Гибридная война Кремля или Как Виталий Маркив получил 24 года

Произошло крушение итальянского правосудия, о котором сами итальянцы еще очень сильно пожалеют.

Приговор Виталию Маркиву - это крушение итальянского правосудия. Это шок. Это полный бред. Раньше я думал, что мире есть только одна страна, полностью поехавшая головой на том, что украинские фашисты убивают мирных граждан, теперь оказывается - их две.

Оставим в стороне тот факт, что судить солдата за защиту свободы и независимости своей страны - это вообще просто бред, от начала и до конца. Может, вы еще и Хэмингуэя приговорите к 24 годам? А что. Точно так же пошел на войну добровольцем, докладывал начальству о продвижении войск, воевал, правда, на вашей стороне и в вашей армии - но какая для правосудия разница? Убийца же.

Оставим в стороне даже тот факт, что если итальянская прокуратура заявляет о том, что Маркив совершил военное преступление - то какого черта вы судите его гражданским судом?? То есть, вы считаете, что Маркив, батальон Кульчицкого и девяносто пятая бригада - это группа лиц, которая по личной инициативе, по преступному сговору, на личные средства, закупила артиллерию, минометы, бронетранспортеры, и поехала на Карачун с умыслом убить там итальянского гражданина Андреа Роккелли? А всё остальное по боку: вторжение России, оккупация Украины, аннексия, борьба за суверенитет - это так, ничего не значащие для судебного процесса мелочи. Виталий Маркив, выполняющий в банде «Вооруженные силы Украины» роль наводчика, доложил о передвижении гражданина Роккелли и приказал своим подручным убить его. Именно так, надо понимать, по мнению итальянского правосудия, выглядели события?

Простите, друзья мои, но от приговоров в четверть века я теряю способность использовать политес и спрошу прямо - вы идиоты?

Этих двух пунктов и так уже достаточно за глаза, чтобы послать итальянское правосудие к чертям собачьим, но бог с ним, даже если и играть по этим правилам, то вот что мы имеем.

Я помню Виталия Маркива. На этой фотографии, сделанной на Карачуне, он стоит справа. Фотография сделана недели через две после того, как погибли Андреа Роккелли и Андрей Миронов.

"Это было прицельное нападение", — говорит мама Андреа. "Это было преднамеренное убийство: они сказали, что являются журналистами, и именно поэтому по ним нанесли удар" - говорит адвокат семьи Роккелли Алессандра Баллерини.

Значит, события развивались следующим образом. Чтобы не допустить входа украинских войск в Славянск, боевики перегородили железнодорожный переезд со стороны Карачуна поездом из товарных вагонов. Под этими вагонами у них был и наблюдательный пункт, и блок-пост, и точка сопротивления. Фотографий полно. Сергей Пономарев фотографировал там боевиков - да, это именно вооруженные люди, именно с оружием, ведут огонь в сторону позиций украинской армии.

Читайте также"Это прецедент": почему Украина должна вытащить Виталия Маркива из итальянской тюрьмы

То есть, это абсолютно военный объект. Это даже не, скажем, помещение детского сада, которое захватили боевики и устроили в нем наблюдательный пункт или минометную позицию, которое можно было бы хоть гипотетически отнести к гражданским объектам - нет, это сооружение из метала, возведенное специально для ведения боевых действий, вдали от гражданских объектов и перемещения гражданских лиц. То есть абсолютно законная, вот прям эталонная, военная цель.

Здесь совершенно не к чему придраться.

Вот показания свидетеля, французского фотографа Уильяма Ружелона - третьего журналиста, бывшего тогда в той машине с Роккелли и Мироновым, но оставшегося в живых:

"Андреа сказал мне, что тот поезд был нужен для того, чтобы препятствовать въезду танков (то есть еще раз - абсолютно законная военная цель - прим. А.Б.) Тогда мы увидели на улице человека в штатском, который сказал, чтобы мы уходили, потому что там находятся военные. Миронов ответил: "Ладно", и мы гуськом отправились обратно, к автомобилю. Прошло 5-6 секунд, и мы услышали палящие по нам автоматные очереди. Прыгнули в глубокий ров, с нами остался тот человек в штатском, который предупредил нас о присутствии военных. Оттуда мы снова попытались добраться до машины. Дойдя до того места, где она стояла, мы подождали 2-3 минуты, пока солдаты перестанут стрелять. В тот момент начались выстрелы из гранатомета.

