В России продолжается подготовка к так называемым президентским выборам, которые состоятся 17 марта. Кремль при помощи репрессивного аппарата полностью удерживает власть в стране, давно устранил всех реальных политических конкурентов и, похоже, решил даже не создавать иллюзии выборов, на которых победит Владимир Путин. Все кандидаты, которых зарегистрировал Центризбирком, контролируются Кремлем, и не имеют никакого политического веса.
В интервью Главреду российский политтехнолог, галерист Марат Гельман рассказал, почему Кремль не допустит к выборам Бориса Надеждина, объяснил, что изменится в РФ после перевыборов Путина, оценил вероятность протестов и расколов в кремлевской верхушке, а также сделал прогноз о военном столкновении России и Запада и последствиях для режима Путина.
Появление политика Бориса Надеждина в качестве возможного кандидата в президенты вызвало в России определенный ажиотаж. Мы увидели очереди при сборах подписей для его регистрации на выборы, поддержку со стороны оппозиции. Теперь стало понятно, что к самим выборам его, по всей видимости, не допустят. Как вы считаете, в чем заключается замысел Кремля в истории с Надеждиным?
Всегда есть люди, которые хотят сделать имитацию выборов. Основной конкурент Путина сидит в тюрьме, реальных кандидатов нет, поэтому решили сыграть на управляемых либералах. Идея была очень простой: допустить к выборам максимально нехаризматичного человека, чтобы под графой с его фамилией получилась минимальная цифра, а потом показывать всему миру, что, мол, все за Путина, а либералов никто не поддерживает. Замысел стар, как мир, но есть один нюанс.
На мой взгляд, идея с Надеждиным не сработала, потому что все понимают: никаких президентских выборов в России на самом деле нет. Никто не фокусируется на результате, никому не интересно, какие будут цифры 17 марта. Зато мир увидел немало граждан России, которые внесли свои данные в списки не поддерживающих войну, тем самым совершив маленький гражданский поступок. Даже нам, живущим за границей россиянам, стало легче объяснять европейским чиновникам, что есть значительная часть российского общества, которая против войны.
В итоге в Кремле решили, что, поскольку в ПАСЕ уже сделали заявление, согласно которому российские президентские выборы не могут считаться легитимными, так как проводятся, в том числе, и на оккупированных территориях Украины, Надеждин свою функцию не выполняет. К тому же вдруг Надеждин в ходе избирательной кампании выступит с призывом, например, публично на площадях подарить женщинам цветы на 8 марта. И тогда на площади выйдет полстраны. Кремль так рисковать не может, поэтому к выборам Надеждина не допустят.
Смотрите видео, в котором Марат Гельман сделал прогноз о массовых репрессиях в России после президентских выборов:
Игрой с выдвижением Надеждина Кремль хотел сделать "картинку" и "измерить общую температуру по палате", чтобы понять, есть ли какие-либо очаги угрозы для власти?
В Кремле очень хорошо знают, что 20% населения придерживается антивоенных настроений. К сожалению, это меньше половины, но 20% населения в масштабах страны это очень много. Этого количества достаточно для проведения любой акции. На дебатах в Госдуме уже звучала эта цифра, когда говорили, что 20% населения России, дескать, нужно признать иностранными агентами, и тогда наступит счастье и единомыслие.
Путин же делает ставку не на пропаганду и убеждение, а на страх и точечные аресты. В Кремле удивились даже не тому, что есть еще в России люди, которые против войны, а их способности, будучи даже в запуганном состоянии, выразить свою антивоенную позицию и, таким образом, пойти на риск, даже минимальный. И режим понимает, что эти люди будут его оппонентами в неожиданный момент и тогда, когда не будет угрозы жизни.
Может ли появление Надеждина на таком уровне быть сигналом от некоторых башен Кремля? Например, одна из башен, заинтересованных в уходе Путина, специально решила "обкатать" Надеждина в рамках предвыборной кампании, прекрасно понимая, что его не зарегистрируют.
