В конце августа администрация Дональда Трампа ввела против Москвы новые санкции — на этот раз под запрет попала высокотехнологичная продукция: в Россию запретили экспортировать электронные устройства двойного назначения (которые могут быть использованы в военных целях или же российскими спецслужбами), оборудование или технологии для нефте- и газодобычи, и вообще любую продукцию, связанную с обеспечением национальной безопасности США. Исключение составят лишь космическая отрасль и гражданская авиация — отрасли, где между США и Россией сохраняется тесное сотрудничество, и где сохранение технологических связей — в интересах американских компаний и даже государственных организация, например, НАСА. Официальной целью санкций названо стремление наказать Москву за химическую атаку в британском Солсбери.
С одной стороны, новый пакет санкций не окажет существенного воздействия на российскую экономику. Отчасти, дублируются ограничения, уже давно введенные американской стороной (особенно в части продукции двойного назначения). Воздействие на российскую нефтегазовую отрасль также будет невелико - роль США в ее технологическом обеспечении, да и вообще в разработках на территории России минимальна. В целом, хоть и ожидается сокращение американского экспорта (оценки варьируются от нескольких сотен миллионов до полутора миллиарда долларов), его суммарный объем невелик, лишь около 13 млрд. долл., и на валовых показателях российской внешней торговле такое сокращение практически не отразится.
Читайте такжеПочему санкции против России не сработалиНо говорить об их бесполезности не стоит. Прежде всего, они окажут — пусть и опосредованно — негативный для России эффект на доступ к западным технологиям. Ведь тесное сотрудничество с США ведущих мировых разработчиков и производителей во всех отраслях заставит последних задуматься о целесообразности сотрудничества с российской стороной: никто не захочет терять доступ к американским госзаказам, особенно значительным в оборонном секторе, а многочисленные совместные разработки и проекты вынудят нередко напрямую зависеть от воли государственных органов США, которые и станут определять, допустимо ли поставлять те или иные продукты в Россию. Достаточно размытое определение рамок национальной безопасности США открывает возможности для широкой трактовки ограничений.
Еще более заметными последствия являются для финансового сектора и для структурного развития экономики в целом. Тут важнее не уже введенные санкции, а их анонсированный «второй этап» (он может быть запущен через три месяца, если Россия не докажет свою готовность больше не использовать химическое оружие): он предполагает полный запрет американского экспорта в Россию (за исключением некоторых гуманитарных поставок), запрет импорта из России, блокирования доступа Москвы к кредитам международных финансовых организаций. Естественно, существенно возрастут риски для инвесторов, что приведет к еще большему оттоку капитала из страны. Не случайно 8 августа, в день, когда Госдепартамент США анонсировал оба этапа санкций, российский рубль по отношению к доллару до отметки 64,9, самой низкой за два года.
Как американские санкции взращивают авторитаризм - The Atlantic
И все же самое важное в нынешнем витке истории с американскими санкция связанно не с Россией, а с американской внутренней политикой. После разоблачений вмешательства Москвы в президентские выборы 2016 года, раскрученных общими усилиями всего американского политического класса и СМИ, «российская угроза» стала не просто неотъемлемой частью внутриполитического дискурса — она превратилась в едва ли не стержневой элемент сегодняшней американской политики. Оппоненты клеймят Трампа не столько за многочисленные реальные провалы во внутренней и внешней политике, сколько за все еще не доказанные связи в Кремлем во время предвыборной кампании. Любой политик, призывающий договариваться с Москвой по любому конкретному вопросу — будь то северокорейское ядерное оружие или экологические проблемы Арктики — рискует быть обвиненным в не патриотичности или даже предательстве национальных интересов.
