Украина, похоже, понемногу начинает пристреливаться по российским позициям на Херсонском направлении. Но ситуация сложная, и Россия так просто не собирается возвращать Херсонщину Украине, поэтому может прибегнуть к беспрецедентным действиям.
В интервью Главреду военный эксперт Сергей Грабский рассказал, можно ли считать бои на Херсонщине началом контрнаступления ВСУ на юге, есть ли у Украины возможности освободить весь Херсон, где именно Россия может использовать резервы 3-го армейского корпуса, есть ли вероятность освобождения Крыма в случае успешного возвращения оккупированной части юга Украины, а также почему Россия не сможет наступать ни на одном из направлений в случае потери ею контроля над Херсоном.
Появилась информация о том, что ВСУ прорвали первую линию обороны возле Херсона. Многие этот прорыв называют некой проверкой позиций россиян. Объясните, пожалуйста, что именно произошло - почему такой ажиотаж?
Если принимать во внимание общественное мнение и ожидания общества, то, бесспорно, мы радуемся любому такому продвижению украинских войск, и понятно, что эта тема попадает в новости. Все с большим интересом отслеживают ситуацию, которая там развивается. Но здесь надо быть очень сдержанным в оценках, потому что я рассматриваю этот вопрос с позиции объективной реальности.
Что мы там имеем? Прежде всего, группировку противника, которая закрепилась и проводит активные действия. Понимание того, что такие действия необходимы, есть, и говорить о том, что ничего не происходит, нецелесообразно. Проверку или тестирование позиций тоже можно предположить, но тогда мы должны быть еще более осторожными, комментируя такие заявления. Потому что на кону стоит очень многое. Если украинским войскам удастся пробить оборону и выйти на правый берег Днепра, то стратегические, оперативные и, в меньшей степени, тактические задачи противника не будут выполнены. Надо понимать также и то, что у противника в ближайшей перспективе уже не будет второго шанса перебраться на правый берег Днепра.
Если наступление украинских войск будет успешным, группировка противника будет обречена на уничтожение.
Еще один момент — если нам удастся выйти к берегу Днепра, таким образом мы переместим возможности наших ударных систем на значительное расстояние, что позволит нам накрывать не только выходы из Крыма, но и цели в Крыму. Осознавая это, противник задействует беспрецедентные силы и средства для того, чтобы этого не допустить, поэтому мы должны быть очень осторожными в высказываниях. Мы держим кулаки за нашу армию, потому что ситуация чрезвычайно сложная. Для меня как для военного это известие о наступлении было определенной неожиданностью, потому что, обладая большей информацией о том, что именно мы имеем на том направлении, у меня есть сомнения относительно того, есть ли у нас достаточно сил для атаки. Да, мы имеем бронетехнику, определенное вооружение, но для ведения широкомасштабных наступательных действий нужна несколько иная философия проведения этих боев, а также другое количество и качество вооружения.
То есть ни о каком контрнаступлении пока речь не идет?
Есть определенные признаки того, что что-то похожее происходит. Ведь местные коллаборанты заявляют о массированных обстрелах. Это может быть признаком проведения определенных наступательных действий, но мы не имеем информации в полном объеме, поскольку надо знать, на каких направлениях, на какую глубину и по каким объектам ведутся эти обстрелы. Одно дело — рутинная работа наших артиллеристов по уничтожению баз и складов оккупантов в соответствии с перечнем целей, заявленных к уничтожению, и совсем другое — проведение динамичных боевых действий для уничтожения узлов сопротивления и мест сосредоточения резервов противника, его военной техники и вооружения ради осуществления прорыва на определенном направлении. Есть информация о том, что с Ингулецкого плацдарма и на Херсонском направлении были осуществлены определенные наступательные действия, но как будет развиваться ситуация - увидим позже.
Вы упомянули о группировке войск, которые Россия собрала на юге. По вашему мнению, когда по пессимистичным, реалистичным и оптимистичным прогнозам может быть освобожден Херсон? Сколько времени на это может понадобиться?
Если кто-то скажет, что это может произойти в течение определенного периода времени, то этот человек откровенно врет. Потому что осознавая важность этого направления на стратегическом уровне, Россия может предпринять беспрецедентные меры, чтобы этого избежать. Если мы говорим об освобождении Херсона, то надо понимать, что бои в городе — это чрезвычайно сложный вид боевых действий. И мы видим, как противник истекает кровью, пытаясь штурмовать наши населенные пункты. Мы не можем позволить себе такую роскошь, учитывая, что в городе находится много наших сограждан. Поэтому говорить о том, что даже при наличии достаточного количества сил и средств мы сможем осуществить активные наступательные меры и гарантированно освободим Херсон, пока рано. В течение последних месяцев и украинские, и российские войска, говоря терминами карточной игры, повышали ставки и довели ситуацию до того уровня, когда ни у одной из сторон нет видимых преференций. По моему убеждению, каждая из них очень ограничена в проведении широкомасштабных наступательных действий. Есть военное правило - наступательная группировка должна превышать ту, что обороняется, по меньшей мере, в 3 раза. И у меня большие сомнения относительно того, что мы имеем такое количество войск на том направлении.
Накануне активно обсуждалось привлечение Россией так называемого 3-го армейского корпуса. Может ли Россия использовать его где-то на другом направлении или привлечь на Херсонском, чтобы помешать попыткам наступления ВСУ?
