Сергей Гайдай: Зеленский – это "коктейль Молотова", брошенный в Порошенко и всех украинских политиков

На сайте "Главред" состоялся чат с политтехнологом, директором по стратегическому планированию агентства "Гайдай.Ком" Сергеем Гайдаем. Общаясь с читателями, он рассказал, насколько масштабные фальсификации возможны на президентских выборах, какие козыри остались у Порошенко для повышения собственных рейтингов, чем объясняется высокий уровень поддержки Зеленского, что будут делать Порошенко и Тимошенко в случае поражения на выборах, а также чем объясняются совпадения в действиях нынешнего президента Украины и российского президента Путина.

Кроме того, гость "Главреда" рассказал, почему нынешняя забота политиков о развитии украинского языка – не более чем имитация, почему не стоит полагаться на дипломатию в попытках прекратить войну на Донбассе, почему для Украины историческим вызовом является выигрыш в войне с Россией, насколько вероятен сегодня сценарий, предполагающий широкомасштабное наступление российских войск, а также в чем состоит рецепт успеха Путина.

Представляем стенограмму чата с Сергеем Гайдаем.

Wrangler: Сергей, насколько по рейтингам действующего президента ударит коррупционный скандал в оборонке? Какие козыри еще есть в рукаве у Порошенко, чтобы повысить свои рейтинги, или "утопить" основных конкурентов?

Сергей Гайдай: Нет ответа на вопрос "насколько". Но я уверен, что эта история ударила по рейтингам президента уже на данный момент.

Какие козыри? Я думаю, что команда Порошенко их сейчас лихорадочно ищет. Отсюда – и продвижение закона о мове, и заявление о Крыме. Но я думаю, что козыря у него нет, а времени уже осталось так мало, что какой-то серьезный козырь в рукаве найти буде сложно.

Порошенко "топит" основных конкурентов на протяжении всей своей каденции. Посмотрите на то, как он поступил с Савченко: он дал команду СБУ сделать с ней фейковый заговор. В результате человек сейчас находится за решеткой. Я считаю, что это – личная ответственность президента и его личное преступление, потому что держать за решеткой невиновного человека, даже если он говорит неприятные тебе вещи, нельзя. Говорить и делать – это разные вещи. Савченко не устраивала никакого заговора, и это очевидно.

Второй пример: так же Порошенко поступил с Саакашвили. И тоже нарушил закон.

Порошенко этим занимается регулярно. И будет действовать точно так же на втором сроке, если победит на выборах. Он уже так действует. Он уже "топит" и обмазывает дерьмом всех своих конкурентов.

Funny: Как вы думаете, с чем связаны такие удивительные совпадения в предвыборных ходах Путина и Порошенко – то плачущих детишек жалеют, то лозунги на бигбордах совпадают? Не становится ли Украина Порошенко похожей на Россию Путина: свои скрепы в виде церкви, постоянное поддержание страха перед внешним врагом ("Россия нападет" – "Америка нападет"), "кто не за президента – работает на врага" и т.д.?

Сергей Гайдай: То на самолете оба летают… Еще на раннем этапе…

Я думаю, что это – проблема ментального совпадения и одинаковых моделей в представлении Путина и Порошенко о том, какое государство им удобно строить.

Так что в этом вопросе сразу есть ответ. Как вы описываете, так все и есть. Это называется соответствие. Эти люди – из одного ментального и морально-этического слоя. Это люди одного мировоззрения. Я в этом более чем уверен.

Катерина: Пане Сергію, що ви думаєте про допис у фейсбуці політолога, відомого, скажемо м’яко, своєю прихильністю до чинного президента, про те, що "президентом України має бути українець і християнин", а пізніше – спроби виправдатися і пояснити, що це зовсім не антисемітська тема, не ксенофобія і т.д. і т.п.? Йдеться про Палія. І друге. Як ви з власне професійної точки зору, взагалі оцінюєте роботу т.зв порохоботів, наскільки вони розумно і витончено працюють?:)

Сергей Гайдай: Я думаю, что написанное Палием – это была простая человеческая профессиональная глупость. Мне кажется, что от его работы штатным политическим комментатором от Банковой, или речником – человеком, который защищает и оглашает позицию президента, больше вреда для президента, чем пользы. Потому что порою это делалось не тонко и не умно. Это отличает очень многих, кто сейчас активно защищает Порошенко.

Однако мне сложно оценивать это с профессиональной точки зрения, потому что у меня есть своя гражданская позиция. Проблема состоит не в том, профессионально работают такие люди или нет. А в том, что будущий сценарий развития Украины – страны, в которой живу я и хочу, чтобы в ней жили мои дети – с Порошенко наиболее негативный. Поэтому я не могу оценивать работу "порохоботов" с профессиональной точки зрения – я могу оценивать их, как гражданин. Так вот мне бы очень не хотелось, чтобы они работали эффективно. Мне бы не хотелось, чтобы благодаря их работе мы получили бы столь опасного для страны президента.

Sidor: Если Рада до 31 марта примет "мовный закон", сколько процентов рейтинга это добавит Порошенко, спасет ли это ситуацию для него в первом туре? А судя по словам Ирины Луценко, Рада будет стремиться закончить дело с языковым законом именно до первого тура…

Сергей Гайдай: Существует четкий план ведения избирательной кампании, и, к сожалению, президент в этом плане играет не по правилам, а пользуется теми возможностями, которые дает ему президентский пост. Это создает неравноценные условия для всех остальных.

У Порошенко этот план выглядит так. Во-первых, он пытается показать свое преимущество в части армии как действующий главнокомандующий. Хотя, обратите внимание: случился скандал, связанный с мародерством в оборонке, и это вряд ли помогает Порошенко.

Во-вторых, Порошенко пытается показать, что он – человек, который помог Украинской православной церкви получить автокефалию. И опять-таки это произошло благодаря тому, что у него есть президентский пост, и он мог вести переговоры с иерархами, которые находятся в Константинополе.

А сейчас Порошенко нужно показать, что и с мовой все в порядке. Поэтому его команда просто пытается выполнить существующий план.

Насколько все это эффективно – покажет голосование. Пока, конечно, при таких колоссальных усилиях, которые затрачивает президент на все это, его рейтинг не радует. Если Порошенко и пройдет во второй тур, то победить во втором туре ему будет колоссально сложно, потому что уровень поддержки его кандидатуры достаточно низок.

