Украина продолжает уничтожать логистику российских оккупационных войск. Так, недавно были нанесены удары по Чонгарскому и Геническому мостам, которые соединяют Крым с временно оккупированным югом Украины. И теперь, похоже, эти мосты не способны выполнять свои функции в полном объеме, что неизбежно создает серьезные проблемы для врага.
Бывший глава Службы внешней разведки, генерал армии Украины Николай Маломуж в интервью Главреду рассказал, чем для оккупантов были важны Чонгарский и Генический мосты, почему отремонтировать их россиянам вряд ли удастся, какие проблемы это создаст для группировки российских войск в Крыму и на юге Украины, когда и как могут быть освобождены Херсонщина и Запорожье, а также почему в Крыму уже сейчас нарастает паника.
Объясните, пожалуйста, как Чонгарский и Генический мосты использовались противником? Чем они для него принципиально важны?
Эти мосты были частью чрезвычайно важных для оккупантов каналов логистики, которые позволяли российским войскам стягивать новые резервы для наступательных операций и укрепления оборонительных позиций, в частности, в Херсонской и Запорожской областях.
Существуют две важные логистические цепочки, соединяющие Крым с Российской Федерацией: одна – через Херсонщину, Запорожье и Мариуполь, другая – через Крым и Керченский мост.
До сих пор один из каналов поставок полностью или частично систематически перекрывался украинскими вооруженными силами. Вместе с тем, мы также создали Российской Федерации проблемы с Крымским мостом, и она вынуждена время от времени прекращать движение транспорта и переброску вооружения, техники, боеприпасов и живой силы по этому мосту.
После ударов по Чонгарскому и Геническому мостам, которые соединяют Крым с Херсонской и Запорожской областями, одна логистическая цепочка была полностью прервана. Ее россияне постоянно использовали – им перевозились вооружение, техника и боеприпасы. Сегодня прекратилось движение транспорта по этим мостам, а это подрывает позиции врага на Херсонщине, а впоследствии подорвет и на Запорожье. Ведь теперь Россия не может в полной мере обеспечивать свои войска боеприпасами, живой силой, артиллерийскими системами и тому подобным.
Таким образом, ударами по мостам мы обесцениваем перспективы мощных оборонительных действий противника и, тем более, его наступательных операций на юге Украины.
Насколько серьезно сейчас повреждены эти два моста – их уже невозможно эксплуатировать или еще придется добивать? На ваш взгляд, как быстро россиянам удастся их отремонтировать и, соответственно, возобновить поставки необходимого для армии РФ по ним?
Чонгарский и Генический мосты были повреждены настолько, что движение по ним сейчас прекратилось. Это еще не глобальные повреждения, но России понадобятся месяцы на их восстановление. Причем делать это ей придется под нашим огнем. То есть сегодня мы можем не просто дальше уничтожать нужные России мосты, но и просто не давать ей их восстанавливать.
Это одна из эффективных схем – вспомните пример Антоновского моста, по которому и сегодня движения нет. Точно так же мы будем работать огнем и по этим мостам, соединяющим Крым с югом Украины, используя Storm Shadow и другие мощные ракеты, чтобы все больше повреждать эти мосты и не давать их восстановить.
В принципе, так мы работаем и по Крымскому мосту – периодически наносим удары, которые не разрушают мост полностью, но разрушают логистический путь, делая невозможным использование поврежденных автомобильной и железнодорожной проезжих частей.
Все это продлится месяцами вплоть до украинского наступления – мы просто не будем позволять врагу свободно передвигаться по этим мостам.
Смотрите видеоверсию интервью с Николаем Маломужем о последствиях ударов по Геническому и Чонгарскому мостам:
Институт изучения войны (ISW) отмечал, что повреждение моста через Генический пролив заставит россиян перенаправить военные перевозки с Арабатской стрелки на более длинные западные маршруты между оккупированным Крымом и частью Херсонской области. Есть ли у ВСУ возможности держать эти новые маршруты поставок россиян под огневым контролем?
На сегодняшний день нам известны практически все маршруты поставок россиян, и мы постоянно их уничтожаем, особенно там, где эти цепочки были короткими, и поставки быстро реализовывались. Впрочем, и другие маршруты, в частности, через Армянск, также расположены в зоне поражения Вооруженных сил Украины. Так, например, Storm Shadow или мощные французские системы позволяют нам бить на расстояние 300 км и более.
