Украина продолжает отражать российскую военную агрессию. Оккупанты проводят наступательные операции в Донецкой области, прощупывают почву для усиления атак на других направлениях и обострили ситуацию в Курской области. Похоже, российские войска перед наступлением распутицы пытаются достичь перевеса на поле боя. Бойцы Сил обороны героически сражаются с захватчиками и продолжают работать над тем, чтобы остановить вражеские атаки.
В интервью Главреду военный эксперт, бывший сотрудник СБУ Иван Ступак проанализировал ситуацию на фронте и раскрыл тактику, которой оккупанты придерживаются на Донбассе, проанализировал возможные угрозы для Покровска, Харькова и Днепра, оценил шансы на контрнаступление ВСУ в 2025 году и сделал прогноз относительно дальнейшего развития войны.
Российские оккупанты продолжают продвигаться на западе Донецкой области и захватывать населенные пункты. Как вы в целом оцениваете ситуацию на Донетчине? О каких можно говорить рисках?
Ситуация в районах Курахово, Селидово и Часова Яра безумно тяжелая. И даже если о каком-то населенном пункте не говорят публично, это не означает, что там нет никаких движений. Мы прекрасно понимаем, что задумка России – выйти на административные границы Донецкой и Луганской областей.
Противник использует стратегию, которая предполагает реализацию своего преимущества в численности личного состава и наличия корректируемых авиабомб (КАБов), которые работают, как консервный нож. Последний год россияне используют тактику ударов по флангам. Это как в боксе: можно наносить прямой удар по оппоненту и с трудностями пробивать его оборону, а можно бить со стороны по печени и почкам. И вот российская армия научилась действовать именно так. Если она не может взять город в лоб, то пытается его обойти. Тактика привела к падению Авдеевки и Угледара, ведь Угледар не брали в лоб, а взяли в клешни.
Российская армия продолжает давление в районе Селидово. Город – лишь трамплин для взятия Покровска. Россияне будут пробовать захватить Селидово, чтобы обойти Покровск с разных сторон. Искать слабые стороны в украинской обороне и пытаться ее продавить в наиболее уязвимых местах.
Такие же действия будут и в отношении Курахово, которое попытаются взять в клещи. Задача – продвинуться от Угледара в направлении Курахово, с юга обрезать сообщение Сил обороны с основной дорогой, и взять сам город. Уничтожить его и оккупировать. Противник попытается именно с юга зайти на наши позиции в Курахово и повторить сценарий Угледара: заставить наши войска ночью оставить позиции и добиться быстрого успеха.
Именно так выглядит российская тактика, которую противник применяет в боях за все населенные пункты в западной части Донецкой области.
Как вы оцениваете заявления представителей Вооруженных сил Украины о том, что российские войска могут возобновить наступательные действия на Запорожском направлении?
Наши военные действительно говорят о том, что противник активизировался на Запорожском направлении. Мы наблюдаем ситуацию, в которой обе армии пытаются растянуть ресурсы друг друга. Наши войска сначала переключили внимание россиян на Курскую область, а теперь они растягивают наши ресурсы на другие направления.
При таких обстоятельствах следует ожидать усиления боевых действий на Запорожском направлении, в районе Курахово, линии Купянск-Лиман (там постоянное напряжение), а также на Харьковском направлении в районе Липцев и в Волчанске. Учитывая еще и Курскую область, наши ресурсы очень серьезно растягиваются по множеству фронтов.
Командир батальона ударных БпАК "Ахиллес" 92-й ОШБр им. Ивана Сирко Юрий Федоренко говорил, что в районе Липцев на севере Харьковской области россияне осуществляют действия, которые могут указывать на обострение на данном направлении. К тому же мы видим активизацию оккупантов на Купянском направлении. Как в дальнейшем могут развиваться события в регионе?
Военные говорят, что в Харьковской области россияне ищут слабые места в соединениях между нашими подразделениями и продавливают позиции. Если они находят такие места, то заходят в тылы. Тактика продвижения малыми группами, к сожалению, им помогает.