А в этой троице "армія, мова, віра" мова – наименее эффективный аргумент, чтобы на основании этого голосовать за президента.

Меня напрягает не то, что кто-то заботится о развитии украинского языка, а то, что это является исключительно имитацией. Если бы президент действительно, пользуясь своими полномочиями и возможностями, захотел бы помочь украинскому языку, то действовать нужно было бы принципиально по-другому. Нужна ли нам поддержка украинского языка? Конечно!

Для меня показательны два исторических примера. Первый – в одно время чешский язык практически исчез, потому что почти вся Чехия говорила на немецком, но, тем не менее, чехи вернули себе чешский язык. Второй – евреи всего мира не разговаривали на иврите. Это был язык молитв, Торы и исторического прошлого. А сегодня в Израиле это базовый язык общения.

То есть можно и необходимо предпринимать усилия, чтобы нация имела свой язык. И Украине – тоже. Но порой у нас это делается настолько формально и настолько прямолинейно дубово, настолько много в этом агрессии и манипуляции, что, пожалуй, это больше вредит делу развития украинского языка, как общенационального и межнационального языков общения.

Если ты – татарин, венгр, румын, русский и живешь в Украине, то для тебя украинский язык должен выполнять, как минимум, эту функцию – общаться со всеми остальными на украинском языке. Но у нас это делается очень не по-умному.

К сожалению, вопрос языка просто используется для выборной кампании, а не с целью, чтобы украинский язык получил должный статус, на который он заслуживает в Украине.

Успех русификации был связан не с жесткими мерами, которые предпринимались империей против украинского языка. Наоборот, жесткие меры рождали языковое сопротивление. Такой запрет на украинский язык создал украинский театр, например, потому что в театре не разрешали делать постановки на украинском. А русификация произошла, как ни странно, мягким методом: с одной стороны, нам сообщили, что мы живем в многонациональном государстве, и должен быть язык, который должны учить все, потому что мы должны общаться с казахами, белорусами, эстонцами и т.д. Как ты в армии мог общаться на украинском языке, если в армии служили представители разных национальностей? В Украине нужно действовать так же.

С другой стороны, русский язык просто стал престижным. Я не помню, чтобы в моем детстве был запрет на украинский язык. Мой папа – из полтавского села, но он понимал: для того чтобы сделать карьеру, нужно выучить русский язык, потому что это – язык престижа. Ровно то же самое нам сейчас нужно делать с украинским языком. Нужно не русский запрещать, не вводить дискриминационные меры, а делать украинский язык престижным и модным.

В принципе, это без усилий политиков и так происходит благодаря музыке. Сейчас молодежь больше говорит на украинском языке, потому что его попросту больше ценят. Нужно, чтобы было больше произведений на украинском языке, значительно более качественные переводы и дубляжи иностранных фильмов. Когда-то услышал и абсолютно поддерживаю эту мысль: дубляж сериала "Альф" сделал в тысячу раз больше для украинского языка, чем все законы, все радетели и все борцы за украинский язык. Это – очень хороший пример. Нужно больше таких "Альфов" – когда украинский язык просто выглядит интереснее и лучше. Ведь он действительно во многом имеет свои преимущества перед русским языком. Нужно сделать его модным и престижным, чтобы человеку самому хотелось на нем говорить. Запрет никогда к этому не приводит.

Читайте такжеОлександр Доній: Якщо перемога Зеленського на виборах – це ризик, то перемога Порошенка – небезпекаТатаренко Д.В.: Як ви вважаєте, чому статтю про незаконне збагачення прибрали саме зараз, перед виборами? Можливо, невипадково всі нові зареєстровані законопроекти, в тому числі президентський, є недолугими – он вже є заява одно з законотворців, що Захід просить відкласти прийняття відповідного законопроекту, що мав з’явитися замість скасованої статті. Дуже зручна відмазка, щоб відповідальності за незаконне збагачення взагалі не було ще тривали час…

Сергей Гайдай: Не стоит искать заговор во всех действиях, потому что порой это просто результат чьей-то глупости. Хотя, если бы я разыскивал заговор, то, возможно, это можно было бы объяснить так: президент Порошенко не очень уверен в том, что его ожидает после выборов, и, если убрать эту статью, то меньше шансов, что он попадет под следствие, ведь такой статьи закона просто не будет существовать.

Но на самом деле я думаю, что это просто вопрос неудачного стечения обстоятельств, которые сопровождают Петра Алексеевича в течение всего его президентского срока. Ведь отмена данной статьи не играет в его пользу. Мало того, что мы и так живем в стране явной несправедливости, и за пять лет основной гарант Конституции не сумел сделать эту страну более справедливой, так еще и такой удар по имиджу, когда она стала еще более несправедливой. Обычно такие вещи – это удар по власти.

Хотя можно рассуждать о том, сколько в Конституционном суде было судей от президента. Хотя на самом деле только один судья от президента за эту отмену голосовал, а инициатором был независимый от президента председатель КС, но тем не менее... Он действовал весьма формально, а формально он прав, потому что, с его точки зрения, этот закон не соответствовал Конституции. С точки зрения других экспертов, этот судья не разобрался совершенно и не понимает, что в современном мире существует не только презумпция невиновности, но и превенция виновности – это когда для кого-то нет необходимости доказывать свои незаконные действия, а кто-то (если ты чиновник высокого ранга) обязан иметь подтверждение законности своих действий.

MotovylivO.D.: Чув таку думку, що, якщо Порошенко в результаті виборів залишиться на президентській посаді на другий термін, то все більше тяжітиме до поведінки диктатора і буде "закручувати гайки". З вашої точки зору, це дійсно так, це не безпідставні побоювання?

Сергей Гайдай: Я всегда об этом говорил, потому считаю, что сценарий, который предполагает второй президентский срок Порошенко, является наиболее опасным для Украины. Он и за эти пять лет своего президентства показал, что готов бороться с политической конкуренцией непозволенными и неэтичными методами. Для этого он мобилизует СБУ, прокуратуру. Настраивает через свои СМИ и работу в информационном пространстве нетолерантность, агрессию, разделение общества на "своих" и "чужих", "друзей" и "врагов".

Избрав Порошенко на второй президентский срок, избиратели дадут ему мандат действовать еще куда более цинично и куда более радикально. И это, конечно же, будет большой опасностью для страны.

