Война РФ против Украины длится уже почти полгода. ВСУ не позволили российским оккупантам захватить крупнейшие города и постоянно препятствуют переходу противника к новому наступлению. Украинские войска не только удерживают оборону своих рубежей, но и проводят контратаки по всей линии фронта. Работает поставленная Западом дальнобойная артиллерия – армия регулярно наносит эффективные удары по военным объектам противника, сбивая темпы его наступательных действий.
Войска России пытаются удерживать оккупированные украинские земли и наступать на Донбассе. Однако они регулярно сталкиваются с давлением со стороны ВСУ, недостатком резервов и проблемами с военной техникой. Поставленные политическим руководством "задачи" не выполняются.
Украина накапливает оружие и постепенно готовится к переходу к полномасштабной операции для освобождения своих территорий. Россия перебрасывает войска на юг, с целью либо нового наступления, либо попытки удержать захваченные позиции. Стратегических изменений на фронтах нет.
Директор Центра исследований армии, конверсии и разоружения, военный эксперт Валентин Бадрак в интервью Главреду рассказал о первых итогах полномасштабной войны Москвы с Киевом, преимуществах армии Украины перед войсками РФ, сделал прогноз о возможных сроках контрнаступления ВСУ, назвал предпосылки для перелома на фронте, объяснил ситуацию со взрывами на российском аэродроме в захваченном Крыму, а также оценил шансы на военное возвращение оккупированных Крымского полуострова с Донбассом, вступление НАТО в войну и сделал прогноз о последствиях для России в случае ее признания страной-спонсором терроризма.
Полномасштабная война России против Украины длится уже почти полгода. Можем ли мы сделать какие-либо промежуточные выводы, подвести определенные итоги? К чему мы движемся?
Как раз ко Дню независимости мы подойдем к шестимесячному периоду войны и можем сделать определенные выводы. Первое, и самое удивительное, произошло на начальном этапе боевых действий, когда тактические высокоточные компактные системы вооружений, которые мы условно называем "оружием поля боя", умноженные на патриотизм украинских защитников, сотворили волшебство. По этой причине громадная ресурсная держава с ядерным арсеналом и армией, которую называли "второй армией мира", вынуждена была изменить всю свою военную стратегию.
Многие говорят, что это исключительный случай. Возможно, таких случаев даже не знает история. Не будем же мы вспоминать, к примеру, про 300 спартанцев у Фермопильского прохода – это было слишком давно, технологии войны изменились. И технологическое превосходство в современной войне играет громаднейшую роль.
Разумеется, на первом этапе существенную роль сыграло головотяпство самих россиян. Нельзя назвать случайностью то, что около 30-40% российских генералов и офицеров, которые готовили "специальную военную операцию", согласно инсайдерской информации, находятся под следствием. Даже российский военный эксперт такого уровня, как глава Центра анализа стратегий и технологий (ЦАСТ) Руслан Пухов (он входит в общественный совет при Минобороны РФ, считается военным экспертом Кремля, – ред.), заявил о том, что подготовка России к войне была неадекватной, и напомнил о технологическом отставании российской армии. А технологии играют громадную роль.
Украина на первом этапе войны продемонстрировала реальное применение москитных стратегий, о которых и наш центр, и другие эксперты, говорили в течение последних 3-5 лет. Речь идет о размывании линии фронта благодаря использованию компактных высокоточных вооружений, современных средств разведки и связи.
Нужно уточнить, что такие вооружения нам преимущественно достались от западных партнеров. Хотя подобную роль играли и некоторые вооружения украинского производства, например, противотанковые ракетные комплексы Стугна-П и Корсар. При помощи Стугны украинские военные ухитрялись сбивать даже российские вертолеты. Показательная и очень серьезная история. Она свидетельствует о том, что на войне могли бы быть использованы и другие отечественные вооружения, если военно-политическое руководство не проявляло бы невнимательность и небрежность в период с 2014 по 2021 годы.
Что касается средств разведки, очень много помогали спецслужбы иностранных государств. Впрочем, на одном из этапов работали и наши средства разведки. Беспилотники помогали корректировать огонь, что признавали даже в лагере врага. Самые мощные украинские подразделения – Силы специальных операций, морская пехота, Десантно-штурмовые войска – на момент военного вторжения уже были обеспечены современными средствами связи. Это американские L3Harris. Они устойчивы к российским средствам радиоэлектронной борьбы (РЭБ) и являются образцом наиболее современных технологий.
