Илья Пономарев

Вважаю, що так. Пану Сліпакову варто турбуватися, бо певний нагляд за ним буде. Проте є сумніви, що сам він буде готовим у майбутньому зробити цей крок. Зараз, очевидно, перемагають комерційні питання. До того ж, і Кремль започаткує певний політичний проект, який би був повністю під його контролем і який би зайняв цю нішу російської політики.
Та, якщо говорити ширше, то я вважаю, що запит суспільства на нові обличчя, які б не належали до сучасної політичної еліти, існує і в Росії, і в Європі, і в США. Україна тут була в авангарді світової тенденції. Те саме може трапитися і в Росії.

Прежде всего, есть вопросы постоянных тренировок. В этом смысле Шойгу делает, с российской точки зрения, правильные вещи. Ведь долгое время российская армия не тренировалась, а только разлагалась. Потому постоянные военные учения, которые проводятся последние пять-шесть лет, когда должность министра обороны РФ занимает Шойгу, для армии правильны.
Однако, полагаю, у Кремля есть основания беспокоиться за центральноазиатское направление. В частности, Путина очень напрягла смена власти в Казахстане. Он психологически не верит в полноценные транзиты власти и считает их фактором потенциальной угрозы, даже когда они происходят по взаимным договоренностям. Недавний пример – события в Киргизии. Да и в Узбекистане мы видим то же самое…
Так что основным внешним адресатом этих учений может быть новое руководство Казахстана, которому не лишне напомнить, что "большой брат" следит за происходящим.

Все без исключения санкции против России, вводившиеся до сих пор, сильно влияли на психологическую атмосферу в российской элите, но мало влияли на экономику здесь и сейчас. Эти ограничительные меры, скорее, отбирали у России будущее, потому что приводили к сокращению прямых иностранных инвестиций, осложняли для российских компаний выход на международные рынки и затрудняли процесс заимствований. Но в условиях высокого уровня сырьевой зависимости российской экономики какого-то непосредственного результата сегодня санкции не приносили и не принесут в будущем. То есть краха российской экономики от этих санкций ожидать не приходится.
Главное значение любых санкций (и тут особую роль играют не экономические, а персональные санкции) – это воздействие на конкретных людей, относящихся к российской политической и экономической верхушке. В принципе, мы видим уже сейчас, что усталость от этих санкций в Москве довольно велика, и это может послужить важным фактором, который поспособствует уходу России с Донбасса. Но это всегда будет только одним из факторов, но никогда – единственным.

Думаю, это преувеличение. Да, поджоги регулярно случаются. Я и сам из Сибири, потому тема мне хорошо знакома. Но просто представьте себе масштаб происходившего, то есть площадь возгорания, а это примерно 10% территории Украины. Поджигать такую площадь было бы очень сложно.
Потому думаю, что в данном случае, скорее, все-таки сказалась хозяйственная деятельность человека, совпавшая с природными факторами.
Более важным мне представляется фактор недофинансирования лесной отрасли и отсутствие нормальных защитных механизмов, которые всегда должны быть предусмотрены, когда ведется разработка леса, и на чем успешно экономили все последние 30 лет.

Вряд ли стоит говорить о каком-то "резвом развороте". Скорее, это эффект медиа, которые сейчас разносят такие "пророссийские заявления".
Однако Европу я всегда считал и считаю сейчас крайне ненадежным партнером для Украины. Не по причине каких-либо заговоров и прочего, а просто потому что Европы, как единого политического пространства, не существует, точно так же нет и единой внешней политики Евросоюза. Существуют не всегда однонаправленные, чаще довольно противоречивые интересы отдельных стран, входящих в ЕС. А их согласование приводит к тому, что размер геополитического вектора стремительно приближается к нулю. В этом смысле Америка и даже Великобритания – гораздо более предсказуемые, понятные и целеустремленные игроки.
Но это вовсе не означает, что европейские расклады нужно игнорировать. Напротив, имеющиеся противоречия нужно активно использовать в интересах Украины. Например, существует вечная борьба между Польшей и Германией, не менее вечная конкуренция по линии Германия-Франция, отдельные интересы государств юга Европы. Все это можно и нужно разыгрывать для того, чтобы защищать национальные интересы Украины, не впадая из крайности в крайность.
Нет друзей, нет врагов – есть интересы. Украина – большая страна и должна осознавать себя таковой, не пытаясь прислоняться то к одному, то к другому партнеру, забывая о собственных интересах. В общем, все как в семейной жизни.

Я бы не преувеличивал "дикость и варварскую нецивилизованность" российского, равно как и любого другого, народа. Вообще, убежден, что люди довольно одинаковые. Есть разница в обычаях, привычках, но фундаментально человечество едино. И уж точно между украинским народом и российским народом при всех различиях пропасти в мировоззрении и цивилизационном выборе не существует. Если спросить россиян, они ровно так же будут говорить, что они – европейцы, и на многие вопросы ценностного характера отвечать так же, как на них отвечают украинцы.
Другое дело, как эти ценности воплощаются в решения и поступки в конкретных жизненных ситуациях.
У украинцев и россиян, с политической точки зрения, есть фундаментальное различие в отношении к тому, что Путин назвал «главной геополитической катастрофой ХХ века», а именно – к распаду Советского Союза. Россияне, с их точки зрения, от этого распада только потеряли, потому что ушла часть территории, произошел разрыв родственных связей, случилось катастрофическое падение уровня жизни. Большинство населения связывает это именно с распадом большой страны.
Украина в момент распада Союза тоже сильно потеряла, с точки зрения уровня жизни, но взамен получила независимый статус, что для значимого числа населения (кстати, не для подавляющего большинства, но тем не менее) частично компенсировало эти самые экономические неурядицы.
Поэтому, разумеется, россияне подспудно хотят восстановления Советского Союза в той или иной форме, движимые не империалистическими идеями, а, прежде всего, экономическими – «вернемся в прошлое и будем жить лучше».
Путин на этих настроениях активно играет. Именно эти настроения играли важную роль в момент аннексии Крыма.
А что касается безудержной коррупции и политических убийств, то россияне просто не видят для себя никакой возможности на это повлиять, и чисто психологически любой человек пытается найти в окружающем пространстве хоть что-то, что дает ему возможность надеяться на лучшую жизнь и рост уважения к самому себе. Поэтому, когда ему говорят, что "Крым вернулся", а, может, еще и Белоруссия "вернется", у среднего россиянина тут же возникает надежда на возрождение Союза. А когда мы "помогаем" Донбассу, то возникает чувство самоуважения, потому что мы тут терпим лишения от санкций, но зато делаем доброе дело, спасая наших братьев. А выискивать в сетях правду о том, что это не так, что мы в обоих случаях выступаем как банальные оккупанты и захватчики, что братьев мы не спасаем, а убиваем – такая правда никому оказывается ненужной.
Что касается будущего, то любая война заканчивается миром. Вспомните войны между Англией и США, между Францией и Германией, между Германией и Украиной, между Польшей и Украиной – это не мешает сейчас народам этих стран прекрасно друг с другом общаться.
Уйдет Путин – закончится война. Мы обязательно помиримся. И у меня нет никаких сомнений, что Украина и Россия все равно будут ближайшими союзниками.