Ekskurs: Ответьте на два вопроса. 1) Как вам работается в предвыборном штабе ЮВТ с политтехнологом, связанным с Медведчуком, Мустафиным и людьми из РФ? 2) В одной из своих статей вы советовали Порошенко в случае поражения ехать в Испанию. А куда вы посоветуете ехать после поражения ЮВТ? Или ее маршрут определил еще Янукович?

Сергей Гайдай: 1) Я советую вам поменьше читать глупых измышлений, которые есть в интернете. Я не работаю в штабе ЮВТ и лично не знаком ни с какими политтехнологами, связанными с Медведчуком. Я знаю, что Медведчук – это один из партнеров Петра Порошенко (и бизнесовый, и политический).

Так что то, о чем вы говорите – не более чем измышление.

2) Я думаю, что ЮВТ никуда не поедет. Ей, кроме дома в Конча-Заспе, ехать некуда.

А Порошенко я советовал ехать в Испанию только по одной причине – у него там уже давно построено необходимое родовое гнездо. Более того, в Испании живут все члены его бизнеса: и Кононенко, и Гладковский – все они там. Я даже не столько советовал, сколько предположил, что он туда поедет.

Хотя это – не лучшее местопребывания для Порошенко, поскольку Испания – это Евросоюз. А через Интерпол и международные правовые органы его могут достать. Его может ждать судьба Лазаренко. Тот же Фирташ, пребывая в Австрии, отнюдь не защищен от их органов правопорядка, и у него постоянно возникают с этим проблемы.

А Тимошенко вряд ли куда-то поедет. Ее успех возможен только в этой стране. Если она не выиграет эти президентские выборы, она все равно не уйдет из украинской политики. Есть еще парламентские выборы. У нее есть определенный уровень поддержки.

Более того, ЮВТ уже привыкла быть в оппозиции. Ее политическая судьба в случае, если она проиграет выборы, куда более перспективна, чем политическая судьба Порошенко, если он проиграет.

Единственный совет, который я давал Тимошенко – переселиться из дома в Конча-Заспе. Если ей так нравится канцлерская модель устройства, то ей надо взять пример с Ангелы Меркель – купить квартиру в центре Киева, сделать презентацию квартиры. Я думаю, что метров 150 ей хватит, это будет хорошая квартира, но не Межигорье. Нужно хорошо ее оформить – я бы рекомендовал скандинавский стиль. Более того, я бы советовал ей регулярно пить чай в этой квартире с журналистами. Также я ей бы рекомендовал пешком ходить на свою будущую работу. Если это будет президентский офис, то он ни в коем случае не должен быть на Банковой. На Банковой должны быть демонтированы те заборы, которые там были настроены за времена Кучмы, Януковича, Ющенко и Порошенко. Офис должен быть на нормальной проездной улице. Я бы продал президентский дворец какой-нибудь серьезной отельной корпорации, потому что такие здания сегодня могут использовать только отели (длинные коридоры с маленькими комнатками). А офис, из которого нужно управлять страной, должен находиться где-нибудь в современном здании с большими стеклами, где есть максимальное пространство, open space. Это я бы ей посоветовал сделать, даже если она не выиграет эти выборы, чтобы просто отличаться от Порошенко и всех тех, кто живет в "маетках", ездит на работу с мигалками, перекрывая улицы, на "Мерседесах", сбивая при этом стариков на дороге. Представьте себе Тимошенко, которая идет, пусть и с охраной, на работу пешком. Или на велосипеде летом. Велосипед – это показатель демократического отношения. Плюс город, в котором ездят велосипеды, очень комфортный. У нас, к сожалению, с этим в Киеве проблема. Вот если у нас топ-политик будет ездить на работу на велосипеде вместе с охраной, все буде иначе. Более того, Тимошенко уже этот путь начала – в отличие от Порошенко, насколько я знаю, она бегает по утрам. Возможно, сейчас, во время избирательной кампании, у нее нет времени, но раньше точно бегала.

Богдан, Чернигов: Считаете ли вы правильным то, как вел себя Вакарчук в преддверии президентской кампании: хотел, чтобы его уговаривали идти в президенты, тянул кота за хвост, не говоря о своем решении, а в итоге всех обломал тем, что решил не баллотироваться? От всей этой истории он выиграл или проиграл? Как бы вы вообще оценили шансы Вакарчука в украинской политике?

Сергей Гайдай: Безусловно, я бы рекомендовал Вячеславу быть более конкретным и отказаться от любых политических сценариев в своей жизни еще на раннем этапе, когда только об этом заговорили. Отказаться жестко и окончательно.

Но, поверьте, не думаю, что Вячеслав проиграл. Наоборот. Мне кажется, что он себя уберег от всего того пекла, которое бы его ожидало, если бы он вдруг по-настоящему решил пойти в политику.

Более того, я думаю, что он в этой ситуации может считаться абсолютно честным человеком. Если он не почувствовал в себе силы взять на себя такую ответственность – вытаскивать эту страну из глубочайшего кризиса, то можно только уважать такого человека за то, что он остался честен.

Я думаю, что во много его такое поведение – "тянул кота за хвост" – было связано с тем, что он понимал, он – точно не тот кандидат, который сможет стране помочь на должности президента. Но, с другой стороны, так много людей вокруг него предъявляли ему претензии "ты же можешь спасти Украину!", что это его психологически раскачивало.

Он остался честным человеком, и, мне кажется, его за это можно только уважать.

Лариса, Харьков: Чем объясняется столь высокий уровень поддержки Зеленского? Правильно ли объяснять его исключительно голосами "противсехов"?

Сергей Гайдай: Когда-то я сказал, что Зеленский – это "коктейль Молотова", брошенный в Порошенко и действующую власть, брошенный во всех политиков, которыми не довольны.

Но к недовольству добавляется еще один важный эффект. Нам кажется, что совершенно новый человек, особенно тот, которого мы видели только в сериале, будет другим, будет действовать по-другому, будет честным, решит многие проблемы, которые прежние политики не решали. Избиратели больше Зеленскому присваивают свои ожидания, чем видят реального человека и реальные возможности Зеленского на посту президента. И это основательно повышает его рейтинг.

NVSokol: Наскільки, по-вашому, ймовірний такий варіант, що Зеленський зніме свою кандидатуру прямо перед виборами? Чи з такими рейтингами, як у нього, ніхто так жартувати не буде?

