Андрей Золотарев

Вероятность перемирия не нулевая, учитывая, что для США крайне важно уйти из "войны Байдена", как говорит Трамп, и закрыть этот вопрос.
А вот Путин не спешит с перемирием, потому что в Кремле убеждены, что военная удача на их стороне, что Россия побеждает, что еще несколько месяцев – и, возможно, удастся взять Покровск и Константиновку, а затем с более сильной переговорной позиции диктовать условия мира.
Вероятнее всего, начавшееся российское наступление будет и дальше продолжаться. Также будут продолжаться массированные ракетно-дроновые удары России не только по военным, но и по гражданским объектам.
А вот осенью ситуация может измениться. Часть экспертов считает, что осенью возможно, удастся заключить перемирие. Обратите внимание, биржа прогнозов Polymarket, которая точно предсказала результаты президентских выборов в США, менее оптимистично оценивает возможность заключения перемирия в ближайшее время. Да, там по-прежнему ставят более 50% на то, что в 2025 году удастся заключить перемирие, но, тем не менее, эта цифра уменьшилась.

Для создания буферной зоны на российской территории ВСУ должны быть в немного лучшей кондиции в плане резервов, мотивации, подготовленности и обеспеченности боеприпасами. И самым сильным аргументом в переговорах как раз и была бы стабилизация фронта, но, увы, сейчас кризис под Константиновской: враг вклинился между нею и Покровском, что представляет угрозу для обоих городов, а в Сумской области противник уже в 20 км от Сум (если туда зайдет Россия, оттуда она уже не уйдет). Все это даст России возможность диктовать условия мира. А условия мира в кремлевском прочтении – это капитуляция Украины.

Речь идет о территориях Запорожской, Херсонской, Донецкой и Луганской областей в их административных границах. Если в Луганской области мы контролируем чуть менее 1% территории области, то значительная часть Донецкой области – это Славянско-Краматорская агломерация, Покровск и Мирноград, и все это контролируют ВСУ. Что касается Запорожской и Херсонской областей, то бо́льшая их часть, а именно левобережье, оккупированы.
Да, высок риск, что мы можем потерять Покровск и Константиновку. Однако, учитывая темпы российского наступления, для захвата этих четырех областей России нужно либо еще несколько сот тысяч бойцов (может быть, Ким Чен Ын пришлет 200 тысяч, как пишут "зет-патриоты"), либо должен произойти обвал нашего фронта. Пока этого обвала нет, задание, которое ставит перед своими войсками Путин, на данный момент невыполнимо.
Дальше все будет зависеть от ВСУ: если мы удержим фронт, если не допустим каскадного его обрушения, то эта задача для российской армии из разряда трудно выполнимых.

Грандиозного наступления а-ля Висло-Одерская операция с прорывом на глубину 500 км точно не будет. Скорее всего, российские войска будут шатать фронт, выискивая слабые места. Так случилось и под Константиновкой: противник нащупал слабое место и ударил там, и теперь нам одной-двумя бригадами заткнуть образовавшуюся дыру будет сложно. Как год назад было с Очеретино, после которого начались наши проблемы на южном фланге, так и сейчас российские войска ищут слабое место.
А дальше у России расчет на то, что фронт начнет сыпаться, как шашечки домино. К этому и сводится суть летнего наступления российских войск. Стратегически это нужно России для того, чтобы растащить резервы украинских войск. Кремль делает ставку на то, что в конце концов найдется слабое место, на которое не хватит последнего батальона или последней бригады, чтобы купировать кризис. Это и есть война на истощение.
Сейчас в военном деле произошла революция. И теперь любая бронетанковая и колесная техника, которая появляется на расстоянии 5-10 км от линии фронта – это потенциальная мишень, и она тут же сжигается. С обеих сторон. И сконцентрировать большое количество техники для оперативного прорыва на большую глубину – нереальная задача. Это может произойти, только если рухнет фронт, но пока, слава Богу, этого удается избежать.
Потому и дальше будет идти планомерное расшатывание фронта противником в расчете на то, что резервы ВСУ все-таки закончатся.

