Пётр Чёрный

Конечно, с удовольствием. У меня много знакомых артистов. А Ялта… У меня сердце кровью обливается из-за того, что начались эти события.

Потому что большой акцент делается на «секонд-хенд» в песнях. Я бы запретил ездить по городам с чужими песнями – тогда бы стремились писать что-то свое, новое. Для чужих песен есть клуб-караоке, есть «кабак». Чтобы сделать нормальную аранжировку, надо не 200 долларов. Почему я отдал свои деньги, чтобы другой перепел? Можно сделать за 200 долларов, а потом попадешь в гала-концерт, но выходит кто-то из другой страны, и ты понимаешь, насколько у тебя плохая запись. Точно так же, как не могут хорошие кроссовки стоить пять гривен… И местные администрации разрешают концерты таких исполнителей. И никто не понимает, что если мы поднимем культуру, то мы поднимем и свою страну.

Да, это было. В Каннах. Это было закрытое выступление у Арины Крамер, которой Владимир Путин вручил орден, как главному меценату России. Мы поехали к ней на две недели, а остались на четыре месяца. Вот тут проявилась цыганская черта! Был там не только Путин. Он тогда сказал: «Был приятно удивлен Вашим чудным вокалом, поэтому ждем Вас у нас». Но начались эти события, и я никуда не поехал. Это все было в прошлом году.

«Евровидение» превратилось в кунсткамеру. «Продвинутые» люди него шоу-биза говорили: «Петя, ну ты же цыган…». Меня это убивает, можно подумать, что я из подарочного магазина вышел на сцену. Когда я сажусь за рояль, я – джазмен.
Представьте, что с одной стороны, поет просто кто-то, а с другой – чувак без рук и ног и левого уха. И соберется больше народу возле того, который без рук и ног. В прошлый раз на «Евровидении» вышло оно и начало петь. В этом году на сцену финны выпустят даунов – будет петь рок-группа с болезнью Дауна. Я не против этого, но ведь есть параолимпиада. «Евровидение» – это конкурс вокалистов. А так, пусть вокалист хоть сумасшедшее талантливо поет, все равно внимание обратят на даунов. Поэтому для меня это уже не конкурс.

Этот вопрос я задаю сам себе. Я – отчаянный. Конечно, пойду.

Это – непаханое поле. Возвратиться в «совок» я бы, конечно, не хотел, но кое-что я бы оттуда взял. Раньше, когда артист шел на профессиональную сцену, он проходил некую тарификацию – худсовет профессионалов решал, может ли человек выступать на профессиональной сцене. Я бы хотел в некоторой степени это восстановить, потому что сейчас выступают все, кому не лень. Я понимаю, что Элвис Пресли был шофером… Но таких же мало. Хотя каждый третий у нас думает, что он – это Элвис Пресли. Можно заменить слово «худсовет», но чтобы нечто подобное было – чтобы раз в год артистов чехвостили, а только после этого подписывали гастрольный тур. А если ты не можешь, то занимайся самодеятельностью.

Я бы не хотел делать «цыганскую свадьбу». Я пригласил Диму Климашенко, Крикунова Игоря Николаевича и других. К примеру, Леонид Сандуленко будет петь в военной форме. Разве это не гордо, когда чистокровный цыган выходит в военной форме МВД и поет цыганские песни?

Уважение к старшим. Я бы мог сейчас перечислить штампы, например, о свободолюбии цыган, их независимости, но у нас это даже не обсуждается. Если ты цыган, то уже с детства знаешь, что такое свобода, ценишь независимость и считаешь, что лучше кушать черный хлеб, чем давиться белым. А вот уважение к старшим – это отличительная черта. У нас, будь ты хоть пупом Земли, но если ты сидишь в компании, старшие могут тебе сказать: «Мы знаем, что ты у нас – гордость, но прижми свои уши, пожалуйста». И ты это делаешь.
Мне может позвонить любой цыган (тот же Сандуленко, Крикунов) и сказать: «Сынок, в этой песне у тебя что-то не то». И я прислушаюсь однозначно, а не буду убеждать, что это «фишка». Я прислушаюсь, потому что мне судят о нашем народе.