Фактически сегодня вся логистика противника, какими бы маршрутами она ни была перенаправлена, находится в зоне нашего огня. Таким образом, альтернативные пути могут поражаться HIMARS, которые бьют на 80 км, и М270 (английский ракетный комплекс, который также бьет на 80 км). Более отдаленные цели мы поражаем ракетами большего радиуса действия, более близкие цели, в частности, логистические центры, – более массированными ракетными системами, которых у нас гораздо больше, как и боеприпасов к ним. Поэтому мы можем постоянно уничтожать эти логистические цепочки врага или держать их под огневым контролем.
Наступил переломный этап, когда мы не только диктуем позицию на поле боя, но и контролируем логистику врага, его склады боеприпасов, нефтебазы и ресурсы, которые движутся для поддержания войск РФ, находящихся на территории Херсонщины и Запорожья. Отныне эта логистика будет прерываться.
Это значит, что теперь мы гораздо эффективнее сможем работать на фронте, потому что враг не получит тех ресурсов, которые нужны ему для нанесения ударов по позициям ВСУ, а также для эффективной обороны.
Это создает необходимые предпосылки на фронте для наших широкомасштабных наступательных операций.
Если все три моста, соединяющие Крым с оккупированным югом Украины, станет совершенно невозможно использовать, какие проблемы это создаст для российской группировки войск на юге Украины и в Крыму?
До 60% тех поставок, которые шли на поддержание врага в Херсонской и Запорожской областях, отныне прекращаются. Речь идет о поставках всех видов вооружения и живой силы через Донецкую область и Мариуполь. Теперь враг будет вынужден переориентироваться и искать другие пути, но и новые маршруты мы отслеживаем и будем проводить мероприятия по их уничтожению.
Подчеркиваю, мы будем держать под огневым контролем всю цепочку поставок россиян – от Крымского моста до трех мостов, которые до сих пор обеспечивали поставки резервов россиянам.
Таким образом, после освобождения Запорожской и Херсонской областей мы создадим существенные предпосылки для изоляции Крыма. После этого мы сможем наносить более мощные удары водными, надводными и воздушными беспилотниками, дальнобойными ракетами, а также проводить специальные операции по всему Крымскому мосту. Если мы его не полностью взорвем, то заставим Россию прекратить поставки вооружения и техники по нему. Также параллельно будет продолжаться нанесение ударов по Черноморскому флоту РФ. А три моста, соединяющие Крым с материковой Украиной, не дадут возможность обеспечивать российские войска нужной техникой, а также лишат их возможности отступать. То есть ударами по мосту мы исключим поставки вооружения и техники на восточное направление и юг, а также создадим предпосылки для наступательных операций по освобождению Крыма, ведь противник не сможет туда переместиться и подтянуть резервы через Крымский мост.
Проблемы с мостами приведут к тому, что резервы россиян, накопленные в Крыму, будут становиться все более и более ограниченными, а уничтожение Черноморского флота РФ позволит прекратить удары по нашим войскам и объектам инфраструктуры. Это будет ловушка для Крыма и предпосылка для его освобождения.
Хорошо, но у России по-прежнему остается Крымский мост, по крайней мере, его железнодорожная ветка продолжает функционировать. Когда, по-вашему, Украине будет целесообразно окончательно решить вопрос с этим мостом?
Мы просто будем периодически наносить по Крымскому мосту удары и проводить определенные операции, чтобы он время от времени прекращал функционирование. Так, в принципе, происходит уже сейчас. Но непосредственно накануне нашей наступательной операции по освобождению Крыма будут задействованы все наши ресурсы, которые можно будет подтянуть: дальнобойные ракеты, мощные ударные дроны (которые у нас уже есть), воздушные дроны, плюс мы сможем проводить специальные операции в Крыму. То есть это будет одновременное нанесение ударов по Крымскому мосту и Черноморскому флоту РФ всеми средствами. После чего мы зайдем на полуостров. Ведь когда будут обесценены логистика и флот врага, перспектива нашего наступления будет очень серьезной, и паника в рядах противника будет нарастать.
В Крыму и сейчас нарастают панические настроения среди гражданского населения и семей военных. По моей информации, военные уже говорят о том, что в случае изоляции Крыма удержать его будет невозможно.