Сергей Гайдай: Я надеюсь, что Владимир Зеленский не снимет свою кандидатуру. Но все может быть. Я же не могу ничего гарантировать, потому что не знаю этого…

Наташа: Как вы думаете, возможно ли сотрудничество Зеленского и Саакашвили?

Сергей Гайдай: Думаю, да. Даже думаю, что сигналы из штаба Зеленского в сторону Саакашвили посылаются.

Жора: По вашим прогнозам, станут ли эти выборы рекордными, как утверждают некоторые эксперты, по масштабам фальсификаций и задействованию админресурса? Есть ли уже предпосылки для того, чтобы ожидать этого?

Сергей Гайдай: Опасения такие есть. Предпосылки для этого есть. Но станут ли – покажут сами выборы.

sid53: На сколько процентов реально выросли рейтинги Гриценко после того, как в его пользу снялись с выборов Садовый и Гнап? Действительно ли электораты этих политиков настолько похожи и согласятся голосовать за Гриценко?

Сергей Гайдай: Однозначно выросли. Как минимум, на 2%. Но, к сожалению, этих процентов недостаточно, чтобы рассматривать Гриценко как серьезного кандидата, который может выйти во второй тур.

Dinamo86: Как Вы считаете, есть ли вина Анатолия Гриценко в снижении обороноспособности украинской армии?

Сергей Гайдай: Я бы не так сформулировал. Вынужден признать, что на данный момент нет ни одного политика, который бы до войны 2014 года повышал обороноспособность украинской армии и делал это эффективно. Желание – возможно, было, но эффективного укрепления нашей армии – нет. В итоге, к 2014 году мы оказались с небоеспособной армией, что привело к сдаче Крыма. Понимаю, что история не знает сослагательного наклонения. Но если бы украинские войска начали стрелять по агрессору и "зеленым человечкам" в Крыму, возможно, не было бы проблемы Донбасса, возможно, эта война была бы только в Крыму.

gf_43: На днях Рефат Чубаров заявил о том, что настроения населения оккупированного Крыма существенно изменились за последние пять лет – "те, кто поверили России, трезвеют". Чуть раньше Климкин говорил о том, что Крым стал более проукраинским. На ваш взгляд, есть ли основания для таких утверждений? И еще, вот если бы сегодня в Крыму проводился бы референдум о статусе Крыма – по всем правилам, без фальсификаций, не под дулами автоматов, то насколько отличную от результата 2014 года картину мы бы получили? Ваши субъективные оценки и предположения…

Сергей Гайдай: Ничего не знаю о том, что происходит в Крыму, поэтому боюсь быть некомпетентным в этом вопросе. И если у Рефата Чубарова есть такие данные, то стоит ему доверять. Я не знаю.

natalie_: Нинішнє доручення Гройсмана "Нафтогазу" та Мінфіну провести переговори з МВФ, щоб довести до відома фонду, що ми відмовляємося підвищувати ціни на газ для населення – як його слід сприймати? Це суто передвиборчий піар-хід? Чи вимушений крок? Чому це не робилося раніше?

Сергей Гайдай: Безусловно, это – реакция на негативное отношение населения к повышению тарифов и попытка хоть как-то решить эту проблему перед выборами.

Не люблю слов "пиар-ход", но, наверное, в данном случае это именно так.

polit_ua: Представники влади і сам Порошенко часто лякають тим, що Росія вже нападе, бо стягнула до кордону N-ну кількість військових і техніки. На ваш погляд, наскільки може бути розіграний сценарій загострення на фронті з метою зриву виборів?

Сергей Гайдай: Во-первых, Путин нападет, если так решит, не зависимо от того, кто будет находиться у власти в Украине – Порошенко или не Порошенко. Желание Путина напасть на Украину и совершить военную агрессию не зависит от того, кого мы изберем президентом. Это – миф.

Во-вторых, я глубоко убежден, что между Путиным и Порошенко идет постоянный диалог через Медведчука.

В-третьих, я глубоко убежден, что этот сценарий в минимальном своем варианте уже был опробован – с моряками и конфликтом в Черном море вблизи Керченского пролива.

Об этом недавно говорил российский политолог Станислав Белковский, который сказал напрямую, что это был договорной матч между Путиным и Порошенко. В России пропаганда историю с моряками представила так, что на РФ нападают, что российские военнослужащие защищали свою границу, свои территориальные воды, да и какие молодцы русские моряки. Для Украины интерес понятен: вот агрессия России, за этим следуют санкции, а самое главное – появляется возможность введения военного положения, которое, к сожалению для Порошенко и к счастью для нас, провалилось. Потому что мы бы сейчас говорили не о выборах, которые должны состояться, а об их отмене.

Более того, при всем том, что Путин может иногда говорить, что он не любит Порошенко, но, на самом деле, для него нынешний президент Украины – понятный и ясный партнер. Так Путин понимает, какой при Порошенко будет Украина, как с такой Украиной договариваться, что делать. А все остальные, которые могут сменить Порошенко – это "темные лошадки". Белковский убежден, что главным протеже Путина на этих выборах является Порошенко.

Читайте такжеПосланные посланцы: о чем говорит визит Медведчука и Бойко в Москвуpolit_ua: Як ви оцінюєте ймовірність наступу російських військ або активізації боїв? Чи потрібно насправді це Росії?

Сергей Гайдай: Мне кажется, что боевые действия на Донбассе были обусловлены абсолютно неверным представлением Путина (основного человека, который принимает решения в России) о реальном положении дел и обстановке в Украине. Он глубоко был уверен, что, как и в Крыму, сопротивления не будет, и ему легко удастся отколоть от Украины огромную юго-восточную дугу. Он озвучивал это четко в своей программной речи. В зону его интересов входила Черниговская, Сумская, Харьковская, Днепропетровская, Запорожская, Луганская, Донецкая, Николаевская, Херсонская и Одесская области. Это и был проект "Новороссия".

Но, не зависимо от Порошенко, Путин понял, что бескровного завоевания украинских территорий не будет, что украинцы будут сопротивляться, причем очень активно. А это в планы Путина не входило.

Конечно, Путин получил небольшой рычаг влияния на Украину посредством "ДНР" и "ЛНР", потому-то и поддерживает там напряжение, высылает при необходимости туда войска, технику и вооружение. Но он прекрасно понимает, что большая война ему дастся огромной ценой и большой кровью. Это не зависит от главнокомандующего Порошенко – это зависит от общественных настроений в Украине и готовности украинцев сопротивляться.

