Украина стоит перед "распростертыми объятиями" и вступит в ЕС после 2027 года - Горбач

8 ноября Европейская комиссия рекомендовала государствам ЕС начать переговоры о вступлении Украины. По словам президента Еврокомиссии Урсулы фон дер Ляйен, Украина уже выполнила более 90% рекомендаций, выдвинутых ЕК после предоставления Украине статуса кандидата на вступление в июне прошлого года. Однако до начала переговоров Киеву, согласно обнародованному отчету Еврокомиссии, в ближайшее время нужно будет выполнить "домашнее задание" в виде принятия ряда законов относительно работы антикоррупционных органов и продолжения системной борьбы с коррупцией.

В интервью Главреду политический аналитик Института евроатлантического сотрудничества Владимир Горбач рассказал, когда Украина реально может стать членом Евросоюза, и с какими пунктами переговорного процесса могут возникать наибольшие сложности.

Что это решение означает для Украины и чего нам ждать от него в ближайшее время?

Еврокомиссия обнародовала свои выводы относительно выполнения Украиной предпосылок для начала переговоров о вступлении. Они, по большей части, положительные, и поэтому Еврокомиссия рекомендовала высшему органу ЕС, Европейскому совету, начать двусторонние переговоры о вступлении с Украиной. Европейский совет соберется 15 декабря, и если уж мы получили рекомендацию, то решение о начале переговоров тоже примут.

Но, опять-таки, в рекомендациях прозвучало, что дальнейший прогресс Украины также будет оценен Еврокомиссией до марта. И вместе с решением о вступлении Европейскому совету рекомендовано принять еще и рамку этих переговоров. Предварительно выглядит так, что все хорошо, мы сдвинемся с места, ЕС не просто предоставил нам статус кандидата, но и сам заинтересован в этом процессе, поэтому будет нам помогать там, где это возможно, в том числе в прохождении нами соответствующих процедур. Но, скорее всего, конкретные переговоры начнутся примерно в апреле, после второй оценки (поскольку было озвучено, что в марте ЕК даст еще одну оценку после выполнения списка задач). Украине важно будет начать переговоры хотя бы по одной из переговорных глав (как правило, их там 35, и все они касаются отраслевых вопросов). Вряд ли это будут переговоры по сельскому хозяйству – это будет что-то попроще. А вот в июне следующего года состоятся выборы в Европарламент, и, соответственно, произойдет перезагрузка всех руководящих органов ЕС, в результате чего у нас могут измениться наши партнеры и, в том числе, переговорщики. Именно поэтому важно это время до выборов пройти образцово, показать конструктив и настроенность на результат, чтобы мы сами себе не навредили и негативно не повлияли на отношение будущих руководителей европейских институтов к переговорному процессу и Украине в целом.

А чего именно от нас в течение этих месяцев ждут в Европе –что именно мы должны сделать?

Это четкие ожидания относительно того, что нужно сделать со ссылкой на конкретные законы по НАБУ, НАПК, и самое важное и сложное – относительно изменений в закон о национальных меньшинствах. Недавно Зеленский подписал этот закон, но он предусматривает переходные положения, поэтому нужно сделать корректировки, чтобы они соответствовали рекомендациям Венецианской комиссии.

Какова, на ваш взгляд, реальная временная перспектива вступления?

Это, конечно, самый интересный вопрос, и он же – самый сложный. Оптимизм нынешней украинской власти несколько преувеличен. Здесь я хотел бы напомнить недавние высказывания премьер-министра Шмыгаля о том, что Украина проведет переговоры о вступлении в ЕС за два года, но думаю, что это невозможно, исходя из особенностей переговорного процесса и объема всех документов, материалов и вопросов, которые нужно будет рассматривать во взаимодействии с нашими европейскими партнерами.

По моему мнению, пять лет минимум уйдет лишь на переговоры, а потом будет еще какое-то время до политического решения обо всех членах Евросоюза о присоединении Украины. По большому счету, есть еще одна рамка – это бюджет Европейского Союза, который у них называется "финансовый план", который принимается на 7 лет. Такой семилетний план уже должен предусматривать определенные средства на адаптацию Украины к этой системе.

Текущий финансовый план прекращает действие в 2027 году, и, в принципе, только после 2027 года можно будет говорить о каких-то гипотетических возможностях нашего вступления в ЕС. Но более реально, что это может произойти примерно в 2030 году.

Пока будут продолжаться двусторонние переговоры, что для нас может измениться за это время? Увидим ли мы какие-то последствия этих переговоров в течение этого времени?

Сами переговоры напрямую не повлияют на нашу экономику или социальную систему. Они начнут влиять тогда, когда воплотятся в жизнь, то есть когда Украина станет полноценным членом Евросоюза, и европейское право, со всеми его правами и ограничениями, начнет действовать на территории Украины. Именно с того момента мы гипотетически можем почувствовать какие-то изменения. А переговоры о вступлении – это переговоры о будущем, которого еще нет.