Я не думаю, что это так. Бориса Надеждина я знаю очень давно. Он работал в аппарате Бориса Немцов, потом от Немцова не очень красиво перешел к Кириенко. Помню, в 1999 году, когда был Союз правых сил и я руководил штабом, бывали случаи, когда Немцов что-то не так говорил, а Надеждин спрашивал: "Почему вот меня не берут?". А я отвечал: "Ну, слушай, Борь, ты нехаризматичный". И он сам это знает. Надеждин все годы занимался только техническими вопросами в либеральных политических движениях именно потому, что он не интересен избирателю по каким-то личным характеристикам.
Я абсолютно уверен, что никто не думает о Надеждине как о возможном кандидате в президенты. Наверняка он и сам удивился своей неожиданной популярности. Конечно, это связано с тем, что вся "поляна" зачищена. На месте Надеждина я бы сейчас был обеспокоен. Да, кандидатура была со всех сторон согласована, но теперь его будут в чем-то подозревать.
Конечно, Надеждин не управляет очередью, которая столпилась, чтобы подписаться за его кандидатуру. Поэтому для людей ничего не изменит, если, допустим, завтра Надеждин скажет: "Меня сняли, голосуйте за Путина! Путин – хороший". Ведь это не сторонники Надеждина, а люди, которые хотели бы, чтобы был хотя бы один-единственный зарегистрированный антивоенный кандидат.
Впрочем, благодаря людям, которые выпустили Надеждина, даже если они это сделали для своих собственных целей, мы увидели, что в российском обществе еще есть до кого доносить правду. Там еще есть какая-то часть общества, которая нас слышит.
Чем будут особенны "выборы" в России в этом году? Как изменится внутренняя и внешняя политика РФ после них? Насколько я понимаю, гайки будут только закручиваться. Нас, украинцев, в первую очередь, интересует то, какой будет политика в отношении Украины.
Прежде чем говорить о том, что будет после 17 марта, следует отметить, что для Украины, особенно для украинской армии крайне важен период до этой даты. В это время Россией управляет не война, а выборы. Для Путина сейчас они важнее войны. В некотором смысле война становится частью выборов. Поэтому в это время могут приниматься совершенно неадекватные с военной точки зрения решения, и ВСУ ими надо пользоваться.
Условно говоря, есть два штаба – генеральный и предвыборный. Предвыборный сейчас может сказать генеральному, что для картинки необходимо организовать голосования на линии фронта. Из-за того, что это предполагает скопление людей в одном месте, военный штаб вроде бы должен быть против, но в ближайшие полтора месяца предвыборный штаб главнее. Или, например, предвыборный штаб может сказать, что за три дня до голосования нужна какая-то победа. В генштабе понимают: для такой победы нет никаких оснований, но и сказать "нет" там не могут, потому вынуждены переть. Естественно, для украинской армии это возможность уничтожить живую силу противника в такой момент.
Так что, прежде всего, до 17 марта война будет частью выборов, что приведет к нелогичным и неправильным для российской армии решениям, возможно, даже сверхжестоким.
После 17 марта в России перейдут от точечных репрессий к массовым. Почти наверняка после этой даты для россиян начнутся сталинские времена. Ведь пока что – до "выборов" – эти репрессии сдерживаются. Связано это с тем, что теперь этим занимается уже не Кремль, а огромное количество бенефициаров этих репрессий. Наиболее очевидно это в культуре, но так везде. Действуют люди, находящиеся на каких-то третьих позициях, которых никогда никуда не подпускали. Например, режиссер Тигран Кеосаян (муж кремлевской пропагандистки Маргариты Симоньян, – ред.) сейчас требует убрать с экранов новую картину "Мастер и Маргарита": Кеосаян за свою жизнь снял 17 фильмов, но аудитория всех этих фильмов меньше, чем аудитория "Мастера и Маргариты" Локшина за один день, представьте, как ему обидно! Вот он теперь добивается и добьется репрессий. Ведь такие люди в России сейчас везде пишут доносы, и начинаются массовые репрессии против всех. А все потому что пришли люди, которые хотят занять места. И власть это поддержит. Пока что, до выборов, она сдерживает репрессии. А так, власть будет опираться на таких "троечников".
