем-то, на это необходим минимум месяц, а то и от двух месяцев и больше. Нужно также понимать, что при необходимости эти резервы могут срывать и направлять на фронт. Летом четырем армиям в РФ ставилась задача (каждой армии – по корпусу) о подготовке резерва оперативного уровня, но по факту они смогли собрать только один танковый корпус на базе всех четырех армий.
Одно дело планы, а другое – их реализация. Теперь перед россиянами ставятся более серьезные задачи в определенные сроки, поэтому в полном объеме план не будет выполнен. Но даже те, что будут призваны и будут находиться в определенной степени боевой готовности, будут представлять угрозу для украинских войск и выполнения ими задач как в обороне, так и в наступлении.
Если говорить о возможном новом наступлении, то где Россия может его совершить – какие у нее сейчас есть варианты?
Варианты есть для того, чтобы нарастить усилия и выполнить задачу, которая не снимается Путиным и пока не выполняется – захват Луганской и Донецкой областей в административных границах. По захвату Луганской области Шойгу ему уже докладывал, однако мы знаем, что все еще ведутся боевые действия на севере этой области. Донецкая область захвачена на 50 процентов, и за нее идут упорные бои в Бахмуте, Авдеевке и других городах вокруг них. С политической точки зрения, Путин и в дальнейшем вряд ли снимет эту задачу.
Другие направления также могут быть использованы, но по уровню подготовки ситуации для принятия решений. На мой взгляд, окончательного решения в других областях пока нет. Но есть варианты для того, чтобы проанализировать, посчитать потенциал и целесообразность наступления. Их несколько – из Беларуси, с востока (Харьков и Сумы, поскольку там очень малое логистическое плечо), из Крыма.
Путин сейчас заменил своих командующих на направлениях - генерала Салюкова отправил на север Беларуси, генерала Кима - в оккупированный Крым, Суровикин остался заместителем у начальника Генштаба Герасимова, который должен совершить подобного рода действия.
Безусловно, россияне будут готовить наступательные операции. Вопрос в том, какие направления они определят для главного удара, какие - для второстепенных, и как используют тот стратегический ресурс, который они сейчас готовят в своих учебных центрах.
И те учения в Беларуси, которые начались, непосредственно связаны с возможной подготовкой?
Все учения, которые проводятся, связаны с подготовкой. Просто в Беларуси не такое большое количество летательных аппаратов. Там, в основном, армейская авиация – Ми-28, Ми-24. То есть пока они создают больше пропагандистского шума и соответствующей деятельности для того, чтобы сдерживать наши войска на северном направлении, чтобы мы не могли задействовать их на каких-то более острых направлениях в Донецкой, Луганской областях, где эти войска необходимы.
Если допустить, что Украина сможет оттеснить российские войска до границ 1991 года раньше, чем Россия наберет эти 2 миллиона человек, как дальше может развиваться ситуация?
Надо быть реалистами – сначала нам надо решать вопросы до февраля 2022 года. А мы уже говорим о 1991-м… Сил не хватает, чтобы удерживать тот же Соледар - проблемы возникают, потому что соотношение сил на направлениях Бахмут, Авдеевка, Марьинка и так далее, неравное.
Поэтому сначала нужно завершить стратегическую оборонительную операцию. Для сил обороны Украины это означает остановить все наступательные действия РФ. Сил на это пока нет.
Нам удается держаться и даже переходить в наступательные действия на харьковском, херсонском направлениях за счет высокого уровня мотивации и профессионализма наших военных. А так потенциал РФ в артиллерии, РСЗО, ударной авиации, личному составу превышает наш. Поэтому надо оценивать ситуацию объективно, не заниматься шапкозакидательством, а четко воспринимать объективные условия для действий с украинской стороны.
То есть следующим шагом с нашей стороны может быть объявление новой волны мобилизации?
Ее не надо объявлять, она проходит по мере необходимости. Когда россияне напали, их военный потенциал превышал украинский в 3 раза. Объясню - на темной улице вы встретили трех бандитов, лучше вооруженных, чем вы. Одного из них мы уничтожили (и то, не в полной мере), когда Украина провалила блицкриг РФ и отбила первую наступательную операцию на севере. Но еще двое только усиливаются, несмотря на потери личного состава, которые мы видим. И нам еще надо воевать с этими двумя, которые зашли на восток и юг. Надо самим вооружаться и повышать свой потенциал, а также уменьшать их. На это необходимо время – союзники ведут себя так, как ведут. А нам необходима быстрая, массированная поставка соответствующих вооружений, которая в таком количестве и качестве пока не происходит.
Как надолго, по-вашему, может растянуться процесс на юге и на востоке? Как вы сказали, сначала нужно отодвинуть войска РФ до границ февраля 2022 года. Сколько на это может потребоваться времени, если мы будем получать оружие в том же количестве?
Я сказал, что решать это надо последовательно – до февраля, как минимум, а дальше смотреть, где и как пойдет. Если нам соответствующим образом помогут в этом году, то мы можем выйти на позиции 1991 года уже до конца 2023 года, нацеленность на это есть. На таких условиях приостановить боевые действия, а дальше, возможно, уже вести переговоры. Но сначала нам нужно освободить все свои территории. Это может происходить поэтапно, и на это нужны силы. Было бы замечательно сделать это сразу – дали бы силы, мы бы это сделали. Но пока мы этого, к сожалению, не видим, и можем только медленно увеличивать свой потенциал.