Следовательно, Крымский мост будет полностью нейтрализован. Хоть некоторые эксперты и говорят, что это невозможно. Но, повторяю, может, мы его и не разрушим полностью, но все логистические цепочки точно перережем. К тому же железнодорожные пути несложно перебить, даже если там есть системы ПВО. Мы знаем, что это за системы, как их отвлекать, нейтрализовать и дезориентировать, что позволит сделать железную дорогу и автодороги непригодными для использования. А дальше их потребуется просто держать под огневым контролем.
Если ни один из мостов, соединяющих Крым с "большой землей", Россия не сможет использовать, и полуостров фактически превратится в остров, какие у нее останутся возможности для обеспечения своих войск необходимым? Паромная переправа? Морские суда?
Российские войска в Крыму действительно строят паромную переправу, но, даже по их оценкам, она способна обеспечить лишь 8-10% потребностей группировки. И это при условии нормального функционирования паромной переправы. В отличие от моста, переправа очень уязвима – одного-двух ударов наших ракет будет достаточно, чтобы ее уничтожить.
У россиян нет такого количества паромных переправ, которое бы обеспечило поставки техники, вооружений, боеприпасов и живой силы в полной мере.
Наладить логистику кораблями тоже уже не получится, потому что у Украины есть средства, которые достают даже до Новороссийска. Следовательно, все военные и транспортные корабли РФ под прицелом наших дальнобойных ракет, способных наносить удары на расстоянии 300 км, а это практически вся акватория Черного моря, а также Севастополь. Наши беспилотники, оснащенные 400-килограммовым зарядом тротила, работают на дистанции 800 км и могут полностью нейтрализовать любой корабль. Вражеское судно либо будет подбито и отшвартовано, либо пойдет ко дну.
Поэтому россияне оказались в ситуации, где особо уже не разгуляешься. Потому что Украина способна нейтрализовать любые поставки врага.
Почему именно сейчас начали наноситься удары по этим мостам? Могут ли такие действия быть подготовкой к активным наступательным действиям ВСУ на юге?
Готовясь к наступлению, наши войска работают над уничтожением и разрушением стратегических направлений поставок противника, чтобы не допустить поддержки ресурсами российских войск, находящихся на нашей территории – они не должны накопить резервы, боеприпасы и огневые средства. Мы уже диктуем свои условия. И для того, чтобы мы успешно не только оборонялись, но и наступали, в том числе готовились к широкомасштабным наступательным операциям, надо разрушить логистику врага и ряд его объектов: ударные системы, склады боеприпасов, нефтебазы, мосты, автомобильные и железнодорожные дороги и другие второстепенные сообщения, которыми вынужденно пользуются россияне для обеспечения своих потребностей. Мы предпринимаем целый комплекс действий, чтобы тыл врага не был обеспечен ничем.
Уничтожение мостов является одной из приоритетных задач на определяющих направлениях, особенно на юге. Это создаст предпосылки для нашего наступления, если группировка врага не сможет получать поддержку, новую "кровь" (боеприпасы, военную технику, человеческие ресурсы). Если не будет такой поддержки, враг не выдержит на поле боя и будет вынужден отступать, когда ВСУ будут наступать.
Вместо этого мы будем придерживаться такой стратегии наступления, которая будет включать в себя многоплановые удары по мостам, фронту, резервам, командным пунктам, складам, системам управления и радиолокационным системам, которые пытаются противодействовать нашим беспилотникам.
Когда мостов не будет, враг будет дезориентирован не только в плане поставок – он будет лишен путей, которыми можно бежать. При таких условиях российским оккупантам придется либо погибать, либо сдаваться.
Какими вам сейчас кажутся перспективы освобождения юга Украины – Херсонщины, Запорожья? Когда это может произойти? И как именно – боев не избежать, возможен ли вариант, что россияне просто оттуда сбегут, как из Херсона или Харьковщины?
Оккупированные части Херсонской и Запорожской областей будет сложнее освобождать, чем Херсон или Харьковщину. Враг хорошо подготовился, поэтому легко нам не будет. Наша стратегия на ближайшее время заключается в уничтожении вражеских резервов, оттягивании российских подразделений на выгодные нам позиции, нанесении мощных артиллерийских ударов, проведении диверсионных операций, специальных операций с флангов и тылов, а также наступательных действий. "Жестов доброй воли" здесь не будет.