По второму этапу войны, который условно был назван "битвой за Донбасс", мы также можем сделать выводы. Передовые технологии за счет точности и дальности, а точнее за счет увеличенной точности и увеличенной дальности, способны побеждать в моментах, когда противник обладает превосходством по количеству личного состава и военной техники. Удивительно, ведь у войск России более 1,5 тысяч единиц средств артиллерии, а у ВСУ в несколько раз меньше. Разница остается поразительной. И это учитывая, что глава Объединенного комитета начальников штабов, американский генерал Марк Милли в свое время заявлял о поставках Украине всего более 300 единиц средств артиллерии.
Получается, с меньшим количеством вооружений, но с более современной технологической базой – особенно после получения так называемых "умных боеприпасов" Excalibur, BONUS, SMArt – украинские войска могут наносить высокоточное поражение на дальности до 70 километров. Удары проводятся с хирургической точностью – они не связаны с нанесением вреда мирному населению или инфраструктуре. Речь идет исключительно об ударах по противнику, его пунктам управления и логистике.
Безусловно, украинская армия оказалась гораздо лучше готовой к этой войне. Военное управление – у нас сформировалось целое новое поколение генералов, которые уже показали себя как менеджеры, понимающие, как вести войну. Их способности были заметны практически на всех этапах военных действий.
Понял это и враг, особенно в момент уничтожения флагмана Черноморского флота РФ – крейсера "Москва". Затем – когда выбили оккупантов с острова Змеиный. А пиковым моментом стал разгром российской авиабазы Саки в оккупированном Крыму. Это удар на оперативно-тактическую глубину, порядка 230 километров. Филигранная работа. Демонстрация не только действий военной техники, но и определенного уровня военного управления и его мощи. Украинские военные показали свои навыки и работу наших расчетов.
Второй этап, на мой взгляд, где-то в первой декаде августа стал плавно трансформироваться в подготовку условий для контрнаступления. В таком контексте можно рассматривать и решение США о выделении Украине новой военной помощи на сумму в 1 миллиард долларов. Поставками предусмотрена передача в основном боеприпасов для реактивных систем залпового огня HIMARS и ракет для зенитно-ракетных комплексов NASAMS.
Склонен полагать, Украина либо уже получила, либо находится на этапе получения оперативно-тактических ракет для РСЗО HIMARS. Подобные ракеты как раз могут доставать до противника на оперативно-тактической глубине на дальности от 165 до 300 километров. Все зависит от типа ракет и годов их производства.
Кремль до сих пор находится в состоянии шока. Комментариев об ударе по военному аэродрому РФ в захваченном Крыму нет. Продолжаются рассказы, что ничего якобы не произошло. Хотя было уничтожено громадное количество самолетов, пилоты, обслуживающий персонал.
Думаю, всем понятно, почему идет такое замалчивание. Признание ударов со стороны Украины – фактическая роспись в бессилии российских систем противовоздушной и противоракетной обороны, а также в головотяпстве россиян. Полагаю, удар по авиабазе в Саки был беспрепятственным. ПВО и другие средства не были применены, что указывает на головотяпство в чистом виде. Они не ожидали такого сценария и даже не охраняли объект.
Это попросту одно из проявлений шовинизма россиян. Он особенно проявляется в военных подразделениях, которые принято считать элитарными, например, в Воздушно-десантных войсках.
Я не напрасно буду упоминать Руслана Пухова, потому что в России он считается известным военным экспертом. Его откровенные высказывания являются жестким признанием. В частности, о тех же ВДВ он сказал, что это – плохая эрзац-пехота. Совсем уж там все плохо.
В России все держится на шовинизме, на думах о собственном превосходстве, иллюзиях о своей планетарной миссии. Реально же это ничем не подкреплено, а обеспечивается враньем. Порой это ложь в масштабах государства. А как иначе интерпретировать заявление министра обороны Сергея Шойгу, который в конце 2021 года сказал, что армия, особенно Западный военный округ и ВДВ, перевооружены более чем на 70% и переведены на новые виды вооружения. Мы их видели преимущественно в единичных количествах.
Кстати, практически всю коллекцию таких вооружений украинская армия собрала в виде трофеев. Были отобраны или уничтожены все лучшие образцы, которые рекламировались и показывались РФ. Кроме, конечно, тех, которые были фейковыми, то есть оружие, которое показывали, однако на самом деле его не существует. Это такие проекты, как танк Армата или многоцелевой истребитель пятого поколения Су-57. В серийном формате, по-моему, такой военный самолет только один. Второй у них погиб в 2019 году под Комсомольском-на-Амуре. Можем вспомнить тот же стратегический сверхтяжелый беспилотник Охотник с весом около 20 тонн. БПЛА должен был управлять роем таких аппаратов.