Все зависит от частных вечеринок. И это не ново. Прибыльно, когда это закрытый частный концерт. «Звезд» у нас много, а вот артистов мало. Артисты прекрасно понимают, что есть закрытые и открытые концерты. Закрытые концерты – это очень большая отдача. К примеру, мы так с Потапом ездили от Назарбаева. Но там может быть так, что сидит кто-то, а Леонид Агутин выступает. А я считаю так, что если человек поет под фонограмму, то ему нужно и доллары только в виде ксерокопии давать.
Сейчас артисты себя очень неуютно чувствуют, потому что концертов нет. Да, говорят, что нужно понять, что сейчас людям не до праздника. Но ведь мне тоже не до праздника! Мне нужны концерты, чтобы заплатить за школу сына, чтобы заправить машину и т.д.
Все у артиста зависит от того, насколько он продвигается вперед. Чтобы записать песню и поставить клип, поверьте, уходит гораздо больше средств, чем мы получаем. Поэтому многие артисты едут за депутатами.

Я бы ответил анекдотом. Дочка хозяина заводской столовой с детства знала, где будет проходить ее свадьба. Так и я, поскольку был единственным сыном в семье. Я «обезьянничал» перед зеркалом… Я был талантливым с детства, с трех лет на барабанах играл, с четырех лет я был на сцене с коллективом родителей. Люди думали, что лилипута выпустили на сцену, а после концерта обнаруживали, что это был ребенок. Раиса Кириченко, Иван Семененко говорили родителям: «Чёрная, что ты пацана мучаешь здесь? В Киеве есть школа для одаренных детей, где он будет жить». И родители отдали меня туда. Я во втором классе уже представлял и тренировался, как буду автографы раздавать. Хотя я еще был и остаюсь фанатом киевского «Динамо». Если бы я не был музыкантом, я бы, наверное, был футболистом. Потому что я – фанат футбола. У меня есть автографы Вадима Евтушенко, Леши Михайличенко и других. Это – мои кумиры, а Боженька так сделал, что мы именно дружим. И иногда с ними в клубе за «рюмкой чая» я вспоминаю детство – и слезу накатит, что так вот сложилось.

Когда я начинал свою карьеру и сделал песню «Неба шатер», у нас тогда были нормальные отношения с Россией. У Льва Толстого есть такие слова: «Когда тебя предают – это будто тебе оторвали руки: простить можно, но обнять уже нельзя никогда». Песня «Неба шатер» разошлась по всему СНГ, ее даже хотел купить Филипп Киркоров у меня. Я принес ее на радио, чтобы ее поставили, жду час, другой, а Соня (она сейчас на рок-радио) была занята. И тогда охранник вышел, сказал, как всем артистам: «Она сейчас занята, выйти не может – оставьте свой диск, а потом вам позвонят». И я тогда сказал: «Передайте, пожалуйста, ей, что вы разозлили самого главного цыгана». Оставил диск и ушел. А, оказывается, тогда обстоятельства сложились так, что Соня в тот день поругалась с любимым, появилась еще какая-то проблема, еще… И звонят мне тогда говорят: «Петя, сними чары – чувиха там в шоке, рыдает!». Я говорю: «Какие чары? Я же ученик школы Лысенко». Я не знал, что делать. Тогда мне жена подсказала: «Петя, купи розы и скажи, что в букете каждая роза – это счастье». Я так и сделал. И потом эту песню «крутили» по пять-шесть раз, не убирая из радио-эфира.
Я не иду на скандалы, мне не нужно придумывать разные истории для пиара. Мол, был чувак глухонемой, а потом молния ударила, и он не просто заговорил, а запел – и люди верят. Или, к примеру, водитель мой, мы с ним уже кумовья, перефотографировался со всеми артистами в гримерке – и с Тиной Тернер, и с Gipsy King. И вот он как-то говорит: «Я уже все ваши «фишки» о шоу-бизе знаю, но скажите, у Витаса, правда, жабры, а?»
Может быть, и надо придумывать какие-то вещи, но мне как-то везет с моей публикой.