Думаю, что украинские спецслужбы очень повысили свой профессиональный уровень и нарастили возможности для сопротивления иностранным секретным операциям на своей территории. Но, с точки зрения любых профессионалов, Украина остается проходным двором, в котором могут действовать не только российские спецслужбы, но и государственные службы, и криминальные структуры других стран. Чтобы это изменилось, нужно время, нужна достойна зарплата контрразведки и нужен в целом порядок в стране во всей правоохранительной системе.

Во-первых, очень надеюсь, что криминального преследования бывшего президента не будет по одной простой причине – это будет наносить стране большой имиджевый урон. Во всех странах президенты пользуются иммунитетом. Конечно, если они не совершили акт национальной измены, как это произошло в случае с господином Януковичем.
Это совершенно не отменяет необходимости и целесообразности расследовать деятельность всех "друзей" бывшего руководителя и воздать им по заслугам за бесславно потраченные пять лет после Майдана.
Во-вторых, я бы не преувеличивал роль Запада во всех этих расследованиях. С одной стороны, Запад сейчас видно, как помогает "своей" правоохранительной структуре в лице НАБУ, которое за лето резко нарастила свою активность и вошло в несколько очень чувствительных точек (Окружной административный суд). Я вижу, что за этим прослеживается желание западных партнеров помочь Украине положить конец круговой поруке в элите, которая успешно дожила до настоящего времени. С другой стороны, прекратить какие-то дела, думаю, Запад и не способен, да и не захочет. Поскольку это будет слишком грубым вмешательством в национальный суверенитет Украины. А сентиментальные чувства коллективного Запада в адрес прежней команды, как мне кажется, мягко говоря, сильно преувеличены Петром Порошенко.

Путин, я уверен, не должен этому противодействовать, потому что изначально говорил и продолжает утверждать, что "Украина – это марионетка США", потому и разговаривать нужно с Вашингтоном. В этом смысле расширение формата полностью лежит в интересах Москвы и соответствует ее амбициям. Кремль может покочевряжиться, но только для того, чтобы поиграть на эмоциях европейских партнеров. Тем более, как мы говорили выше, они объективно настроены по отношению к Москве более дружественно, чем американцы. Ну, и почему бы их не погладить по шерсти...
Что касается Франции, то тут как раз все на поверхности. Макрон – молодой и амбициозный политик, который хочет играть первую скрипку. У него возникла на это надежда в связи с уходом Меркель. А тут инициативу, очевидно, перехватит нахрапистый Трамп. Однако, думаю, эти эмоции будут преодолены коллективно всеми остальными.

Усталость действительно велика. Я бы только точнее сформулировал, от чего именно эта усталость. А усталость – от отсутствия результатов, которые бы европейские лидеры могли бы предъявить своим избирателям. Таким результатом может быть прекращение войны или экономический рост. Возможно, могут быть и другие результаты. Главное, чтобы они были.
А пока что Украина для европейцев генерирует только лишь проблемы и постоянно просит помощи в их решении, не давая ничего взамен. Плюс еще большое количество украинских работников едет в Европу и занимает там рабочие места, вызывая социальное напряжение в целом ряде стран. Понятно, что европейцы хотят как-то избавиться от этой головной боли. А самый простой способ – закрыть глаза и сделать вид, что ничего не происходит, что как-нибудь само рассосется.
Я убежден, что для Украины существует единственный путь не допустить потери европейского внимания, идя по которому, страна может действительно стать частью Европейского Союза – это стремительный рост иностранных инвестиций, а также внезапный и наглядный успех экономических реформ. В данном случае европейская политика на 100% будет служанкой экономических интересов европейского бизнеса. Именно бизнес тянет Европу в Россию, а не какие-нибудь русофильские настроения в головах Макрона или Меркель – таковых не существует.

Разумеется, причина протестов в России никуда не делась и, к сожалению, нет оснований полагать, что в ближайшее время денется. Поэтому, конечно же, протесты будут расти. Однако расти они будут не линейно, а волнообразно. Нынешняя волна, связанная с выборами в Мосгордуму, закончится в ближайшее время, поскольку исчезнет возможность добиться какого-то результата – выборы пройдут. Но через какое-то время возникнет еще один повод для протестов – и выйдет еще больше людей, чем выходило сейчас.
Однако протесты до сих пор не приводили и не приведут к смене власти в России, и так будет ровно до тех пор, пока не появится в глазах россиян внятная альтернатива действующему президенту. Слишком велик в России страх возвращения в 90-е, слишком велика нелюбовь к носителям либеральных взглядов.
Поэтому альтернатива, если она будет политической, на мой взгляд, будет выражать лево-националистические взгляды, или же она будет вообще не политической – КВНщик, популярный писатель или популярный певец, то есть человек, которого никак нельзя «приклеить» к 90-м.
Думаю, что единственный и основной страх Кремля связан именно с этим. А основная задача всей конструкции медийного управления сводится к недопущению появления подобной альтернативы.

Думаю, что Путину решить этот вопрос будет крайне сложно, если вообще возможно. Я пытаюсь поставить себя на его место и не понимаю, как можно объяснить гражданам страны, почему надо японцам передать какие-то острова. Это в генетическом коде россиян – фраза "лишней земли у нас нет".
Крым – это то, что было сейчас захвачено и за что последовали международные санкции. То есть вопрос по определению дискуссионный.
А претензии японцев относительно Курильских островов в глазах 99% населения выглядит просто как вымогательство со стороны Японии, которая требует отдать часть российской территории. Хотя, конечно, вопрос гораздо более сложный.
Давно предложен реальный компромисс – из четырех спорных островов передать два, тем более, что один из них крошечный, а другой – несколько скал в море. Но за этим есть и экономический смысл, потому что как раз там проходит путь миграции рыбы. Хотя, конечно, в масштабе тех морских пространств, которые есть у России, мне это не кажется критическим вопросом.
Но, в любом случае, возникает вопрос – а что взамен? То есть, если будет какой-то супер-масштабный инвестиционный проект национального уровня между Россией и Японией, то в него еще можно «упаковать» решение вопроса с Курилами. Но в отдельно взятом виде объяснить это будет очень сложно, тем более, для Путина, который себя позиционирует как державник.
Что касается китайцев и Сибири, то я считаю эту проблему очень важной и серьезной. Я не вижу от китайцев непосредственно военной угрозы, но я вижу колоссальную демографическую угрозу. С китайской стороны границы вдоль Сибири и Дальнего Востока живет около 150 миллионов человек, а с российской – менее 15-ти миллионов, и при этом катастрофа с мужчинами. В Сибири существуют города, где соотношение женщин и мужчин в фертильном возрасте составляет два к одному. У китайцев же строго наоборот – избыток мужчин. Все это создает предпосылки для ползучей ассимиляции, которая постепенно и происходит. Если к этому добавить бросающуюся в глаза разницу – темпы роста экономики с китайской стороны и деградацию с российской стороны, то мы понимаем, что, несмотря на всю разницу менталитета, культуры и иногда предубежденность россиян по отношению к китайцам, этот процесс будет только нарастать. Без масштабных экономических проектов, направленных на развитие Сибири, его не остановить. Пока же, к сожалению, Москва окончательно отказалась от подхода к развитию сибирских регионов, который существовал в советское время, и фактически строит отношения с Сибирью, как отношения метрополии и колонии, выкачивая ресурсы и де-факто стимулируя депопуляцию.