Да, действительно, Курская операция ударила по мифологеме о том, что "ВСУ на грани, а фронт вот-вот рухнет". Тогда все увидели, что у ВСУ есть еще и резервы, и боеспособные части, которые могут нанести серьезный удар. Если бы это была рейдовая операция, в ходе которой мы бы ударили, зашли и отошли, можно было бы аплодировать, но поскольку все затянулось и трансформировалось в девятимесячное сидение в Курской области, не имея нормальных фортификаций и достаточного количества резервов, это превратилось в авантюру.
Я приводил пример кризиса под Константиновкой. У нас не хватает резервов, чтобы там купировать наши неприятности, но в то же время мы штурмуем Теткино, которое не имеет никакого стратегического значения.
Я пока не вижу перспективы кардинального переворота доски, который мог бы изменить стратегический баланс сил.
В войне на истощение у нас более слабые позиции, несмотря на санкционный режим и помощь партнеров. Ведь состояние экономики и демографии изначально говорило о том, что к войне на истощение Украина не готова. Но три года мы продержались. Благо, что поступала военная и финансовая помощь. Но всему приходит конец. К сожалению, изменение политической конъюнктуры в США и кризис в экономике стран Евросоюза ставят нас в крайне уязвимую позицию.
Безусловно, контратаковать Украина может. Но это, скорее, будут бои местного значения. А вот бои оперативно-тактического уровня вряд ли будут: для этого нужны десятки тысяч военнослужащих и сотни единиц техники, а такого свободного ресурса сейчас нет. А так, контратаки – это лучшее средство обороны. Все это мы видим, например, в районе Серебрянского леса, но это бои местного значения, которые кардинально стратегический баланс не меняют. К сожалению, фронт движется с востока на запад, а не наоборот.

На один-два года у России ресурсы есть. Об этом, кстати, говорил и Залужный.

Украина может создать неприятности России, но добиться стратегического перелома при нынешнем уровне возможностей и поддержки – нет.

В Кремле адаптировались, хотя был период, когда там боялись натовской техники и украинского наступления. Особенно после Харьковской операции, которая для Кремля стала шоком: тогда ВСУ освободили большую территорию, а российские войска потеряли большое количество техники. Собственно говоря, самым крупным поставщиком танков для ВСУ оказалась российская армия – более 300 российских танков поступило на вооружение наших Вооруженных сил в виде трофеев.
Однако, когда наше разрекламированное контрнаступление превратилось в "бросание стаканов в бетонную стену", Россия адаптировалась, решив, что не так страшны ВСУ.
Сейчас Кремлю больше всего "делают нервы" наши дроновые удары по российской территории и диверсионные акции. Но, в целом, Россия адаптировалась к затяжной войне.
Потому что российский обыватель эту войну практически не чувствует и не замечает. В 2022 году, когда у нас поставили под ружье почти миллион человек, а у России было менее 400 тысяч осенью 2022-го, и возник дефицит резервов, потому что контрактная российская армия тогда сточилась за весну-лето. Тогда в России началась мобилизация – и мы увидели полтора миллиона бегущих из РФ мужчин. Вспомните хотя бы сцены на границе с Грузией. Тогда на авансцену вышел Пригожин, и, несмотря ни на что, это дало свой эффект. А дальше Россия перешла на контрактную службу, начав использовать вместо кнута пряник. Для многих российских граждан 20 тысяч долларов, которые получают при подписании контракта, – это серьезный аргумент. А в России тех, для кого своя жизнь копейка, а чужая полушка, всегда хватало. Поэтому 30-40 тысяч человек в месяц в РФ по-прежнему набирают.