Объективно - да. Даже больше — рассматривается вопрос о привлечении так называемого 3-го армейского корпуса в основном в битве за Донбасс. Но, по информации некоторых источников, часть сил и средств этого корпуса может быть направлена на юг, что вызывает некоторое недоумение. Ведь как оперативная единица, этот корпус не готов к ведению боевых действий — это некий инкубатор резерва, из которого при необходимости выдергивается определенное количество "пушечного мяса" и отправляется для выполнения каких-то задач. Но объективно - это увеличение количества вражеских контингентов и усиление давления на украинские позиции.
По своей структуре и численности этот корпус больше напоминает дивизию. А Россия, пользуясь наставлениями ХХ века, может использовать такую дивизию на достаточно ограниченном участке фронта как для наступления, так и для обороны.
А где это, например, может произойти? Какое именно направление для нее приоритетное?
Сегодня для России есть три приоритетных направления. Первое — Донбасс, где россияне не достигли каких-то серьезных побед. Второе — юг, но здесь они больше должны концентрироваться на удержании позиций, чем на наступлении. Мы не можем игнорировать, что такой корпус в полном составе может быть брошен и на третье, Харьковское направление, чтобы продвинуться ближе к городу. Конечно, даже этот корпус не сможет взять Харьков, но он может наделать там беды. Так же, как и усложнить выполнение наших задач. Но на какое именно из этих направлений этот корпус может быть направлен, сказать трудно.
Если представить ситуацию, что ВСУ отвоюют обратно Херсон, то для освобождения каких территорий это открывает перспективы? Вы упоминали о Крыме — может ли идти речь также об освобождении части Запорожской области?
Технически да. Если мы предположим, что наши войска завершат освобождение правобережной части Херсонщины, мы получим очень выгодные оперативные позиции. Ведь правый берег выше левого, и, кроме того, что мы получим возможность для ударов большей дальности, мы также сможем наносить удары огневыми системами на большую глубину, то есть дотягиваться не только до обоих выходов из Крыма, но и до большего количества объектов в Крыму.
Полуостров Крым в данном случае рассматривается как база снабжения группировки противника, действующей на северо-таврическом направлении — левобережной Херсонщине, части Запорожской и Донецкой областей. Перерезая коммуникации противнику, то есть снабжение его человеческими ресурсами, вооружением, боеприпасами, материальными средствами, мы создаем предпосылки для освобождения, что может привести к разрушению всей системы обороны противника на юге. Поэтому предпосылки действий ВСУ абсолютно очевидны.
Если Россия теряет Херсон, то, насколько я понимаю, у нее остаются определенные силы. Куда она дальше может их перебросить?
Уже никуда, потому что тогда они будут переходить к стратегической обороне, пытаясь закрепиться на текущих позициях.
Поэтому они будут принимать серьезные меры для того, чтобы удержать Крым. Ведь уже сегодня, даже без учета освобождения правобережной Херсонщины, у нас есть возможность наносить удары по крымской группировке противника. А в случае освобождения этой территории, география "окурков", которые падают на крымскую землю, объективно увеличится.
Кроме того, тот факт, что мы берем под огневой контроль оба выхода из Крыма, значительно ослабляет любые действия противника в северной Таврии. Ведь плечо подвоза материальных средств тогда должно осуществляться из Донецкой области, и из-за этого оно увеличится, по меньшей мере, втрое. И тогда говорить о каких-то наступательных действиях противника станет невозможно. Кроме того, как только россиян выгонят с правого берега Днепра, они уже физически не будут иметь в обозримой перспективе того количества сил и средств, чтобы форсировать такую водную преграду, как Днепр. И именно поэтому они отчаянно будут держаться за правый берег, не считаясь со своими потерями и отправляя на это направление все, что только можно.
Соответственно, в таком случае о совместном наступлении России и Беларуси также речь не идет?
Есть понятие временных показателей. Если бы они действительно хотели это сделать, то уже бы готовили группировку на территории Беларуси. Во-первых, сама белорусская армия, несмотря на всю ее видимую численность, не имеет опыта ведения боевых действий и может действовать только в кооперации с российскими подразделениями. На сегодня на территории Беларуси мы не наблюдаем такого количества российских подразделений, которые могли бы стать угрозой для осуществления сухопутного наступления.
Во-вторых, географическая специфика ситуации такова, что, даже сосредоточив большое количество войск, противник вряд ли сможет в нынешних условиях проводить широкомасштабные наступательные действия, потому что украинская армия в течение полугода готовилась к оборонительным действиям на этом направлении. Это уже не 24 февраля, когда удар России стал неожиданностью. К тому же, на том направлении только пять автомобильных дорог, которые ведут из Беларуси в Украину, и маневрировать между ними физически невозможно — обученное небольшое подразделение, которое будет оснащено противотанковыми средствами и подкреплено инженерными подразделениями, может осуществить как дистанционное, так и непосредственное минирование. Поэтому на каждом из направлений этой местности они могут удержать не то, что батальон, но и целую бригаду или дивизию.
Учитывая то, что Россия, как вы сказали, будет вгрызаться в те территории, что может удержать, остается ли угроза ракетных ударов? И будут ли продолжаться массированные атаки со стороны Беларуси, как это было на прошлой неделе?
Да, в этом нет никаких сомнений. Территория Беларуси, как оккупированное государство, и в дальнейшем будет использоваться противником для нанесения массированных ракетных ударов.
Наши стандарты: Редакционная политика сайта Главред
Читать Главред в Telegram
Главред на YouTube