Во-первых, "ихтамнет". :)
Во-вторых, если серьезно, то в случае Грузии и Сирии наличие российских войск было официально признано, а в случае Донбасса появление авиации полностью разрушит даже видимость российской аргументации, которую Кремль выстраивал до сих пор.
В-третьих, российские чиновники в союзе с беглыми украинскими деятелями времен Януковича активно выстраивают бизнес на этой территории, и воздушные бои над их головами явно тому не будут способствовать.
Поэтому думаю, что применение авиации возможно, только если украинская армия перейдет в широкомасштабное наступление.

Я не вижу причин для развития подобного сценария. Наоборот, считаю, что сейчас как никогда возможно договориться с Россией о сдаче Донбасса. Кремль хочет снять с себя эту головную боль в обмен на нормализацию отношений с Западом и, хотя бы частичную, отмену санкций.
Ни что не мешает этому конфликту и дальше существовать в «замороженном» состоянии, но все-таки если украинская сторона проявит настойчивость и переговорное искусство, я думаю, президент Зеленский свое обещание мира сможет сдержать без существенных уступок со стороны Украины.

Бунт – это то, что сейчас происходит на московских улицах. Если в результате бунта Путин уйдет, это уже будет революция. Она, да, возможна. Но это не единственный сценарий смены власти в стране.
Вероятность революционного события постепенно повышается. Но именно революционный путь полностью зависит от наличия поддержанной обществом альтернативы. Обратите внимание, что и в Украине во время Оранжевой революции 2004 года и Революции Достоинства 2014 года сначала появлялась альтернатива: в 2004 году – в виде появления Ющенко, в 2014 году – европейского выбора. А только потом действия власти, которая в 2004 году сфальсифицировала выборы, а в 2013 – избила студентов, выступили катализатором для общественной мобилизации.
Условия для мобилизации в России есть, а альтернативы – по-прежнему нет. Ни Навальный, ни Ходорковский, ни Гудков пока такой альтернативой не стали. Кстати, гораздо ближе к тому, чтобы стать такой альтернативой, малоприятные для Украины люди типа господина Стрелкова. Поэтому о Навальном говорят многие СМИ, а о Стрелкове – никто, и Кремль всячески прикладывает руку к этому.
В целом, я думаю, что наиболее вероятный сценарий смены власти в России будет чем-то напоминать события 1917 года. Первый этап действий – внутри элиты (возможно, в режиме управляемой передачи власти, инспирированной самим Путиным, а, возможно, и "дворцового переворота"), он снимет медийные и финансовые барьеры для деятельности оппозиции. После чего в короткое время проявится та самая альтернатива, которая сметет силы прошлого.

Тут все просто. Кремль продолжает пропагандистскую линию, направленную на то, чтобы показать: мы к Украине со всей душой, а они плюют в протянутую руку. Конечно, это все – жульничество и крокодиловы слезы.
Меня особо возмущает то, что вся эта пропаганда идет за счет российских налогоплательщиков, потому что каждый украинец, получивший российское гражданство, тем самым будет получать социальные выплаты за счет россиян, для которых сейчас повышен пенсионный возраст. Кстати, это может само по себе быть серьезным фактором усиления революционных настроений, если удастся эту простую истину донести до большинства.

Жить станет лучше, жить станет веселее… :)
Думаю, что определенных дров они, конечно, наломают в силу того, что у них нет достаточного политического опыта. Но я лично предпочитаю честных людей, совершающих ошибки, чем жуликов, которые точно знают, что совершают преступления. Потому я настроен крайне оптимистично.
На мой взгляд, главным будет вопрос – выполнит ли Зеленский свое обещание, что он пришел на президентский пост на один срок. Потому что та конфигурация, которая сейчас сложится в украинской власти, будет максимально приближенной к понятию «диктатура», когда вся власть будет сконцентрирована в одних руках. И вся ответственность также будет в одних руках. Для экономического прорыва это очень неплохо. Но в такой ситуации всегда возникает соблазн перерождения власти, ее окукливания и превращения того, что изначально планировалось как временный вариант, в постоянный. Если такое перерождение не произойдет, будет хорошо, а если произойдет – придется бороться.
Будет ли Зеленский терять рейтинг, учитывая, что вся ответственность за происходящее будет лежать на нем – это вопрос искусства политика. Путин рейтинг не особо теряет. Если политик говорит одно, а делает другое, как Петр Алексеевич Порошенко, то, конечно же, он будет терять рейтинг. Но если политик делает вещи, которые людям нравятся, то его рейтинг, наоборот, будет расти. Путин говорит и делает в основном то, что людям нравится, а если возникают какие-то проблемы – значит, правительство недоработало.
Потому я бы не говорил о том, что Зеленский неизбежно начнет терять поддержку общества. Это вероятно, но вовсе не очевидно. Если продолжатся его поездки по областям и его общение с чиновниками в Лукашенко-style, т.е. он будет снимать чиновников, вешать и линчевать, то я вас уверяю, рейтинг у президента будет хороший.
А дальше – вопрос результатов: что произойдет после того, как тот или иной чиновник будет снят Зеленским с должности, сумеет ли президент довести дело до конца и решить проблему. Если люди будут видеть, что это всего лишь болтология, дальше которой дело не идет, то, конечно же, рейтинг посыплется. Если же в результате таких действий что-то изменится к лучшему, и это можно будет продемонстрировать людям, то все будет нормально.