Если раньше мы рассматривали членство в Евросоюзе, прежде всего, как экономические преимущества через доступ к основным фондам Европейского Союза, а также говорили о европейских стандартах и определенных социально-экономических преимуществах, то сейчас для нас самым важным в этом вопросе становится вопрос безопасности, то есть завершения войны и обеспечения определенной безопасности. И хотя Европейский Союз не является структурой безопасности, но членство в нем все-таки именно так рассматривается Украиной и членами Евросоюза, поскольку это общая экономика и общий политический механизм, который разделяет между собой и политические риски. И если мы имеем дело с внешней агрессией, здесь должен быть "один за всех, и все за одного". Поэтому, по большому счету, будущее членство Украины в ЕС – это еще один шаг Украины к тому, чтобы чувствовать себя в большей безопасности, чем сейчас, когда мы находимся в "серой зоне".

При этом вопрос вступления в НАТО не менее актуален, потому что он еще более важен с точки зрения безопасности. Но пока даже то, что западный ВПК уже разворачивается для работы в интересах Украины, и, соответственно, обеспечение ее безопасности и обороны – это уже огромное преимущество для нас. И это, возможно, даже более важно, чем экономика, социальная и гуманитарная сферы.

Рекомендуем:

Украина может вступить в Евросоюз еще во время войны - Весьер

Как вы думаете, что может стать самым спорным и проблемным во время переговоров?

Если мы говорим о предварительных предпосылках, а не о переговорах по 35 главам, то, пожалуй, самым сложным может быть сам вопрос национальных меньшинств, поскольку здесь уже есть заинтересованные оппоненты. Например, Венгрия в лице правительства Виктора Орбана, который избрал себе этот вопрос как внутриполитический козырь. Поэтому они будут очень жесткими и настойчивыми в данном вопросе, и нам будет очень трудно удовлетворить их пожелания, потому что они, скорее всего, стремятся не к решению проблемы, а к получению определенных политических бонусов внутри самой Венгрии. А Украине будет трудно пойти на требования правительства Орбана, потому что они, мягко говоря, не совсем конструктивны. Поэтому путь остается через выполнение рекомендаций Венецианской комиссии и формирование уже нового законодательства, потому что текущее законодательство так или иначе нам придется корректировать.

После того, как появилось решение Еврокомиссии, в Польше уже начинают говорить о том, что Украина не может вступить в Евросоюз, пока не будет решен спор между странами, который касается эксгумации жертв Волынской трагедии. Много ли у нас подобных ситуаций (кроме Венгрии, о которой вы уже говорили), которые могут помешать нашему вступлению?

Это заявление понятно, и это представители той партии, для избирателей которой вроде бы этот вопрос является очень чувствительным. Но я думаю, что это определенно можно решить. Если Польша будет делать шаги навстречу Украине, за Украиной тоже задержки не будет. Когда в Польше сменится правительство, изменятся определенные подходы, и можно будет решить этот вопрос, что называется, полюбовно. У нас нет цели не позволять полякам проводить эксгумацию своих жертв и такого никогда не было – это было решение в ответ на определенные недружественные шаги со стороны польского правительства, которое в ближайшие дни изменится, и с которым можно будет говорить с чистого листа.

Кстати, относительно закона об образовании и нацменьшинствах заинтересованной стороной могут быть еще румынское, болгарское меньшинства в Украине, но там нам всегда легче удавалось находить общий язык, потому что эти правительства были конструктивными, в отличие от правительства Орбана.

Что касается сложности переговоров вообще, то есть относительно того, как вмонтировать Украину в систему Европейского Союза, то самыми трудными, пожалуй, все-таки, будут переговоры по сельскому хозяйству. То есть там, где вопросы касаются средств, выплат и большой части бюджета Европейского Союза. И там, где речь будет идти о деньгах, переговоры будут очень принципиальными, жесткими и продлятся как можно дольше.

Когда вы говорили о перспективе вступления, то сказали, что до 2027 года мы не можем на это рассчитывать…

Да, до 2027 года это технически невозможно, исходя из правил, которые сегодня существуют в ЕС.

И о каких-то сокращенных процедурах для нас речь не может идти, учитывая нашу ситуацию?

Мы живем в такое время, когда мир переживает огромные внутренние трансформации, и возможны любые чудеса. Например (и я об этом накануне подумал), если внешние причины безопасности заставят Европейский союз принимать какие-то решения о собственной внутренней реформе, а кто-то внутри Европейского союза будет эту реформу блокировать, то, в принципе не будет другого пути, кроме как создать новую организацию-новый Союз с новым названием, новыми правилами, учредительными договорами или Конституцией. И если дойдет до таких противоречий внутри организации, тогда у нас появится шанс стать соорганизатором на старте новой структуры. Это фантастически звучит, но мы живем в эпоху огромных трансформаций, и ничего исключать нельзя.

То есть все-таки есть шанс, что в случае мы завершим эти переговоры раньше Турции?

Если сравнивать с Турцией, то да. И не просто шанс – это тренд, который наметился. Если Украину европейские нации, по большей части, хотят видеть в составе Европейского Союза, то с Турцией все иначе. В частности, Турция уже преодолела более половины глав, но сами европейцы испугались того, что будет, когда Турция станет членом Европейского Союза. И поэтому европейцы прекратили переговоры, конечно, ссылаясь на причины во внутренней политике Турции (что на самом деле тоже имеет место). Но с Украиной ситуация другая – сейчас мы фактически стоим перед "открытыми объятиями".

Наши стандарты: Редакционная политика сайта Главред