Обществу все это, конечно, дает некоторую надежду на то, что где-то у власти сорвется, и она совершит какую-то ошибку. Вспомните, как в свое время Горбачев попытался ввести "сухой закон", но понял, что можно все что угодно, но лишить людей алкоголя нельзя.
Нынешняя власть РФ те уроки выучила. Но сейчас она входит в раж домостроя и принимает такие законы, которые предполагают, что женщина должна сидеть дома, рожать детей и варить кашу. Но власть, похоже, не понимает, что сейчас другое время, и половина населения, женщины, с этим не согласится.
Мне кажется, что первый разлом между нынешней российской властью и обществом будет по линии женщин, а не по войне или политике. Женщины скажут, что им этот домострой не нужен, и пойдут вразнос, приблизив конец этой власти.
Никто не сомневается, что конец этой российской власти неминуем, но все печалятся, что она сумеет продержаться еще долго, потому что санкции не работают и так далее. А такое форсирование репрессий ускорит конец власти Путина.
А что может измениться для Украины? Может ли быть массовая мобилизация в России либо что-то другое, чего мы еще не видели?
Угроза массовой мобилизации в России есть всегда. Но российская власть подождет с этим до ноября – до выборов в Америке, поскольку надеется, что Трамп ей поможет.
Период с марта по ноябрь очень важен: важно, чтобы украинское общество и украинский МИД помогли демократам выиграть выборы. Ваша задача сформировать такой нарратив, который покажет американскому обществу, что поддержка Украины в его интересах. Потому что в противном случае демократы проиграют.
Если в ноябре в России поймут, что надежда на сокращение или прекращение помощи Украине со стороны США пустая, им, чтобы сломать баланс, будет необходима мобилизация.
Сейчас совершенно правильно перестраивается тактика украинской армии: укрепляется граница, проводятся атаки на российскую территорию и Крым. Для Путина будет важно сломать эту тактику. А сделать это можно будет, видимо, только огромным количеством людей, "мясными штурмами". Другого способа нет.
К сожалению, санкции не лишили Кремль денег, поэтому сегодня он покупает людей. К сожалению для Украины и стыду для нас, большое количество людей в России сейчас хочет в армию, потому что видит в этом выход для себя, решение материальных проблем. Там бедность. Поэтому, пока есть деньги, видимо, в Кремле думают, что мобилизация не нужна.
Одним словом, я бы ждал мобилизации в России скорее в ноябре, чем в марте.
Кремль рассчитывает на то, что Трамп в случае победы не станет поддерживать Украину и отстранится?
Нет, у него есть план. То есть у Трампа, который считает Крым российским, есть свой план. Может быть, это идея плебисцита на оккупированных территориях. Хотя какой может быть плебисцит на территории, которая была захвачена? Но для Трампа это не проблема. Я побаиваюсь его.
Перед украинским МИДом стоит важна задача. И, кстати, возможно Зеленский прав: нужно поменять людей, в том числе в МИДе. Ведь работа нынешней команды МИД Украины заточена на получение ресурсов от разных стран. И это было правильно поначалу. Сейчас МИД должен быть более интеллектуален и должен сформировать для Байдена и его предвыборной кампании главу о том, что помощь Украине – это, на самом деле, помощь Америке. Примерно так должна называться эта глава. И лучше украинской политики ее никто не создаст для Байдена. Это очень важно сделать.
Периодически мы видим в России очаги протестов – акции жен мобилизованных, протесты в Башкортостане. Возможно ли их усиление на фоне президентских выборов? Насколько вероятен сценарий, при котором часть правящих кругов это поддержит?
Действительно, без поддержки части номенклатуры все эти акции будут быстро погашены. Мы уже видели, как это происходило в Беларуси и других странах.