К сожалению, стратегический баланс для нас сводится к тому, что мы рискуем оказаться один на один с Россией при недостаточной поддержке со стороны европейских партнеров, прежде всего, большой европейской тройки. Понятно, что такие страны, как Дания, помогают нам: Дания отдала нам всю свою артиллерию – целый артиллерийский полк Caesar, и все, больше у нее самоходной артиллерии нет. Это все возможности Дании, маленькая страна.
Если говорить о Британии, Германии и Франции, то, к сожалению, комфортные и безопасные времена рождают очень слабых лидеров. Ежедневно мы слышим громкие заявления, где слово радикально расходится с делом. Это политика, которая не обеспечена ресурсами, которая не опирается на реальные возможности. Например, много говорилось о миротворцах, а потом выяснилось, что без американцев ничего не получится, и свободных войск у Европы практически нет. Во Франции это всего лишь Иностранный легион – это всего лишь 10 тысяч военнослужащих. В Британии все сухопутные силы – это чуть более 70 тысяч человек. Какие миротворцы? Но, тем не менее, громкие заявления были.
Точно так же и сейчас. Европейская тройка, то есть Германия, Франция и Британия, способна заткнуть дыру в бюджете на содержание государственного аппарата, но тянуть финансирование войны эти страны не в состоянии, учитывая, что они находятся в жесточайшем бюджетном кризисе. А война – это как минимум 4 миллиарда долларов ежемесячно. Откуда взять такие деньги? Доходы украинского бюджета не позволяют выделять такие суммы. Сейчас мы "доедаем" последние пакеты помощи, которые были подписаны Байденом. А что дальше? Война – это всегда деньги, деньги и еще раз деньги. Любой военный скажет, что победу нельзя купить за деньги, но и без денег вести войну нереально.
Поэтому, судя по всему, нас толкают к тяжелому выбору: либо подписание мира на унизительных для Украины условиях, что вызовет политическую турбулентность в нашей стране, либо остаться один на один с Россией и воевать с ней дальше, не имея достаточных для этого ресурсов. К этому сводится политика Трампа.
Трамп – бизнесмен, гешефтмахер: если он видит гешефт, то все остальное (геополитика, реноме страны и прочее) уходит на второй план. А Трамп видит гешефт.
Обратите внимание на то, что притормозили банкротство Северных потоков. В то же время с российской "дочки" компании Chevron, которая вела бизнес на Тенгизском месторождении, снимают санкции. К чему бы это? Посмотрите на нашу ресурсную сделку – она касается не только редкоземельных металлов, которые сродни "золоту Полуботка", но и вполне конкретных активов вроде нашей газотранспортной системы. И я не удивлюсь, если спустя год ГТС окажется в собственности американцев, которые купят ее по цене металлолома. А ведь ГТС – это не только труба, но и колоссальные промышленные газохранилища на западной Украине, самые большие в мире.
Возможно, такова арифметика Трампа: покупаешь газ у Путина за 200 долларов за тысячу кубометров, а продаешь Европе за 500 долларов. Шикарный бизнес, шикарный гешефт, ведь это триллионы долларов! А все остальные "проблемы индейцев" шерифа-Трампа не волнуют.
У Трампа в понедельник одно, во вторник – другое, в среду – третье. Но в сухом остатке он "съезжает с темы".

