Почему попытка Нафтогаза победить Газпром обречена на провал

Заявление Газпрома относительно нежелания обсуждать с Нафтогазом вопросы транзита газа без отказа украинской стороны от победы в Стокгольмском арбитраже – не новость. Перед новым годом министр энергетики РФ Александр Новак озвучил ту же самую позицию, что и Миллер, глава Газпрома: российская сторона готова к переговорам и поиску компромиссных решений в случае, если на повестку дня будет поставлен вопрос внесудебного урегулирования решений в Стокгольме. Так что удивление Витренко явно напускное.

Кроме того, Газпром не готов идти на переговоры в нынешнем формате с действующей украинской властью, а также Коболевым и Витренко, как ее представителями. В этой позиции больше политической составляющей, чем экономической. В марте у Коболева заканчивается контракт с Нафтогазом, 31 марта пройдут президентские выборы и вопрос, что будет происходить после этих выборов, остается открытым. Поэтому Газпром будет затягивать время до появления новых переговорщиков со стороны Украины, а дальше все будет зависеть от того, кто придет к власти и какой внешнеполитический курс выберет Украина – будет ли нынешний курс откорректирован и состоится ли снижение градуса напряженности в отношениях между Киевом и Москвой.

Нужно четко понимать, что у Европы, третьего участника переговоров, есть высокая степень заинтересованности в договоренности относительно транзита газа по украинской территории, потому что после 2020 года транзит все равно сохранится и значительные объемы российского газа продолжат идти через украинскую ГТС. Европа пытается избежать повторения 2009 года и хочет получить гарантии, пусть и формализированные, в виде договора/контракта, который обеспечит стабильный транзит во время отопительного сезона. И я не исключаю, что Брюссель может прибегнуть к достаточно серьезному прессингу Киева для того, чтобы сделать его позицию более уступчивой и договороспособной.

Читайте такжеУ Нафтогаза с Газпромом сложились БДСМ-отношенияПредметно можно было говорить о перспективах отношений Нафтогаза и Газпрома, если бы в НАК заявили, что готовы обсудить итоги Стокгольма, выйти во внесудебное решение. Потому что по большому счету подобного рода взаимные претензии всегда можно урегулировать переговорным путем – те же $2,56 млрд, присужденные Украине в суде, можно было бы получить в виде газа, или преференций по цене при прямых поставках со стороны "Газпрома", или фиксированной цены на определенный период. То есть, при желании договориться можно.

Если стороны хотят прийти к какому-то решению, то обычно прибегают к прямым переговорам. Но у Нафтогаза инфантильная позиция поэтому мы пользуемся посредничеством Европы и все это напоминает переговоры по Донбассу – есть Трехстороння контактная группа, которая, по большому счету, не имеет влияния и не принимает глобальных решений, которые способны повлиять на ситуацию и кардинальным образом урегулировать конфликт.

Для того, чтобы Европа предметно включилась в процесс инвестирования в украинскую ГТС и создания консорциума, необходимо провести анбандлинг, создать независимого оператора, провести его сертификацию в Евросоюзе. И со стороны Европы такая заинтересованность есть, а создание консорциума могло бы стать предметом трехсторонних переговоров. Но до тех пор, пока Нафтогаз не выполнит нормы третьего энергопакета, к этому вопросу Европа не перейдет. Для того, чтобы к переговорам перейти, нужен предмет, у нас его сейчас нет – нет сертифицированного оператора, который будет осуществлять транзит газа. И это головная боль для европейской стороны, потому что ей придется отвечать на вопрос Газпрома "Кто будет отвечать со стороны Украины за транзит?"

Транзит через Украину будет продолжен в любом случае и после 2020 года, вопрос только в объемах. Коболев очень склонен делать заявления, которые превышают его полномочия и которые совершенно не входят в его компетенцию: то он занимается вопросами субсидий, то вопросами внешней политики, то эффективностью Кабмина. Так что заявления главы правления НАК о демонтаже украинской ГТС после запуска "Турецкого потока" и "Северного потока-2" – не более, чем политические заявления.

Заявления же о подаче иска к Газпрому по потере стоимости украинской ГТС из-за строительства обходных потоков и невыполнения обязательств перед Нафтогазом как владельцем контракта, ощущаются как шизофрения, поскольку контракт действует до 10:00 1 января 2020 года, и только к этой дате "СП-2" будет запущен. Перспектив даже в случае подачи подобного иска я не вижу – в том числе и по сумме иска (Стокгольмский арбитраж своим решением дал четко понять, что не намерен принимать решения, которые могут нанести десятки миллиардов убытков одной из сторон). В данном случае это выглядит как принуждение к сотрудничеству, которое противоречит и нормам международного права, и нормам коммерческого права. Это заявление скорее переговорная позиция: сначала создается некий симулякр, который потом используется в качестве одной из опор на переговорах.

Наши стандарты: Редакционная политика сайта Главред