«Звездную болезнь» я замечал много раз у участников различных «фабрик». А у тех коллег, кто прошел огонь и воду – нет. Очень хорошо, что выявляют таланты. Но «звездная болезнь» приходит потом, после того, как этих молодых людей два месяца «крутили» по телевизору, когда на голову им слава упала неожиданно, вокруг них были гримеры, сценографы. Популярность я определяю только по репертуару, его качеству. А с участниками талант-шоу самое страшное, что они после этих шоу ездят по стране и поют «секонд-хенд». Вы же посмотрите, они не создают свои новые песни – процентов на 70 они поют «секонд-хенд»! Нет таких, которые бы писали, как Могилевская, Билык и другие… Молодежь не пишет песен, ей так легче! Он перепел «Текила-любовь» и дальше выступает только с этой песней, собирает зал в доме культуре! Или, представьте, в Днепропетровске собран стадион, всюду афиши о концерте дважды участника «куликовского поля» – и 40 минут идет «кабак», то есть перепевание чужих песен! Как это допускают, как на это смотрит местный отдел культуры? Раньше за такое вообще бы «дисквалифицировали» со сцены. Для этого есть ночные клубы, рестораны. Другое дело, когда ты придумываешь песню, записываешь ее, создаешь аранжировку, каким тембром играть, потом занимаешься сведением вокала, потом работаешь над клипом… А потом кто-то берет и переключает на другой канал. Вот тогда ты поймешь разницу в работе. Я сольной карьерой занимаюсь 22 года, а раньше был клавишником и у Буйнова, и у Аллегровой, то есть прошел эту школу.

С личной жизнью, когда твое настроение не совпадает с тем, которое ты должен дарить со сцены. Так бывает за кулисами в гримерке, когда до концерта остается минут 15, а тебя «подкидывает» от бытовых проблем, но ты делаешь шаг на сцену – все проходит. Когда выходишь на сцену, а зритель делает: «Ухты!», ты сразу забываешь о проблемах и своем плохом настроении. Этот момент в работе артиста для меня сложен. Я свободолюбив и не могу быть лицемером.

Нужно смотреть по сторонам, а не считать, что вот так я иду, вот так я думаю, и только так – правильно. Когда Клинтон баллотируется, Хьюстон, Вандер и другие поют в поддержку того или иного кандидата. Но это должно быть толерантно. Артист может поддерживать политика, но не лезть сам в нее. Я против того, чтобы артисты были в Раде. Меня это очень удивило, когда Таисия (Повалий, – Ред.) и Руслана пошли в парламент. Зачем?! Ты – артист и должен радовать людей. И должен приносить улыбку – не важно, что у тебя плохое настроение. Ты должен выйти на сцену и за два часа людей вылечить. Лучше быть хорошим артистом, чем херовым (извините за грубое слово) политиком.

О цыганском мальчике, честно говоря, я от вас впервые слышу…

Есть такая шутка, что цыганы-олигархи заказывают себе русских частушечников. В основном цыганские свадьбы – это чудо. Это – таинство, начиная от невесты с женихом до песни-пляски. Это превращается в какой-то фестиваль, потому что народ безумно талантливый. Наша молодежь растет и соединяет народные танцы с современными вариантами. Поэтому заказывать кого-то нет смысла. Ну, например, на одной из свадеб Бейонсе пела. Но чтобы сделать настоящий праздник, это делают сами цыгане. У нас даже вызывают так: «А сейчас семья такого-то края подарит молодым…». И семья, преподнося дары, обязательно начинает или петь, или плясать.