Групп, где по трое-четверо российских военных, очень много. Они как муравьи или тараканы – просто не успеваешь давить. К примеру, когда едет вражеская БМП, навстречу летит наш беспилотник и ее обнуляет. Но когда проскакивает трое-четверо военных противника, то за ними сложно успеть. Они разбегаются в разные стороны, добегают до наших позиций, просачиваются, наступают дальше и со спины заходят в тылы украинским военным.
Из-за этого, к сожалению, происходят расстрелы наших военных, причем таких случаев много. Но наши разведчики, группа Альфа СБУ и Силы специальных операций находят тех, кто расстреливает украинских бойцов, и добираются до них раньше следствия.
Мы часто слышим, что на Купянском направлении огромная группировка российских оккупантов с очень большим количеством танков и другой тяжелой техникой. Возможен ли сценарий, при котором оккупанты могут развить там масштабное наступление?
Сценарий возможен. Подобные варианты развития событий всегда зависят от российского командования, которое находится на том или ином направлении. Как и в других сферах, в войсках есть люди, которые готовы бить копытом землю для того, чтобы показать результат. И вот на отдельных направлениях есть как раз такие российские командиры – они готовы снова и снова класть своих людей и тратить военную технику. В военной парадигме России, как и в советской, подобных командиров считают "классными" – мол, молодец, старается делать результат. Этим и объясняются отдельные продвижения российской армии: командиры хотят давать результат, кладут людей, а вышестоящее руководство их действия поощряет, предоставляя еще больше личного состава и военной техники.
Военнослужащий Федоренко также говорил, что оккупанты хотят приблизиться к Харькову и взять некоторые районы города под огневой контроль. Насколько я понимаю, речь шла о северных районах. Как вы думаете, есть ли угроза того, что россияне могут подойти ближе к Харькову?
Такая угроза есть, и она может быть реализована путем применения КАБов. Грубо говоря, россияне способны пробить себе тропу к городу, уничтожая все на пути корректируемыми авиабомбами. Они могут попытаться сделать север Харькова непригодным для проживания. Чтобы люди оттуда переехали, к примеру, в Киев, Днепр, Житомир, Чоп, Ужгород и другие города, и стали внутренне перемещенными лицами.
В таком случае будет новая нагрузка на бюджет, потому что этим людям нужно будет платить выплаты. К тому же закроется бизнес и не сможет платить налоги. Для нашего бюджета это уже будет проблемой, потому что не хватает денег на выплаты вознаграждения военным и закупку боеприпасов. И Россия получит один из результатов, которого она хотела бы достигнуть.
Корректируемые авиамбомбы – конечно, страшное оружие. Мы видим, как быстро россияне разрушили Волчанск. И Авдеевка тоже была разбита гораздо быстрее, чем тот же Бахмут.
КАБ – очень дешевое и тупое оружие, которое не выбирает цель. Страшное оружие, которое Россия применяет примерно по такому принципу: не долетела первая бомба – ничего страшного, долетит вторая и третья. Это же не ракета ценой в один или несколько миллионов долларов. Бросили один КАБ, второй, третий – и перепахали всю землю. Ничего не остается. И, к сожалению, мы пока ничего не можем этому противопоставить. Причем из-за российских беспилотников.
Беспилотники ведь наверняка корректируют удары.
Действительно. Вражеские БПЛА видят украинские системы ПВО на марше или при раскрытии и моментально наносят удары ракетами Искандера. Россияне пытаются поражать наши ЗРК и КАБами.
На днях французский OSINT-аналитик Клемент Молин предположил, что в направлении Днепропетровской области и на пути к Днепру стали возводиться укрепления. По вашей оценке, есть ли в перспективе реальная угроза наступления на область?
Не буду нагнетать обстановку, но скажу, что угрозы есть всегда. Возведение оборонительных сооружений – это не просто закапывание денег в землю, а инвестиция в безопасность не только области и города, но и всей страны. Эти сооружения нам будут нужны, потому что никто не знает, где будет линия разграничения после войны. Где бы ни закончилась война, даже условные 5-я или 6-я линии обороны будут нам нужны. Абсолютно правильно, что фортификации возводятся в районе Павлограда, а руководство области и страны уделяет этому внимание.