Одна граната попала в машину, и мы поняли, что они целились именно в нее. Мы прятались в канаве, и никто не мог нас увидеть. Тогда мы решили вернуться назад, к поезду. Сколько раз они стреляли по нам из гранатомета? Не знаю, я перестал считать, когда дошел до 10-ти. Один выстрел снес дерево, другой снаряд упал рядом со мной, я был ранен, посмотрел себе на ноги, чтобы понять, есть кровотечение или нет. К счастью, я мог двигаться. Третий выстрел попал между водителем такси, Андреа и Андреем, для них обоих он оказался смертельным.

Водитель и мужчина в штатском привстали и направились к машине. Я снова поднялся, прошел мимо тел Андреа и Андрея. Вылез из канавы, направился к машине, которая уже была наполовину разрушена. При этом нас все еще обстреливали. Водителю и второму мужчине удалось уехать на такси. У меня не получилось сесть в машину, и я вновь спрыгнул в канаву.

Я взял телефон, определил свое местоположение, отправил сообщение другим друзьям-журналистам. При этом стал слышен шум: кто-то еще спустился в ров, стрельба продолжилась. Я закричал: я журналист, потом пошел в сторону выхода, попытался обойти завод. Тут я оказался перед группой из примерно двадцати пророссийских солдат, которые только что сюда подошли. Они оскорбляли меня, требовали, чтобы я убирался оттуда. Я пошел вперед, подняв руки вверх, повесив камеру так, чтобы ее было хорошо видно.

Я шел так, пока не остановилась машина. Я сел в нее, попросил отвезти меня в госпиталь, в то время как сзади в нас продолжали стрелять".

То есть. Журналисты во время ведения боевых действий приезжают на военный объект - полностью осознавая, что это военный объект. В городе, захваченном российскими вооруженными формированиями. Их кто-то замечает и открывает автоматный огонь. Поскольку от Карачуна, где находились украинские военные, до переезда километра два, то это определено не могли быть украинские военные. Можно гипотетически предположить, что какая-то диверсионная группа спустилась вниз, на дистанцию прямого выстрела, но и в этом случае не сходится - журналисты были с одной стороны поезда, гипотетическая украинская ДРГ должна тогда быть с другой стороны поезда, и видеть Роккелли не могла.

И уж, во всяком случае, это точно был не гипотетический Маркив.

Читайте также"Действовать решительно": Ярош предложил хватать итальянцев в Украине в отместку за Маркива

Таким образом мы имеем ситуацию. Журналисты приезжают на военный объект, контролируемый боевиками. Те, на тот момент представляющие из себя необученный сброд из маргинальных слоев населения, решают повыпендриваться - каждый алкоголик, которому попал в руки автомат, сразу начинает чувствовать себя полубожеством и желает проявить свои командирские качества, ситуация совершенно стандартная, каждый, кто сталкивался, знает, об этом говорит и сам свидетель: «оскорбляли, требовали поднять руки вверх, показать камеру» - и, чтобы отогнать непрошеных гостей, дают несколько очередей у них над головами.

С Карачуна слышат стрельбу на военном объекте противника - совершенно законной военной цели, стоящей отдельно от гражданских объектов - замечают повышение активности противника и открывают огонь на подавление.

Какие тут вообще могут быть вопросы???

Читайте также"Это был суд над Украиной и украинцами": соцсети комментируют срок Виталия Маркива

Но ок. Оставим право на защиту собственной страны в стороне. Может, эти термины непонятны итальянскому правосудию. Ок. Пойдем в струе, которым мыслит итальянский суд. Исключительно в уголовном. Черт с вами.

Прокуратура заявляет, то это Маркив увидел автомобиль Роккелли и Миронова и отдал команду открыть огонь. Черт с вами. Пусть даже так. Оставим даже все сказанное выше в стороне.