Масштабная война показывает, что, когда речь идет о серьезном оружии, россияне долгий период времени жили иллюзиями.
Не лишним будет добавить, что сейчас в России идут аресты всех разработчиков гиперзвукового оружия. Трое уже арестованы, один из них умер прямо в тюремной больнице. В отношении двух других ведут следствие, допытываются. Предполагаю, речь идет о проблемах с гиперзвуковым оружием в целом. Есть даже мнения, что реального гиперзвукового оружия в РФ нет – только на бумаге. Те же Кинжалы считают, скорее, сверхзвуковым, а не гиперзвуковым оружием. По ракете Циркон тоже есть вопросы.
Под следствием находятся военные и сотрудники спецслужб, в том числе, и генерал-полковник ФСБ, отвечавший за Украину (о задержании Сергея Беседы в марте писали российские СМИ, – ред.). Теперь добрались и до разработчиков оружия. Идут репрессии, развернута пропагандистская машина. Правда, после 9 августа она захлебнулась. После инцидента в Новофедоровке пропагандисты в таком же шоке, как и руководство Кремля.
Ключевой вывод – Украина показала, что может успешно и результативно проводить оборонную операцию. ВСУ в конце июля – начале августа продемонстрировали, что способны готовиться и к контрнаступлению. В каком виде это будет и когда – возможно, осенью.
В начале осени в Украину попадут не только боеприпасы, заготовленные пакетом 8 августа, но и две батареи зенитно-ракетных систем NASAMS. Думаю, ЗРК поступят не от американцев. NASAMS – первая буква N – указывает на производство Норвегии. Видимо, речь идет о норвежской системе, разработке американской Raytheon и норвежской Kongsberg. Американский аналог называется SLAMRAAM EX. Такие системы на балансе восьми государств, и шесть из них готовы будут нам их передать. Среди них сама Норвегия. Возможно, Литва и Испания, а также Голландия. Полагаю, решение уже есть. Норвежское правительство одобрило. Системы ПВО нам очень нужны для подготовки контрнаступления.
Ожидается и обещанная военная техника от Германии. Как мы помним, в июле министр иностранных дел ФРГ Анналена Бербок сказала, что Украине предоставят зенитно-ракетные комплексы IRIS-T. Мы получим их не в конце года, как думали раньше, а где-то в начале осени. Возможно, в сентябре. Если так и будет, мы обретем достаточно неплохую поддержку для защиты неба.
Это очень важно. Особенно на фоне того, что Иран, в обход санкций, вероятно, поставил свои дроны России или же близок к их передаче. В Государственном департаменте США уже заявляли, что российские военные несколько недель тренируются в применении таких беспилотников.
В таких условиях нам, конечно, следует усиливаться и РЭБ, и системами радиоэлектронной борьбы. Но важнее всего получение систем противовоздушной обороны. Таким образом, удастся усилить возможности контрнаступления. Операция должна быть всесторонне обеспечена. Украина не может действовать так, как Россия, которая работает легкомысленно, с напором и без всеобщего обеспечения. Россия не считает ни технику, ни людей.
Шестимесячный период войны фактически приводит нас к пониманию того, что наступление России захлебнулось. Армия Украины готова к проведению контрнаступления. Однако, следует отметить, что мы, как и прежде, находимся в критической зависимости от поставок вооружений и военной техники со стороны западных партнеров.
Еще один важный момент – министр обороны Алексей Резников по результатам заседания 26 государств в Копенгагене сказал, что очень доволен встречей. Речь шла в том числе о производстве вооружений. Глава Минобороны не уточнил – говорилось о совместном производстве или о вовлечении украинского оборонного комплекса. Но что-то мне подсказывает, что оборонный комплекс Украины может и должен быть включен в процесс производства вооружений.
Советник главы ОП Михаил Подоляк заявил, что контрнаступление ВСУ в Херсонской области фактически уже идет. Генерал Марченко сделал прогноз о наступлении войск РФ с целью попытки захвата Кривого Рога и окружения Николаева. Каким вы видите сценарий битвы за юг Украины?