На что могут повлиять 10% депутатов? Ни на что. Посмотрите на рассадку депутатов в новой Верховной Раде. И обратите внимание, что место этих 44 депутатов на выходе из зала, по пути к туалетам. Я думаю, что это – сигнал им, месседж.
В том, что кто-то из представителей партии Оппозиционная платформа – За жизнь получит кресло вице-спикера, я очень сомневаюсь. Практически уверен, что этого не произойдет. Слуга народа будет в большинстве во всех ключевых комитетах, разве что пару комитетов отдадут оппозиции. А так, все будут контролировать «слуги народа».
Потому вся эта ситуация будет несколько приближенной к диктатуре. Нечто похожее мы наблюдаем в России. Слуга народа от Единой России ничем отличаться не будет.
Но есть важный момент и принципиальное отличие – у Путина совершенно другая мотивация изначально, не такая, как у Зеленского. Изначально Путин шел на должность президента, чтобы решать вопросы собственности и денег. Это то, ради чего его выбирали старые российские элиты – чтобы он помог им легализовать все те капиталы, которые были наворованы в 90-х. При этом Путин имел возможность зарабатывать сам для себя и своих друзей. Этим он и занимался.
В случае же украинского президента я абсолютно, на 100%, убежден, что Владимир Зеленский пришел к власти не зарабатывать и не воровать, а менять страну.
Так что у Путина и Зеленского фундаментально разная мотивация.
Да, безусловно, в команде Зеленского окажутся люди, которые хотят украсть. Люди – это люди, кто-то куда-то обязательно пролезет, чтобы воровать. Вопрос в том, насколько Зеленский сможет разоблачить таких людей, жестко отфильтровать их и выгнать. Пока что складывается впечатление, что у него это должно получиться.
А эти 44 гаврика ни на что влиять не будут. Ну, будут они ходить на NewsOne, ZіK и прочие телеканалы Медведчука, общаться друг с другом, и всё.
Кстати, думаю, что новая Рада примет решение, направленное на демонополизацию медийного поля, чтобы в одном пуле не было такого количества информационных каналов.

Во-первых, США видят, что, в отличии от Порошенко, Зеленский – это не про бизнес. Он не стремится нажиться на этой должности. Это всем внушает большой оптимизм.
Во-вторых, неопытность Зеленского многими воспринимается как плюс, потому что это значит, что с человеком можно говорить, объяснять, доказывать, а он теоретически должен будет к этому прислушиваться. Хотя я думаю, что Зеленский будет прислушиваться, в первую очередь, к самому себе.
В-третьих, Трамп и Зеленский очень похожи. Оба они – шоумены. Зеленский очень похож на Трампа по своему психотипу. Хотя Трамп – как раз больше про бизнес, чем сам Зеленский. Однако Трамп на своей должности не может заниматься бизнесом, потому в некотором смысле это компенсируется.

Грань допустимого была обозначена Зеленским в его инаугурационной речи. Основная «красная линия» – это недопустимость и неприемлемость потери суверенитета Украины в целом и части ее территории в частности. Любые другие варианты можно и нужно рассматривать.
Мне кажется, что нужно будет идти на компромисс в вопросе русского языка на Донбассе. Считаю этот вопрос центральным в данном случае, то есть не вопрос «особого статуса» Донбасса, а вопрос русского языка. Потому что это было основное объяснение Путина для российского народа, почему Россия вообще влезла на Донбасс – «защита русскоязычного населения Украины».
Думаю, вопрос с языком на Донбассе можно было бы решить так: госслужба должна полностью функционировать на государственном языке, но интерфейс с гражданами может быть на любом языке, который этим гражданам удобен. Можно демонстративно предоставить возможность общаться на любом языке, не только на русском, чтобы не было претензий. Например, в США я могу прийти сдать на права на любом языке – хоть на китайском, хоть на русском. Почему нельзя сделать в Украине то же самое, что и в США? Суверенитет от этого ни коим образом не пострадает.
Кроме того, придется решить вопрос с амнистией. Это должно обсуждаться на переговорах, поскольку Россия должна забрать с Донбасса тех, кто себя запятнал кровью, а остальным придется объявить амнистию. Что с ними еще сделаешь, если это десятки и сотни тысяч человек… Они же не улетят на Марс.
А вопрос с «особым статусом» Донбасса, на мой взгляд, может быть решен посредством введения туда международной администрации, миротворцев. Понятно, что это будет не навсегда, но – до полного урегулирования ситуации.

Отстранение Медведчука никак не скажется на переговорах. Да, Путин Медведчуку верит и помогает. Но в данный момент явно формируются другие треки переговоров. Есть Сурков, есть Ко́зак, есть силовики… Есть разные способы вести переговоры.
Многое тут зависит от украинской стороны, в частности, от того, кто будет переговорщиком, насколько он будет гибким, внятным и умелым в искусстве ведения переговоров.
Сейчас на передний план выходит господин Ермак в этом вопросе. Я с ним лично не знаком, потому ничего не могу о нем сказать. Мне говорили друзья, которые его знают, что это – очень внятная фигура.

По моим прогнозам, до конца 2019 года новый договор не будет подписан. Более того, не будет и особых переговоров по данному вопросу. Потому что обе стороны сейчас занимаются тем, что готовятся к «газовой войне». Обе стороны использовали серьезное падение цен на газ, которое произошло в этом году, для закачки газа в подземные хранилища: и Украина закачала большие объемы газа себе, и Газпром Европе закачал газ в подземные хранилища. Это дает возможность пройти зиму без всякого транзита. Потому Россия, скорее всего, остановит на время транзит газа через украинскую ГТС, и несколько месяцев украинцы и европейцы будут брать газ исключительно из своих подземных хранилищ.
При этом для европейцев ситуация более уязвимая, чем для Украины, потому что у Украины есть своя добыча, которая закрывает две трети потребностей, плюс – резервы. Так что на полгода должно хватить. У Европы хватит на меньше.
Поэтому я думаю, что правильной стратегией для Украины было бы выдвижение на первый план переговоров с Газпромом европейских товарищей. Нужно, чтобы европейцы не сидели, сложив руки и наблюдая, как Украина воюет с Газпромом, а участвовали в процессе. Пусть Украина посидит и посмотрит, как европейцы заставят Газпром обеспечить им транзит газа через Украину. Потому что сейчас это, прежде всего, нужно европейцам.
У Украины есть своя добыча газа – 20 миллиардов кубов в год. Этого абсолютно достаточно для того, чтобы ГТС существовала. Ведь эти объемы газа собственной добычи нужно перемещать по стране. Так что все технические вопросы – решаемые.
Укртрансгаз прекрасно понимает эту проблему. И знаю, что они готовятся к возможному прекращению транзита, понимают, что делать, дабы не случилось никаких техногенных катастроф и аварий.
Так что сейчас основной вопрос – коммерческий. Даже если будет введен в эксплуатацию Северный поток-2 (а рано или поздно это случится), все равно России нужно будет прокачивать через Украину, как минимум, 40 миллиардов кубов газа. Все равно ей нужно это делать, хоть тресни.
Потому пусть европейцы об этом и договариваются – газ нужен, прежде всего, им. Как договорятся, так все и заработает.