Путин как выходец из КГБ прекрасно знает, что для общения с человеком нужно понимать его психотип. Психотип Трампа в Кремле изучили досконально и прекрасно знают, на чем играть.
Путин прекрасно играет на чувствах Трампа: и о внуках вспомнил в телефонном разговоре с ним, и о жене, а главное – не говорит Трампу "нет" и не возражает в том, что войну нужно заканчивать. Путин применяет такую технологию – "да, но нет". И всегда нужно смотреть, что после запятой. А "после запятой" у России все: выведение украинских войск из четырех областей, отказ от получения помощи, закрытие военной промышленности, сокращение ВСУ до 80 тысяч военнослужащих, изменение законодательства, а все, что было после 2014 года – предать анафеме. Иными словами, Россия выдвигает целый ряд таких условий, которые Зеленский не может выполнить, даже если бы хотел.
В общем, византийская дипломатия Кремля.
Путин шаг за шагом добивается своих стратегических целей. Нам это слышать неприятно, но давайте смотреть на факты: дипломатическая изоляция России разорвана, единство коллективного Запада разрушено (взгляните на внешнюю политику Трампа), Трамп "слил" инструменты мягкой силы, которые десятилетиями США использовали, в том числе и как средство давления на РФ (прекращение финансирования Радио Свобода, Голоса Америки, USAID; в России путинским режимом все это воспринималось как враждебная деятельность). Но – взамен пока Трамп не получил ничего.
Трамп очень напоминает Горбачева, у которого тоже были благие намерения, но все это закончилось крахом Советского Союза. А Трамп разрушает то, что создавалось до него, а вот с созиданием у него не получается совсем.
И тут очень показателен один момент – уход Илона Маска без лишнего шума. Причем осталось непонятным: неужели Маск – гениальный бизнесмен и визионер – так банально сел в лужу и не смог предвидеть, что политика очень плохо отразится на бизнесе, что и произошло с Tesla, акции которой упали в цене на 70% и которая понесла колоссальные убытки. А о "департаменте эффективности", из-за которого вначале было много шума, практически ничего не слышно. Маск первым понял, что что-то пошло не так.
Для меня как для политтехнолога был показателен пример выборов судьи в Висконсине, где протеже Маска с треском пролетел. Хотя было вложено порядка 20 миллионов долларов, что для периферийных выборов в США является очень серьезной суммой.
У Трампа пока нет никаких активов и никаких значимых побед, кроме замирения Руанды и Конго, но мир этого не видит. Мир видит беспомощность Трампа на Ближнем Востоке, потому что там война продолжается – операция "Колесницы Гидеона", которую проводит Армия обороны Израиля, сейчас в разгаре. Это совсем не тот мир, о котором говорил Уиткофф, когда подписывал 40-дневное перемирие. И с Украиной у Трампа не получается, ведь все оказалось намного сложнее.
Если не удастся получить Нобелевскую премию мира, Трамп рассчитывает получить хотя бы такие бизнес-проекты, которые можно будет показать американскому избирателю.
В целом, американцы мало интересуются внешней политикой – они смотрят на то, сколько стоит галлон бензина на ближайшей заправке и, исходя из этого, делают выводы, хорошая или плохая власть. Но есть одно "но": количество внешних неудач может перерасти в качество, и рейтинг Трампа начнет сыпаться, поскольку его будут критиковать и его экзистенциальные противники – демократы, и сами же республиканцы, не MAGA, не трамписты, а классические старые республиканцы, которые все чаще выражают недоумение, глядя на то, что делает Трамп. Ведь Трамп хоронит те геополитические конструкции, на которых десятилетиями держалась внешняя политика США.
Как пример – история с самолетом за 400 миллионов долларов, который эмир Катара подарил Трампу в ходе его поездки на Ближний Восток. У нынешнего эмира Катара очень мудрая мать. Катар всегда был спонсором исламского терроризма, того же ХАМАС. В отличие от бархатных Эмиратов, Катар поддерживает джихад. Но мать эмира Катара считает, что нужно добиваться своего не военными методами по отношению к неверным, а другими путями: через инфильтрацию, совместные проекты, инвестиции. То, что в Америке восприняли как взятку, было довольно эффективным ходом.
Однако после этого пошли разговоры о том, что предметом торга становится создание Палестинского государства, что для Израиля является абсолютно неприемлемым. Отношения Нетаньяху с Трампом были куда лучше, чем с Байденом. Но раз в таком вопросе возникла фигура президента США, Нетаньяху сразу заявил, что Израиль отказался от экономической помощи Штатов, а теперь пришло время подумать об отказе от военной помощи. Это все рушит конструкцию, которая существовала полстолетия. Полстолетия для США на Ближнем Востоке были две опорные страны – Саудовская Аравия и Израиль. Теперь эта конструкция в результате дипломатии Трампа в посудной лавке начинает сыпаться.