О сценарии я не берусь говорить детально, поскольку это прерогатива военного руководства. Примечательной стала ситуация, когда 9 августа после ударов по авиабазе в Саках все подались в рассуждения. Все говорили о том, как Украина смогла достать до такой точки, чем и каким оружием, была ли это ракета ATACMS для HIMARS, или речь шла о действиях Сил специальных операций… Мне очень нравится, когда все рассуждают, думают, но до конца никто ни в чем не уверен. Это еще раз подчеркивает талант и способность военного руководства Украины вести войну. Потому что не нужно, чтобы слишком много людей знало детали и возможности таких операций.
Если говорить об очевидном, то, безусловно, можно вспомнить работу групп спецназа в тылу, на оккупированных территориях. Таких историй было достаточно много – были рассказы группе о Кедр Главного управления разведки Минобороны и других подразделениях. И наши морпехи себя хорошо проявили за последнее время, когда захватывали в плен офицеров и уничтожали различные группы.
Все это можно считать элементами начала (контрнаступления, – ред.), как и высокоточные удары по логистическим цепочкам, мостам, пунктам управления и военной технике.
С одной стороны, это своего рода тестирование, проверка боем. Проверка своих возможностей по нанесению ударов, их результатов и влияния наших действий на возможности противника. Но, думаю, о начале контрнаступательной операции можно будет говорить тогда, когда удастся полностью остановить наступательные действия противника.
Что касается попыток российского наступления, то сейчас многие называют это имитацией и попыткой отвлечь наши силы от южного направления. Поэтому россияне пытаются наступать на Донецком и Криворожском направлениях. Однако в действительности это все-таки наступательные элементы, движение. Потому, подчеркиваю, только после того, как мы добьемся паралича продвижения войск противника, сможем говорить о начале своей контрнаступательной операции.
Когда мы говорим о Крыме, я исхожу из реалий. Слова генерала Марченко о том, что мы освободим Крым военным, силовым путем, – это, безусловно, хорошо. Но это, скорее, психологический аспект и удар по врагу, а не реалистический сценарий. По крайней мере, сегодня.
Крым можно освободить военным путем, но только в случае полной деморализации российской армии. Постепенное продвижение по территории Крыма, шаг за шагом, будет достаточно сложной и, вероятно, далекой от реальности историей. Мне сложно судить об этом, потому что для этого нужны полные оценки, картина, панорама действий перед глазами, понимание собственных сил и средств, и как это все происходит, в том числе с точки зрения логистики и возможностей.
Я не случайно сказал, что мы, как и прежде, находимся в критической зависимости от западных государств. Это ведь не только оружие, а и другие ресурсы, включая деньги, инвестиции… Это не последние вещи, потому что после войны тоже должна быть жизнь. Даже во время войны должна быть жизнь.
Нужно думать не только о строительстве домов и восстановлении всего, что было разгромлено. Ранее в Офисе президента говорили, что Fast Recovery Рlan уже на финише. Предусмотрено стопроцентное строительство разрушенных массивов. Однако при этом нужно наращивать и оборонный потенциал, и технологический. Следует вкладываться в технологии двойного назначения. Это крайне важно, потому что является инвестицией в будущее – в технологическом процветании Украины заинтересованы все.
Когда я говорю о технологиях двойного назначения, в том числе подразумеваю и титановую отрасль. От российской титановой отрасли сейчас зависят, к примеру, Airbus и Boeing. В Украине, кажется, 20% залежей титановых руд. Мы могли бы вместе работать с этими компаниями, а с Boeing возобновить модернизацию и строительство тех же самолетов Руслан. У нас есть литий и германий, редкоземельные металлы – это очень хорошая история и дорога к инвестициям.
К технологиям двойного назначения можно отнести и ракетные технологии. У нас есть ракетная программа, которая была принята осенью 2021 года. Сейчас она перезапускается. Важные решения относительно программы были приняты в последних числах мая. Я надеюсь, что она обеспечит нам и создание ракетного меча, и создание в будущем ракетного щита. Это все тоже очень важно, неотъемлемо, когда мы говорим о возрождении Украины.
Главный урок этой войны – оборонный потенциал Украины должен быть вне подозрения, как жена Цезаря. Чтобы было понятно, что будет мгновенный ответ. Не так, как у нас происходит сейчас.
Почему мы сейчас очень уязвимы и не можем перенести войну на территорию России – объясню. У нас такие обязательства перед Западом. Запад практически не позволяет нам это делать, применяя их оружие. А вот когда у нас будут свои ракеты, к примеру, несколько сотен дальностью 500 км, а лучше 750 км – чтобы они доставали до Москвы, ситуация изменится. Когда будут ракеты, способные дотянуться до аэродромов и военных заводов России, и мы покажем это на практике, нас ждет иная риторика и другая обстановка.