1. Вопрос о том, как должен работать внутренний рынок газа – это идеологический вопрос. Существует два подхода: первый – рынок должен быть выстроен от себестоимости, второй – рынок должен быть выстроен от европейской цены.
Украина – это газодобывающая страна. Себестоимость добычи газа в Украине не очень высокая, по сравнению с продажной ценой. То есть, если правительство захочет выстраивать рынок от себестоимости, тогда снизить цену можно будет.
В этом случае цена на газ для населения и промышленности может быть снижена в два раза точно. От этого пострадает газодобывающая отрасль, зато выиграет население и промышленность. Прежде всего – промышленность. Снижение нагрузки на население – это, конечно, хорошо, но тут также есть вопрос и конкурентоспособности национальной экономики в целом. Ведь сейчас из-за того, что такие высокие цены на газ, например, не работает химическая промышленность, для которой газ является основным ресурсом. Также не работает целый ряд других производств, которые опирались на дешевый газ, а в условиях рыночной цены на газ они неконкурентоспособны.
Если посмотреть совокупный объем налоговой выручки и занятость населения, то такая модель может быть эффективной. Но это требует ручного экономикой. Однако ни старая команда не была готова к этому, ни новая.
В этой ситуации главный резерв для снижения тарифов находится в сфере прекращения воровства в распределительных компаниях (облгазах), которые в значительной части принадлежат господину Фирташу, а также увеличения конкуренции, с точки зрения добычи своего газа. Плюс – сокращение объемов закупок дорогого газа извне и как можно бо́льшие объемы добычи внутри страны. Добытчики все равно могут делать скидку относительно того, что они добывают. Это – вопрос иностранных инвестиций. Например, наша компания борется за право начать добычу газа в Черном море.
2. Нет пределов совершенству, потому Украина могла бы делать что-то еще, чтобы препятствовать запуску Северного потока-2. Даже наверняка можно сделать что-то еще… Но думаю, это нужно было делать раньше. А сейчас процесс зашел достаточно далеко, потому Северный поток-2 будет запущен.
Затормозить процесс дополнительно могут американцы своими санкциями. Но это маловероятно, потому что в составе акционеров Северного потока есть такие гиганты, как Shell. Как на таких наложить санкции? Это будет катастрофа для глобального нефтяного рынка. Санкции на подрядчиков могут быть наложены, санкции на те компании, которые покупают газ из этого Северного потока – тоже могут. Но санкции на акционеров… Это маловероятно.
В конечном итоге, я бы не преувеличивал катастрофу и последствия того, что Северный поток-2 будет запущен, для Украины. Запуск Северного потока означает для Украины прямые потери в размере 1,5-2 миллиардов долларов годового транзита. Но еще раз подчеркиваю: у Украины есть много возможностей для наращивания собственной добычи газа, которая вполне может компенсировать эти «выпадающие» деньги. Только этим нужно заниматься, а не только заниматься международным лоббизмом. Нужно заниматься развитием своей промышленной базы.
К сожалению, в Украине очень мало людей, которые бы понимали нефтегазодобычу как отрасль. Есть грамотная команда в Нафтогазе, но они изначально – не нефтяники, не газовики, а инвестиционные банкиры. Потому, например, Укргазвидобування провалило программу-2020 роста своей добычи, прежде всего, потому что они – не профессионалы в газовой добывающей сфере. Я считаю, что программу вполне можно было выполнить, только действовать нужно было иначе, чем действовала команда Прохоренко. Сейчас там другая команда – Андрея Фаворова, которая сразу сказала, что не будет заниматься ростом добычи, а будет компенсировать падение, мол, пускай частные компании занимаются ростом. Пускай, но только для этого не нужно им мешать. А с этим есть некоторые проблемы…

Как я уже говорил выше, мир на Донбасс может прийти достаточно быстро, а возвращение Крыма – только через труп Путина. Пока Путин будет у власти, Крым не вернется в Украину, а после его ухода появится окно возможностей. Если на смену Путину придет, например, Стрелков, то Крым, конечно же, не вернется. А вот если другая часть российской оппозиции – может вернуться.
Это вопрос взаимной деликатности. Если Украина будет просто стоять на ультимативной позиции, которая правильна, с точки зрения закона, но с точки зрения переговорного процесса, она не поможет, то ничего не изменится. Если будет гибкость и взаимное движение навстречу, то этот вопрос – решаемый.
А путем судов и международного давления Крым не вернуть. Крым может вернуться только благодаря двум вещам. Первая – если удастся склонить на сторону Украины население полуострова, чтобы оно захотело вернуться. Этого можно добиться по-разному: учреждение местной администрации, установление медийного присутствия Украины, безусловный экономический рост Украины. Грубо говоря, людей нужно купить, мотивировать, чтобы они захотели вернуться в состав Украины.
Вторая – россиянам нужно объяснить, какие проблемы для них создает наличие Крыма в России: как это влияет на цены, доступность товаров, какие это вызывает экономические проблемы, как на них сказываются санкции. До людей эту информацию нужно донести. Потому что пока россияне не понимают, какую цену платят за аннексию Крыма.
Если же Украина будет пытаться вернуть Крым «кнутом», любое российское правительство просто будет вынуждено стоять на жесткой позиции.

Будет ли результат? Как рыба гниет с головы, так и восстановиться организм может тоже с головы. Ангелов нет, чиновники – это взрослые люди. Надежды на то, что Зеленский их перевоспитает, у меня нет. Чиновники играют по тем правилам, которые им видны и понятны. Если сверху им спускают правила игры, направленные на коррупционное взаимодействие и последующий раздел финансовых потоков, все будут играть по этим правилам. Если люди будут видеть, что сверху идет совершенно другой сигнал – мол, если они будут заниматься всем этим шахер-махером, то у них будут проблемы, то, как минимум, часть чиновников этим заниматься не будет, понимая, что за это их накажут. Никто не хочет повстречать у себя в кабинете лейтенанта Баканова…
Посмотрим, насколько Зеленский будет последователен, способен ли будет расправляться с неизбежными коррупционными проявлениями своей команды, которые будут со стопроцентной вероятностью. Не дрогнет ли у него рука выгонять и кого-то из своих, если они провинятся. Как, например, Романа Бессмертного привлекли к работе, он что-то не то сказал – его тут же выгнали. Посмотрим, как новая властная команда будет действовать дальше.

Почти уверен, что в 2024 году у России будет новый президент. Но это совершенно не значит, что Путин уйдет от власти. Более того, я уверен, что Путин от власти не уйдет. Скорее всего, он просто будет как-то по-другому называться: может быть, он будет называться президентом союзного государства России и Беларуси, может быть, он будет называться главой Госсовета, может быть, он станет спикером парламента, может быть, он будет премьером, может быть, он станет именоваться отцом нации, Путин-ага. Не знаю, кем он будет, но он точно что-то придумает, чтобы остаться у руля, но в то же время формально не менять конституцию, чтобы дать себе возможность остаться, как он говорит, на третий срок, но на самом деле – на шестой.
Так что президентом РФ Путин не будет, но главой государства останется.