Вспомните фильм "Падение империи", который наделал много шума. Там все начинается с того, что президент США решил остаться на третий срок, разогнал ФБР и т.д. Очень часто сценаристы Голливуда выступают провидцами. Вспомните фильм "Госпожа секретарь" 2014 года, в котором упоминается штурм российскими войсками Мариуполя, лидер украинских повстанцев Зелинский. В 2014 году, несмотря на то, что к тому времени произошло на Донбассе, это выглядело фантастикой. Тем не менее, создатели фильма оказались провидцами.
Вот и с Трампом не ясно, что будет через полгода-год. Может быть, он выйдет на какие-то радикальные формы противостояния. Трамп любит рубить с плеча. Он отодвинул всех старых республиканцев и сделал ставку на лоялистов. Трамп – борец с глубинным государством, считает, что его представителей вредителями. Он считает, что, несмотря на опыт, профессионализм, компетентность глубинного государства, нужно подтягивать лояльных к себе людей. Результат мы видим: уже ушел помощник по национальной безопасности, уже ушел Маск, то есть команда потихоньку начала сыпаться, потому что у Трампа не получается.
Почему я сравниваю Трампа с Горбачевым? У Горбачева тоже все начиналось с десакрализации карательной машины и спецслужб: преступления НКВД, Дети Арбата, Рой Медведев. В 1986-1987 гг. многие чесали затылок – мол, что это такое.
Тогда тоже звучала фраза "хватит кормить нахлебников". Тогда звучали вопросы о том, зачем содержать режимы в странах Азии и Африки, зачем помогаем Кубе, если самим денег не хватает. В 1987 году из-за падения ценовой конъюнктуры, когда нефть просела до 9 долларов за баррель, жить стало намного тяжелее, и это ощутили все. Такого грандиозного слива, когда сливают всех разом, как сейчас при Трампе, со времен Горбачева припомнить сложно.
USAID – это инструмент глобального влияния США, это мягкая сила, но это инфраструктура влияния. Прекращение финансирования USAID Трампом – это отказ от всего, что было нормой и являлось стандартом на протяжении десятилетий.
Поэтому, когда я говорю о разрушении, речь идет о тех фактах, которые уже налицо. Да, вернуть реиндустриализацию США – хорошая идея. Но дьявол всегда кроется в мелочах. Чтобы реиндустриализовать США, нужно эту промышленность забрать. А ведь промышленность, любое производство – это колоссальные затраты электроэнергии. Даже искусственный интеллект – это весьма энергозатратная технология. Возобновляемыми источниками электроэнергии не отделаться – тут нужны атомные и тепловые электростанции, которые дают большую генерацию, а в Америке со всем этим плохо. В общем, у Трампа пока ничего не получается. Идея правильная, но пока результата нет.

Есть вероятность того, что история с импичментом может повториться. США – это все-таки федерация, не империя, и законы в каждом штате могут очень существенно отличаться. Но президентские выборы четко показали раскол: есть республиканские и есть демократические штаты. И демократы пока не отошли от нокаута, который они получили на выборах. Лиха беда начало. Во всяком случае, темпы падения рейтинга Трампа – это мигающая красная лампочка. И как раз промежуточные выборы в Конгресс могут стать для Трампа водоразделом, после которого он может превратиться в "хромую утку", может повториться история с импичментом, если все будет идти так, как сейчас. Трампу нужны результаты. Пока, кроме борьбы с нелегалами и беспредельной депортации, у Трампа ничего нет, но этому американский обыватель аплодирует. Все остальное – из рук вон плохо.