Впрочем, перекрытие логистических центров и ограничение поставок вооружения приведет не только к проблемам у россиян с военной техникой, боеприпасами и живой силой, но и оставит их без горючего, что ограничит возможности войск противника.
Даже в таких условиях россияне будут получать приказы наступать и обороняться, и они некоторое время будут пытаться это делать. Просто отступать они точно не будут.
Сейчас оккупированный юг для россиян важнее, чем восток, где у нас тоже есть перспективы освобождения территорий. Ведь освобождение украинской армией Запорожской и Херсонской областей станет стратегическим поражением России, потому что это будет предпосылкой для освобождения Крыма. После этого у нас появятся все возможности зайти в Крым, перерезав логистические цепочки, которые обеспечивают группировку войск противника на полуострове и Черноморский флот.
В рядах противника уже ширится паника в различных структурах, особенно среди военных. Враг понимает, что изоляция Крыма будет ловушкой. А потеря полуострова будет означать падение режима Путина. После этого уже никто не будет верить в его победу, потому что все увидят, что у него нет ни ресурсов, ни возможности что-либо сделать, что все его планы провалились. Окружение Путина и российское общество поймут, что это предпосылка для большого проигрыша, после чего им неизбежно придется за все отвечать. И тогда встанет вопрос о том, нужен ли им Путин. Впрочем, это уже другая история. Но последствия такого развития событий для режима Путина будут очень негативными.
Впрочем, для того, чтобы произошло именно так, нужно преодолеть период тяжелых боев в течение ближайших недель и месяцев. Прежде всего нам нужно создать необходимые предпосылки, то есть выгнать врага из Запорожской и Херсонской областей, давить на россиян в Донецкой и Луганской областях и выходить на Крым.
Это стратегия глобального успеха, потому что после Крыма падет и восток. В таком случае россиянам уже будет не до активных наступательный операций: когда режим Кремля станет слабым, когда российские войска будут обесценены на юге, на востоке также не будет перспектив вражеского наступления.
А когда, с вашей точки зрения, может произойти освобождение Херсонщины и Запорожья? Насколько далека эта перспектива? Это произойдет к осени, к зиме или, может, еще дольше придется ждать и работать над этим?
На войне очень сложно прогнозировать. Потому что у врага еще есть ресурсы, а Путин стабилизировал свой режим и даже пытается задействовать дополнительные резервы в виде тех запасников, которых сегодня вербуют.
Впрочем, события на фронте на юге и востоке Украины происходят по нашей инициативе. Хотя враг и пытается контратаковать, мы постепенно пробиваем его позиции. Теперь уже речь идет о двух-трех месяцах для развертывания и проведения наступательных операций.
При оптимистическом сценарии развития событий в октябре-ноябре мы должны освободить Запорожскую и Херсонскую области, а также зайти в Крым. Для этого уже есть все предпосылки.
А как насчет Крыма? Когда возможно его освобождение и какой может быть эта операция?
Мы зайдем в Крым на плечах у россиян, которые будут отступать в Запорожской и Херсонской областях, и будем двигаться дальше, уничтожая российский флот, логистику, мосты и резервы, которые есть на полуострове. Это то, что мы сегодня и делаем. Армейские склады противника уже уничтожены на севере Крыма, также уничтожен дивизионный склад и нефтебазы, которые обеспечивали Черноморский флот РФ и ее войска. А без боеприпасов и топлива российский флот превратится в просто посудины на море, которые уже исчерпали свой ресурс – "Калибры", а техника, которая не движется без горючего, просто не будет работать.
Поэтому в данной ситуации вполне реально создать прекрасные предпосылки, и тогда осенью мы сможем зайти в Крым и быстро его освободить. Если мы нейтрализуем все резервы врага, и в Крыму не останется мощных огневых мощностей, там начнется паника. По моим оперативным данным, россияне уже к этому готовятся и пытаются формировать варианты ухода из Крыма. Российским военным уже дано указание сформировать эвакуационные планы. Это значит, что в России понимают: сдача Крыма неизбежна. А если так произойдет, это будет Армагеддон для них.
При наиболее оптимистичном сценарии, можно освободить Крым даже до нового года.