Едва ли стоит ждать от Украины таких действия, пока мы применяем американские ракеты. Соединенные Штаты заинтересованы в нашей победе, но еще больший интерес для них представляет медленное ослабление России. Чтобы был ослаблен в целом российско-китайский союз, который образовался сейчас. Ведь Китай американцев интересует в разы больше, чем Россия.
Существует ли вероятность того, что Украина нанесет удар по Крымскому мосту? Насколько целесообразна такая задача? Мост обеспечивает снабжение российских войск, но, с другой стороны, у России есть много и других логистических цепей. Что даст Киеву уничтожение эстакады?
Я думаю, что сейчас это нецелесообразно. А в процессе продвижения украинских войск нужно будет смотреть, какой эффект это может произвести. Понятно, что Крымский мост – сакральная ценность России. Разумеется, его разрушение станет очередным психологическим ударом. Больше психологическим ударом, чем достижением в военном отношении. Поэтому сейчас в этом нет никакого смысла. Есть гораздо более важные военные объекты, как в случае с авиабазой в Саки, удар по которой был абсолютно логичен для украинской стороны. Ведь это были самолеты, которые совершали бомбардировки украинских городов, уничтожали мирное население, били по нашей инфраструктуре – даже не по армии. При этом они использовали тактику выжженной земли. Это была совершенная цель для Украины.
Аэродромы, самолеты, скопления техники, базы, арсеналы – эти цели понятны, в ударах по ним есть логика. Такие действия понятны и для наших партнеров, которые постоянно сверяют, как используется их оружие.
Такие вещи, как удар по Крымскому мосту, очевидно, будут согласовываться с партнерами. Кто дает оружие и обеспечивает снабжение, тот имеет право узнавать, как эти ресурсы используются.
Когда у нас появятся свои вооружения, будет совсем другая история.
Россия провозглашала Донбасс в качестве одной из своих главных целей. Однако наступление застопорилось – они захватывают мелкие села, но, в принципе, какой-то колоссальный прогресс, который ожидала Москва, вряд ли можно заметить. Вот даже главарь "ДНР" Пушилин озвучил некие "хотелки" Кремля о том, что "референдум" будет после того, как они якобы захватят Донецкую область. Как, с вашей точки зрения, будут действовать россияне в военно-политическом плане?
Нет сомнений в том, что они постоянно оглядываются. 11 сентября – дата "референдумов" – уже не очень-то и звучит. Молчат. Думаю, они колеблются. Есть мнения различных аналитических структур о том, что псевдореферендумы они все-таки перенесут, поскольку не решатся пойти на этот шаг в ситуации, когда возможны массированные атаки со стороны сил обороны Украины. Полагаю, на ранее оккупированных территориях очень сильно нервничают. Так же, как занервничали в Крыму, когда ударили по авиабазе.
Как все будет происходить в дальнейшем – думаю, будет какой-то период вакуума сугубо политических решений. Сначала нужно разобраться с ситуацией на поле военных действий, а потом уже переходить к политике.
Более того, сейчас все чаще говорят о возможных переговорах, начали прикидывать, когда они могут состояться, какими могут быть предложения и содержание возможной дискуссии.
Это происходит потому, что Кремль, на самом деле, с удовольствием вышел бы сейчас из войны при условии, если бы Москве сохранили позицию, предусматривающую дальнейший ее контроль над оккупированными территориями. Но это же иллюзия, никто этого не допустит.
Если бы так произошло, не только Украина, но и весь коллективный Запад фактически признался бы в бессилии перед огромной авантюрной Россией. Военный бюджет России составляет всего лишь 1/15 часть военного бюджета Соединенных Штатов. Я уж не говорю об общем бюджете НАТО.
Я думаю, сначала решение будет на поле боя, а все политические решения оставят на потом.
Россия продолжает удерживать захваченные районы на юго-востоке Харьковской области. На карте Deep State мы видим периодические маневры россиян в Чугуевском районе (Мосьпаново, Ртищевка) и на северо-западе региона (у Казачьей Лопани). Могут ли российские войска, таким образом, прощупывать почву для наступления на Харьков с западного направления?