В принципе, у России на данный момент хватит силы разбить наголо украинскую армию. Тут, извините, иллюзий нет. Ведь Порошенко за пять лет так и не построил такую армию, которая смогла бы по своей боеготовности превосходить российскую армию, как, например, когда-то это сделали израильтяне – находясь в агрессивном окружении арабских стран и воюя против численно и ресурсно превосходящего противника, они сумели показать значительно более высокую боеспособность и до сих пор таковыми остаются. К сожалению, Порошенко – не тот человек, который смог бы это сделать.

Но Путин понимает еще и другое: даже разбив украинскую армию, он не сможет удерживать в оккупации такие территории. Это будет постоянная партизанская война, постоянные диверсионные действия. Это будет серьезно подрывать Россию изнутри.

Поэтому мне кажется, что на данный момент Путин замечательно осознает, что война для него не выгодна, он ее не потянет, не взирая на все российские ресурсы и возможности.

Поэтому, конечно же, "Путин нападет" – это в большей степени манипуляция штаба на Банковой, чем реальность.

Кроме того, Путин уже напал на Украину и уже показал, что он может. И, обратите внимание, напал он тогда, когда Порошенко еще не был президентом. И основное сопротивление российским войскам произошло не потому, что нами активно руководил Порошенко.

Кстати, основная претензия к Порошенко состоит в том, что, избирая его главнокомандующим, мы надеялись на значительное повышение эффективности нашей обороны, а вместо этого случился Иловайский котел, Дебальцевский котел, совершенно бессмысленные, с моей точки зрения, события в донецком аэропорту, а также использование наших "киборгов", как "пушечного мяса". В общем-то, похвастаться большими военными свершениями Порошенко не может. Хотя приходил к власти он с таким обещанием.

А сопротивление украинцы и так оказали захватчику, даже не имея во главе такого "эффективного" главнокомандующего. Поэтому, к сожалению, в словах о том, что российские войска вот-вот нападут, очень много манипуляций, и в основном они – со стороны действующего президента.

Петр Алексеевич абсолютно уверен в том, что нашему избирателю надо обещать все, что угодно – любые обещания хороши. Он уверен, что раз в 2014 году они сработали, значит, сработают и снова. До этого – в его других избирательных кампаниях – они тоже срабатывали. А что касается невыполнения обещаний потом, то, если что, можно взять и извиниться.

Мне кажется, пяти лет было достаточно, чтобы понять, что верить таким обещаниям – это себя не уважать.

Idris: З вашої точки зору, на які компроміси могла б піти Україна заради закінчення війни на Донбасі? Які компроміси можуть вважатися прийнятними для нас?

Сергей Гайдай: Я убежден в том, что эту войну нужно выигрывать. А когда ты выигрываешь войну, нет нужды идти на компромиссы. Для меня показателен пример Израиля, хотя понимаю, что исторические кальки напрямую не работают – везде свои условия и особенности. Но я убежден, что, если Украина не выиграет эту войну, полноценным государством она так и не станет, а мы так и не станем полноценной нацией. Для нас это исторический вызов – выиграть эту войну у империи.

Выиграть войну можно только военным путем. Хотя, конечно, это связано с гибелью людей – это самая ужасная правда, которую боятся говорить политики. Другое дело, что к этой войне мы сейчас не готовы. К ней нужно серьезно готовиться.

Успех этой войны лежит во многих плоскостях. Безусловно, не в дипломатической – я в эту формулу не верю. Дипломатией мы ничего не добьемся. Смешно и наивно полагать, что придет какой-то дядя и решит наши проблемы, или что нас возьмут в НАТО, и натовские войска отвоюют нам территорию. Нет.

Прежде всего, нужно создать хорошо работающую серьезную экономику. Она позволит нам создать принципиально новую армию – технологичную, эффективную, армию нового поколения. Если мы не поставим себе задачу не просто создать армию по натовским стандартам (которые, с моей точки зрения, не являются показателем), а армию ХХI тысячелетия, армию, в которой воюют дроны, в который есть электрические танки, в которой каждый отдельно взятый украинский боец эффективнее любого российского бойца в пять раз. Такие задачи мы должны перед собой ставить.

Тогда быстрые, с минимальными потерями военные операции, которые в таком случае мы сможем себе позволить, помогут решить эту проблему с Россией. К этому нужно серьезно готовиться. Для нас это вызов.

Чтобы выжить, евреи во всем мире вынуждены были заниматься тем, чем им разрешали заниматься – финансами и ремеслом. Сначала им нужно было превратить себя в земледельцев, что для евреев было удивительно. Но, тем не менее, они стали одними из самых эффективных земледельцев. Сегодня Израиль на абсолютно неплодородной почве выращивает урожаи для многих стран, хотя сначала они просто кормили себя.

Второе – в Израиле создали одни из самых эффективных вооруженных сил. Евреи никогда не были воинами, пока были распылены по всему миру. А тут они снова возродили свою армию, как когда-то древние евреи в Иудее имели героическое прошлое. Эта армия также является одной из самых высокотехнологичных в мире: там лучшие танки, лучшее вооружение… Весь мир даже подозревает Израиль в том, что у него есть свое собственное ядерное оружие, хотя это не доказано.

Украине надо идти именно этим путем. Надо создать такие вооруженные силы, которые бы превосходили на голову все остальные. Тогда бы многие проблемы решались бы сами собой.

Что такое эффективные вооруженные силы? Это когда ты побеждаешь врага, не неся потерь. Я считаю, что мы должны идти таким путем.

А дипломатия тут идет последней. Дипломатия лишь должна фиксировать уровень наших побед. С тобой считаются только тогда, когда побеждаешь.

В Израиле было так же. Израилю дипломатия всего мира запретила вести войну. Но евреи бы тогда просто исчезли – их бы уничтожили арабы. И только после того, как они показали, что они готовы себя отстаивать и побеждать на фронте, возникла дипломатия – Советский Союз их признал, да и весь мир вынужден был признать сильное государство Израиль, потому что оно смогло себя защищать.

А пока мы будем просить помощи у всего мира и показывать неспособность защитить себя, никакая дипломатия нам не поможет. Никто не хочет возиться с бедным родственником.

Читайте такжеОлександр Хара: Розділення питань Криму і Донбасу при врегулюванні конфлікту з Росією межує зі злочиномMistF: Согласны ли вы с мнением Курта Волкера, который сказал, что не существует военного решения вопроса о возвращении Крыма в состав Украины, нужно развивать правовые принципы? Делает ли Украина все, что может, что в ее силах, в правовом, дипломатическом, политическом поле для того, чтобы вернуть Крым невоенными методами, как по-вашему?

