На сайте «Главред» состоялся чат с главным редактором независимого общественно-политического канала «Sotnik-TV», российским журналистом, писателем и публицистом Александром Сотником. Общаясь с читателями, он рассказал, почему идея о создании «русского мира» оказалась нежизнеспособной, почему нынешние процессы в православии и раскол церквей были неизбежны, предпримет ли Россия какие-то действия в ответ на прекращение Украиной договора о дружбе, кроме «истерик с битьем кремлевской посуды», не развяжет ли Кремлю руки этот шаг Киева, почему не работают договоренности о перемирии, а Минские договоренности изначально играли на руку Москве и являются удобным «фиговым листком» для нее, кому и чем было выгодно убийство Захарченко, и для чего России выборы в «Л/ДНР», а также насколько «зависнет» проблема Донбасса и вернется ли Крым в состав Украины. Кроме того, гость «Главреда» рассказал, как россияне в основной своей массе относятся к украинцам сегодня и почему считают их предателями, чем отличаются Украина и Россия, почему падают рейтинги Путина, и какую роль он отведет себе после 2024 года, а также из-за чего Россия может прекратить свое существование.
Представляем стенограмму чата с Александром Сотником.
Александр Сотник: Я рад приветствовать аудиторию сайта «Главред». Сразу хочу попросить прощения за то, что не смогу ответить на те вопросы, в которых я просто некомпетентен. Допустим, когда меня спрашивают о каких-то военных действиях или о делах церкви, мне сложно комментировать подобные темы, поскольку я не являюсь военным экспертом или экспертов в области православия. Единственное – если у меня есть важное, на мой взгляд, мнение, которое стоит до вас донести, я, конечно же, его озвучу. Но прошу простить меня заранее: я не игнорирую ваши вопросы – я просто стараюсь соответствовать тому уровню компетентности, который имею на сегодняшний день.
Корниенко С.В.: Вчера Вселенский патриарх Варфоломей заявил, что украинская православная церковь получит статус автокефалии, потому что имеет на это право. Какое значение для России будет значить потеря влияния на немалую часть граждан Украины посредством церкви, да и в целом – получение украинской церковью независимости от РПЦ?
Александр Сотник: У меня есть такой инсайд, что наш незабвенный Владимир Путин в последние годы стал очень набожным человеком. Практически каждый его рабочий день начинается с полуторачасовой молитвы.
Размолвка Путина с патриархом Кириллом (Гундяевым) очень серьезна, в том числе в политическом плане. Потому любое поражение патриарха Кирилла – это безусловная радость для Владимира Путина.
Читайте такжеЭрик Найман: Украинские элиты ведут Украину, как «Титаник», к дефолтуС другой стороны, Путину будет очень выгодно говорить: «Мы не причем. Все это внутрицерковные дела. А Россия – государство светское. Потому все, что происходит между «отделами» православной церкви (РПЦ, УПЦ Московского патриархата, Константинополем и т.д.) – это ваши дела».
Также и разжигать межнациональную рознь, тем более, с привлечением церковных моментов, для Путина, безусловно, тоже очень и очень выгодно.
То есть, с какой стороны не посмотри – ему просто выгодно, для него «малина».
Но еще раз говорю: все эти дела, которые касаются веры, церкви, я стараюсь не комментировать.
Однако ситуация такова, что этот раскол был неизбежен, потому что Русская православная церковь и УПЦ МП все больше и больше превращалась в абсолютно неприкрытый филиал Лубянки.
Hunter: Как может Москва реагировать на автокефалию украинской православной церкви? Насколько велика вероятность того, что на территории Украины она будет провоцировать столкновения и конфликты на религиозной почве между приверженцами Киевского и Московского патриархатов?
Александр Сотник: Частично я уже ответил на ваш вопрос.
Конечно же, такие провокационные действия будут иметь место. И это очень плохо. Но, с другой стороны, Украина уже давным-давно привыкла к той мысли, что имеет дело с очень коварной стороной в лице Москвы, в лице Кремля, в лице РПЦ. Поэтому, к сожалению, к таким действиям ей нужно быть готовыми. Если к этому вообще можно подготовиться… Так что – да, и это тоже будет использоваться.
Sidor: В Беларуси, в Белорусской автокефальной православной церкви, вслед за Украиной также заговорили о том, что намерены бороться за официальное признание этой церкви. Как вы оцениваете шансы белорусской церкви на это? Значит ли это, что идея о создании «русского мира» окончательно провалилась?
Александр Сотник: Идея создания «русского мира» не могла не провалиться, потому что это абсолютно фашистская идея родом из ХХ века. В ХХI веке она нежизнеспособна. Поэтому сейчас она будет получать отторжение с разных сторон. Уже есть отторжение идеи «русского мира» со стороны Украины, Беларуси, Казахстана. И сейчас будет цепная реакция – будет отторжение со всех сторон. Потому что путинисты со своим этим «русским миром» уже предъявили миру свое мурло, прости Господи. И, конечно же, теперь от «русского мира» все будут бежать. Только от одного упоминания, от одного запаха будут бежать вперед собственного визга.
Поэтому ничего у Путина больше не получится ни с «русским миром», ни с какими-либо присоединениями. Можно долго кого-то этим пугать. Но осуществить это просто нереально. Как говорится, «поезд ушел».
gf_43: Петр Порошенко подписал указ о прекращении действия Договора о дружбе, партнерстве и сотрудничестве между Украиной и Российской Федерацией. И данный указ уже вступил в силу. Александр Владимирович, какие последствия, на ваш взгляд, может иметь этот шаг Киева? Каких ответных действий от России можно ожидать?
Александр Сотник: Серьезного ужесточения каких-либо действий со стороны России ожидать, наверное, не стоит. Но обычная истерика с битьем кремлевской посуды – будет.
Мне вообще было странно: уже четыре года идет война с Россией, причем Россия в качестве агрессора, но до сих пор действовал какой-то Договор о дружбе и сотрудничестве. Это, как минимум, странно.
Читайте такжеЛеонід Кравчук: Путін «надувається» все більше, вождь з нього так і пре, тому Україна - це лише початокВы могли бы себе представить, чтобы шла война с Германией, и только в начале 1945 года кому-то пришла мысль: «О! Нам же надо разорвать договор о дружбе с Германией. Это же безобразие»?
Может быть, не очень корректный пример. Но война – это война. Гибридной смерти не бывает. Как ты войну не назови – гибридной или нет, а умирают-то люди не понарошку, а по-настоящему.