Ничего того, что стоит денег. Только красивые жесты, например, обмен пленными. А в остальном, как говорил Валерий Лобановский, баланс на табло. И у Трампа он нулевой.

Эта сырьевая сделка – не первая для США. До этого была сырьевая сделка с Ираком, и тогда все "накрылось медным тазом" из-за грандиозного коррупционного скандала. В 2017 году ресурсная сделка была подписана с президентом Афганистана Гани, но американцы при этом очень серьезно вкладывались в Афганистан – закачали туда практически триллион долларов, что гораздо больше, чем было потрачено на Украину и ее поддержку. И чем все закончилось? В Афганистане талибы, а о ресурсной сделке никто не вспоминает.
Чтобы заработала ресурсная сделка, нужно, чтобы здесь сохранилось государство, и чтобы оно было дееспособным. В ближайший год никаких дивидендов от этой сделки американцы не увидят. Возможно, под эту ресурсную сделку Украина будет получать оружие, но, по сути, это будет покупка, то есть за это будут рассчитываться украинскими недрами, полезными ископаемыми, инфраструктурой, но это дело не быстрое.
По сути, это кардинальное изменение политики США. Ведь Байден говорил, что Штаты будут помогать Украине столько, сколько нужно по времени, и в тех объемах, которые потребуются. Я всегда относился к этому скептически и пытался объяснить, что слухи о политической смерти Трампа преждевременны, что он может вернуться. Но в 2022 году об этом никто слушать не желал, мне отвечали, что это все чушь, что Запад с нами. А думать на год-два вперед люди не хотели. Теперь мы оказались в неприятной ситуации.
Совсем США Украину не бросят, но мы не получим достаточных ресурсов для того, чтобы можно было себя защитить.

Да. И старые республиканцы критически относятся к действиям Трампа. Кстати, это стало одной из причин, почему Келлога отодвинули. Поскольку Келлог справедливо считал, что нельзя идти на односторонние уступки, то есть, если не видно взаимности, нужно продемонстрировать свои козыри и возможности.
Однако затею Грэма с пошлинами в размере 500% экономически не вытащить. США не потянули тарифы в размере 145% с Китаем, что тогда говорить о 500%.
Так что пока это громкая политическая декларация.
Однако конфликт между старыми республиканцами и трампистами на таких вопросах может очень скоро проявиться. В команде Трампа есть "ястребы" и реалисты. Советник по нацбезопасности, которого отправили в ООН, был "ястребом". Рубио и Уиткофф – не "голуби мира", но реалисты, которые считают, что нужно вести сбалансированную политику, не стуча кулаком по столу и не размахивая дубиной.

Надеюсь, что нам удастся удержать фронт и не допустить там больших проблем в ближайшие месяц-два. Это станет самым сильным аргументом и побудительным мотивом для ведения продуктивных переговоров. Не таких, как в Стамбуле, куда и российская, и украинская сторона приезжали с политическими целями. 15 мая 2022 года прекратила работать переговорная группа, и тогда был Мединский во главе делегации. Потому Россия это использовала как намек – мол, смотрите, потеряв территории, потеряв половину энергетики, потеряв сотни тысяч человеческих жизней, спустя три года мы вернулись в ту же точку. Плюс практически неизменным остался пакет требований Москвы. Украина ответила взаимно, никаких компромиссных точек не было. А такие позиции исключают продуктивный диалог.
Если удастся удержать фронт, позиция России станет более компромиссной. Пока в Кремле убеждены, что военная удача на их стороне, а это не способствует уступкам и жестам доброй воли.
И сейчас, судя по всему, Банковая будет просто тянуть время, хотя и перечить Трампу тоже не будет.