Однако важно, чтобы все было сделано правильно и качественно, а не так, как в Харьковской области. Когда весной туда зашли россияне, наши военные говорили, что копают там линии укрепления. Военные сами вынуждены были заканчивать эту работу. Поэтому сооружения должны проверяться не комиссиями или депутатами, а именно военными. Вряд ли народный депутат знает, какие необходимо соблюдать требования к этим сооружениям, сколько людей должно разместиться в окопах, и каким следовать предписаниям по параметрам высоты, ширины и толщины. Такие решения должны приниматься военными.
Нужно делать так, как россияне. Видели, как они делали свои укрепления? Там сооружения в три-четыре наката: есть свет, вода…
Они выстроили целые "подземные города".
Да, причем смогли выстроить все под нашими ударами. И мы должны делать такие же укрепления, как они в Запорожской области. Там построены такие сооружения, что противника выкуривать будет сложно.
Какими вы видите сценарии дальнейшего развития событий в Курской области?
В Курской области мы несем очень большие потери. Теряем там лучших ребят: десантуру, оперативников СБУ, сотрудников Альфы. И сейчас вопрос в том, сколько еще мы готовы отправлять туда людей, военную технику и боеприпасы, чтобы поддерживать ситуацию.
Мы теряем восток. Мы потеряли Угледар. Мы на грани потери Покровска. Там мы контролируем, условно говоря, 100 сел, а здесь мы теряем большие города с населением в 100 тысяч человек до войны. И постепенно уменьшается количество километров, которые мы контролируем.
Судя по всему, с Курщины нас выдавливают. Сложно сказать, сколько все это будет продолжаться. Я хотел бы видеть целенаправленный план, стратегию. Не просто очередность действий, а стратегию, которая учитывает реакцию на противодействие противника. К сожалению, мне кажется, определенной стратегии по Курской области у нас нет. Есть только политическая стратегия.
Если посмотреть на карту, потенциальная перспектива дальнейшего продвижения из Курской области – на восток, в Белгородскую область. Возможно, были и такие замыслы?
В первые две недели Курской операции все было здорово и классно. Наши войска взяли 300 квадратных километров. Сработал эффект внезапности. Потом были подрывы мостов с попыткой взять Глушковский район, но, к сожалению, это не сработало.
И лично мне очень не нравится, когда говорят, что Силы обороны будут находиться в Курской области столько, сколько это будет необходимо. Поскольку непонятно, какая цель. Ведь помните, как в западной прессе писали, что Залужный отказывался от этой операции, потому что не видел в ней шага №2. Видимо, он видел план. Вот зашли мы туда, а что дальше? Что будет потом? И одна из претензий к Залужному заключалась в том, что он не захотел реализовывать эту операцию. А бесцельное нахождение наших войск в Курской области – это большая проблема.
На днях народный депутат от Слуги народа Олег Дунда заявил, что Украине необходимо перенести войну и в Беларусь. Насколько реален подобный сценарий? К чему это бы привело?
Народный депутат не должен делать подобных заявлений и так легко рассуждать, учитывая текущую ситуацию. Однако качнуть Беларусь – очень соблазнительный сценарий.
В теории это могло бы выглядеть так: Беларусь качнулась, мы подсобили, белорусы снесли Лукашенко, и мы сняли напряжение. Но что будет, если не качнем Лукашенко? А если Лукашенко в ответ попробует наступать к нам? Да, он очень ограничен в ресурсах: армия Беларуси нулевая, о чем мы уже неоднократно говорили. Тем не менее Лукашенко в подобной ситуации может создать нам напряжение на участке в 1000 км нашей границы. Поэтому я не думаю, что наступать на Беларусь будет правильным решением.
К тому же тогда нас обвинят в агрессии против Беларуси, и мы лишимся поддержки некоторых союзников. Враги получат козырь: к примеру, премьер Словакии Фицо или же премьер Венгрии Орбан тотчас же назовут Украину "агрессором".
Качнуть ситуацию в Беларуси, опять же, теоретически, имеет право только полк Кастуся Калиновского – этнические белорусы, которые воюют за Украину в составе ВСУ и выступают под флагом БЧБ. По примеру Русского добровольческого корпуса и Легиона Свобода России. Однако ни одного украинского бойца в Беларуси быть не может.