Вот фотография того поезда, сделанная мной с Карачуна в то же самое время без приближения. Вы можете различить здесь хотя бы сам поезд, не то, что отдельных людей? Не то, что определить, являются они гражданскими или нет, а хотя бы просто заметить их?

Ок. Вот фотография поезда в артиллерийскую буссоль. Поезд уже видно. Но и только. Ни то, что происходит за ним, ни дорогу - улицу Гончарную - по которой подъехали Роккелли и Миронов, ни саму машину - с этой позиции не видно.

Её в принципе не видно. Она за насыпью. С той стороны.

Но даже если и увидеть перемещение каких-то полусогнутых фигурок между вагонами - каким образом можно определить, что они гражданские и дать приказ убить именно вот этих двух гражданских?

Каким?

Ок, черт с вами, дорогие итальянские мыслители. Предположим, Маркив обладает телескопическим рентгеновским зрением, и вычислил, что за металлом находятся именно гражданские журналисты и имел умысел на убийство именно их.

Роккелли и Миронов погибли от минометного обстрела.

Не гранатометного, свидетель ошибся - минометного.

Миронову оторвало половину головы, извлеченные из автомобиля осколки - минометные.

Вот фотография Виталия Маркива. У него в руках только автомат и гранатомет.

От места его нахождения до переезда - километра два, повторюсь. То есть, именно он убить их не мог.

Ок. Прокуратура не говорит, что их убил сам Виталий. Прокуратура заявляет, что Маркив, заметив гражданских журналистов, четко осознавая, что они гражданские журналисты, и отдал приказ на открытие по ним огня.

Со зрением и опознаванием мы уже разобрались, но пусть даже так.

Один только вопрос.

Кому?

Кому Маркив отдал приказ?

Виталий Маркив - рядовой Нацгвардии. Нацгвардия жила тогда в помещении, стоящим в глубине группы строений на Карачуне. Самым тяжелым вооружением у этого подразделения Нацгвардии был один АГС - автоматический станковый гранатомет. Вот он на фото. Как видно, он стоит не на позиции, а в глубине комнаты.

Почему?

Потому что он НЕИСПРАВЕН.

Единственное оружие, из которого Нацгвардия хотя бы гипотетически могла достать до переезда - было неисправным.

Все остальное, что было в её распоряжении - стрелковое оружие и ручные гранатометы.

Остальное вооружение находилось не в подчинении Нацгвардии и им отдавать приказы Маркив не мог в принципе.

Тут можно возразить, что Маркив был наблюдателем и лишь доложил о перемещении, но тогда вернемся к тому, с чего начали. В таком случае, получается, что это уже война. И тогда - КАКОГО ЧЕРТА ВЫ СУДИТЕ ГРАЖДАНСКИМ СУДОМ ИМЕННО МАРКИВА ПО ОБВИНЕНИЮ ИМЕННО ЕГО В КАКОМ-ТО БЫТОВОМ УБИЙСТВЕ?????

Более того, освобождение Славянска тогда пытались сделать показательной военной операцией с минимальными разрушениями и с минимальными жертвами среди гражданского населения. Удары с Карачуна наносились ТОЛЬКО по выявленным целям и только точечные. Более того, если удар по выявленной и идентифицированной цели мог представлять опасность для гражданского населения - он НЕ НАНОСИЛСЯ. Позиция «Ноны» во дворе церкви была прекрасно известна, но ответный огонь НЕ ОТКРЫВАЛСЯ - именно потому, что представлял опасность для гражданского населения. Это я могу свидетельствовать сам, как непосредственный очевидец.

И вот на фоне всего этого - бред про преднамеренное убийство.

И за весь этот бред итальянский суд приговаривает человека к двадцати четырем годам тюрьмы.

Двадцати четырем годам.

Солдата. Защищавшего свою Родину.

Андрей Миронов, погибший вместе с Роккелли на том переезде, был моим товарищем. Я, по идее, должен бы быть лицом предвзятым. Но вот черта с два. Весь этот бред, который наворотило итальянское правосудие - он не то, что за гранью человеческих понятий о справедливости, он за гранью даже обычной логики. За гранью законов физики.