Так что Порошенко сделал то, что уже давно должен был сделать. С агрессором не может быть никаких разговоров о дружбе и сотрудничестве.
gf_43: Еще один вопрос о разрыве Договора о дружбе. Как вы считаете, может ли Москва каким-то образом использовать факт прекращения действия данного договора в свою пользу? Не развяжет ли это ей руки? Чем Кремлю это может оказаться выгодно?
Александр Сотник: В каком смысле еще можно «развязать руки», когда уже идет война? Куда больше их развязывать? Применить ядерную бомбу что ли? И так людей убивают. Насколько Путин может, настолько и подрывает государственность Украины. Эта война, эта нестабильность, этот «Крым-наш», это отторжение территорий, то, что происходит на Донбассе – все это подрывает украинскую государственность.
Ну, а большего он сейчас просто ничего сделать не может. Что он еще в силах сделать? Пустить танки на Киев? Если Путин пустит танки на Киев, тогда закончится и весь «русский мир», и Владимир Владимирович в Кремле, и вся эта шатия-братия.
Так что я не думаю, что этот шаг Киева может еще больше развязать руки агрессору.
Katarina: Александр, каждое утро сводки новостей с Донбасса говорят об увеличивающемся количестве обстрелов, о раненных, часто и погибших. В связи с этим вопрос: чем можно объяснить тот факт, что за более чем четыре года ни разу не сработали договоренности о перемирии на Донбассе. Регулярно объявляют то «хлебные перемирия», то «школьные», то «рождественские», а результат – тот же. Почему?
Александр Сотник: Во-первых, никто не верит справедливости мира, который был подписан на войне.
Во-вторых, Минские договоренности – не для мира. Минские договоренности – это «фиговый листок». Это очень удобный формат для воюющего Кремля – мол, «мы с вами сейчас сядем за стол переговоров. Ну, давайте разговаривать. Давайте, уговаривайте нас уже. Но мы же там ни на что не влияем, нас там нет. Говорите с Плотницким или Захарченко – договаривайтесь с этими чертями. Мы здесь не причем. Мы – только посредники». Это очень удобный формат.
Минские договоренности изначально играли на руку Кремлю и давали возможность Путину быть вовлеченным в процесс не в качестве агрессора, а в качестве третейского судьи и посредника. И все делали вид, что так оно и есть, что Кремль и Путин не причем, что они хотят мира так же, как и в Киеве.
Читайте такжеКость Бондаренко: Якби війни не було, Порошенку б довелося її придуматиНо это же вранье! Никто в Кремле мира для Украины не желает. Чем обескровленнее будет Украина, тем лучше для Кремля. Потому что Кремлю не нужен один Крым – ему нужна вся Украина. Ну, пожалуй, Львов отдадут, скажут: «Забирайте!». А вот остальная Украина очень даже нужна. Поэтому все эти Минские договоренности – это разговор в пользу лукавых.
Bohdan: Какими вам видятся перспективы минских переговоров? Если в них хоть какой-то смысл? Они способны остановить войну?
Александр Сотник: Нет, они не способны остановить. Они как раз и нужны для того, чтобы война продолжалась. И продолжалась как можно дольше, при этом нанося как можно больше ущерба Украине и ее государственности.
Зінченко Сергій: На ваш взгляд, кто стоял за убийством Захарченко? Кому и чем оно было выгодно?
Александр Сотник: На войне стреляют и взрывают – это раз.
Если враг повержен и убит, то для другой стороны, конечно же, это выгодно. Это априори.
Однако в данном случае, мне кажется, что от убийства Захарченко больше выгоды для Москвы. Объясню – почему.
Именно после убийства Захарченко Министерство обороны России заговорило снова о «Буке» и МН17. Ликвидация Захарченко была крайне выгодна Кремлю в плане устранения важного свидетеля по делу МН17. Думаю, что, помимо этого вопроса, Захарченко уже давным-давно намозолил глаза Москве, там было очень много вопросов к нему и вещей, которые вызывали недовольство в Кремле. Но вопрос с малазийским «Боингом» – это как раз та самая карта, которая перевесила всё. И в связи с этим неудобством, связанным с жизнью Захарченко, конечно, его надо было устранять. Мне кажется, поэтому его убили.
Fargo: Какие цели преследует Россия, намереваясь провести «выборы» в «ДНР» и «ЛНР» 11 ноября? Для чего они так понадобились кукловодам из Москвы? Учитывая, что такие «выборы» противоречат Минским соглашениям, значит ли это, что переговорный процесс будет окончательно сорван Россией?
Александр Сотник: Наверное, в данном случае лучше вообще не вести никаких переговоров с агрессором, чем делать вид будто они существуют. Иногда лучше признать, что в этом нет смысла.
Для чего понадобились «выборы»? Во-первых, чтобы еще раз показать мировому сообществу, что они («кукловоды из Москвы», – Ред.) стремятся к тому, чтобы была какая-то легитимная власть в эти квазиобразованиях.
Во-вторых, им необходимо постоянное наращивание напряженности в этом регионе. Им не нужно, чтобы ситуация там успокаивалась. Им нужно, чтобы эта рана постоянно кровоточила, чтобы дергала, дергала и дергала… Поэтому любая нестабильность им выгодна. Даже если ситуация на Донбассе начнет успокаиваться, Кремль предпримет искусственные меры, чтобы эта рана продолжала кровоточить, чтобы в этом регионе не было мира. Кремлю нужен горящий, пылающий или кровоточащий регион внутри Украины. Ему это необходимо.
Fargo: Что изменится в самопровозглашенных республиках на Донбассе после выборов 11 ноября? В зависимости от того, кто возглавит эти квазиреспублики», изменится ли что-то в их поведении?
Александр Сотник: Думаю, в их поведении ровным счетом ничего не изменится. Потому что, как я говорил выше, Кремлю нужна нестабильность, эти нестабильные регионы. Донбасс как был нестабильным, так и останется. Эти регионы как были анклавами бандитов, так и останутся. Плюс – еще какие-то части российской армии, российские военные, которых, конечно же, «там нет».
Потому все останется, как прежде. Если будет какая-то отмашка из Москвы: «Ну-ка, давайте-ка поактивнее!», будут действовать активнее, будут более активные вылазки с их стороны.
Lorrie: Кому в Украине и России выгодно, чтобы нынешняя война продолжалась как можно дольше?