Я думаю, они продумывают все варианты. Они будут использовать и тестировать любые возможности, чтобы применить свои козыри. А козыри у российских войск – это линейная война, война третьего поколения, когда идет армада против армады. Это их любимая история. Тогда они "жуковским" методом будут бросать туда людей. Людей они найдут – заключенных, сирийских наемников и пр.
Кроме того, у россиян очень много старой техники, только танков около 28,5 тысяч. Гигантское количество. Даже если они один из трех "вернут к жизни", это будет громаднейшее количество, которое им не жалко будет утилизировать в войне, бросив в нее же на утилизацию и массы своих заключенных, и других лиц.
Для них важно вывести нас на линейную войну. Для Украины наиболее оптимальный вариант – использовать технологическое преимущество, не втягиваясь по возможности в линейное противостояние, а осуществляя уничтожение на дальних подступах, путем использования москитной стратегии.
Я думаю, в войнах будущего москитная стратегия будет играть решающее значение. Мощь средств поражения вырастет, технологии станут более дешевыми, перемещение облегчится. Тем более мы находимся в континентальной части Европы, где инфраструктура достаточно хорошая, где не нужны даже гусеничные боевые машины, которые Россия сюда завела.
Учитывая ситуацию, значительная часть успеха военных операций будет зависеть от действий москитных групп. То есть, когда будет множество групп по 8-12 человек с мощными компактными вооружениями, системами связи, системой разведки, обеспечением защиты. И они на определенном удалении, не входя в зону ближнего боевого контакта, будут наносить удары для изматывания врага. Тогда противник, который будет наступать, к моменту подхода к эшелонированной обороне станет настолько измотанным и переполовиненным, что ему будет очень тяжело решать вопросы наступления.
Вот это новая классика современной войны. Думаю, она будет применяться уже в рамках текущих боевых действий. Украинская армия показала действенность этой стратегии и таких подходов. Все должно развиваться в пользу улучшения технологий и упрощения их применения.
Силы обороны Украины в мае провели успешные контрнаступательные действия. Освободили ряд территорий на севере, отодвинули врага от Харькова. Уже в июне ситуация выровнялась и напоминает "перетягивание каната". Как ВСУ могут действовать в такой ситуации?
Мне кажется, вы совершенно правильно сказали и охарактеризовали – "перетягивание каната", именно так это выглядит сейчас. У России есть громадный перевес в силах и средствах, не только в артиллерии. Это глобальные вещи, включая их системы РЭБ, системы автоматизации, управления и все прочее. Это все сейчас худо-бедно действует. Поэтому для Украины совершенно верным остается выбор одного наиболее важного стратегического направления.
Совершенно понятно, почему выбор падает именно на южное направление. Херсон – наиболее важный опорный пункт, самый важный, с политической точки зрения, город. В конце концов, это возможность уничтожить созданный российский сухопутный коридор. Если бы мы одержали такую победу, она стала бы уже второй.
Когда мы говорим о первой – защите Киева и выбивании врага с Киевщины и Черниговщины, это выглядело, скорее, как защита, оборона. А вот освобождение Херсона выглядит как контроперация – выбивание закрепившегося противника, который думал, пребывал в иллюзии, что закрепился там надолго. Такая победа была бы громаднейшим психологическим ударом по Кремлю и во многом решила бы исход войны.
От представителей властей и экспертов мы часто слышим, что Украина по-прежнему медленно получает оружие от Запада. Но в то же время мы видим, что Россия масштабных наступательных действий не проводит. Когда может произойти перелом в войне? От чего это будет зависеть? Могут ли россияне попытаться переломить ситуацию?
Россияне, безусловно, будут пытаться переломить ситуацию. У них еще очень много оружия, боеприпасов. Возможно, они и человеческий ресурс отыщут – это не проблема для такого большого государства, которое несопоставимо с нами по ресурсам, где населения больше, чем у нас, в четыре раза. Я уж не говорю о территории, которая у России в 25 раз больше, чем у Украины.
Однако если мы говорим о перевооружении украинской армии западными партнерами, должно происходить следующее. Чтобы Украина получила явный перевес, она должна обрести вооружение с передовыми технологиями на поколение выше, чем у российского оружия. Первые поставки таких передовых технологий – ракетные системы HIMARS. Их стали идеализировать именно потому, что они оказались первой поставкой подобного оружия. Однако мы еще не получали зенитно-ракетные системы, NASAMS только на подходе.
