Любые выборы в Украине будут считаться послевоенными, страна к ним не готова - Кошель

Россия до сих пор имеет широкое поле для спекуляций с избирательным процессом в Украине, что ставит под угрозу результаты голосования, считает эксперт.

На фоне нового раунда переговоров по завершению войны в Украине, активизировалась дискуссия о проведении выборов во время войны. Сначала президент США Дональд Трамп публично упрекнул тем, что Украина якобы прикрывается войной и не проводит голосование, на что президент Украины Владимир Зеленский сообщил, что США обращались с запросом о проведении в Украине именно президентских выборов, и что он уже дал поручение народным депутатам для подготовки соответствующих законодательных изменений.

В интервью Главреду глава Комитета избирателей Украины (КИУ) Алексей Кошель рассказал, почему выборы в Украине невозможно проводить без прекращения огня, как Россия попытается воспользоваться нестабильностью избирательного процесса, и можно ли будет результаты выборов во время войны считать законными.

Почему, по вашему мнению, именно Запад сейчас так настаивает на проведении выборов в Украине, даже в условиях войны? И какую роль их проведение может сыграть в дальнейшей международной поддержке страны?

Я бы не стал рассматривать заявление Трампа как прямое принуждение к проведению выборов. Это не было заявление, которое четко указывает, что Украина должна немедленно их провести. Скорее, речь идет об элементе политического давления на Владимира Зеленского - как составляющую переговорного процесса и обмена взаимными обвинениями.

Напряжение, недоразумения и конфликт между украинским и американским президентами, которые возникли еще в феврале этого года во время встречи в Овальном кабинете, никуда не исчезли. Неприязнь сохраняется. С другой стороны, заявление Трампа было элементом давления еще и потому, что он говорил не только о выборах, но и о других проблемах в Украине, в частности коррупции. Достаточно вспомнить риторику о Монако, где, мол, каждый второй дорогой автомобиль имеет украинские номера.

Поэтому я бы расценивал это именно в таком формате. Но ряд утечек информации о планах мирных переговоров указывает на то, что тема выборов может стать частью будущих договоренностей. Об этом, в частности, говорится в плане Уиткоффа-Дмитриева, который россияне обнародовали в медиа, а также в ряде других сценариев.

И здесь возникает серьезная опасность. Проведение выборов как составляющей мирных договоренностей несет для Украины несколько существенных рисков. Во-первых, это риск затягивания переговорного процесса. Если речь идет о президентских выборах, то это минимум 90 дней избирательной кампании и несколько месяцев подготовки. То есть мирные договоренности могут растянуться на полгода или даже больше. Это значительный промежуток времени, который Россия использует для срыва договоренностей, желательно чужими руками.

Во-вторых, и это ключевое, - компонент безопасности. Когда мы говорим о российском вмешательстве в выборы на Западе, то имеем в виду кибератаки, фейки и другие механизмы. В Украине это может выглядеть совсем иначе: теракты, минирование избирательных участков и другие технологии, чтобы существенно снизить явку, после чего Россия будет спекулировать тем, что президент был избран незначительным количеством голосов.

Выборы без учета компонента безопасности - это вообще не выборы. Если мы не можем обеспечить полноценную агитацию для кандидатов, то о какой кампании идет речь? Может ли кандидат в условиях военного положения встречаться с избирателями, проводить митинги, поездки по регионам? Очевидно, что нет. Это будет неполноценная избирательная кампания. Возможны ли выборы и агитация в прифронтовых регионах за десятки километров до линии фронта? Так же очевидно, что нет. И без этих составляющих трудно представить выборы, которые соответствовали бы международным стандартам.

Отдельный вопрос - граждане избирательного возраста, находящиеся за границей. Речь идет примерно о 5 миллионах человек в возрасте 18+. Сегодня 95% из них физически не смогут проголосовать, поскольку находятся далеко от избирательных участков, посольств или консульств, где могли бы реализовать свое избирательное право. Представьте мать, которая сбежала от войны с маленькими детьми. Поедет ли она в Кельн или Берлин, чтобы проголосовать? Очевидно, что нет, потому что препятствием будет финансовый фактор.

Если в таких условиях гипотетически провести выборы, насколько можно будет считать эти результаты законными?

Закон не предусматривает нижнего предела участия избирателей в голосовании. Теоретически, даже если на избирательный участок придет один гражданин из многомиллионной страны и проголосует, выборы будут считаться состоявшимися, то есть полностью легитимными.

Но вопрос не только в юридической, но и в общественной легитимности, поскольку Россия обстрелами, терактами и другими действиями может существенно влиять на явку в отдельных регионах. Добавьте к этому невозможность голосования миллионов граждан за рубежом - и вопрос общественного восприятия результатов и избирательной кампании становится критическим.

Кроме того, выборы не могут проходить в условиях ограничений для средств массовой информации, поэтому понятия "единый телемарафон" и "избирательная кампания" просто несовместимы. Само это словосочетание звучит абсурдно.