Что касается раскола номенклатуры, он может произойти, но не по причине стремления к чему-то хорошему, а из-за царящей в ней атмосферы недоверия после ситуации с Пригожиным. Там всех проверяют. В один момент какая-то часть номенклатуры может решить, что ее завтра снесут, и, пытаясь удержать свои позиции, она может пойти против других башен. Возможно, даже не против Путина, но апеллируя к нему. В отчаянии они перейдут за рамки допустимых границ из-за опасений того, что их завтра уберут. Так же, как и Пригожина. Пригожин ведь тоже пошел на этот шаг только после того, как первая ракета прилетела в лагерь ЧВК Вагнер со стороны войск Минобороны.
Кроме того, Путин наверняка уже сейчас планирует провести замену кадров после выборов. У него так принято: поменять премьера, поставить других людей на определенные должности или провести декоративные изменения. К примеру, с точки зрения Путина, премьер-министр Мишустин слишком популярен. Если с Путиным что-то случится, автоматически исполняющим обязанности президента станет премьер Мишустин. А Путину нужно, чтобы власть оставалась у "кооператива Озеро" или Совбеза. Сохранить подобную конфигурацию можно только при слабом премьере. И поэтому Путину нужно поменять премьера, поскольку Мишустин действительно способен стать преемником Путина, если с ним что-то случится. Причем Мишустин способен не просто получить власть, но и удержать ее.
Думаю, что Мишустин, возможно, станет первым вице-премьером. Путин не хочет терять преданного человека, который, как для Путина, эффективно выполняет свои обязанности. Сложно сказать, какие еще могут быть изменения, но все эти ротации Кабмина приведут ухудшению ситуации с недоверием и проверками. На каждого кандидата есть свои папочки. Культивирование недоверия друг к другу – прямой путь к тому, что часть номенклатуры, опасаясь того, что ее вот-вот сожрут и уничтожат, может запустить определенные процессы.
Что может стать триггером раскола?
Человеческая жадность. Одни должны захотеть забрать собственность других и убрать своих конкурентов. Честно говоря, я очень рассчитываю, что на новом этапе репрессии станут общим делом. Когда будет понятно, что донос имеет свою конкретную цель, как в сталинские времена. Ведь как было тогда: одни соседи доносили на других соседей, чтобы стать собственниками их квартиры. Дескать, все, родился ребенок, нужно расширяться, поскольку нужна лишняя комната.
И это все не анекдоты, а реальные ситуации, которые были в те времена. Да, сейчас общество другое, но события могут повториться. И я как раз считаю, что ужесточение репрессий, когда они станут массовыми, лишь ускорит конец режима.
Путин будет править до 2030 года. Преемника нет, и операцию "преемник" в Кремле не запускают – опасно, даже по постсоветским меркам. Как там будут действовать дальше – снова попытаются "продлить" Путина или будут искать преемника и переформатировать систему?
Все-таки думаю, что править ему меньше, чем целый президентский срок, чем до 2030 года.
Война – испытание и трагедия для Украины, но и для России она стала бременем, разрушающим страну изнутри, в том числе экономику. Мы напрасно надеялись, что это разрушение произойдет мгновенно, ведь интеграция российской экономики в мировую казалась очень глубокой. Но оказалось, что это вовсе не так. Да и Китай сыграл важную роль, когда заменил России мир и как поставщик, и как потребитель. Поэтому мгновенного развала не произошло. Более того, некоторые санкции даже сплачивали россиян вокруг Путина.
Так или иначе, я не думаю, что Путин продержится у власти столь большой срок. Не нужно ему думать и о преемнике – это уже должны решать другие люди. Путин же должен думать о безопасности, сохранении своих капиталов и о том, чтобы его окружение не пострадало при новой власти. По крайней мере, пока идет нынешняя военная кампания, для Путина поиск преемника не является актуальным вопросом, более того, это опасно.
Можно говорить о ближнем и дальнем кругах Путина, но это бессмысленно, потому что человек предполагает, а Бог располагает. И в данном случае не имеет значение, что там предполагает человек Путин, так как будет все равно по-другому.
Здесь важно и то, что замыслы Путина практически никогда не реализовывались. Путин – плохой прогнозист, он слаб в стратегическом мышлении. Однако тактически он сильный, пожалуй, один из самых сильных тактиков. Потому-то он так умело тянет время. А вот стратегически у Путина и России нет необходимых ресурсов, поэтому нет смысла думать о том, что они планируют.