Конечно. Знаете, как говорят: что, пчелы против меда будут что ли? Гадают, конечно. И, поверьте, круче цыган этого никто не делает в мире. Это целая история, ведь мы кочевали. Когда мы приходили в ту или иную страну, чтобы нас уважали, мы делали вещи, от которых волосы шевелились. Но самое страшное, это те, которые ходят и кричат: «Дорогая, дай я тебе погадаю!». Это, знаете, «фабрика звезд», а не артисты. К тем, кто по-настоящему гадает, в Советском Союзе обращались даже члены правительства. Раньше нас ругали, что цыгане гадали, ругали – что с детьми ходили, просили. А теперь посмотришь вокруг: гадают – не рома, просят – не рома. Чего у нас не заберут, так это песни и пляски.

Мой сын учится на пианиста. Я считаю, что самой большой наградой великого артиста Аркадия Райкина является то, что на его детях природа не отдохнула. Радует, что мой сын своим трудом тоже добивается успехов. Сейчас вот у него отчетный концерт в школе им. Лысенко.

Знаковая песня для меня – «Белая сирень». Именно она сотворила небольшой перелом в моей жизни. На самом деле эту песню написал Павел Зибров с Юрием Рыбчинским. А когда он делал свой бенефис, я тогда только начинал карьеру, и у меня все время не хватало репертуара, он тогда раздал каждому по песне. Я опоздал, прихожу, спрашиваю: «Павел Николаевич, а я смогу участвовать? Вы же обещали моей маме». А он усы опустил и говорит, что песни уже раздал. И тогда он дает мне песню на кассете. Но я же был учеником школы Лысенко, и я звоню ему и спрашиваю: «Павел Николаевич, а можно я в ней аранжировку изменю?» А он отвечает: «Роби з нею що хочеш!» Я «Белую сирень» переделал на медленную композицию, балладу. И когда я пришел на репетицию и спел, у него усы зашевелились. А потом с этой песней я поехал в Америку, потому что Саша Николаенко выходила замуж за «правую руку» Дональда Трампа. Я был там хедлайнером, и первый свадебный танец они танцевали под «Белую сирень». Весь мир на свадьбе был. Меня все разглядывали: кто ж это такой, кто вместо Лайонела Ричи поет? Заказали Лайонела Ричи, а Саша сказала: «Не хочу. Я хочу свой первый свадебный танец под «Белую сирень» Пети Чёрного». Who is Petya Chernyj?

Конечно, общаемся. И с Володей Пресняковым, и с Лёней Агутиным… Из «фирмачей»: Хулио Иглесиас – цыган. Помимо джаз-роковых музыкантов, мне интересны и те, кто уже по ту сторону жизни, к примеру, Джексон. Я летал на его лучший концерт в Бухаресте в 90-х. У меня была большая трагедия, когда его не стало.

Меня всегда тянет домой, в Киев. Территория школы Лысенко. Я жил в интернате. Все было, а у родителей были такие гастроли, что не успевал их даже на каникулах увидеть (каникул неделя, а мать где-то далеко находится, потому я ездил к одноклассникам на каникулы). У меня все было, разное было. У меня в интернате даже был список тех, кому я дам по башке, когда вырасту. Было и такое, что вырыл ямку, все высказал туда и пошел – это цыганская традиция, у нас большая связь с природой. У меня, когда приезжаю на территорию школы, даже сердцебиение учащается. А в село, конечно, езжу. Меня там Академиком называют: «О, наш Академик приехал!». Мы и созваниваемся. Судя по ответам, они все прекрасно понимают, что сейчас происходит у нас. Хотя вначале говорили: «Давай внука сюда, а ты, если хочешь, там будь». Но мой народ настолько мудрый и маленький по количеству, чтобы делать большие ошибки. Поэтому они относятся с пониманием. Даю честное цыганское слово: у меня сын спит в вышиванке.