Александр Сотник: Кому в России выгодно продолжение войны – понятно. Это выгодно Кремлю. Конечно, если бы Кремль был посильнее, он мог бы не ограничиться в 2014 году только Крымом. Но Путин тогда не решился. А теперь уже поздно, да и сил нет.
Ну, а по поводу Украины… Мне кажется, украинцы сами должны присмотреться к тем людям, которые могут на этом зарабатывать политические очки или просто делать бизнес. Ведь есть же такие люди в Украине.
Читайте такжеСергей Фурса: Крах России миру не нужен — никому не хочется видеть 20 халифатов с ядерной бомбойЯ давным-давно зарекся комментировать внутренние украинские дела, потому что открываю свой документ – вижу, что я гражданин России, а не Украины. Потому есть какие-то вещи, связанные с Украиной, которые я стараюсь не комментировать.
Могу лишь посоветовать украинцам присмотреться к тем, кому вполне может быть выгодна война. Ваше дело – прислушаться или послать подальше. Я понимаю, что, будучи русским и гражданином России, могу вызывать неоднозначную реакцию у граждан Украины. Кто-то может считать меня своим врагом. Что ж, имеет право.
Dara: Александр Владимирович, поделитесь, пожалуйста, вашим мнением: можно ли возвращать ныне оккупированные части Луганской и Донецкой областей в состав Украины в том же статусе, в котором они существовали до войны? Какой статус Донбасса был бы приемлемым и безопасным для Донбасса и при этом устроил бы Россию?
Александр Сотник: Советов давать не буду в связи с тем, что сказал выше. Не могу давать никаких советов. Это будет некорректно.
Joker: Зачем России «ЛНР» и «ДНР», что дальше она будет делать с этими территориями? Явно же, что не примет под свое крыло, как Крым.
Александр Сотник: А Россия ничего не хочет делать с этими территориями. Она хочет, чтобы эти территории, как раковый анклав, оставались в теле Украины. России нужно именно это. Именно с такой формулировкой Андрея Андреевича Пионтковского я полностью согласен. Москве нужно, чтобы этот анклав – нестабильный, пылающий, кровоточащий – оставался в теле Украины, чтобы он гнил, разлагался и своим разложением в конце концов ослабил Украину.
Анатолий Вахненко: На сколько лет может еще «зависнуть» проблема Донбасса? Через сколько лет и при каких условиях Украина сможет вернуть себе свои территории?
Александр Сотник: Я не скажу, сколько лет, но обозначу ту точку, от которой можно будет отталкиваться – это точка отсутствия Владимира Путина в Кремле, то есть лишение Путина и его окружения власти, смена политики по отношению к Украине и внешней политики России в целом. Только тогда можно будет говорить о том, что Украина сможет без внешнего вмешательства принимать какие-либо решения в отношении Донбасса.
С Крымом же все будет очень сложно.
Да и с Путиным все будет очень сложно. Пока он у власти, Украину он в покое не оставит. Если говорить совсем сжато: пока у власти Путин и его окружение, даже если он уйдет, и придет его преемник, нынешняя политика продолжится. Пока путинисты у власти, пока они в Кремле, такая беда с Украиной будет и дальше твориться.
MistF: Прокомментируйте, пожалуйста, действия России в Азовском море. Какие цели она преследует? И насколько адекватно, по-вашему, Украина реагирует на ее действия в акватории Азова?
Александр Сотник: Этот вопрос, скорее, к Павлу Фельгенгауэру либо Александру Гольцу. Они – военные эксперты. Это к ним. Я здесь не компетентен.
MistF: Возможна ли война на Черном и Азовском морях, учитывая активность, которая разворачивается там? Как Россия отреагирует на создание Украиной военно-морской базы на Азовском море?
Александр Сотник: Могу лишь сказать, что путинисты недаром в Крыму разворачивают комплексы С-400 и всячески усиливают сейчас свое военное присутствие.
Но это как раздувающаяся жаба на болоте, которая пытается всех напугать. Думаю, что ни на что серьезное она, конечно же, не способна. Нанести какой-то превентивный удар – может, но чисто теоретически. Получить потом по щам – может? Конечно же, может.
К примеру, все эти угрозы, исходящие от Кремля... Вот сбили Ил-20 в Сирии. Владимир Владимирович вышел, грозно надулся и сказал: «Мы сделаем такие шаги, что все их заметят!». И..? После этого сдулся. Никаких шагов. Вышел через три дня Асад, выразил соболезнования, пустил скупую-мужскую, и на этом истерики закончились.
Читайте такжеТарас Загородний: Война истощает Украину быстрее, чем Россию, мы так долго не выдержимТо есть единственное, на что сейчас способен Путин – это накачивать ситуацию для внутреннего употребления. Для того, чтобы телезрителям внутри России рассказать, какие мы грозные, могущие, и все нас боятся. А на самом деле звучит команда: «Отползай! Отползай!». А так, конечно же, для внутреннего потребления – «Мы всех победим!».
…Особенно с этой дымящей посудиной «Адмирал Кузнецов». Конечно же! «Победили» весь мир.
MistF: Насколько серьезный удар по крымским предприятиям, крымской экономике и оккупационной власти в Крыму наносит так называемая водная блокада Крыма? Как может действовать Россия, чтобы заставить Украину возобновить поставки днепровской воды в Крым?
Александр Сотник: Россия будет истерить. А что еще она может сделать? Как она может заставить Украину вернуть воду в Крыму? Как? Только истериками. Прислушается ли Киев к истерикам? Я думаю, вряд ли. Патовая ситуация.
«Камни с неба – мы на родине!» Но камней с неба вы, крымчане, наверное, не получите, а вот воды не будет точно.
Viktor: Какова вероятность, что Крым вернется к Украине? Ведь Москва настаивает: вопрос Крыма закрыт, и точка. Как можно заставить Россию «открыть вопрос» Крыма?
Александр Сотник: При Путине – не заставите. Это чисто путинское «достижение». Это его «хотелка». Это чисто его проект. «Крым-наш», «крымская весна» – это путинский проект. И пока Путин у власти, о Крыме он ни с кем разговаривать не будет. Он вообще не будет разговаривать на эту тему.
Вот после Путина это будет очень сложный вопрос. Я думаю, что из Крыма, в итоге, уедет большое количество советских людей, которые так хотели вернуться в российский Советский Союз. Им не останется ничего иного, кроме как уехать оттуда. Не знаю, примет ли их Россия. Хотя у них же российские паспорта – наверное, Россия их примет. А вот Украина с российскими паспортами уже не примет.