Пока что, кроме борьбы "башен", ничего. В истории России так бывало не раз: борьба за власть становилась фатальной для внутриполитической стабильности. Но у нас есть немалая группа экспертов, которые всерьез фантазируют на тему распада России. Желающих инвестировать среди западных филантропов хватает. Но пока таких предпосылок нет. Пока Путин является той фигурой, которая объединяет интересы нескольких групп, то есть "башен Кремля". А вот что будет после Путина – это другой вопрос. Может быть что-то подобное тому, как после смерти Сталина, казалось бы, незыблемый и жесточайший режим начал постепенно сдуваться. В результате борьбы за власть одних тогда отправляли в отставку, а других, как Берию – к стенке. Тем не менее, в России борьба за власть очень часто выступала генератором смуты.

Обычно о таких вещах не говорят всуе. Многие в этом контексте говорят о Дюмине, но не факт. Ведь сын есть у Патрушева, и по возрасту из "кремлевских принцев" он подходит. Когда-то Иванову прочили большое будущее, но с ним случилось несчастье, и он сошел с политического небосклона. Пока о преемниках Путина говорить преждевременно.
Вообще, заявление о преемниках очень часто является провоцированием, чтобы посмотреть, кто высунется.

Кого-то – устранить, кого-то – приструнить. Если кто-то высунется невпопад, его можно просто отодвинуть на задний план. Вот и с Дюминым поспешили, поскольку заявлялось, что Курская операция будет для него проверкой как потенциального преемника. Но больших успехов по выдавливанию ВСУ из Курской области в первые месяцы операции мы не наблюдали. А в последнее время о нем очень мало слышно.
В конце концов последнее слово будет за Путиным. Система власти в России такова, что там абсолютного самодержавия нет, а есть компромисс интересов целого ряда групп. Та фигура, которая будет представляться наиболее приемлемой, на ней и остановятся. Но это не так, как представляют некоторые, то есть что будет едва ли не наследный принц.
В любом случае, в ближайшие год-два эта тема абсолютно неактуальна. Что там будет к концу нынешнего президентского срока Путина – посмотрим. Может быть, состояние здоровья не позволит тянуть. А так, он вполне может до 2036 года оставаться у власти, если позволят физические кондиции.
К слову, я не отношусь к фан-клубу профессора Соловья, который считает, что Путин в холодильнике, а мы видим двойника. Хотя время от времени ракурс съемки вызывает удивление, но я все-таки думаю, что мы имеем дело с Путиным. И уходить пока он никуда не спешит.
А политтехнологически заявление о преемниках было провоцированием движения среди людей с амбициями, чтобы посмотреть на их поведение.

У нас довольно искаженное представление о России. Ведь нефтегазовый сектор – это всего лишь 20% российской экономики. Да, технологически она отстает и нуждается в западных технологиях (например, нефтегазовая отрасль – в компрессорах Siemens). Но появился фактор Глобального Юга и Китай с его колоссальным производственным потенциалом, который закрывает очень многие дыры. В результате санкций европейские автопроизводители практически ушли из России, но улицы российских городов заполонили китайские машины.
Пока, несмотря на колоссальную разницу уровня жизни в Москве, Питере и российской глубинке, нет предпосылок для экономического краха России, подобного тому, который был в Советском Союзе в 80-е годы, когда США и саудиты обвалили цены на нефть. Именно тогда оказалось, что война в Афганистане была не по карману, и поддержка союзных режимов, и уровень жизни в СССР. Пока что предпосылок для такого краха я не вижу.
Нужно отдать должное, военное кейнсианство Белоусова – экономически правильный путь. Да, когда государственные ресурсы и деньги идут в военно-промышленный комплекс, это перегревает экономику, и остановить это потом будет тяжело. Но ВПК заработал. Глава центробанка Набиуллина подготовилась к санкционному давлению довольно профессионально. В итоге в России не случилось краха, хотя многие аналитики в 2022 году считали, что санкции заставят Москву изменить политику. Но оказалось, что к санкциям готовились и подготовились качественно хорошо. Так что запас стойкости российской экономики был недооценен.
В нынешнем миропорядке ценность имеют реальные ресурсы, и они у России есть. Поэтому я не верю в сценарий, по которому шел СССР, предполагающий, что в какой-то момент упадут цены на нефть, и в России наступит экономический крах, и все посыплется.