Сергей Гайдай: Мойответ на предыдущий вопрос как раз полностью спорит с Куртом Волкером. Курту Волкеру выгодно это говорить, а мне – не выгодно. Мы смотрим на проблему с разных позиций.

Если говорить о минском процессе, то это – имитация процесса. Более того, это попытка Порошенко мягко узаконить капитуляцию перед Путиным и признание того, что страна, которой он руководит, победить Путина не может. С одной стороны, бигборды "Геть від Москви!" и активная боевая риторика против Путина, а с другой – по факту он признает, что мы не способны победить агрессора.

Что касается заявлений некоторых кандидатов в президенты о том, что необходимо переходить к будапештскому формату переговоров, то, как направление, куда должна двигаться дипломатия, он мне больше нравится. Я согласен с тем, что нужно привлечь к ответу подписантов Будапештского меморандума, потому что они явно нарушили договоренности, Россия в том числе. Но это не отменяет всего того, что я сказал раньше: наша нация состоится только тогда, когда мы будем способны побеждать врага на поле боя, и когда мы будем не миротворцев звать, а наши войска будут способны выйти на границы и взять их под контроль.

Петр А.: Ваше мнение, как политтехнолога, к чему сводится рецепт успеха Путина, почему на протяжении стольких лет в России так высок уровень поддержки всего того, что он делает? Сейчас, правда, российские социологи констатируют некоторое падение его рейтингов – на что он может пойти, чтобы исправить ситуацию? Новая маленькая победная война? Объединение с Беларусью, в результате которого он станет главой нового объединенного государства?

Сергей Гайдай: Я не знаю, что предпримет Путин. Это ровно так же, как нельзя ванговать по поводу действий тех или иных политиков.

Однако успех Путина связан с тем, что он сумел взять под контроль реальность. Это самое мощное средство пропаганды.

Что такое "взять под контроль реальность"? Например, если общественное мнение выступает против войны, то надо дать задание чекистам подорвать несколько московских зданий – тогда общественное мнение явно будет на твоей стороне, потому что угроза будет очевидной. Так Путин действует всегда.

К этому он добавляет активное раздувание темы "внешний враг". На самом деле, если сравнить действия Порошенко и Путина, то они аналогичны. Один говорит о том, что "Путин нападет", а другой – что "США нападут" или "НАТО нападет", поэтому нужно укреплять свою обороноспособность и объединяться вокруг национального лидера – единственного защитника.

Если Порошенко говорит, что "все, кто меня критикует, является моими политическими конкурентами – это агенты врага", и таковых уничтожают благодаря фейкам, клевете и активному обмазыванию информационной грязью, то Путин делает то же самое с российской оппозицией. Просто Путин идет на пару лет впереди Порошенко, и он уже многого достиг.

Если с любыми СМИ, которые независимы от государства, в России активно борются, то Банковая активно борется или пытается взять под контроль все СМИ в Украине, которые позволяют себе вольнодумство или работу на политических конкурентов Порошенко. Все абсолютно идентично.

Все это в итоге приводит к тому, что люди попадают в информационный вакуум, пузырь собственной реальности, и начинают в эту реальность верить. Это, кстати, один из эффектов, который можно наблюдать среди тех, кто поддерживает Порошенко: они вдруг видят улучшение жизни, которого нет; 144 реформы, которые не были осуществлены; сильнейший патриотизм Порошенко (хотя мне кажется, что он – абсолютный антипатриот, который просто умеет прикрываться лозунгами); видят, что Порошенко является "единственным врагом Путина", хотя эксперты говорят о том, что, скорее всего, идет спарринг-игра между Путиным и Порошенко; упорно не замечают Медведчука, который является бизнес-партнером Порошенко и находится на прямой связи с Путиным, едва ли не каждый день летает к нему, а вечером на Банковой разговаривает с Порошенко.

Я надеюсь, что в Украине невозможно на 100% повторить опыт Путина, того, что он проделал в России. Я вижу, что Порошенко это пытается сделать. Но я надеюсь, что за годы независимости у нас не только были созданы огромные проблемы с тем, что у нас так и не возникла элита, а вместо нее есть коррумпированный криминальный правящий класс, но и что за это время возникли принципиально другие настроения в обществе, что мы – другая страна и так легко не примем такой диктаторский и лживый подход, и что Порошенко обречен не получить, как Путин, 80% поддержки общества. Мне кажется, что при всех его усилиях имеющийся сегодня у Порошенко рейтинг – это максимум, и выше этой черты он не прыгнет. А если он и сумеет победить на выборах, то это будет, с моей точки зрения, результатом то ли массового подкупа, то ли фальсификаций, на что, мне кажется, Порошенко и рассчитывает.

Меня очень беспокоит то, что такой масштабной системы подкупа и фальсификаций не было еще ни на одних выборах в Украине. Нам казалось, что больше, чем Янукович в 2004 году, выборы не пытался фальсифицировать никто, против чего тогда и выступил Майдан. Но я боюсь, что у Порошенко возможности и способности для фальсификаций покруче, чем были у Януковича.

Более того, цинизм этого подкупа, если верить министру внутренних дел Авакову, заключается в том, что тратится не какой-то черный кэш, черный нал, когда коррумпированный нал достается и пускается в оборот (это, в общем-то, для экономики неплохо, потому что эти деньги потом используются простыми людьми в экономике нашей страны), а используются деньги бюджета, то есть наши с вами деньги. То есть бюджетные деньги Порошенко использует, чтобы подкупить избирателей. В этом цинизм и наглость этого человека. Даже Янукович так не делал.

Zoriana: Особиста ворожнеча і несприйняття між Порошенком і Путіним – це правда чи міф, як вам здається?

Сергей Гайдай: Я уже ответил на этот вопрос. Я считаю, что они играют в договоренности.

Более того, вполне возможно, что до сих пор существует канал прямой связи с Москвой, еще с советских времен, что сохранилась прямая телефонная связь по кабелю.