В общем, там будет очень сложный замес разного рода вопросов и проблем. Россия ведь все равно уйдет из Крыма. Но, уйдя оттуда, она оставит такую гору, такой массив проблем и «мин замедленного действия», что разгребать это придется очень долго.
Ну, а о статусе Крыма после всех этих «русскомирских» приключений пусть думают и решают Украина и крымчане.
крымчанин: У меня несколько вопросов по Крыму. 1) Есть ли у вас данные о том, как далеко Путин зашел с милитаризацией полуострова? 2) Вернется ли Крым Украине или скорее станет турецким? 3) Во сколько на самом деле России обошелся Крымский мост и сколько, по-вашему, он простоит? Американский журналист Томас Роган советовал Украине взорвать его – по-вашему, это разумное предложение?
Александр Сотник: 1) Нет, у меня таких данных, к большому сожалению нет. Я не могу говорить на эту тему.
2) Это опять гадание, каким станет Крым – турецким, украинским или еще каким-то… Решать крымчанам. Решать гражданам Украины. Но не мне уж точно.
3) Этот вопрос нужно адресовать специалистам. Я не могу ответить на него – я в этом не компетентен.
Тамара, Житомир: Чего сейчас хочет Москва от Украины? Стали ли цели Путина по отношению к Украине менее амбициозными? Или ничто пока не усмиряет его аппетитов?
Александр Сотник: Чего хотят от Украины Путин и Кремль? Они хотят, чтобы Украина всецело принадлежала им. Они не хотят независимой Украины. Они спят и видят, как Украина снова стала сателлитом, как при Януковиче. Вот и все, чего хочет Путин.
А что он будет дальше делать? Пока Путин у власти, Украина всегда будет находиться под ударом.
Василенко Ольга: Александр, расскажите, пожалуйста, как простые россияне сейчас в основной своей массе относятся к Украине и украинцам? Правдивы ли те тенденции, о которых говорит ряд российских социсследований, что все больше россиян считает украинцев «врагами номер один»?
Александр Сотник: Я не очень люблю это понятие – «простые россияне». Значит, еще есть какие-то «сложные россияне»?
Читайте такжеДмитрий Гордон: Украиной по-прежнему правит РоссияЕсли мы говорим об общей массе, о том, уже ставшем хрестоматийным, количестве постсоветских людей (их 80-86%), то это реваншисты. Это постсоветские люди, которые никак не могут смириться с гибелью СССР и до сих пор испытывают советские фантомные боли. Естественно, у них и «Крым – наш. А что? А как еще? Да, я не могу поехать отдыхать туда – там дорого все, но он же – наш. Мы за него кровь в войну проливали». Кто? Ты лично проливал? Но в их головах это так.
Сейчас я попытаюсь сформулировать, потому что эту шизофрению очень сложно объяснить. «Крым – наш. Я за него платить не хочу, но он все равно – наш. А вот эти хохлы они всегда так». Это великодержавный шовинизм: «великороссы», «малороссы», «во всем виноваты евреи», «хохлы, которые строят козни», «все нас ненавидят» и т.д.
Как сказал Евгений Шестаков: «Мы континент, но будем жить отныне как остров, море вокруг которого трудолюбиво нассали сами». Вы уж меня простите за такое непарламентское выражение.
Это погружение в какое-то прошлое с придуманными мифологизированными победами, которые к настоящему, а, тем более, к будущему не имеют совершенно никакого отношения. И зараженное мифами, «промытое» большинство населения России мыслит в парадигме телевизора. И для них, увы, нынешние украинцы – если не враги, то меньшей мере отступники от «великого советского прошлого». Для них это равносильно предательству – мол, «украинцы предали славные дела наших отцов и дедов», это если говорить штампованными фразами, которыми именно сейчас они изъясняются на улицах Москвы. Например, респонденты, к которым подходят наши корреспонденты.
Світлана М.В.: На ваш взгляд, смогут ли когда-нибудь народы наших государств вновь вернуться к нормальным добрососедским отношениям? Сколько поколений должно будет смениться до того?
Александр Сотник: Это вопрос вопросов. Даже не знаю, сколько поколений…
Так, например, до сих пор есть это выражение – «последнее фриц не берет», хотя сколько лет уже прошло. Сколько лет уже прошло с 1945 года, а выражение живет. Сколько десятилетий и сколько поколений должно было пройти, чтобы зарубцевались раны Отечественной войны 1812 года. Сколько…
А ведь агрессия России против Украины даже похуже будет по той причине, что между людьми ведь были реально родственные связи: даже не просто брат и сестра – муж и жена, семьи создавались! Это были действительно близкие люди, родственные связи. Путину, конечно же, никогда этого не простят ни украинцы, ни русские. Но это будет потом, когда у тех же самых русских наступит похмелье, когда они схватятся за голову, когда рассеется дым этой дьявольской пропаганды и они скажут: «Господи, что же мы натворили! Путин, ты-то что натворил! Да будь ты проклят!». Мне бы очень хотелось, чтобы они еще подошли к зеркалу и задали бы себе самим, своему отражению неприятные вопросы и честно бы на них ответили. Потому что можно сколько угодно на Путина кивать и его проклинать, но вы-то что делали в это время…
Wrangler: Какие сценарии будет реализовывать Россия в связи с приближением президентских и парламентских выборов в Украине? Чего ждать от нее – эскалации на Донбассе, дестабилизации ситуации внутри страны, попыток пропихнуть своих ставленников, или она просто будет наблюдать, а действовать, исходя из итогов голосования?
Александр Сотник: Безусловно, Москва будет вмешиваться и будет использовать для этого все возможности. Не нужно забывать, что все-таки лубянская агентура и кремлевская агентура очень сильна в Украине, и она работает. Агенты влияния среди украинских политиков тоже есть. Поэтому вмешательство будет по полной программе. Но комментировать это я, к большому сожалению, не могу. А, может быть, даже к счастью…
Ingrid: Какой из вероятных кандидатов в президенты Украины был бы наиболее выгодным Кремлю?
Читайте такжеПолитолог Игорь Жданов: россияне воспринимают Украину как исторический анекдотАлександр Сотник: Вы меня врасплох застали этим вопросом. Наверное, я воздержусь от ответа на него. Потому что, если сейчас отвечать на этот вопрос, нужно будет сейчас разбирать и личности кандидатов, а мне бы не хотелось этого делать.