Об этом мы, по сути, говорили выше. Воспримет ли украинское общество диктатуру, возможна ли она в Украине? Любое общество воспримет диктатуру. Ведь власть уже сконцентрирована в одних руках: один человек контролирует и пост президента, и исполнительную власть, и законодательную власть, а скоро – и судебную власть тоже. Причем украинское общество само сделало такой выбор. Но это вовсе не означает, что через пять лет украинцы не сделают совершенно другой выбор.
Сейчас украинское общество сказало: «Мы хотим, чтобы в данный момент вся власть была в одних руках». Граждане Украины отдали всю власть в одни конкретные персональные руки. Тем не менее, механизмы смены власти не демонтированы. И Зеленский, думаю, не будет пытаться их демонтировать.
Считаю, что узурпации власти в Украине не произойдет. В Украине достаточно сильное гражданское общество, средства массовой информации, финансовые круги… Все это в совокупности не даст возможность узурпировать власть.
К слову, если примут закон об импичменте президента (а я думаю, что его примут), это не будет играть никакой роли. Для Зеленского не будет никакого риска после принятия подобного закона.

Перспективы и эффективность минского процесса я изначально оценивал, как нулевые. Считаю, что Петр Алексеевич Порошенко разменял сиюминутную задачу, которую ему нужно было решить – прекратить наступление российской армии на Донбассе, на долгосрочные вещи, связанные с конструкцией миротворческого процесса.
В этом смысле я совершенно согласен с Романом Бессмертным. Это, конечно, хорошо, что есть контактная группа, что можно решать какие-то тактические вопросы. Но никакие стратегические задачи там не решить. И мира на Донбассе с помощью минских переговоров не достичь.
Минские соглашения написаны в интересах России. Потому, когда Путин постоянно говорит: «Мы придерживаемся Минских соглашений», он не кривит душой. Потому что Минские соглашения для Украины неприемлемы, и с их помощью достичь мира невозможно.
Почему же тогда Порошенко все время говорил, что альтернативы «Минску» нет, об этом нужно спросить у него самого. Я считаю, что линия поведения предыдущей команды заключалась в том, что такая ситуация «замороженного» конфликта для нее была выгодна, потому что давала возможность все время обращаться к Западу с призывами о помощи, все время говорить о том, что Украина – это фронтир международного сопротивления российской экспансии, все время списывать отсутствие экономических реформ на войну и т.д. О том, что происходило в Укроборонпроме, вы и сами знаете… Я считаю, что предыдущую власть такое положение дел просто устраивало.
А новая команда реально настроена на то, чтобы разрушить этот статус-кво и привести ситуацию к урегулированию. Насколько это урегулирование соответствует ожиданиям украинского общества? Я думаю, что мысль Зеленского о том, что контуры любого соглашения, которое будет достигнуто, нужно будет вынести на всеукраинский референдум – правильная. Потому что иначе обязательно найдется крикливое меньшинство, которое будет говорить, что это – «зрада». Потому нужно, чтобы украинский народ высказался, хочет ли он такого мира или не хочет. Если скажет, что хочет, значит, нужно будет двигаться намеченным путем. Если скажет, что не хочет, значит, этот вариант нужно будет отвергнуть и искать другие варианты решения проблемы.

Вся эта идея о ракетах с ядерным двигателем (и вообще, летательные аппараты с ядерной силовой установкой) была еще в советское время. К счастью, тогда люди более ответственными и понимали, что даже в военных целях не надо этого делать, потому что неизбежные аварии будут носить если не катастрофический характер, то будут влечь за собой серьезные экологические проблемы.
Здесь же Путин стал заложником собственной пропаганды. Кто-то ему подсунул известный мультик, а потом, когда этот мультик уже был показан, пришлось его воплощать в жизнь… Как смогли, так и воплотили. Очень надеюсь, что теперь начнется отрезвление.
Все серьезные происшествия Путин комментирует не сразу. Он и «Курск» очень долго не комментировал, и многие другие происшествия, потому что долго вникает в суть вопроса, выстраивает линию реагирования... Это лишний раз доказывает, что военные что-то делали, чтобы Путину отчитаться, какие они молодцы, как они этот мультик воплотили в жизнь. И вряд ли Путин изначально понимал, к чему все это может привести. Теперь – знает. Не случайно был отдан приказ заглушить станции радиационного мониторинга по всей стране, которые являются частью глобальной системы контроля над ядерными испытаниями. Такое решение уж точно принималось наверху, потому что это – часть международных обязательств, международной системы. И хотя они подведомственны военным, но военные сами по себе вряд ли могли бы принять такое решение. Наверняка, это было решение Путина.
Надеюсь, теперь все эти эксперименты закончатся. Радиационное загрязнение после случившегося было, но это – далеко не Чернобыль. Тем не менее, все это очень плохо. Надеюсь, что это послужит точкой в создании ракет с ядерными силовыми установками.

Не воспринимайте серьезно то, что говорят сумасшедшие. Жириновский – хороший способ понять, что думают в Кремле по разным вопросам внутренне- и внешнеполитического характера. Но все-таки все должно быть в меру.
На что может пойти Россия? Я лично считаю, что идея блокады Донбасса является, скорее, контрпродуктивной. Потому что реально эти меры торговлю не перекрывают, а только увеличивает стоимость всех этих товаров для украинского населения и дают повод для антиукраинской пропаганды. Потому что как возили уголь, так его и возят контрабандой. В большей степени именно Украине нужны товары с Донбасса, чем наоборот. На мой взгляд, от этих ограничительных мер больше страдает сама Украина, чем «ДНР» и «ЛНР».
А вот идею блокады Крыма я полностью поддерживаю. Крым аннексирован Россией, в отличие от Донбасса, который не находится под прямым контролем Москвы и не присоединен к России. А Крым официально аннексирован, захвачен Россией, а в такой ситуации помогать оккупантам содержать эту территорию, в том числе, поставляя воду, электроэнергию и прочее – это просто закреплять аннексию.
Я не вижу, что может заставить Украину пустить пресную воду в Крым, кроме политической ошибки руководства. Не вижу способов заставить это сделать. Такой вопрос может обсуждаться в ходе каких-то переговоров среди прочих вопросов. Но я считаю, что снятие блокады Крыма со стороны Украины было бы большой ошибкой.

Дело тут не в спросе на новые лица, а в спросе на «расстрел» старых. Этим все объясняется. В Украине существует общий запрос на то, чтобы старая элита ушла.
Прежде всего, Вакарчук не сумел продемонстрировать, насколько он новый. Он боялся расплескать своих избирателей на западе Украины. Он не смог, в принципе, наладить диалог с востоком.
К тому же, Вакарчуку нужно было поучиться у Зеленского и не выступать по телевизору в ходе избирательной кампании. Самоуверенность в данном случае ему не помогла.
Кроме того, Вакарчук попросту казался вторичным, по сравнению с Зеленским. Зачем нужен «второй Зеленский», когда и первый не успел никого разочаровать? К тому же, «второй Зеленский» – в более узком качестве, со всеми этими неолиберальными прозападными тезисами. Это – явно не то, чего хотел украинский народ.