Еще не было поставок передовых технологий противокорабельных ракет. Мы получили Harpoon, но он, если брать датский, сугубо противокорабельный комплекс, обладающий дальностью не более 130 километров. В США заявляли, что будут еще два комплекса Harpoon. Пока не понятно, какие это комплексы – возможно, у них бо́льшая дальность. В таком случае можно даже предположить, что удар по Сакам могли нанести и с помощью такого комплекса.
В общем, нам нужно получить вооружение, возможности которого выше, чем у российских аналогов. К примеру, это самолеты F16. Украинские пилоты могут на них летать, и вопрос их размещения, с точки зрения инфраструктуры, похоже, решен. Во всяком случае, об этом говорят наши военные специалисты.
Далее – современные мощные беспилотники, такие как Grey Eagle. Могут быть и боевые вертолеты, подобные Apache. Для проведения контрнаступательной операции вертолеты крайне необходимы для огневой поддержки.
Вот хотя бы такие позиции.
Нужны, бесспорно, и ракеты. Речь идет об оперативно-тактических ракетах для HIMARS. И это не говоря о том, что американцы сейчас создали и заказали себе уже новую ракету. Precision Strike Missile – более мощное поколение, чем ATACMS. Ракета дальностью 500 километров. Такие ракеты, по большому счету, могли бы дать и нам. Но американцы сейчас только для своей армии сделали заказ, кажется, на 2023 год. По большому счету, при определенных условиях, они могли бы поставить нам партию, чтобы испытать ее в условиях войны и чтобы разобраться с некоторыми вражескими целями. Под прицелом могут оказаться те же аэродромы на территории России, с которых взлетали самолеты для бомбардировки наших городов.
Сложно представить результативность и успешность проведения контрнаступательной операции без подобных вооружений. Понятно, что в таких столицах, как Берлин или Париж, а, возможно, и Риме, хотели бы, чтобы мы сами шли. Причем так же, как россияне движутся на нас. Такими же колоннами, перебежками. Чтобы это делали люди. Но, по большому счету, украинцы и так уже слишком долго и, к сожалению, с большими потерями охраняют и защищают благополучие западноевропейских государств. Поэтому правильнее было бы прилагать такие усилия оружием, а не закрывать бреши силами, жизнями и здоровьем людей.
На Западе говорят, что верят в победу Украины в войне. А есть ли вероятность вступления НАТО в определенный момент в боевые действия Москвы против Киева?
Думаю, что нет. НАТО всячески отстраняется от такой войны. Такое может произойти только в одном случае. Есть один из сценариев, который мне представлялся реалистичным, как последний аргумент Путина – когда он таки заставит Лукашенко подключиться к войне. Неслучайно ранее отмечалось, что 13 тысяч белорусов готовы вступить в войну. Но для Путина важно не это – ему важно, чтобы Беларусь как государство вступила в войну, чтобы перевести все это в международный военный конфликт.
Особый интерес Путина состоит в том, чтобы Беларусь проявила агрессию в отношении какого-то государства НАТО, например, Литвы или Польши. Тогда Путин предложил бы НАТО сесть за стол переговоров. Его расчет состоял бы в том, чтобы на определенных условиях вообще выйти из войны и ее прекратить. Тогда он был бы легитимизирован и к нему не был бы прикреплен статус международного преступника.
Кремль неспроста заявил, что, если Соединенные Штаты признают Россию страной-спонсором терроризма, то он сразу разорвет дипломатические отношения с американцами. На днях Литва признала Россию страной-спонсором терроризма. И если это же сделают США, возникнет цепная реакция, и, как минимум, большинство государств формата Рамштайн поступят таким же образом. И тогда уже не только Макрон или какой-либо другой лидер не будет звонить Путину. Подумает, стоит ли общаться или встречаться с Путиным, и президент Турции Эрдоган. Это возможно в ситуации, когда главу Кремля признают международным преступником.
Признание Путина международным преступником напрямую связано с возможностью реального оформления антипутинской коалиции. Не юридического ее создания, а политического. Возможно, в рамках Рамштайна. А, может быть, и частью государств, которые принимают участие в заседаниях Рамштайна.
Появление такой коалиции приведет, во-первых, к политической изоляции, во-вторых, к экономической изоляции с контролем санкционной политики. Ведь, несмотря на то, что санкции действовали и до 2022 года, Москва превосходно их обходила и, в частности, получала американскую электронику. К примеру, для ракет 300 мм, рассчитанных на реактивные системы залпового огня Торнадо-С, Россия покупала именно американские микрочипы. Ситуация свидетельствует о многом.