А способен ли полк Калиновского проводить операции такого масштаба? Численность подразделения, наверное, не позволит реализовать потенциальные планы.
Да, численность подразделения невелика, но ведь бойцы себя в подобных операциях еще не показали. К тому же у них были изменения, поменялось руководство. Командиром стал "Дядька" Павел Шурмей. Теперь они по-новому строят логистику и набор в свои ряды.
Может ли полк Калиновского в теории попробовать качнуть Беларусь? Может! Беларусь небольшая, всего 5 млн населения. Их шансы выглядят очень даже ничего. Впрочем, практическая реализация под вопросом. Здесь все нужно тщательно продумать.
На днях в британской газете TheTimes написали, что Украина в 2025 году сможет начать масштабное контрнаступление. Как вы думаете, можно ли сейчас строить такие модели и прогнозы?
Я думаю, что нет. Это вообще не взлетающая история. У нас не хватает людей на фронте, а те, которые воюют, истощены. К примеру, истощена 72-я бригада, которая держала Угледар. Другие бригады недоукомплектованы. Мы не получаем нужных объемов вооружений и авиации. Чтобы обеспечить определенное преимущество в воздухе и поддержать наступление, нам нужны сотни единиц авиации.
Поэтому я пока не верю в возможность украинского контрнаступления. У нас была возможность для контрнаступления, а сейчас нет людей и денег. Также пока непонятно, какой в следующем году будет поддержка со стороны США. В Германии канцлер Шольц говорит, что у страны дыра в бюджете размером в 17 миллиардов евро. И все это отразится на помощи Украине.
К примеру, прошлой осенью, в октябре, в США началась эпопея с выделением денег Украине. Ситуация затянулась до 23 апреля 2024 года. Промедление стоило нам десятки или даже сотни потерянных населенных пунктов. И непонятно, сколько денег на военную помощь будет выделено в 2025 году. Если снова возникнут задержки, о каком контрнаступлении тогда будет идти речь? Забегать вперед так далеко нельзя.
Как может выглядеть война в 2025 году?
Война может остановиться. Если Украина, в силу различных причин, выйдет из Курской области, могут начаться мирные переговоры. Мы сейчас не говорим о том, почему это может произойти: по личному желанию, после большой просьбы со стороны Запада или потому, что нас оттуда выдавят. Нас подталкивают к переговорам, а до решения вопроса с Курщиной Россия за стол переговоров не сядет. Партнеры подталкивают нас к диалогу с Москвой не из-за того, что они нам враги, а потому что видят: мы эту войну вытянуть не можем. Здесь нужно здраво оценивать свои ресурсы. Даже президент Чехии Петр Павел – большой друг Украины – но и он, как военный, видит наши ресурсы и говорит, что нужно остановиться.
В Украине на подконтрольной территории нужно создать такой образ жизни, чтобы та сторона сама ломала бордюры и линии укрепления, чтобы с нами воссоединиться. Ведь Берлинскую стену ломала не Западная, а Восточная Германия, потому что хотела жить так, как живет Запад. Пить пепси-колу, ездить за границу, путешествовать и смотреть фильмы на видеомагнитофоне. А не жить под руководством Штази, носить серое пальто и придерживаться коммунистического строя.
По такой логике, с одной стороны Украину толкают на заморозку войны, а с другой – в рамках этого сценария спустя несколько лет возможна повторная война с Россией.
Повторная война с Россией грозила бы в том случае, если бы все было заморожено в первые несколько месяцев противостояния. Сейчас Российская Федерация бросает в бой последнее, что у нее есть: северокорейские снаряды и военную технику советских времен. На восстановление ей потребуется не менее 10 лет при условии, что санкции останутся в силе. Снятие санкций маловероятно, поскольку нет такого механизма. Пока Россия будет решать вопрос восстановления, Украина должна не проспать свой шанс и вооружиться до зубов, и тогда никто не станет нападать.
В новой истории Россия лишь раз попробовала шанс №2 – в Чечне. И то лишь потому, что Чечня после Первой чеченской войны погрязла во внутренних разборках, чем и воспользовались россияне.