История этого кабеля очень интересная. Когда-то он был произведен на киевском кабельном заводе. Он – очень многокилометровый. У него какая-то особая керамическая изоляция. Этот кабель, как говорят, из чистой меди. Сделан он был на киевском заводе во времена оккупации немцами Киева. А изготовляли его под руководством немецкий инженеров для того, чтобы связать ставку "Вервольф", которая была построена под Винницей, с Берлином. Он был закопан в землю между Берлином и Винницкой областью для прямой телефонной связи.

Конечно же, после завершения Второй мировой войны кабель был выкопан, но его проложили заново между Киевом и Москвой. И он до сих пор существует. Он используется как правительственная связь.

Более того, думаю, что, в отличие от любой другой связи, эфирной или интернет-связи, которая передается через спутники, ее куда сложнее прослушать. Раскопать этот кабель и подсоединиться значительно сложнее – системы безопасности его охраняют, а любое подключение всегда известно.

Так что вполне возможно, что они общаются напрямую.

Наталья, Киев: В каком статусе, на ваш взгляд, должны существовать Донецкая и Луганская области после возвращения в Украину? Это должны быть прежние довоенные условия, или им нужно предоставить определенную автономию?

Сергей Гайдай: Я – сторонник того, чтобы административно Украина не существовала в областях. Мы должны быть государством, которое состоит из более 500 территориальных громад. И громадам по всей территории Украины должна быть предоставлена большая автономия, или, как сейчас модно говорить, должна произойти децентрализация. Однако, на мой взгляд, нынешняя программа по децентрализации во многом является имитацией. Мы с нуля здесь должны создать местное самоуправление, местную власть.

Мы должны создать структуру по примеру Швейцарии, которая существует в 22 независимых, абсолютно автономных кантонах. Их объединяет общий центр, которому делегировано очень небольшое количество функций. А все остальные проблемы населения решаются на местном уровне с помощью максимально развитого народовластия, то есть участия простых жителей в делах своей громады (у них это называется кантонами). Они решают там большинство своих проблем, до 90%. Центральному правительству принадлежит лишь ряд отдельных "высоких" функций.

Так же должны и мы строить страну. Не должно быть Луганской и Донецкой областей, Винницкой и Львовской областей… Это – "совковое" деление, которое тогда было удобным административным устройством.

Мы инфраструктурно должны по-другому построить страну. Ведь она до сих пор у нас остается москвоцентричной. Никто никогда не задавался вопросом: почему из Киева нет прямой железной дороги в Одессу? Мы ездим через Винницу и Жмеринку. А все просто: когда все дороги были сконцентрированы от Москвы, это было естественно. Если помните, киевский железнодорожный вокзал – проездной.

Более того, я бы строил новую столицу страны в центре территории. Я бы строил другую структуру и деление бы делал по-новому. Это была бы страна 500 громад. Когда-то я слышал такое название страны Гардарика – страна городов. Вот мы должны быть страной громад и мегаполисов.

Скорее всего, то, что Луганской и Донецкой области понадобится после освобождения – это не автономия в том виде, в каком они хотят (отдельные образования, как был у нас Крым). Скорее всего, там понадобится серьезная цивилизация.

Туда должна прийти цивилизация. Туда должна прийти развитая экономика. Туда должно прийти больше свобод. Туда должно прийти настоящее местное самоуправление. Но оно должно прийти не только туда, но во все без исключения громады страны. Никакой отдельной проблемы Луганска и Донецка тогда не будет. Куда бы ты ни поехал в Украине, везде будет развитое местное самоуправление, которому отданы права административного управления, то есть бюджета, сбора собственных налогов, куда должна быть отдана судебная власть, куда должны быть отданы местные органы правопорядка, то есть громада должна сама соблюдать свой правопорядок, как в США. Однако это не отменяет центральных органов: Федерального бюро расследования, Национальную гвардию и т.д. На места также должны быть отданы все вопросы образования, медицины и т.д.

У нас такого управления нет, его имитируют. Украина невероятно централизована. Вот когда у нас будет страна местного самоуправления, то вопросы о том, какой статус давать освобожденным Донецку и Луганску, отпадут сами по себе.

Roman:Скажите, пожалуйста, существует ли ответственность у политтехнологов вне рамок корпоративной этики, за их действия в легализации права на власть отпетых мерзавцев? Я имею ввиду печальные результаты для страны каждого из электоральных циклов. Может быть политтехнологии стоит, по крайней мере временно, поставить в Украине вне закона? Чтобы иметь возможность призвать этих недобросовестных специалистов к ответственности за плоды их так называемой работы. Я уверен, что политтехнологи хорошо знают, кого именно ведут к власти. Их работа подразумевает очень тесный контакт с клиентом. И потому, на мой взгляд, в этом можно увидеть преступный сговор. Как минимум. Или все же деньги н пахнут?

Сергей Гайдай: Предлагаю продолжить цепочку логических рассуждений… А давайте также привлечем к ответственности врачей, которые лечат плохих политиков, причем делают это за деньги. Давайте привлечем к ответственности журналистов и всех, кто работает в медиасфере, потому что они вольно или невольно, втемную или за деньги, но так или иначе помогают своей работой этим самым политикам. Также к ответственности можно привлечь строителей, которые строят дома политикам.

Эту цепочку можно продолжать.

Я думаю, что к ответственности нужно привлекать, прежде всего, самих политиков. Только вот у меня вопрос к человеку, задающему такой вопрос: знаете ли вы механизмы, которые позволили бы нам привлечь к ответу политиков?

Более того, я бы привлек к ответственности всех избирателей, которые проголосовали за этих политиков. Потому как не надо превращаться в маленьких детей, которым взрослые дяденьки вроде политтехнологов навязали политиков, обманули их, а они, такие доверчивые и наивные, не за того проголосовали.

sim_sim: Ніхто з існуючих кандидатів на посаду президента майже не піднімає питання про перегляд наслідків великоі приватизаціі,про невигідність співпраці з МВФ,про недоцільність членства у ЄС. На вашу думку,це принципова установка? Тоді навіщо такі кандидати?

Сергей Гайдай: Плохо изучаете программы кандидатов. Многие об этом в своих программах говорят. Обратите внимание на Каплина, на тех, кто представляет националистов, и т.д. Но все эти люди говорят о таких вещах только в своих программах, а когда они оказываются при власти, резко меняют свое мнение.

Елена: Ваше мнение, Украине следует признать дипломы "ДНР", как ФРГ признала дипломы ГДР?

Сергей Гайдай: Нет.