Теперь все эти процессы под пристальным вниманием, изучаются с точки зрения полного контроля над перемещением таких технологий. И это важно.
НАТО при следующих обстоятельствах гораздо интереснее именно так противостоять России, а не вступать в войну с Путиным. Это условие уничтожения режима. Они пока не говорят прямо об уничтожении, ликвидации или смене политического режима, но, думаю, в ряде государств Альянса об этом уже всерьез подумывают, просто опасаются говорить вслух.
Если Россия окажется на грани поражения, рискнет ли Путин запустить "ядерный сценарий?
Трудно сказать. Все зависит от того, кто окажется в окружении Путина, и как это все будет происходить. Это сценарий со множеством неизвестных. Сам Путин готов к этому, он готов к массовым катастрофам. И заявление придурковатого авантюрного генерала Васильева о Запорожской АЭС, о том, что он готов ее взорвать, и что это будет либо русская, либо выжженная земля... Это же не просто военный преступник, а преступник-слуга Путина. Он получил команду и озвучил то, что хотел сказать Путин.
Путин готов к любому терроризму, к применению и ядерного, и химического оружия.
Другое дело, каким будет расклад. Когда мы говорили о сценариях, мы не сказали о самом лучшем варианте для нас и всего мира – о ядерном разоружении. Если карта ляжет так, что произойдет военная капитуляция России (это трудно себе представить, но вдруг может быть и такая история), самым лучший сценарием для Украины станет ядерное разоружение российского государства.
Ядерное разоружение России обернется и жестким ослаблением Китая, и трансформацией ее самой. РФ не сможет быть настолько явным противником Украины много лет. Понятно, что там будут реваншистские настроения. Однако в условиях технологической деградации, как сейчас, России понадобится минимум десятилетие, чтобы подняться. За это время Украина смогла бы, как минимум, организовать свой оборонный потенциал на достаточном уровне, чтобы сдерживать потенциальную агрессию в будущем.
Чем может завершиться война? Заморозкой конфликта, возвращением к границам на 24 февраля 2022 года или полным триумфом, включая освобождение Крыма и Донбасса?
Все перечисленные варианты, к сожалению, возможны. Слишком большой диапазон. Преимущественно он зависит от одной позиции – нашей зависимости от западного мира. Если Запад прекратит поставлять нам новейшие вооружения и ограничится "поддержанием жизни, огонька", конфликт будет заморожен по корейскому сценарию. То есть все закончится не окончанием войны, а вот такой патовой ситуацией, где никто никуда не движется, потому что не может двигаться. Это такая плохая версия.
Версия выхода Украины на позиции 24 февраля 2022 года – это наиболее приемлемый для Запада сценарий. Об этом, напомню, после заседания в рамках Рамштайна-3 говорил Борис Джонсон, на тот момент премьер-министр Великобритании. И то, что он об этом говорил и считал решение вопроса возможным до конца года, указывает на то, что подобный вариант обсуждался и был согласован.
Что касается Крыма и оккупированных ранее территорий Донбасса, здесь уже как карта ляжет, я уже об этом сказал. Если будет деградация и капитуляция российской армии, тогда это возможно. Если это будет просто движение, шаг за шагом, то, думаю, украинское военно-политическое руководство на такой вариант не пойдет. В таком случае дальше будут включаться какие-то политические механизмы и решения.
По большому счету, это тоже хороший и серьезный результат. Потому что выход на границы 24 февраля – это фактически капитуляция Путина. Там, внутри России. При подобном развитии событий Путина либо быстро уничтожат, либо отстранят от власти.
Что касается преемника, интересно посмотреть, кто им станет и какую политику он будет проводить. Я не думаю, что преемником мог бы стать, условно говоря, 72-летний Николай Патрушев (секретарь Совета безопасности РФ, – ред.). Даже российские "ястребы" будут думать о том, как вывести Россию из полной деградации. Возможно, с этой целью они найдут какой-то более приемлемый вариант. И тогда будут возможны, в том числе, переговоры по Крыму и Донбассу.
Это наиболее реалистичный вариант. Если Борис Джонсон сказал это неслучайно, что такой вариант и вправду существует, то, думаю, такой сценарий на переговорах между украинскими и западными лидерами оговаривался в качестве наиболее приемлемого варианта. На мой взгляд, это было бы уже новой точкой отсчета.
Наши стандарты: Редакционная политика сайта Главред
Читать Главред в Telegram
Главред на YouTube