В этой ситуации санкции становятся инструментом политической борьбы: Конгресс — руками демократов и оппонентов Трампа из числа республиканцев — вводит санкции чтобы оказать давление на президента, администрация делает то же само чтобы перехватить у оппонентов инициативу и самой оседлать популярную в обществе волну «войны с российской угрозой». Сейчас это противостояние особенно обострилось — в ноябре пройдут выборы в Конгресс, в результате которых республиканцы с высокой степенью вероятности могут потерять большинство. И в этом случае демократы могут начать процедуру импичмента Трампа. О реальности такого шага говорит многое: и то, что такие высказывания звучат со стороны многих умеренных демократов, и то что администрации спешит укрепить свои позиции в Верховном суде (назначение лояльного Трампу судьи Бретта Кавано произойдет, вопреки позиции демократов, до выборов). А недавно бывший министр обороны демократ Леон Панетта прямо призвал однопартийцев не ввязываться в историю с импичментом до завершения расследования специального прокурора Роберта Мюллера — а уж Панетта знает о настроениях в партии лучше многих.
Читайте такжеЭксперт сказал, какие санкции способны остановить РоссиюВ такой ситуации санкции становятся разменной монетой в разворачивающейся битве. Пока администрации Трампа озвучивала свой пакет санкций, в Конгрессе началось рассмотрение законопроекта, где предусмотрены шаги еще большие жесткие: запрет на операции с российским суверенным долгом, создание максимальных сложностей для российских банков на международных финансовых рынках. Голосование по закону состоится осенью, скорее, уже после выборов, но с политической точки зрения заявка уже сделана. Кто будет жестче в своей антироссийской позиции, тот может рассчитывать на большую поддержку избирателя.
Проблема такой увлеченности внутриполитическим контекстом в том, что американские санкции — да и вообще американская позиция по отношению к Москве — все больше отрывается от общей с большинством союзников позиции. Когда США в 2014 году вводили первые санкции против Москвы, едва ли не основной задачей администрации Барака Обамы было обеспечить единство позиции с союзниками, синхронность шагов, направленных на осуществление давления на российское руководство.
Сегодня же американские политики — не только Трамп, но и его оппоненты — действуют без учета мнения союзников, без оглядки на последствия, которые их шаги имеют для партнеров в Европе или в Азии. А ведь и нынешние санкции в отношении Москвы, и те, которые принимали в прошлом году, прямо бьют по крупному бизнесу в этих странах, который имеет с Россией куда больше, чем американский. Но США не считают необходимым предварительно обсуждать столь острые для всех вопросы, даже когда их союзники прямо просят о таких консультациях.
И у такой политики есть два очевидных изъяна.
Во-первых, по мере того, как санкции становятся все больше сугубо американским делом, меняется конфигурация противостояния с Россией. Все в меньшей степени это — противостояние России и всего цивилизованного мира (или, по крайней мере, всего Запада). И все в больше — это противостояние Вашингтона и Москвы. Для российского руководства такой сценарий предпочтителен — конфликт с одним государством, пусть и самым могущественным, легче представить как конфликт интересов двух держав, а не нарушение Россией международных норм и правил. А для многих американских союзников — повод пересмотреть свою позицию в отношении Москвы, уж точно отказаться от ее дальнейшей дипломатической изоляции. И когда Вашингтон будет снижать уровень дипломатического представительства, — такой шаг предусмотрен во «второй волне», — многие союзники могут пойти на активизацию дипломатического диалога с Россией.
В США хотят усилить санкционный урон российской экономике за счет мировой - Bloomberg
Во-вторых, неуважение к интересам союзников и нежелание учитывать их мнение по такому взрывоопасному вопросу, как отношения с Москвой, являются еще одной причиной для роста недоверия между США и союзниками. И речь тут не об отношении к России или Путину конкретного европейского (или азиатского) политика. Ведь эскалация противостояния с Россией, происходящая вопреки желаниям немалой части союзников, не является результатом действия Трампа — в не меньшей степени ответственны в этом конгрессмены, «системные политики», представляющие точку зрения всего политического класса США.
И если сложить эту их позицию с нежеланием Конгресса предпринять существенные шаги для спасения иранского соглашения или предотвращения торговой войны с ЕС, — хотя бы столь же решительные, как прошлогодний закон, что запретил Трампу самостоятельно снимать санкции против России, — то размолвка между союзниками перестает выглядеть случайным эпизодом, который завершится со сменой хозяина Белого дома. Что лишь приблизит нас к идеальному для стран-ревизионистов миру — миру, где правят не порядок и нормы, но сила.