Сергей: Если Северный поток-2 будет достроен и не удастся договориться по транзиту, то как будет осуществляться газоснабжение граничащих с РФ областей, ведь потребуется не виртуальный, а реальный реверс с Европой, и как будет поддерживаться давление в трубе? И какова тогда будет цена газа, ведь ГТС рассчитана на работу с большими объемами транзитного газа, а использовать ГТС лишь для собственного газоснабжения крайне затратно, и все эти дополнительные расходы лягут на плечи потребителей?

Сергей Гайдай: Я – не специалист по данному вопросу. Но я бы на месте Украины эту проблему решил просто: я бы жестко отказался от транспортировки российского газа в связи с войной, поставив перед этим фактом Европу. Все равно европейцы построят газопровод в обход Украины, ничто не помешает им сделать это.

Другое дело, что для Украины это создаст огромное количество технических проблем. Украина тогда не сможет транспортировать собственный газ между своими потребителями, потому что давление в системе должно поддерживаться, а делается это за счет российского газа.

Однако я бы поставил эту задачу перед инженерами. Уверен, что у нее есть техническое решение. Но сначала должна быть воля политиков – отказаться от транспортировки российского газа, его потребления, переведя экономику страны на принципиально другие энергетические рельсы. Только для этого нужно создать серьезный инженерный совет, как это решить. Вплоть до того, что можно было бы порезать на металлолом существующую ГТС, как это ни печально звучит для многих, и заняться созданием новых альтернативных источников.

А Европу нужно поставить перед фактом, что пока Россия с нами воюет, европейские страны через нашу территорию газа не получат. Кстати, это был бы один из хороших рычагов дипломатии – поставить Европу в зависимость от нашей транспортировки газа, став действительно независимыми энергетически. А также можно было бы поставить Европу перед условием: пока вы собираетесь потреблять газ агрессора, который поставляется через нашу территорию, вы обязаны соблюдать Будапештский меморандум, оказывать нам военную помощь и поддержку, военной силой освободить Крым и т.д.

Но на это Европа не пойдет. Поэтому лучше закрыть нашу территорию для любых действий россиян на то время, пока мы находимся в состоянии войны.

Опять-таки посмотрите на пример Израиля. Весь мир доказывал, что нельзя воевать с арабами. Но Израиль соблюдал свои национальные интересы, и миру пришлось мириться с сильным игроком, появившемся на Ближнем Востоке. Так и мы должны действовать – пусть Европа мирится с тем, что наконец появилось сильное государство, способное отстаивать собственные интересы.

Сергій: Що буде робити Порошенко, коли не потрапить в другий тур?

Сергей Гайдай: Мне сложно предположить. Мне кажется, что Порошенко будет воевать, не выбирая методы этой войны, до последнего. И, к сожалению, для нас всех это очень опасный сценарий.

Kise: Хто з кандидатів у президенти здатен відмовитися від квотних призначень і збудувати жорсткі реальні інституції?

Сергей Гайдай: Пока не знаю.

Dinamo86: Почему во власть не могут попасть специалисты и порядочные люди: Пинзеник, Лановой, Андрухович? Почему Ющенко удалился от власти?

Сергей Гайдай: Этот вопрос не ко мне.

Dinamo86: Почему в Украину не заходят крупные иностранные инвестиции? Почему руководители нашего государства не привлекают иностранных инвесторов, как например Китай?

Сергей Гайдай: Есть очевидные вещи. Почему вода мокрая? Потому что она мокрая.

Потому что в страну с таким разгулом коррупции, с такой социальной и экономической нестабильностью инвестиции не придут никогда.

Katt: Чи може ще хтось із кандидатів у президенти до виборів "зійти з дистанції"? Чи процедура і законодавство цього не передбачають?

Сергей Гайдай: Предусматривают. Вплоть до последнего дня у кандидата есть право сойти с дистанции. Другое дело, что это усложнит работу избирательных комиссий, потому что в уже напечатанные бюллетени придется вручную всем комиссиям проставлять штампы "выбыл". Возможно, не все комиссии с этим справятся, и тогда будет большая потеря голосов, если штампика не будет, а избиратель проголосует за выбывшего кандидата. Это будет считаться испорченным бюллетенем.

ToryS.: Возможен ли реванш пророссийских сил и бывших регионалов на президентских или парламентских выборах?

Сергей Гайдай: Вот в этот реванш я совершенно не верю. Я как раз думаю, что разделение идет не между пророссийскими силами и проевропейскими, не между бывшими "оранжевыми" и "бело-голубыми", не между востоком и западом. Вопрос в том, готовы ли мы верить и принимать всю ту ложь, которую сегодня генерирует нынешняя власть, или все-таки мы готовы к другим сценариям, переменам и развитию. Важна смена сценария. Нынешний сценарий мы "едим" уже пять лет. Одних это устраивает (таких людей называют "порохоботами"), а других это не устраивает – их не устраивает ложь, воровство, мародерство, фальсификации, явный подкуп избирателей из бюджета и не из бюджета (все эти "помощи" пенсионерам, повышения пенсий и т.д.). Все это должно уйти в прошлое или нет? Должны ли мы наказать политика, не проголосовав за него, который врал и воровал? Разделение идет по этому принципу, независимо от того, ты живешь на востоке или на западе.

Недавно я беседовал с Олесем Донием, и он сказал очень интересную философскую вещь, понятную, возможно, не каждому. Сколько существовала борьба за независимость Украины, справедливость всегда была на украинской стороне: мы справедливо хотели отстаивать украинский язык, мы справедливо хотели отстаивать свою независимость, мы справедливо хотели, чтобы Ющенко выиграл, потому что Янукович фальсифицировал голоса, подкупал пенсионеров. Патриотическая проукраинская часть населения всегда знала, что справедливость – на ее стороне. Порошенко сделал ужасную вещь: он впервые лишил украинский патриотизм справедливости. Теперь многие патриоты считают: "Ну, и правильно, что он фальсифицирует выборы. Ну, и черт с ним, что он коррумпированный – он же проукраинский и свой". Как ни странно, мы впервые пророссийским силам и бывшим регионалам подарили это право на справедливость. Потому что сегодня они критикуют власть совершенно справедливо. И эту передачу справедливости с украинской на пророссийскую сторону сделал Порошенко. И патриоты этого не понимают. Проукраински настроенные граждане, поддерживающие Порошенко, не осознают, что потеряли базовую ценность – справедливость.

Надежда Майная

Наши стандарты: Редакционная политика сайта Главред