Я был в Волновахе, Володарске, Авдеевке. Ездил, чтобы поддержать детский фестиваль «Діти-квіти». Эти города – крайне сложные. Жили мы в Мариуполе и обслуживали ближайшие районы. К слову, меня поразило, когда мы вечером зашли поужинать в ресторан, вошел в спортивной одежде, весь небритый Зорян Шкиряк – то есть он находится там, на Донбассе. В эти регионы нужно ехать и говорить людям, как мы их любим. С ними нужно работать. Обидно, что артисты едут выступать в ту же Москву, а туда, на Донбасс, не едут. Маша Гойя, Наташа Валевская, наши ведущие, которым по 18-20 лет, и другие, вы съездите туда – ведь с этими регионами нужно работать, причем не с помощью кнута! Как говорят, если воспитывать ребенка кнутом и пряником, он вырастет мазохистом и диабетиком. А нам нужно действовать через любовь, и нашим артистам ехать туда просто необходимо. Я там пел целый блок украинской песни. Люди после концерта подходили и благодарили за то, что к ним приехали, потому что им тяжело там. Туда нужно ехать и работать с людьми, потому что они пережили психологически страшные вещи.

Шикарный фильм «Табор уходит в небо» показал истинную суть цыган. Это были кузнецы, маги и артисты. А стереотипы, связанные с наркотиками и т.п. – это пришедшее из Европы, это было выгодно каким-то высокопоставленным лицам.
Потому мы с Димой Климашенко, Игорем Николаевичем Крикуновым, тем же Бароном стараемся ломать этот стереотип. Было очень приятно, что в это прекрасное время, когда я получил звание заслуженного артиста Украины, на одном из закрытых концертов прозвучало следующее: «Раньше говоришь в Украине о цыганах, и в голову сразу лезут мысли о наркотиках, а сейчас говоришь о цыганах – всплывает в памяти лицо Петра Чёрного».
Очень сложно ломать эти «заимствованные» стереотипы, потому что всегда почему-то прикрепляется грязь, а не что-то хорошее. Как говоря, плохое видно очень далеко. А если разобраться, то настоящие цыгане имеют дома, они никогда не позволят бросать детей, идти попрошайничать и т.д. Иногда кто-то говорит, что, мол, где-то там у них табор кочевал… Я всегда говорю: цыгане уже не кочуют – они могут просто собраться летом и в трейлерах или кибитках отправиться отдыхать. Возможно, в последнее время это снова появляется, потому что жизнь стала тяжела. Посмотрите на нас (ведь среди цыган есть и военные, и спортсмены, и другие), мы никогда не отдадим своих детей на вокзал попрошайничать. Когда Николаю Алексеевичу Сличенко задали вопрос о том, как он относится к цыганам, которые ходят и просят, он ответил гениально: «Они же просят, но не отнимают».

К форс-мажорам по-разному относятся артист-профессионал и непрофессионал. «Звезд» очень много, а настоящих артистов мало. Артист-профессионал в любой ситуации работает стабильно – сосредоточенно и собранно, в том числе в случае форс-мажоров. Всякое бывало: и фонари срывались, и останавливались фонограммы… Когда я был на фестивале в Польше «Зелёна-Гура», у меня вообще музыка остановилась. Некоторые даже специально просят звукорежиссеров, чтобы у них музыка остановилась. Потому что если это случается, а артист и дальше продолжает выступление, то все сразу начинают восхищаться: «Ой! А ведь он поет вживую!»
Форс-мажоры бывают очень разные. К примеру, во время одних наших гастролей с мамой наш автобус остановился, а температура на улице -35– -40 градусов. Мы вышли на улицу, нашу аппаратуру облили бензином – сожгли ее, чтобы согреться.
Ситуации случаются разные, главное при этом – быть настоящим артистом. А когда форс-мажор случается у непрофессионала, он не знает, что делать. Если у меня во время концерта, к примеру, отключается свет, то мне все равно, я могу сесть за рояль и с залом работать дальше. Я просто нахожусь на своем месте и делаю то, чему учился.