Какие проблемы для украинского наступления на юге могут создать действия россиян на купянско-лиманском направлении, где они пытаются продвигаться? Или если они прибегнут к определенным провокациям на севере, со стороны Беларуси, где сейчас накапливаются "вагнеровцы"... Насколько это может помешать нашим планам по продвижению в Крым?
У Беларуси нет возможностей для проведения масштабных операций. Те 5-6 тысяч "вагнеровцев", которые там находятся без тяжелого вооружения, техники, боеприпасов, не в состоянии провести ни одну серьезную операцию. Единственное, что они могут, – устроить провокации.
Да и сам Лукашенко боится таких действий, потому что это будет означать втягивание Беларуси в реальную войну, спровоцированную "вагнеровцами" и россиянами. Лукашенко потом от этого так просто не отмыться. Когда звучали заявления о том, что "вагнеровцы" готовы пойти погулять в Варшаве или Жешуве, сразу поднялись все силы стран НАТО – и ракетные, и артиллерийские, и спецназы. Тогда Лукашенко поторопился заверить, что ничего такого не будет, он этого не позволит и тому подобное. Он будет маневрировать – на провокации и угрозы согласится, но втянуться в войну для него смерти подобное.
Поэтому Беларусь не откроет мощный "второй фронт". Да и "вагнеровцев" для этого маловато.
Что касается Купянска, Лимана, Сватово и Кременной, то Россия там готовит мощные альтернативные удары и уже пытается их осуществлять. Впрочем, она вряд ли задействует дополнительные многочисленные резервы – 100 тысяч человек, которые там есть, и так на пределе ее возможностей, у нее нет возможности подтянуть еще что-то.
Все операции россиян на этом направлении – это попытка оттянуть силы от Бахмута, где мы реально продвигаемся.
Бахмут для Путина имеет не столько военное значение, сколько политическое. Он персонально контролирует то, что происходит на этом участке фронта. В интервью он говорил о том, что получает отчеты каждый час о ситуации на востоке и юге, а особенно в Бахмуте. Для него Бахмут имеет огромное военно-политическое значение, это важно для его престижа. Он год пытался захватить этот город и частично захватил. Впрочем, сейчас мы занимаем позиции на подступах к городу и окраинах, особенно южных, а это создает предпосылки для освобождения Бахмута.
Провал такой операции и потеря Бахмута станет ударом по всей "спецоперации Путина", его большим проигрышем. Ведь это едва ли не единственный успех, которого он достиг, а в случае потери города этот успех будет полностью нейтрализован. Именно поэтому Путин бросает дополнительные силы на Купянск, Лиман, Сватово, Кременную, Авдеевку, Марьинку – он пытается оттянуть и распылить наши войска, особенно силы прорыва. Он хочет провести такую операцию, чтобы мы застряли в позиционных боях.
Именно поэтому на Купянск подтянули Кантемировскую танковую дивизию, как говорят россияне, "элиту", но и ее мы уничтожаем. Противнику немного удалось продвинуться вперед, но мы отбили его попытки наступать и держим его под жестким контролем на предыдущей позиции.
Под Бахмутом мы постепенно вгрызаемся в оборону противника. Уже в ближайшие несколько недель мы должны наполовину окружить Бахмут. Тогда мы выдвинем условие – либо враг будет уничтожен там, либо уйдет оттуда, как "жест доброй воли". Третьего варианта у россиян не будет.
Потеря Бахмута будет стратегическим провалом. Поэтому Путин, несмотря ни на что, ставит перед войсками задачу удерживать город. Впрочем, перспективы освобождения города украинскими войсками очень хорошие.
А все контрдействия россиян на Харьковщине, Луганщине и на юге от Бахмута особых перспектив не имеют. Мы хорошо держим свои позиции и отбиваем атаки врага, и он либо не продвигается, либо продвигается максимум на пару километров. Сейчас у России уже нет ресурсов, чтобы продвинуться дальше.
Кто такой Николай Маломуж
Николай Григорьевич Маломуж (23 сентября 1955, Звенигородский район, Черкасская область) – украинский государственный деятель, председатель Службы внешней разведки Украины с 2005 по 2010 годы, генерал армии Украины. Председатель Всеукраинского Координационного совета Офицеров и военнослужащих, пишет Википедия.
Наши стандарты: Редакционная политика сайта Главред
Читать Главред в Telegram
Главред в Google News