У нас есть две группы оппонентов. Одна группа – из числа старых политиков, которые хотели попросту украсть этот кусок украинских ресурсов. Но им этого сделать не дали. Вот они и обиделись, а теперь пытаются действовать в стиле «так не доставайся же ты никому!», потому что им это уже точно не достанется. Они надеются, что в будущем им удастся как-то поучаствовать в разделе этих ресурсов. То есть сейчас эти люди просто играют на то, чтобы всю эту тему сорвать, чтобы ни к кому она не ушла. Понятно, что об интересах Украины они в этом случае не думают.
Вторая группа оппонентов – с ней все сложнее, потому что она в основном связана с новой командой. «Старые» распространили миф о том, что, если бы конкурс на добычу газа в шельфе Черного моря был проведен по-другому, можно было бы получить международные гранты и привлечь такие компании, как Shell, ExxonMobil и т.д. С моей точки зрения, это крайне маловероятно, потому что ExxonMobil уже этот кусок выигрывал и уже от него отказался, прежде всего, потому что испугался конфликта с Россией. Ведь у ExxonMobil, как и у Shell, Chevron, ВР и Conoko, есть большие проекты в России. Им нет смысла отказываться от «жирного журавля» в руках ради очень гипотетической «синицы» в украинском небе. В этом нет никакой логики. Ведь в Черном море нет ничего такого супер-соблазнительного, для чего можно было бы ставить под удар многомиллиардные проекты на территории России.
Но, тем не менее, этот миф ходит по разным властным кабинетам. Потому пытаюсь донести простую мысль: ребята, контакты руководителей всех этих компаний известны – возьмите телефонную трубку и позвоните. Если они вам скажут: «Да, отмените результаты конкурса – мы придем», то есть подтвердят всерьез готовность участвовать в таком проекте, я сам вам скажу: «Отменяйте». Потому что, конечно же, это хорошо, когда большое имя заходит в Украину.
Только проблема в том, что очередь не стоит… Потому что нет геологического ресурса, который был бы достоин внимания этих компаний. Таким компаниям нужны крупные проекты. Тут же речь идет о другом.
И все эти иллюзии по поводу крупных компаний умножаются на простую человеческую ревность: «Почему мы должны считаться с тем, что сделала старая команда? Давайте весь этот конкурс проведем заново».
В данный момент я пытаюсь доказать, что та инвестиция, которую мы предлагаем, самая большая со времен Майдана – один миллиард долларов вложений в украинскую экономику.
К нам никаких претензий нет. Все знают, что у нас честные деньги, что у нас было самое сильное предложение по Черному морю, оно хорошо проработано, полностью подкреплено техническими и человеческими ресурсами, потому мы можем начинать работу очень быстро.
Надеюсь, что этот период взаимной торговли закончится, и мы сможем начать работу.
Мы даже предложили украинскому правительству, раз оно так хочет крупную компанию, чтобы мы сами ее привлекли под этот проект в качестве нашего партнера. Все равно у нас есть год на то, чтобы окончательно согласовать договор. Сейчас пока что мы лишь выиграли конкурс на то, чтобы это соглашение разрабатывать. Потом с нами просто могут не подписать соглашение, если мы не привлечем ту компанию, которая бы устроила украинскую сторону. То есть, пусть это будет наш риск, мы готовы это сделать – только не выкидывайте миллиард, потому что не думаю, что даже крупная компания с именем сможет Украине этот миллиард предложить.
Пока что мы ведем переговоры. Но, пока нет нового украинского правительства, все эти разговоры носят характер консультаций.
Я бы на месте Гройсмана подписал это соглашение, потому что это была бы самая весомая строчка в его резюме – привлек самую крупную инвестицию. Это будет самое крупное экономическое достижение его Кабинета. Понимаю, что он застрял между старыми и новыми, что ему страшно. По-человечески я его понимаю, но премьер-министр должен иметь силу воли.

Невозможно достичь мира в Украине, если не вести переговоры. Поэтому я не считаю разговоры Зеленского с Путиным ошибками.
Мой личный жизненный принцип – всегда со всеми разговаривать, в том числе с самыми неприятными и злобными людьми. Ведь если я с ними поговорил, не значит, что я буду действовать так, как они мне сказали.
Точно так же и разговоры Зеленского с Путиным вовсе не означают, что он будет действовать так, как говорит ему Путин. Иметь возможность услышать позицию из первых уст и донести свою позицию без посредников очень важно.
А то, что телефонный звонок Зеленского Путину после гибели четырех украинских военнослужащих на Донбассе, у нас назвали проявлением слабости украинского президента – это глупости. Я считаю, это пропагандой старой команды.
Так что разговаривать с Путиным нужно. Главное – что будет записано в итоговом соглашении. К новому соглашению нужно относиться не так, как писались Минские договоренности. Нужно тщательно проработать детали в присутствии свидетелей: Меркель, Макрона, Джонса и Трампа. Чтобы все видели, о чем договариваются Зеленский и Путин, что будет записано на бумаге, и понимали, что дальше делать. А кто будет мухлевать, того бить по длинной рыжей ботоксной морде…
Чего Зеленскому стоит опасаться, общаясь с Путиным? Я в своей жизни с Путиным общался дважды. Он – очень тонкий и опытный манипулятор. Когда с ним говоришь, не покидает ощущение, что он тебя на 100% понимает. У Пелевина в одном из произведений есть такое: когда ты пробиваешься все выше и выше в кабинеты, а потом попадаешь в самый высший кабинет, сознаешь, что там сидит чувак, который тебя лучше всех понимает, и ты понимаешь, что больше бежать некуда.
Это – про общение с Путиным. То есть во время личного общения с Путиным складывается четкое впечатление, что он тебя понимает. Так вот Зеленскому не нужно поддаваться на это. Ему нужно написать себе на ладошке: «Путин – враг, лгун и сука. Не верь ни единому его слову».
Любые договоренности должны фиксироваться на бумаге, помня, что Путин – юрист, потому важно очень четко все прописывать. Нужно все проговаривать, никаких фигур молчания, чтобы не было возможности допускать двойных толкований.

Думаю, что это случится. Потому что вопрос не в том, кто хороший, а кто – плохой. А это – вопрос размера экономики.
Считаю, что Украина должна поставить перед собой задачу – стать частью «Большой двадцатки». Это реально, возможно, нужно и будет полезно для украинского народа. А не думать о том, будет ли вновь Россия в клубе стран «Большой семерки».
В любом случае, у Кремля много возможностей для общения с членами G7, потому иного значения, кроме как символического, в этом нет. Если цена мира в Украине – возвращение России в «Большую семерку» – да пусть подавится этой «восьмеркой»! «Восьмерка» – это ярмарка тщеславия, поэтому ничего принципиального за этим нет. А вот мир в Украине – вопрос принципиальный.