Не хочется говорить банально, вроде «А при чем тут артисты?». У каждого есть честь, совесть и достоинство, и каждый для себя принимает решение, как вести себя в сложившейся ситуации. В свое время меня впечатлил пример Вахтанга Кикабидзе, когда в его стране начались похожие проблемы. На эту тему мы много с коллегами спорим в автобусе, в дороге. К примеру, с моим кумом Алексеем Потапенко (Потапом), с той же Каролинкой, с которой мы – кумовья. Нельзя говорить, что мы – аполитичны, поскольку как мы можем быть аполитичными, когда в нашей стране такая беда? Я не претендую на какой-то высший патриотизм, ведь я, например, общаюсь на русском языке, и при этом всю жизнь говорил: «Прийми цигана, як сина, моя ненько, Україно!». И вдруг кому-то стало выгодно «наступить на мозоль», касающийся языка. Недавно я ездил по «горячим точкам» в связи с фестивалем «Діти-квіти». Мы были и в Мариуполе, и в Володарске, и в Волновахе, и в Авдеевке. Когда люди подходят и говорят мне: «О, вы – наш!», мороз по коже идет! Я еще при Кучме объезжал эти города, и никогда такого не было, чтобы делили на «своих» и «чужих», впереди шла идея «Злагода заради майбутнього». Сейчас идет большая игра, и кому-то все это выгодно. Во Франции цыгане себя не чувствуют настолько уютно, как я себя чувствую в Украине! Когда Саркози выдал этот указ об изгнании цыган, я сразу сказал: «Все, хана этому президенту». И он слетел. Артист с честью и совестью должен просто любить свою страну, и дело тут не в языках. Каждый должен отдать хоть маленький долг своей стране. Я не могу себе представить, чтобы в 1943 году я поехал и дал концерт для Геббельса, потому что «я – аполитичен».

Для сравнения: в Чехии фактически создают гетто цыган. А я в Украине никогда не испытывал к себе такого отношения, даже учась в Киевской школе для одаренных детей им. Лысенко, где я был единственным цыганом за всю их историю. В свое время я даже был комсоргом класса; когда приезжали иностранцы, меня всегда ставили на первое место, а мои сочинения на украинском языке, например, «Моя Батьківщина», показывали как пример! Я горжусь тем, что получил высшее образование в Украине. Мама моя, царствие ей небесное, Галя Чёрная, проработав много лет в московском театре «Ромэн», в Украине вместе с отцом создала свой коллектив от Министерства культуры «Цыганские напевы», чтобы гастроли проходили поближе (когда они работали в Москве, то гастроли были везде – от Курска до Владивостока), а я тогда учился в школе-интернате. Кстати, ансамблю «Цыганские напевы» в этом году исполняется 35 лет, и он будет участвовать в моей программе.

За 22 года сольной карьеры у меня ни разу не было сольного концерта во Дворце «Украина». А в этом году во Всемирный день цыган, 8 апреля, состоится большое концерт, на котором мы покажем, какие они, украинские цыгане. Для сравнения: во Франции Саркози давал указание о том, чтобы из страны выгнали всех цыган. Вот вам и Франция, вот вам и европейская страна! А в Украине есть и театр «Романс» Игоря Николаевича Крикунова, и народный артист Украины Леонид Сандуленко, который является солистом оркестра МВД, и т.д. Я сам являюсь учеником Киевской средней специализированной музыкальной школы-интерната им. Лысенко. Не поверите, но я сам ничего не плачу – все расходы по организации концерта взял на себя Дворец «Украина». При этом я говорил Роману Стефановичу (Роман Недзельский – генеральный директор Дворца «Украина», – Ред.): «А если вдруг люди не придут?» На что он мне ответил: «Петя, даже если мы «попадем», то никаких претензий к тебе не будет». Так что в Украине отношение к цыганам более толерантное, чем в той же Франции. И какая страна при этом европейская?:)