Главное – в Кремле планируют репрессии, а эти репрессии, скорее всего, приведут к тому, что они там сами себя сожрут.
Выходит, первым фактором падения режима может стать военное поражение, вторым – внутренний раскол, а третий тогда – "черный лебедь"?
Думаю, порядок такой: военное поражение России, действие санкций, а уж потом внутрироссийские процессы. Европа в вопросе санкций поначалу шла напролом, сейчас – остановка. И в данный момент идет разбор, почему санкции не работают. Поэтому я надеюсь на то, что будет резкое изменение санкционной политики, и санкции станут более эффективными.
Кроме того, когда я был в Киеве в декабре 2023 года, встречал людей, которые увлеченно занимаются новым оружием для Украины. Оказывается, когда Залужный говорил о необходимости технологического прорыва, он говорил это не в целом, а имел в виду вполне конкретные вещи. Так что это тоже может сработать. Причем появление такого оружия может эффективно воздействовать на российское общество. Ведь одно дело понимать, что твоя страна ведет войну, по отношению к которой ты лоялен, но при этом ты сам в безопасности, и совсем другое дело – понимать, что твоя жизнь и жизнь твоих детей каждый день может случайно прерваться, это рулетка.
Поэтому важно действовать по христианскому принципу: делай, что должен, и будь, что будет. Поэтому нужно жать на все возможные клавиши и ждать. Сегодня ключевым фактором является помощь Запада, как минимум сохранение той помощи, которая была, чтобы она позволила Украине сохранять статус-кво и параллельно искать возможности для прорыва.
Безусловно, есть проблемы и в самой Украине, которые вам видны лучше, чем мне. Например, отсутствие гастарбайтеров. Идет война, люди ушли из экономики на фронт, но на их место никто не пришел. Во всем мире эти вопросы решаются изменением трудового законодательства, чтобы можно было привлечь к работе тех же молдаван или еще кого-то.
Затяжная война предполагает необходимость передачи части функций от армии к экономическому блоку правительства ради достижения победы. Зеленский подает сигналы, что пора что-то менять, и надеюсь, он, прежде всего, имеет ввиду это, а не удержание власти, к чему мы привыкли в России.
Во время разговора мы уже упоминали западные санкции. Как вы считаете, есть ли у Европы реальные опасения относительно того, что через несколько лет Россия может развязать войну уже против нее, и понимание того, что в такой ситуации лучше усиливать Украину?
Там хорошо работает разведка. Россия изучается этой разведкой еще с Мюнхенской речи Путина, которую он произнес в 2007 году. На Западе понимают, что еще до 2014 года Путин вынашивал план по столкновению с НАТО на Сувалкском перешейке возле Калининграда. План должен был работать против стран Балтии в случае проблем у России со снабжением Калининграда.
В общем, Запад все знал еще тогда, поэтому я надеюсь, что какие-либо планы Кремля не будут тайной для европейского сообщества. И, в принципе, в войне в Украине все у всех на глазах. Данные со спутников и разведка позволяют определить точное расположение как российских, так и украинских войск.
Я считаю, что вне зависимости от того, чем завершится украинская эпопея, столкновение Путина и Запада все-таки будет. Возможно, будут открыты вторые-третьи фронты, где-то на периферии, как в Сирии. Открытие второго фронта приведет к смерти путинского режима, как это было для Гитлера в ходе Второй мировой войны.
Мировое сообщество сразу воевать не будет, но когда Путин расслабится, получит ложную информацию и откроет где-то второй фронт, оно максимально сконцентрируется на игре на уничтожение.
Сложно сказать, каким будет сценарий такой войны. Однако я понимаю, что у ЦРУ очень высокие интеллектуальные способности, и действия американской разведки не зависят от того, кто в президентском кресле – Байден или Трамп. Мне кажется, эта часть государственной машины знает, что столкновение с Россией все-таки произойдет. Они изучают сценарии и моделируют ситуации. Конечно, в работе со сценариями задействована и Украина.