Zevs: Чего ждать Украине от Путина накануне президентских выборов? Будет ли Путин действовать агрессивно или скорее попытается провести удобного для себя кандидата? К слову, зачем в украинской политике «воскрес» Медведчук? Какую роль для него готовит Путин?
Александр Сотник: Насколько я понимаю, у Медведчука есть родственные связи с Путиным – они кумовья. Но я стараюсь внутренние украинские дела не комментировать.
Единственное, что скажу: Путин и Кремль будут стараться влиять на результат выборов в Украине по всем направлениям. Будет возможность с одной стороны нагадить – они это сделают, с другой стороны – тоже сделают, с третьей – тоже. Со всех сторон. Они будут использовать любую возможность, чтобы продавить наиболее удобного для себя кандидата. Если будет возможность продавить Тимошенко – хорошо, Тимошенко. Через Медведчука? Тоже отлично, замечательно.
Это все вписывается в их обычную парадигму. Все, что плохо для Украины, хорошо для Кремля. Именно в такой парадигме дальше они и будут действовать.
semen_senia: Российская социология показывает, что рейтинги Путина падают. На что он может пойти, чтобы исправить ситуацию? В прошлый раз сработал «Крым-наш», так что же, вновь ждать маленькую победную войну?
Александр Сотник: Нет. Однозначно нет. Он, может быть, и хотел бы начать какую-нибудь войну, но, во-первых, нет силенок. Деньги есть, а силенок – нет, воевать некем.
Во-вторых, рейтинги Путина падают не просто так – взяли и упали. Среднестатистический россиянин разлюбил Путина. Увы, Россия – женская душа: она долго любила Вовочку, любила, любила и вот разлюбила, не мил он ей больше, не мил.
Могу объяснить – почему так вдруг случилось, что любовь ушла и помидорчики увяли. Да просто Владимир Владимирович взял и взорвал тот самый пьедестал, на котором так долго держалась любовь к нему. А любовь держалась на пенсионерах, на этих бабушках и дедушках. А теперь он взял и разрушил этот пьедестал. И стоять ему больше не на чем. Поэтому любви больше не будет.
Читайте такжеВіталій Портников: Росії набридло навіть імітувати участь у врегулюванні ситуації на ДонбасіИ как бы он ни пытался поднять свой унылый рейтинг, рейтинг больше не поднимется. Рассказывать, конечно, можно что угодно, что он и будет делать через своих прикормленных социологов – рассказывать о поднимающемся рейтинге.
Но нет, рейтинг Путина никогда больше не будет расти. Любовь ушла и больше никогда не вернется.
semen_senia: Правда ли, что следующей целью Путина может стать Беларусь или Казахстан, что он вполне может пойти на это с целью повышения своих рейтингов?
Александр Сотник: Сложный вопрос. Заглянуть в голову Владимиру Владимировичу тяжело. На этот вопрос, скорее, более точно ответит местный психолог или психиатр, хорошо знающий пациента. Он точно будет знать, с какой ноги сегодня встал пациент. Что там может взбрести в эту плешивую голову, мне очень сложно сказать.
Да, он, конечно, может куда-нибудь двинуть танки. Почему бы ему не двинуться в сторону Минска…
В любом случае, Путин рассорился со всеми, с кем только мог. Как минимум, отпугнул. И эта нестабильность в отношениях из-за того, что к Москве, к Кремлю и к путинскому режиму все относятся с опаской. Это называется репутацией.
Мы так долго размахивали «русским миром», так долго начесывали «Искандеры», так долго трясли каким-то «Новичком», поили чаем с полонием, так долго рассказывали про «ядерный пепел», что теперь на Россию со всех сторон смотрят разные люди из разных государств и крутят пальцем у виска и говорят: «Да, что-то там нехорошо. Может он двинуться на Казахстан? Может. А, может, и не двинет». Нестабильный пациент, очень нестабильный…
Edmon: По вашим наблюдениям, существует ли борьба между «башнями Кремля», все ли в Кремле согласны с тем, что делает Путин?
Александр Сотник: Разумеется, «башни Кремля» неоднородны. Одни говорят о семи-восьми группировках вокруг Владимира Владимировича, кто-то говорит о двадцати группировках...
Но я думаю, что сейчас Владимир Путин очень сузил круг людей, имеющих «доступ к телу» напрямую. Именно к их мнению он прислушивается. То, что есть люди второго, третьего эшелона – богатые и в чем-то даже влиятельные люди, которые не всем могут быть довольны – понятно. Но сейчас в Кремле царит такая атмосфера – главное, чтобы пылинку не сдуть, потому что пока Владимир Владимирович жив и здоров, они на что-то влияют и кем-то являются. «Пусть я постельничий, но я зато имею тайный доступ к телу! Я на что-то влияю. В этой жизни я влиятельный. А если с Владимиром Владимировичем, не дай Бог, что случится, в голове какой-нибудь сосудик лопнет – и не станет Владимира Владимировича, то это и меня не станет».
Поэтому самый близкий круг лиц, которые имеют доступ к телу, не хотят ничего менять. Для них это называется «Остановись, мгновение!». И им больше ничего не надо, пусть бы все так и осталось на века.
Но так, конечно же, не останется. В любом случае, мир движется, ничто не застывает.
Edmon: Как думаете, суждено ли Путину добыть на должности президента весь нынешний срок? Или он может сложить свои полномочия досрочно?
Александр Сотник: Пока что у Путина есть шанс оставаться на должности весь срок. Но опять-таки, человек внезапно смертен… Это – во-первых.
Во-вторых, ближайшее окружение, конечно же, ничего делать не будет. Но мало ли какая шальная мысль кого из ближайшего окружения посетит… Может? Может.
Не надо забывать и о том, что массы внизу начинают копошиться, они недовольны. Но пока что они сидят на кухнях. Да, они шепчутся на кухнях, но вот это галическое «оказался наш отец не отцом, а сукою» (слова из «Поэмы о Сталине» поэта, сценариста и драматурга Александра Галича, – Ред.) уже начинает звучать. Пока шепотком, пока на кухнях.
Насколько долог этот путь – от кухни до площади? Сложно сказать.
Вот смотрите, прошли «выборы» на Дальнем Востоке, в Хабаровске. «Едросы» проиграли. «Слили» «Единую Россию», фактически «слили». Вынюхали вместе с кокаиновыми дорожками. Все! «Единая Россия», можно сказать, все.