Во-первых, у Кадырова есть определенные проблемы со здоровьем. Во-вторых, может быть, он, как и Путин, пытается провоцировать потенциальных соискателей. Ведь Кадыров никуда уходить не собирается. Скорее всего, это был вброс, чтобы просто понаблюдать.
Как лояльность туземных царьков зачастую оплачивалась деньгами царской казны, так и лояльность Кадырова и Чечни щедро оплачивается Москвы. Потому из разрушенного в 90-е Грозного сделали витрину. Однако эта "витрина" живет исключительно по своим законам, которые тяжело стыкуются с законами РФ. Как пример – девушку, которая сбежала из чеченской семьи, российские полицейские задержали в Питере и выдали родственникам. Другой пример – как пороли блогера. Это какое-то средневековье, но Кремль на это закрывает глаза в обмен на лояльность. Плюс кадыровцы готовы участвовать в военных авантюрах Москвы. Но – пока за это платят.

Пока к такому повороту событий Кремль не готов. Но, судя по всему, если Кремль сумеет продать российскому обывателю эту войну как победоносную, а идеологически она займет место "СВО", то тогда вполне допускаю, что мы столкнемся с таким фактом, как "Нарвская народная республика". Вероятность того, что будет прорублен Сувалкский коридор, меньше. Но вот у Эстонии и Латвии могут возникнуть проблемы.
Кроме того, Путин вполне способен проверить НАТО на слабо. Он относится к лидерам Альянса не то что с презрением, а считает их неспособными реагировать. А раз они неспособны реагировать, Россия вполне может попробовать показать, что 5 статья Устава НАТО – это фикция.
Однако все это возможно через два-три года, не раньше.

Да. Возможности и ресурсы России не безграничны. Пока безопасность стран Балтии зависит от стойкости ВСУ. Пока украинская армия держится, Кремль не будет играть на двух досках сразу. Дальше, если Кремль сочтет, что он вышел победителем из войны с Украиной, в какой-то момент он пощупает НАТО на слабину и продемонстрирует, что готов "защищать русских".

Существует такая категория советников, с которыми уже давно никто не советуется. Возможно, это был вброс, чтобы посмотреть на реакцию. Ведь какой там спрос с этого советника. Но, в целом, сигнальчик, конечно, нехороший. Я думаю, что в других бывших республиках Советского Союза занервничали, например, в Казахстане, где есть северные регионы, заселенные преимущественно русскоговорящими, и они вполне могут оказаться горячей болевой точкой.
А сам форум, на мой взгляд, был неким кринж-форумом, поскольку юриспруденция – это все-таки не философствования, а наиболее точная из гуманитарных наук. Но то, что мы там услышали, в том числе и выступление представителя талибов, – это был чистый кринж.

Да, складывается впечатление, что намерено подобрали кринжатину, но информационно это полетело со свистом. Но не стоит воспринимать все это слишком серьезно. Ведь тот же Модест Колеров говорил: "Какой Советский Союз 2.0? Вы хотите получить 15 миллионов бандеровцев, 60 миллионов среднеазиатский гастарбайтеров, 10 миллионов кавказских этнических националистов? От нас же ничего не останется". А он, кстати, один из близких к Кремлю политтехнологов.
Если, как утверждает советник Путина Антон Кобяков, "юридически СССР до сих пор существует", то, простите, а на каких правах тогда Россия – правопреемник Советского Союза?
Вообще, как видим, в Кремле исходят из того, что у постсоветских республик суверенитет должен простираться ровно до той степени, пока он не противоречит интересам Москвы.
Однако в ХХІ веке мир движется к такому миропорядку, где либо вообще не будет никаких правил, либо каждый будет городить-писать эти правила по-своему.