Кремль все-таки рискнет развязать локальную войну против стран НАТО?
Я в этом уверен. Если мы проанализируем планы Путина и их реализацию, то можем сделать вывод, что он добился успехов только в одном – формировании так называемой коалиции плохих парней. Сегодня существует четкое понимание того, что в мире большое количество "плохих парней", которые захватили власть в ряде стран, и так же, как и Путин, готовы остановить прогресс цивилизации. Путин чувствует себя лидером или одним из важных игроков такой вот "коалиции".
Плохие парни с точки зрения экономики слабее мирового сообщества, они могут добиться каких-то успехов только войной. И Путин наверняка считает, что войной можно зафиксировать новый мировой порядок. Если раньше был капиталистический и социалистический порядок, то теперь – условно говоря, демократический и диктаторский.
Путину нужна какая-то война. Он хочет, чтобы в Украине линия фронта стала границей, и стремится сесть за стол с мировым сообществом. Вот как тогда, до начала полномасштабной войны в Украине, он хотел переговоров с Западом, так и сейчас он ищет возможности, чтобы с ним начали диалог, предусматривающий деление на зоны влияния. Он пытается заставить Запад пойти на некую сделку, согласно которой он, мол, не помогает Венесуэле, а Запад – Украине. И чтобы добиться этого от Запада, Путину нужен конфликт. Пусть даже он его не выиграет, но Россия и западный мир померяются силами, и где-то появится новая линия соприкосновения демократий и диктатур.
Впрочем, мне кажется, Путин переоценивает как экономические и человеческие ресурсы России, так и прочность своего положения внутри государства. Источник поражения Путина не в войне, а именно в переоценке возможностей. Путин проведет неправильные расчеты и все моментально рухнет.
Вот на днях я был на конференции в Лондоне, куда англичане приглашали экспертов, в том числе из Украины. И там был эксперт из Румынии, который рассказывал, как закончил Чаушеску. Удивительно, но за неделю до крушения его власти эксперты называли румынский режим одним из самых прочных в мире. Но все закончилось.
Насколько я понимаю, режим Путина рухнет после того, как Россия столкнется со странами НАТО. А когда это может произойти?
Не знаю. Я вижу, что происходят острые процессы. К примеру, ситуация в Молдове. У Кишинева есть соглашение с Румынией – документом предусмотрено, что в случае возникновения опасности Молдова станет прозрачной для румынских войск. Молдова – достаточно большой соблазн для Путина. Там пророссийские регионы – Приднестровье и Гагаузия, они могут стать очагом дестабилизации ситуации в стране. Есть несколько точек, где Россия может столкнуться с Западом, и, возможно, это произойдет именно в Молдове.
Возможно, столкновение России и НАТО произойдет все-таки в странах Балтии?
Об угрозах странам Балтии все предупреждены. Мне кажется, чтобы пойти на Балтию, Путин должен сделать для себя вывод, что он решил вопрос Украины, и только после этого сделать следующий шаг. Очевидно, что если Путин начнет войну против стран Балтии в условиях войны против Украины, он проиграет. Путину это скажут даже его эксперты.
Безусловно, столкновение где-то может произойти. Возможно, НАТО решит разместить в Балтийских странах серьезные вооружения, и Путин посчитает, что должен нанести упреждающий удар. Он же любит говорить, мол, мы не нападаем, а упреждаем.
Война России и Запада, возможно, более вероятна даже не в Европе, а где-то на Южном полушарии, на периферии. На это может указывать и создание Африканского корпуса. Путин сначала может кому-то делегировать такую кампанию и сразу даже не поймет, что его войска втянулись в эту историю.
Кто такой Марат Гельман
Марат Гельман – российский политтехнолог, публицист, галерист, коллекционер и арт-менеджер. Бывший директор пермского музея современного искусства PERMM. В период с июня 2002 по февраль 2004 года был заместителем генерального директора Первого канала. Один из создателей Фонда эффективной политики.
Руководитель Европейского культурного центра Черногории.
Наши стандарты: Редакционная политика сайта Главред
Читать Главред в Telegram
Главред на YouTube