Ну, и что вместо нее? Абсолютно комические буржуа-коммунисты, которые привыкли играть только в «договорняк»? ЛДПР? Вдруг обнажилась полная пустота за этой драпировкой «Единой России». Достаточно было сдернуть этот покров – и все увидели, что, оказывается, никакой политической системы нет, как нет и никакой многопартийности. Существует только клоунада. Существует только фейк. Один огромный его величество фейк!
Это осознание еще пришло не окончательно. Люди еще трясут головой и не понимают, что, собственно, случилось. Но они начнут присматриваться к ситуации.
Zorro: Если судить по первому полугодию нового срока Путина, то каков ваш вывод: чем будет отличаться его стиль правления и поведения во время этого президентского срока? Исчерпаны ли его роли «собирателя земель», «миротворца», «мачо»?
Александр Сотник: Путин сейчас будет исполнять роль усмирителя. Усмирителя собственной черни. Также он будет буквально вальсировать на кончике политического ножа, то поднимая градус возможной ядерной войны, то опуская его до уровня «холодной войны». Но это, как и все при Путине, будет гибридно.
Он тоже не президент, а гибрид президента, потому что по Конституции он уже не имеет права занимать эту должность. Это старая аксиома. Так вот он – гибридный президент. С этим кто-то соглашается, кто-то – не соглашается, но так оно сложилось.
Читайте такжеБогдан Яременко: Режим Путіна дбає лише про виживання, тож у Росії починається "брежнєвський застій"Нынешний президентский срок Путина будет качественно отличаться от предыдущего. Если предыдущие шесть лет он доказывал, что он силен и любим, то теперь вдруг выяснилось, что он больше не любим – он свою основную массу избирателей предал, лишив людей пенсий. И его конфликт с населением вышел на новый уровень: если раньше у него был конфликт с несогласными, какими-то белоленточниками, очкариками, «засланцами Госдепа», то теперь у него уже конфликт на другом витке – конфликт с людьми пенсионного и предпенсионного возраста. Поэтому он постоянно демонстрирует новый комплекс «Стена», как будут разгонять людей, а также эти щиты, способные биться электрическим током, с электрошокерами. Все для вас, дорогие, все для разгона черни!
То есть Путин будет выполнять роль усмирителя и роль бунтующего политика, который взбунтовался против внешнего мира, гегемонии США и «европейского разложения». В общем, это будет странный гибрид бунтаря для внешней политической арены и «Ивана Грозного сегодня» для внутреннего пользования. Недаром он стал таким верующим и набожным.
Знающие люди рассказывали мне о том, что ему на утренние молебны приносят покров Ивана Грозного. Как известно, Иван Грозный тоже был невысокого роста, потому покров как раз под рост Владимира Путина. (То есть в головенке Владимира Владимировича уже очень много чего непоправимого произошло…)
Так что он будет исполнять странную гибридную роль исполнять. Вы сами увидите.
Полина: Ваш прогноз: что будет с Россией после 2024 года – возможна ли Россия без Путина, или он в очередной раз сумеет удержаться при власти?
Александр Сотник: Такая Россия, которая существует сегодня – нищая, уродливая, забитая – есть, пока есть Путин. Не будет Путина – не будет такой России. Она будет другой.
Владимир Владимирович, пока жив, будет при власти всегда. Это человек, который никогда не уйдет. Его можно только вынести вперед ногами. Он вцепился и будет творчески работать до последнего вздоха. Это нужно принять как аксиому и даже не подвергать сомнениям.
Другой вопрос – что он может для себя придумать после 2024 года? А придумает он какую-то гибридную роль Дэн Сяопина – такой великий почетный старец, которому подчиняется армия, менты, ФСБ и прочие. То есть можно сделать президента чисто декоративной фигурой (да и пусть им будет кто угодно!) и при этом придумать какую-то надпрезидентскую надстройку. Например, великий гениальный супер-пупер всех времен и народов политический старец. Я не знаю, как это можно назвать, но они придумают – пару дорожек освоят и что-нибудь придумают.
Станислав43: Кто может стать преемником Путина? И существует ли в российском обществе запрос на другого лидера – более демократичного? Насколько велик риск, что Путина заменит человек, еще более жесткий и с более сумасшедшими имперскими амбициями?
Александр Сотник: Я думаю, что уже частично ответил на этот вопрос. Путина заменить невозможно. Путина заменить может только Владимир Путин.
О преемниках вопрос сразу же снимается, потому что Путин – это наше все, наше навсегда и наше навечно. В общем, кто не хочет Путина – вешайтесь, потому что он будет навсегда.
Анатолий: Как известно, большинство россиян искренне поддерживают своего президента Путина и его политику как внутри страны, так и за ее пределами. В тоже время вы и другие активисты от российской оппозиции ждете ухода Путина с политической арены, как манны небесной. Неужели вы не понимаете, что Путин есть отражение своего народа и остается на вершине власти только благодаря своему очень развитому чутью настроений российского общества? С его уходом россияне начнут поиски такого же, как он, царя.
Александр Сотник: Хочу вам напомнить, что Владимир Владимирович у власти уже находится 19 лет. Михаил Сергеевич Горбачев находился у власти шесть лет. Борис Николаевич Ельцин у власти находился девять лет. Сравните шесть лет, девять лет и 19 лет.
Путин – это, безусловно, для России и россиян очень большая беда. Он – трагическая ошибка Бориса Ельцина и тех, кто был рядом с Борисом Ельциным. Ну, а то, что россияне пока этого не осознали… Они и при Брежневе не очень осознавали, какая это беда, когда один человек у власти находится 18 лет. Хотя там была все-таки коллективная составляющая, Политбюро и так далее.
Но так устроен советский человек: ему нужен царь, если не царь – так генеральный секретарь, не генеральный секретарь – так президент. Большинство устроено именно так.
Но речь сейчас даже не о том, какого лидера ищет большинство. Речь о том, что может предложить миру в ХХI веке этот российский социум, российское общество. Выясняется, что ничего.
Что происходит с таким обществом, которое не может адекватно отреагировать на повестку дня современности? Это общество распадается и исчезает.