Я допускаю все, бо в нашому житті не можна виключати нічого. Проте зараз я пов’язую своє майбутнє з Україною, з інвестиціями в Україну, з бізнесом в Україні і з розвитком України.
Переконаний, що будь-які зміни в Росії можливі тільки через зміни в Україні. Я справді вірю, що ключ до змін у Росії – у Києві, а не у Вашингтоні, Брюсселі, Берліні, Парижі чи навіть у Москві. Російський народ повинен побачити, що в результаті революції та громадянської активності можна здобути добробут, розвиток країни та благополуччя кожної родини.
У мене немає зараз жодних відносин із російською державою, окрім того, що я залишаюся російським громадянином. Я не можу позбутися російського громадянства, тому що російське законодавство забороняє позбавлення громадянства людей з кримінальними справами.
А з російськими людьми та деякими російськими політиками я підтримую зв’язок. Завжди спілкуюся зі своїми співвітчизниками, людьми з Новосибірської області, наприклад, із моїми виборцями, які пишуть мені у соцмережах. Тобто з простими людьми я спілкуюся.
Крім того, я спілкуюся з російськими політиками, які близькі мені, які мають погляді, подібні до моїх. Із ними ми також листуємося і підтримуємо контакти. У нас є Форум вільної Росії, який збирається двічі на рік у Вільнюсі. Туди з’їжджається чимало представників різних російських політичних сил. Це – майданчик для спілкування і співпраці.

Петр Алексеевич (Порошенко, – Ред.) очень долго подписывал указ о предоставлении мне украинского гражданства. И думаю, это было связано с опасениями, что я начну участвовать в политической жизни Украины. Как я понимаю, то, что Порошенко предоставил мне гражданство в последний день и в последний час своего президентства, было своего рода подарком следующему президенту – мол, «Теперь, товарищ, это – твоя проблема». :)
После появления указа ко мне подошел господин Цеголко и спросил: «Ну, что, ты теперь будешь участвовать в выборах?». На что я ответил: «Нет. Я же вам изначально говорил, что не собираюсь участвовать». Это я подчеркивал во всех интервью.
Убежден, что в выборах должны участвовать люди, которые долго жили в Украине, которые кровь от крови, плоть от плоти украинцы, потому что представлять мнение украинцев должен тот человек, который является одним из них. Потому я всегда критиковал Михеила Николозовича Саакашвили, который стремился быть активным участником украинской политики. Пусть даже он учился в Киеве, пусть он даже разговаривает на украинском языке… Вопрос – в возможности профессионально участвовать в развитии государства.
При этом я не считаю, что есть какие-то противопоказания для того, чтобы участвовать в исполнительной власти. На мой взгляд, это – абсолютно нормальная история, потому что украинский парламент избран украинцами, и он ставит задачи перед исполнительной властью, а далее ищутся люди, которые способны решить эту задачу наиболее эффективно.
Если задачи, поставленные украинским парламентом, совпадут с моими профессиональными возможностями и моими собственными взглядами на то, что такое хорошо, а что такое плохо, то почему бы и не присоединиться к выполнению такой работы… Если меня позовут, любое предложение буду рассматривать. Но, повторюсь, первична – постановка задачи, что именно нужно делать. Если я буду согласен с задачей, с удовольствием приложу свои усилия, чтобы задуманное реализовать, если нет – я себя абсолютно комфортно чувствую с теми бизнес-проектами, которыми занимаюсь сейчас, потому что они направлены ровно на то же самое – на экономическое развитие Украины.

Пока, на мой взгляд, все выглядит очень оптимистично. Думаю, так считаю не только я, но и большинство украинцев, что доказывают последние парламентские выборы. Если бы людям не нравились первые шаги президента Зеленского, они бы проголосовали по-другому. Но абсолютное большинство украинцев отдали голоса за пропрезидентскую партию Слуга народа, значит, все идет в правильном направлении.
Не могу сказать, что меня что-то настораживает в первых шагах президента Зеленского. Вижу потенциальные угрозы в будущем, но пока что они еще не реализовались. Еще много технических вопросов: как будет выстроено правительство, не впадет ли это правительство в «правое» либертарианство, не будет ли оно заниматься развитием не во имя простого человека, а во имя международных финансовых организаций. Думаю, что – нет, но такая угроза существует. Еще вопрос – как сложится работа Слуги народа в парламенте, сумеют ли они наладить эффективное управление большой массой новоизбранных депутатов. В принципе, этому ничего не мешает, но они могут и не справиться.
Посмотрим. Пока что все идет нормально.

Диктатура всегда более эффективна, потому что предполагает единоличное принятие конкретных решений. И демократия нужна для того, чтобы диктатор эти решения не начинал принимать в своих интересах и интересах своего окружения. Ведь любая диктатура, какой бы прогрессивной она ни была, рано или поздно перерождается в реакционную. Поэтому в условиях диктатуры возможны краткосрочные прорывы. И самые успешные прорывы в мире всегда совершались в условиях высокой концентрации власти. Однако эта диктатура не должна быть долгой и должна переходить в демократический режим управления.
Сейчас в мире прослеживается общая тенденция разочарования существующими элитами, потому к власти приходят разнообразные популисты. Это свидетельство того, что есть большой уровень отчуждения между элитами и народом. Этой болезнью просто нужно переболеть. Старые элиты уйдут, новые сформируются, и государство будет развиваться дальше.

Я не могу быть столь категоричен, как вы в ваших суждениях. Распад Российской Федерации – это один из тех сценариев, который я бы воспринял с большим сожалением. Потому что, если это произойдет, то мало не покажется, в частности, Украине. Если вместо одной страны возникнет десять голодных и агрессивных стран с ядерным оружием…
Но, тем не менее, это – один возможных сценариев развития событий.
Я себя идентифицирую, прежде всего, с Сибирью. Считаю, что этот регион – с самым большим потенциалом, самым лучшим по качеству населением в стране, самыми большими природными богатствами, большим инновационным и научным потенциалом. Я в Сибирь верю. Но все-таки я надеюсь, что распада РФ удастся избежать.

Украина может и должна, как провозглашал господин Зеленский, стать флагом свободы и точкой притяжения всех самых талантливых, успешных, свободомыслящих и предприимчивых людей. И украинское общество к этому полностью готово, и страна для этого прекрасно подходит. Безусловно, Украина от этого только бы выиграла.
Как этого добиться? Зеленский дал поручение внести правки в закон о гражданстве. Надеюсь, эти поправки будут разумными. Надеюсь, мы будем советоваться и сумеем выработать такой механизм, который был бы для Украины полезен.
Да, есть страхи, что понаедут агенты ФСБ… Но, честно говоря, мне кажется, в нынешних украинских силовых структурах агентов ФСБ явно больше, чем может «понаехать» в результате принятия подобного указа. Да, вне всякого сомнения, будут какие-то агенты ФСБ. Но едва ли это будет каждый второй.
Конкретный указ решает конкретную проблему, в частности, которая есть у меня. До сих пор я не мог получить украинский паспорт в связи с коллизией – невозможностью отказа от российского гражданства. Данный указ решает эту проблему. Это касается не только меня, но еще несколько сотен человек, которые находятся в той же позиции. А в этом указе учтены соответствующие положения Миграционной службы. Поэтому я лично благодарен Зеленскому за такой указ. Это – хороший шаг вперед, но не окончательный.

Как сказали Братья Стругацкие: «Счастье для всех, даром, и пусть никто не уйдет обиженным».