Также напомню, что в информационном поле Украины широко присутствуют пророссийские и российские анонимные телеграм-каналы, которые охватывают огромную аудиторию. По моим очень скромным подсчетам, около 10-15 миллионов украинцев регулярно потребляют такой контент. Это прямой путь к масштабным манипуляциям.

Итак, если мы хотим полноценный, качественный избирательный процесс, который отвечал бы международным стандартам, уже сейчас нужно готовиться к послевоенным выборам. К сожалению, несмотря на призывы экспертов на протяжении последних лет, никакой системной подготовительной работы проведено не было.

За это время можно было бы, например, наработать, адаптировать, смоделировать и проверить механизм голосования по почте для украинцев за рубежом. И у нас бы не было с этим проблемы, потому что мы "закрыли" этот вопрос полностью. Можно было бы наработать другие механизмы или голосования внутренне перемещенных лиц, или для их быстрой адаптации в новых общинах, чтобы избежать избирательного туризма во время кампании - а это серьезный риск прежде всего для местных выборов. К сожалению, эти механизмы также недоработаны.

Поэтому мы имеем все основания говорить о том, что к послевоенным выборам, если они состоятся в течение ближайшего года, государство не подготовлено: законодательные изменения не готовы.

Если говорить о парламентских выборах, то очевидно, что избирательную систему необходимо менять уже на следующие выборы в Верховную Раду. Это нужно для того, чтобы обеспечить полноценное участие в избирательном процессе для военных политических партий. Этот вопрос до сих пор фактически не рассматривался. Поэтому по состоянию на сейчас мы к проведению таких выборов не готовы.

Каким образом можно менять избирательное законодательство в условиях войны? И насколько реалистично уложиться в срок, о котором говорят - условные 100 дней, - чтобы принять действительно качественные изменения?

Я думаю, что здесь стоит четко разграничивать уровни проблемы. Конституция прямо запрещает проведение парламентских выборов. По моему глубокому убеждению, эти нормы Конституции распространяются также и на президентские, и на местные выборы. То есть проведение выборов в условиях правового режима военного положения невозможно.

Но это моя позиция как эксперта и представителя общественной организации "Комитет избирателей". Политики же думают иначе. В частности, председатель Верховной Рады Руслан Стефанчук в свое время заявлял, что Конституция якобы не запрещает проведение выборов. Для этого, по его мнению, достаточно внести изменения в закон "О правовом режиме чрезвычайного положения" и в Избирательный кодекс. Формально это -226 голосов в парламенте.

Фактически речь идет о политическом толковании Конституции по своему усмотрению. Но это свидетельствует о существовании вероятности создания политико-правового механизма для проведения выборов в условиях военного положения. Такое решение может быть принято даже с нарушением норм Конституции - при этом реальная ответственность за это не предусмотрена. И, к сожалению, это не первый случай, когда конституционные нормы игнорируются. Поэтому я не исключаю сценария, при котором выборы могут быть проведены даже в условиях военного положения - при условии некоего "избирательного перемирия".

Что для этого нужно? Если для парламентских выборов необходимо в корне менять и избирательную систему, и избирательное законодательство, то с президентскими выборами у нас остается проблема с голосованием граждан за рубежом, ряд вопросов безопасностного характера. Например, что делать с избирательными участками во время воздушной тревоги? Как прерывать и возобновлять избирательный процесс? Что делать с избирательной документацией? Проводить ли эвакуацию на участках? Отдельно стоит вопрос голосования военнослужащих.

То есть это чрезвычайно сложный комплекс вызовов безопасности, на которые пока нет готовых решений. Здесь нужна глубокая ревизия законодательства, но на сегодня за эту работу пока никто не брался.

Издание РБК писало, ссылаясь на собственные источники, что рассматривается вариант многодневного голосования. Насколько это возможно в реалиях Украины, и можно ли такое голосование может быть действительно репрезентативным?

Объясню, что имеется в виду. Украина прошла чрезвычайно сложную избирательную историю во многих моментах даже трагическую. В нашем прошлом был и "транзитный сервер", который привел к событиям Оранжевой революции и проведению так называемого третьего тура президентских выборов. Был и период 1990-х - начала 2000-х годов, когда меняли урны для голосования, когда в избирательных списках был большой процент "мертвых душ", когда происходили масштабные фальсификации результатов голосования.

Кроме того, хочу напомнить: в течение последних двадцати лет мы неоднократно слышали заявления на уровне лидеров парламентских и влиятельных внепарламентских партий о фальсификации выборов. Например, в 2019 году звучало заявление о том, что на западе Украины якобы могли быть сфальсифицированы голоса нескольких миллионов граждан, которые находились на заработках за границей. И это заявление сделал не какой-то маргинальный политик, а один из руководителей парламентской фракции.

