После последних заявлений лидеров Соединенных Штатов Америки, Канады, Великобритании, а также Австралии о том, что причиной авиакатастрофы рейса PS 752 Тегеран – Киев стало поражение иранской ракетой российского производства, эта версия гибели украинского самолета становится основной.
Однако останавливаться именно на такой версии и прогнозировать возможные последствия для виновных в этом случае пока что преждевременно. Ведь расследования подобных авиакатастроф не могут быть быстрыми. По большому счету, официальное расследование трагедии еще даже не начиналось, и мы не знаем, сколько конкретно оно будет продолжаться. Даже предварительные выводы обычно обнародуются через несколько месяцев, а официальные результаты могут появиться спустя годы.
Прежде чем кому-то предъявлять обвинения в авиакатастрофе, необходимо предоставить доказательства – безусловные и неоспоримые. А неоспоримыми доказательствами могут стать результаты работы комиссии, анализ обломков, информации "черных ящиков", разнообразных дополнительных свидетельств, данных разведки, радиоперехватов, данных фото- и видеосъемки.
К тому же, мы пока не знаем, какой будет реакция Ирана. Пока что Тегеран требует предоставить доказательства, имеющиеся в распоряжении американских спецслужб. И сложно спрогнозировать, какую стратегию поведения изберет Иран: он может либо каким-то образом признать эту версию, либо, наоборот, пойти в отказ, заявив, что все это – выдумки. Либо же он попытается переложить вину на кого-то другого, и тогда это просто будет заявление одних против заявления других, что, в принципе, является равнозначными вещами. И тогда нужно будет ожидать официальных выводов, которых, в принципе, может и не быть. Уже прозвучали заявления Ирана о том, что "черные ящики" повреждены - если это так, то может оказаться, что некоторые параметры вообще не могут быть установлены, а, значит, неопровержимых доказательств той или иной версии нет. В этом случае эта история с установлением истины растянется надолго.
Читайте такжеПочему Зеленский так осторожен в заявлениях по ИрануЯ думаю, что нас ждет долгая игра – обмен обвинениями, а потом, когда ситуация пойдет на спад, могут быть достигнуты какие-то непубличные договоренности относительно выплаты определенных компенсаций.
Вспомните историю с терактом в Локерби, когда в 1988 году авиалайнер Боинг 747-121 авиакомпании Pan American совершал рейс по маршруту Франкфурт-на-Майне – Лондон – Нью-Йорк – Детройт, но через час после вылета из Лондона на борту произошел взрыв, от которого авиалайнер разрушился и его обломки рухнули на шотландский город Локерби. Прошло много лет, прежде чем Ливия признала свою вину и выплатила компенсацию родственникам погибших. В 2003 году Ливия признала ответственность своих официальных лиц за взрыв рейса Pan American.
В случае нашей катастрофы значительная часть погибших пассажиров были гражданами самого Ирана. Потому признание вины Ираном является весьма проблематичным, с точки зрения внутренней политики, потому что, по сути, Иран должен будет признать, что сам убил большое число собственных граждан. По этой причине Ирану сейчас намного выгоднее все валить на какую-нибудь американскую ракету и опровергать все обвинения в свой адрес.
Каких-либо политических последствий для Ирана, на мой взгляд, не будет - он и так является страной-изгоем. Против него уже введена масса санкций. А в контексте того, что Тегеран выходит из ядерной сделки, скорее всего, будут введены новые санкции США, о чем уже было заявлено Трампом.
Так что глобально для Ирана эта авиакатастрофа вряд ли что-либо изменит: как был он под санкциями, так под ними и останется; как была напряженность между Ираном и США, так она и будет дальше. По большому счету, эпизод с украинским самолетом никак не повлияет на взаимоотношения Ирана с США и миром, так как эти отношения и так уже "на грани взрыва".
Однако в поведении Ирана было много непонятного: в частности, заявление, что причиной катастрофы стали технические неисправности, хотя очевидно, что на тот момент никто ничего наверняка сказать не мог. То, что иранцы сразу выступили с таким заявлением, без сбора каких-либо данных о катастрофе, автоматически вызывает множество вопросов.
Были и другие противоречивые заявления и всё это выглядело так, будто Иран на ходу разрабатывал и выдавал какую-то версию, дабы перекрыть другую информацию. Безусловно, это не указывает автоматически на вину Ирана, однако это говорит о том, что иранцы что-то скрывают. Собственно, такое поведение способствует тому, что версия, озвученная США, сегодня в мире является наиболее консенсусной.
Что касается российской ракеты, если действительно будет подтверждено, что украинский самолет был сбит иранской ракетой российского производства… Согласно международному праву, для страны, которая продала оружие другому государству, в результате которого случается трагедия, например, авиакатастрофа, никаких последствий не наступает. Иначе тогда бы США отвечали за половину того, что происходит в мире. А в Украине точно так же, как и в России, множество разной техники разных стран-производителей. Понятно, что страны-производители оружия продают его всем, кому могут, зарабатывая на этом деньги.
Главное не то, кто производитель ракеты, а то, кому она принадлежит, и кто непосредственно в этом случае осуществлял управление пусковой установкой.
Если ракета, сбившая украинский самолет, принадлежала Ирану, и управляли пусковой установкой граждане Ирана, то это одно дело – все вопросы к Ирану.
Здесь важнее другое – не было ли российского персонала в обслуживании этой техники, из которой запустили ракету по самолету. Если был, то все становится намного интереснее. Но опять-таки все это нужно еще доказать.
Петр Олещук, политолог, преподаватель Киевского национального университета им. Т. Шевченко, специально для Главреда
Наши стандарты: Редакционная политика сайта Главред
Читать Главред в Telegram
Главред на YouTube