Читайте такжеКонстантин Боровой: В Минских соглашениях заложены "бомбы" для независимости УкраиныПоэтому после Путина, если россияне продолжат действовать в той же самой парадигме поиска вождя, не стоит ожидать ничего хорошего. Скорее, вынужден признать, Россия может прекратить свое существование как некое государственное образование. Тем более, что за эти 19 лет было сделано столько в деле разрушения государственности России, сколько даже при Брежневе не было сделано. При Брежневе понятно, почему это не было бы сделано – там партия не допустила бы. А здесь куда ни ткни, мы везде наткнемся на фейк.
По факту у нас нет президентского института, у нас нет законодательного института, у нас нет судебного института – у нас никаких государственных институтов не осталось. Разрушено все.
Поэтому, когда мне говорят: «Ах, вот ты – революционер! «Весь мир насилия мы разрушим…» Вам бы только разрушать!», я отвечаю: «Ребята, все уже разрушено до нас. Разрушать уже нечего. Все это сделано (разрушено) Путиным».
Единственное, что нужно, так это признать такие реалии и внести внятные предложения по поводу строительства. Не восстановления, а строительства государственных институтов. Если для населения территориальной России это актуально – это еще надо у него спросить, это большой вопрос.
klimenko d.v.: Что способно вывести россиян на улицы, протесты? Складывается впечатление, что всех все устраивает. Вообще, возможны ли в России акции, подобные майданам в Украине? И есть ли в России лидеры, способные возглавить протест?
Александр Сотник: Голод и отчаяние – вот два союзника революции.
Порой мне говорят: «Вот ты хочешь революцию. А революция – это страшная вещь». Прежде всего, не всегда революции приводят к жертвам. Назовите мне жертв научно-технической революции или сексуальной революции... Революция – это процесс, исторический процесс. Точнее это кульминационная точка исторического процесса, смена общественно-политической формации.
Если сейчас россияне живут в каком-то надпартийно-феодальном строе (этот строй – тоже какой-то гибрид; может быть, потом профессиональные историки меня поправят и точнее охарактеризуют этот общественно-политический строй), то понятно, что в ХХІ веке при такой общественно-политической формации жить невозможно. Этот политический строй не отвечает вызовам современности. Это какая-та архаика, это какое-то недоразумение на карте.
Если мы говорим о процессах снизу, то голод и отчаяние – это то лекарство против страха, которое однажды может возыметь действие.
Когда наступит голод? Не знаю. Пока что эрзац-продукты есть в России. Как говорится, есть что пожрать. Да, россияне стали покупать просроченные продукты, совсем прямо затянули пояса. Они уже жертвуют собственным желудком, в ущерб своему здоровью – лишь бы требуху набить. Ну, ничего-ничего… Как некоторые говорят, «в войну и кошек ели, и собачек».
С кем воюем? Что за война? Но по телевизору объясняют, с кем война: с американцами, с европейцами, с врагами, которые вокруг. Затягиваем пояса.
Когда придет осознание того, что враги не вовне, а враги – внутри? Это тоже вопрос. Но мне кажется, однажды это осознание придет. Потому что могут начаться перебои с теми же самыми продуктами, могут начаться перебои с выплатой пенсий.
Вот чем те же самые чекисты «хороши и профессиональны»? Они учли все ошибки своих предшественников. Они учли ошибки коммунистов, потерявших власть в 1991 году. Они поняли, что не должен заканчиваться хлеб и не должна заканчиваться водка – обязательно эти два продукта должны быть. Пусть вместо хлеба будет клейковина, пусть. Пусть это будет не хлеб – пусть это будет эрзац. Но вот водка, пусть даже паленая, пусть от нее даже будут мухи дохнуть, должна быть. Главное, чтобы народу было что выпить и чем закусить. А уж куда эти пьяные мозги повернуть – для этого есть Останкино.
Как долго будут происходить эти процессы, вам сейчас не сможет никто сказать.
Есть ли в России лидеры, способные возглавить протест? Сейчас, мне кажется, нет таких лидеров. Пока нет. Но это не беда. Дело в том, что когда процесс пойдет, лидеры появятся. И вы даже удивитесь, как много их будет. Поэтому не нужно горевать по поводу того, что лидеров нет – они обязательно появятся. Главное, чтобы наконец произошло оживление в обществе. Потому что общество раздроблено. А если нет общества, то и лидеров нет. Откуда им взяться?
Алексей: Как и по каким критериям Вы бы оценили работу Следственного комитета РФ?
Александр Сотник: У меня одно слово – гестапо.
Я могу оценить его по словам господина Бастрыкина, который однажды вывез журналиста в лес и сказал: «Я тебя здесь закопаю, а потом сам буду расследовать».
Вот это оценка действиям Следственного комитета Российской Федерации: это – гестапо.
Я помню, мне звонили из Следственного комитета в связи с делом Демушкина – я их просто открытым текстом послал. Я не признаю того, что они имеют какое-то отношение к правоохранительным органам, Боже упаси. Это просто еще один карательный отряд бандитов Путина во главе с бандитом Бастрыкиным.
Кравченко Дмитрий: Леонид Кучма утверждал, что Украина – не Россия. А в чем, по вашему мнению, сейчас главное различие между Украиной и Россией?
Александр Сотник: Различий между Украиной и Россией всегда было много. Во-первых, много геополитических различий. Во-вторых, не нужно забывать, что разный менталитет.
Пока из Владивостока доедешь до Москвы… Просто обозначьте расстояние. А приехать в Киев из какого-либо украинского региона – проблем нет. Если что, люди в Украине мобильны, они могут приехать в Киев и устроить там майдан.
Читайте такжеВіталій Бала: Росія хоче зробити Україну федеративною, і щоб Донбас залишився українськимА теперь давайте посмотрим на Москву. Что такое Москва? Коренных москвичей практически не осталось, в основном это приезжие. Причем это не творчески или общественно активные люди, а люди, которые приехали за длинным рублем, люди, которые приехали в Москву только потому, что там денег больше. И вся политика Москвы заточена именно на то, что 80% денежной массы сосредоточена в этом Вавилоне, в этом раковом анклаве под названием Москва. И в этом страшном «бульоне» варятся приезжие, остатки москвичей, какие-то силовики, какие-то кавказцы, мафия… И все это вместе – это грязища, помесь. Какой майдан?! Вы о чем? Никакого майдана. Офисные работники? Платят, слава Богу. Перестанут платить, станет страшно жить в Москве – соберут свои пожитки и уедут в свои челябински и урюпински. Поэтому говорить о том, что в Москве возможен какой-то майдан, не приходится…
В последний раз, когда я видел гражданское общество, которое вышло на улицы, это было четыре года назад – 21 сентября 2014 года, когда люди вышли на «Марш мира». Его проводил Борис Немцов, тогда еще живой. Я помогал, мы снимали ролики для того, чтобы людей больше вышло. Вот тогда это был последний выход гражданского общества, которому было небезразлично.