Обвинять Маркива в убийстве Роккелли и Миронова - это примерно как обвинять Маркива в сбитии «Боинга». Ну, а что. Автомат у него был. Пролетающие самолеты над головой видел. И рация была. Мог и доложить. Всё, как любит итальянское правосудие.

Ни одного доказательства в деле. Ни одного. Кроме кем-то кому-то сказанной фразы, которую, якобы, Маркив сказал ему по телефону - не езжайте на переезд, по нему может быть открыт огонь.

То есть, обвинение утверждает, что кто-то якобы слышал, что Виталий предупредил другого итальянского журналиста, что появление того на военном объекте во время ведения боевых действий может быть опасно.

И обвинение трактует эти слова как улику в убийстве!

Сам Виталий эту фразу вообще отрицает.

Если вы хотите играться в гражданский суд, приравнивающий защиту своей страны к бытовухе - ну так доказывайте!!

Нет. Ноль. Абсолютный ноль доказательств.

И - двадцать четыре года.

Мне звонили от адвокатов Маркива. Спрашивали, могу ли я приехать на суд. Я сказал, что да, обязательно. Могу предоставить фотографии. Могу рассказать, что я видел своими глазами. Могу дать характеристику Маркива - я его запомнил хорошо: открытый, общительный, добродушный парень.

Но что-то не срослось.

Я готов приехать и на апелляцию, если это нужно.

Вот фотографии, вот мои свидетельства по описанию места и диспозиции. Защита может использовать их по своему усмотрению в полной мере.

Откуда растут ноги у этого дела - я не сомневаюсь ни на секунду.

«Опубликована запись тайных переговоров итальянских ультраправых о финансировании со стороны Кремля. Итальянская националистическая партия «Лига Севера» получает или хотела получить финансирование со стороны России. Об этом свидетельствует запись тайных переговоров между представителями данной политическую организации и россиянами в московском отеле «Метрополь». Утверждается, что данная запись, которую обнародовало издание BuzzFeed, сделана в октябре 2018 года.

«Лигу Севера» возглавляет вице-премьер Италии Маттео Сальвини. О его визите в Москву с целью тайных переговоров писал итальянский еженедельник L’Espresso еще в феврале 2019 года. По сведениям журналистов, он встречался с российским вице-премьером Дмитрием Козаком и речь шла именно о финансировании партии.

В ходе переговоров обсуждалась деятельность «Лиги Севера», которая ставит перед собой задачу сделать Европу ближе к России, как это было раньше. «Реальная цель встречи — «подорвать либеральную демократию и сформировать новую националистическую Европу, лояльную Москве» - пишет БаззФид. Для воплощения этой идеи в жизнь ультраправым политикам и необходима поддержка Москвы».

А вот фотография самого Маттео Сальвини. Который, по сообщениям СМИ, хочет «подорвать либеральную демократию и сформировать новую националистическую Европу, лояльную Москве». И которого СМИ обвиняют в переговорах о получении на это денег из Москвы на тайных встречах с Козаком.

Матео Сальвини - не просто лидер партии и обезличенный вице-премьер.

Он - министр внутренних дел Италии.

Еще раз. В стране, премьер-министр и министр внутренних дел которой, по утверждению СМИ, встречается с одним из теневых руководителей России, Дмитрием Козаком, который заведует именно расширением империи, и ведет с ним переговоры о финансировании на подрыв либеральной демократии и построении новой, лояльной Москве, националистической Европы - судят солдата Украинской армии, противостоявшего этой империи, и без доказательств, с совершенно бредовым обвинением, шитым не то, что белыми нитками - соплями склеенным - приговаривают к двадцати четырем годам заключения.

Это очередной виток российской гибридной войны. И Италия - по глупости ли, или по каким-то иным стимулам - мы не можем утверждать прямо, мы можем лишь предполагать, верно? - играет на стороне России.

Позвольте совет, мои дорогие итальянские друзья. Один раз вы уже заигрывали с диктатором. Желая сформировать новую националистическую Европу. И потом очень сильно пожалели об этом.

Вы пожалеете и в этот раз.

Поверьте мне.

А Украина должна сделать всё, чтобы вытащить своего солдата. Это даже не обсуждается.