Ранее мы также были свидетелями ситуации, когда одна политическая сила, получившая чуть менее 5% голосов, публично заявляла, что имеет оригиналы протоколов с "мокрыми печатями", которые якобы подтверждают преодоление пятипроцентного барьера. Впоследствии выяснилось, что никаких протоколов представлено не было, равно как и извинений за эти заявления. В свое время Владимир Литвин, лидер Народной партии, также публично заявлял: "У нас украли победу". И этот перечень далеко не полный. Таких примеров значительно больше. Поэтому уровень недоверия к выборам в Украине остается довольно высоким.

Честно говоря, по моему убеждению, многодневное голосование - это прямой путь к подрыву доверия к избирательному процессу и легитимности результатов. Фактически это риск срыва избирательного процесса.

Мы не имеем ответов на базовые вопросы: где будет храниться избирательная документация, где и как будут храниться бюллетени, кто и каким образом будет осуществлять контроль?

Напомню, что последние избирательные кампании в Украине в целом были качественными. Нарушения имели единичный, а не системный характер. Потому что у нас есть конкурентная политическая среда, сильные политические партии и активные общественные организации.

На каждом избирательном участке работают комиссии, сформированные из представителей разных политических сил, которые взаимно контролируют друг друга. Есть наблюдатели от партий и общественных организаций. Именно поэтому в Украине чрезвычайно сложно осуществлять массовые фальсификации. Даже единичные нарушения - например, попытка бросить два бюллетеня в одну урну, проголосовать без паспорта или за другое лицо - становятся скандалами всеукраинского масштаба.

Поэтому в случае многодневного голосования обеспечить такой уровень контроля будет чрезвычайно сложно. Поэтому риски этого механизма я считаю колоссальными. И перед тем как во властных кабинетах рождаются "гениальные идеи", стоит вспомнить о базовых механизмах подготовки законодательных изменений. Нужно собрать экспертов, профильные общественные организации, юристов, специализирующихся на избирательном праве. В Украине есть Институт избирательного права, профессиональные эксперты, представители Центральной избирательной комиссии, народные депутаты, которые системно работают с избирательным законодательством.

Дайте возможность этим людям работать - и можно наработать качественные, взвешенные законодательные изменения без рисков для страны и без "подводных камней".

Кстати, были ли уже обращения именно к экспертной среде по этому поводу?

Как человек, ранее входивший в состав рабочей группы профильного комитета Верховной Рады по вопросам местного самоуправления по разработке избирательного законодательства, могу сказать: по инициативе общественных и международных организаций в течение последних лет в Украине действительно состоялось несколько экспертных мероприятий с участием народных депутатов. На них обсуждались отдельные вопросы особенностей послевоенных выборов. Но это были даже не рамочные дискуссии об избирательном процессе как таковом. Скорее речь шла об обмене опытом на экспертном уровне. Поэтому я не считаю такой формат мероприятий подготовкой избирательного законодательства.

Нам нужно разрабатывать избирательное законодательство, исходя не из опыта стран Южного Кавказа или Балканского региона, а из украинского опыта. И по состоянию на сегодня никаких практических мероприятий именно по подготовке украинского избирательного законодательства в экспертной среде вообще не происходило. А здесь нужно спешить. Мы уже и так опоздали, ведь если тема выборов станет частью мирных договоренностей, времени на подготовку останется очень мало.

Если же в таких условиях за короткий период придется принимать решения и внедрять их в жизнь, как этим может воспользоваться Россия?

Не ошибусь, что и по выборам, и по другим демократическим процессам, даже когда мы будем говорить о мирной жизни, угрозы со стороны России никуда не исчезнут. Они будут сохраняться десятилетиями, если не дольше. Поэтому совершенно очевидно, что мы должны быть готовы жить в условиях постоянного российского информационного давления, информационных провокаций, фейков, дезинформации и других инструментов влияния - так же, как это сегодня переживают многие европейские страны.

Мы видим, что в Европе Россия не ограничивается только распространением ложной информации. Она влияет на политические партии, финансирует их. В Украине, по моему убеждению, типичной практикой станет попытка выстроить сеть "мягких" пророссийских политических сил. Это уже не будет Нестор Шуфрич, который будет бегать и кричать о "необходимости договариваться с Россией", но, очевидно, будут партии евроскептиков, и политические проекты, которые будут маскироваться под формат блогеров-"авторов простых решений", которые будут предлагать решения в черно-белом формате и одновременно продвигать пророссийские нарративы.

То есть мы должны быть готовы к постоянным попыткам влияния не только на выборы, но и на политическую повестку дня в целом. Это будут сложные и изощренные механизмы, но мы должны быть к ним готовы. Именно поэтому сегодня важно не просто менять избирательное законодательство. Необходимо также пересматривать законодательство о политических партиях и других элементах политической системы, чтобы украинское политическое поле было значительно более защищенным от российского влияния.