С тех пор иных уж нет, а те далече… Ваш покорный слуга тоже уже не в России. Кто-то уехал, кто-то умер, кого-то убили. Поэтому Россия – не Украина, нет…
Более того, Украина открыто говорит: «Да, мы воюем. Мы – воюющая страна». Спросите у среднестатистического россиянина, воюющая ли страна Россия. В ответ вы услышите «нет». А с Украиной? «Да нас там нет!» А Сирия? «Мы просто бомбим». Поэтому Украина – не Россия.
Artem K.: Скажите, Александр, возможен ли распад РФ в ближайшее время? Что такого должно случиться? Какие последствия будут для мира и Украины в частности?
Александр Сотник: Может ли распасться Россия? Может, конечно же. И Советский Союз тому подтверждение. Тогда казалось, как этот колос может распасться… Распался. Кажется, что Россия так уж скреплена кровью, сшита на живую… Нет, она может распасться.
Просто для этого должны начаться определенные процессы. И, мне кажется, сейчас эти процессы начинают происходить. Прежде всего, это внутренняя артикуляция вопроса «А зачем мы кормим центр?». Все чаще в регионах поднимается вопрос взаимоотношений между федеральным центром и регионами. Если сформулировать совсем коротко, то все чаще звучит: «Хватит кормить Москву!». А чего такого полезного дает регионам Москва, федеральный центр? Кроме постоянных указаний «делай так, так и так»? Люди очень недовольны тем, как распределяются доходы, потому что 70% доходов из регионов отправляется в центр, на месте остается 25-30% – это никуда не годится. В таких регионах как Татарстан, Башкортостан уже давно зреет недовольство. «Хватит кормить Москву!» – этот тезис будет произноситься все чаще и чаще на местах в регионах.
И однажды, когда рухнет эта ФСБшная «спецвласть» (а она рухнет однозначно и обязательно), тогда все эти центробежные тенденции проявятся. И тогда все «мины замедленного действия», которые были заложены (а они были заложены еще коммунистами в Советском Союзе, потом – при Путине), начнут рваться одна за другой, а где-то – даже единовременно. Именно это станет той самой точкой распада России.
Мне бы этого очень не хотелось. Как говорится, лучше пусть будет цивилизованный межрегиональный развод. Но, к большому сожалению, такие империи, как Россия, никогда не распадались бескровно. СССР относительно бескровно распался, потому что это все-таки были имперские надстройки, а основная империя, ее костяк – это как раз то, что сегодня именуется Российской Федерацией. И то, вы видите ситуацию с Украиной… Ведь это все тоже процесс распада Советской империи. Просто то, что сегодня происходит между Кремлем и Киевом – это немного отложенная история. А в любом случае, это вмещается в процесс распада СССР.
Tomas: Александр, на ваш взгляд, нынешние отношения между Россией и Западом можно характеризовать как новую «холодную войну»? И кто имеет больше шансов выйти из нее победителем?
Александр Сотник: Это даже не новая «холодная война». Ну, с кем тут воевать? С «Адмиралом Кузнецовым»? Просто Кремлю хочется, чтобы к нему относились с большей серьезностью. Выйти напыщенно перед камерами и сказать: «Мы сейчас предпримем шаги! Вы у нас все содрогнетесь!», а потом заскулить и отползти, когда камер нет и никто не видит.
С кем тут воевать, с кем вести «холодную войну»? Достаточно сравнить военный бюджет Соединенных Штатов Америки и России – все станет понятно. И это только военный бюджет США, а если еще говорить о бюджете НАТО? Поэтому, разумеется, никакой «холодной войны» нет.
Со стороны Кремля это истерика, даже не в духе «холодной войны». Я уже обращал на это внимание: просто сравните риторику МИДа, который в свое время возглавлял Андрей Громыко, и риторику МИДа, который возглавляет нынче Лавров. Просто сравните это, и вам будет понятно, чем отличается МИД путинской России от МИДа СССР времен «холодной войны». Даже стилистика другая! Я уже не говорю о том, какая деградация. Никто всерьез с деградантами воевать не будет.
Сергей Николаевич: С чем связана нынешняя попытка Москвы в очередной раз переложить на Украину ответственность за сбитый малазийский «Боинг»?
Александр Сотник: Все это связано с нежеланием отвечать. Потому что если признавать, что «Боинг» был сбит Россией (а он был сбит Россией), то, получается, Владимир Путин, лично отдавший приказ о сбитии «Боинга», становится фигурой нерукопожатной вообще. Поэтому, разумеется, Россия будет лгать до последнего.
Никто, я подчеркиваю, никто в Кремле, помимо Путина, не мог отдать такого приказа. Точно так же никто, кроме Путина, не мог отдать приказа уничтожить таким образом Литвиненко. Никто, кроме Путина, не мог отдать приказ таким образом убить Бориса Немцова. Никто, кроме Путина, не мог взять на себя такую ответственность – махнуть рукой и сказать в сторону МН17 «Пли!». Эта «несознанка» – истеричная и агрессивная «несознанка» – будет звучать из уст Кремля всегда.
Сергей Николаевич: Во что может перерасти конфликт между Россией и Израилем по поводу сбитого Ил-20?
Александр Сотник: А что, есть конфликт? Да ладно! Мне кажется, что никакого конфликта нет. Кремль уже поджал хвост и отполз. Да вы что, какие конфликты!
Donna: Почему Россия так уперто не хочет решать вопрос Сенцова? Или в Москве понимают свою безнаказанность даже в случае, если все закончится трагически – ну, поругают немного и забудут?
Александр Сотник: Иван Грозный миловать не будет. Он – грозный.
Был ведь уже ответ со стороны Путина: «Лично Сенцов не просил его о помиловании. Не просил». А о том, что президент может сам помиловать, без всякого прошения – ни слова.
Так вот этот наш ФСБшный Иван Рюрикович Грозный немилостив. И он не думает о том, что Сенцов умрет. И раньше держали голодовку и умирали. Ну, что ж, каждый день вон сколько народу умирает. Одним больше, одним меньше… На то он и громовержец наш лубянский.
Надежда Майная