Если Украина в первый же день окончания войны начнет строить фортификационные сооружения и рыть тоннели, в которых будут производиться вооружения, тысячи беспилотников, Паляницы, и баллистические ракеты, то Россия никогда не нападет.
Впрочем, в таком случае Россия попробует получить сатисфакцию за счет слабого противника. К примеру, напасть на Северный Казахстан или Нарву в Эстонии. Вариант с нападением на Украину будет грозить ей ожогом невероятной степени.
Если Украина в случае заморозки вступит в НАТО, любое обострение с Россией станет прецедентом. Появится предмет для дискуссии по запуску 5-й статьи коллективной обороны, а это уже шаг к прямой войне РФ и Альянса. Решится ли Запад дать Киеву гарантии безопасности, учитывая подобные риски?
Никаких гарантий нет и не будет. В структуре Альянса есть негласная градация, в существовании которой никто и никогда не признается.
Страны делятся на три уровня: первый (высший), второй и третий. Государства первого уровня – соучредители Альянса: США, Канада, Исландия, Великобритания, Франция, Бельгия, Нидерланды, Люксембург, Норвегия, Дания, Италия и Португалия. К государствам второго уровня относятся участники блока, которые вступили в НАТО после вышеуказанных стран. Третий уровень – страны, которые были приняты в Альянс в 2004 году. Среди них страны Балтии – Латвия, Литва и Эстония.
Так вот за страны Балтии воевать никто не будет. Когда я был у них в командировке 3 года назад (мы изучали их опыт территориальной обороны), эстонцы так и говорили. На тот момент действовала доктрина НАТО, согласно которой Альянс собирает ресурсы для отражения агрессии против стран Балтии лишь после 180 дней оккупации. Сейчас это уже 90 дней. И эстонцы возмущались такому положению вещей. Теперь, когда мы видели Бучу, понимаем их эмоции. А ведь в концепции реакции Альянса неслучайно было заложено именно 180 дней – это было сделано для того, чтобы получить время на анализ ситуации и занять сторону, которая побеждает.
Поэтому единственная наша гарантия – Вооруженные силы Украины. Если РФ будет видеть, что соотношение по численности военных у нас 1:3 в пользу россиян, никто нападать не будет. В том случае, если даже снарядов будет 1:2 в их пользу, нападения не произойдет. Поэтому здесь все будет зависеть от нас.
Вы говорите, что России понадобится 10 лет на восстановление. Но ведь у нее же в партнерах Иран, Китай и Северная Корея. Закрытые государства, у которых может быть столько ресурсов, сколько мы и представить себе не можем. Разве они не помогут России быстрее собраться?
В военном плане эти страны действительно могут помочь России быстрее восстановиться. Однако Кремль хочет восстановить экономику и кричит, чтобы немедленно сняли санкции. Вот уже и Газпром впервые в истории ушел в минус, просев на 500 миллиардов рублей. Ситуация у России даже хуже, чем у СССР, ей нужно восстанавливать экономику. Но санкции снимать нельзя.
И я думаю, что экономическое похмелье в перспективе серьезно повлияет на Россию. Пока она в состоянии эйфории и на адреналине, но это временно. И быстрого экономического восстановления не будет.
Но, опять-таки, здесь будет гонка, кто первый восстановится: Украина или Россия. Украина не должна почивать на лаврах. После завершения войны нужно сразу инвестировать в будущее и военное производство. Это станет нашей главной гарантией. Никто нас защищать не будет, и пятая статья НАТО вряд ли сработает. Мы уже увидели, как работают блоки – импотентное НАТО и такое же ОДКБ. Никаких коллективных гарантий нет.
Кто такой Иван Ступак
Иван Ступак - военный эксперт, бывший сотрудник СБУ.
Окончил Национальную академию СБУ. После завершения учебы около 9 лет работал на оперативных и руководящих должностях в Главном управлении СБУ в Киеве и Киевской области. Занимался противодействием экономическим преступлениям.
Наши стандарты: Редакционная политика сайта Главред
Читать Главред в Telegram
Читать Главред в Viber
