В ходе четырехсторонних переговоров в "нормандском формате" (Украина, Россия, Германия, Франция) в Мюнхене Киев поднял вопрос Крыма. Таким образом, круг вопросов, которые обсуждались в рамках данного формата, расширился, ведь раннее речь шла исключительно о Донбассе.
Украинская сторона высказала свое возмущение преследованиями крымских татар на полуострове российской оккупационной властью.
"Я рассказал коллегам, что на атмосферу сегодняшней встречи очень влияет то, что происходит сейчас в Крыму, постоянные обыски. Лавров сделал вид, что не услышал, на это не отреагировал", — отметил министр иностранных дел Украины Павел Климкин.
Если российский глава МИДа сделал вид, что не слышал упоминания темы Крыма, то премьер-министр РФ Дмитрий Медведев очень скоро отреагировал на слова украинской стороны в Мюнхене. Так, Медведев подчеркнул, что вопроса о будущем Крыма для РФ не существует, он закрыт навсегда.
"Этого вопроса нет, и для России не существует. Этот вопрос закрыт навсегда. Крым является частью российской территории. Там был проведен "референдум", мы изменили свою Конституцию. Республика Крым и город Севастополь является частью Российской Федерации", — заявил Медведев.
Эксперты рассказали "Главреду", какое значение имеет то, что вопрос Крыма был поднят на переговорах в "нормандском формате", каковы шансы, что он станет постоянной и неотъемлемой темой обсуждений в данном переговорном процессе, а также смогут ли страны "нормандской четверки" заставить Россию обсуждать вопрос Крыма.
Политический аналитик
Вопрос Крыма был четко озвучен министром иностранных дел Украины в ходе встречи в Мюнхене. Мы увидели, что даже российский премьер Медведев отреагировал на это, заявив, что вопрос Крыма закрыт и уже никогда не будет подниматься вновь. Российский премьер и президент слишком много говорят о Крыме, что вопрос о нем закрыт, что России не вредят санкции. Так часто, что очевидно, что это болезненные для РФ темы. По сути, Крым сейчас выполняет важную функцию — он является причиной наложенных на Россию санкций, является предметом постоянных подколок в адрес России, а также истощает ее экономически. Так что можно сказать, что Крым сейчас выполняет свою важную роль в наказании агрессора.
Украина и дальше будет поднимать вопрос Крыма. Как мы видели, Климкин заговорил об этом, а Лавров промолчал, сделав вид, что ничего не услышал. Это говорит о том, что российскому руководству уже и сказать, собственно, нечего. Потому чем дальше, тем больше будет истощаться российская экономика, тем больше российское руководство будет настаивать на том, что Крым — "окончательно решенный вопрос". Но окончательно решенного ничего в мире не бывает.
Думаю, что вопрос Крыма в ходе переговоров в "нормандском формате" будет подниматься еще не раз, когда Украине будет это делать удобно и выгодно. Это необязательно будет делаться ритуально на каждой встрече. Однако Украина будет использовать данный вопрос, когда это будет уместно и выгодно.
Сейчас не столь важно, будет ли Россия готова обсуждать вопрос возвращения Крыма. Сейчас намного важнее, чтобы Россия истощалась и оставалась в изоляции. Говорить о чем-то Россия может долго… Истощение России для нас выгодно потому, что тогда она не сможет вредить Украине.
Вопрос Крыма для западных стран — достаточно принципиальный вопрос уже сейчас. Это уже задекларировано и Европейским союзом, и США, и другими странами. Мы видим, что Крым не признается российским нигде в мире — ни в Венесуэле, ни в Беларуси, ни в Киргизстане, ни в других государствах. Это четкая позиция во всем мире. Так что тема Крыма не будет исчезать или забываться.
Однако отмечу, что санкции, введенные против России за Крым, на мой взгляд, были довольно слабенькими. Да и в целом, санкции против России — слабые. Они просто действуют на Россию в силу того, что ее экономика весьма болезненная. Не предоставлять кредиты — это не столь уж мощная санкция, но и она действует на российскую экономику.
Директор информационно-политического центра "Перспектива"
Вопрос Крыма лежит на поверхности, поскольку Украина заинтересована в том, чтобы он оставался на повестке дня международных отношений в целом, а также ООН в частности. Насколько мне известно, наша делегация теперь, имея статус непостоянного члена ООН, будет постоянно продвигать этот вопрос.
То, что вопрос Крыма прозвучал на переговорах в "нормандском формате", это хорошо; это имеет существенное положительное значение. Однако я очень сомневаюсь, что это будет иметь хоть какие-то последствия, поскольку данная инициатива не была согласована ни с одним из партнеров "нормандской четверки" и с США тоже. То есть эта инициатива в существующей системе международных отношений шансов на продолжение или более-менее серьезное внимание, насколько я пониманию, не имеет, так как она не была подготовлена. С точки зрения Украины, она правильная логичная и необходимая. Но в той системе, в которой мы существуем, и с тем статусом, который у нас есть, все эти вопросы требуют более основательной подготовки перед тем, как они будут вынесены на международный уровень обсуждений.
Кроме того, очевидно, что Россия на разговоры про Крым не будет обращать внимания, пока Франция и Германия не настоят на том, что эта тема также должна обсуждаться. Так что вопрос в том, как сейчас отреагируют немцы и французы. На данный момент "нормандский формат" обременен проблемой продвижения вперед Минских договоренностей, а точнее тем, как сдвинуть с нулевой отметки, с отката назад выполнение этих соглашений. Именно на этом сейчас сосредоточено внимание, причем с определенным хронометражем — должны быть реализованы конкретные шаги по выполнению соглашений если не до середины апреля, то до его конца. Должны быть результаты работы "нормандского формата" в рамках его непосредственной компетенции. Крым не относится к рамкам непосредственной компетенции этой группы, которую мы называем "нормандским форматом". Потому я сомневаюсь в том, что французы и немцы сейчас немедленно возьмутся за то, чтобы включить Крым в повестку дня этих переговоров. Для нас это, безусловно, плохой сигнал, плохой знак.
Мне бы хотелось ошибаться, но думаю, до конца лета в этом плане никаких позитивных для Украины подвижек не будет. Будут ли они летом, покажет развитие следующих событий. Если будет какое-то заметное урегулирование в "нормандском формате", если мы сможем представить себя, как того, кто продвигает этот мирный процесс и ответственно к нему относится, тогда, возможно, к нам прислушаются, и Крым будет в том или ином варианте (вариантов может быть много) включен в "нормандский формат", чего и добивается наша страна.
Эксперт по вопросам международной политики, бывший народный депутат
У нас часто говорилось, что про Крым забыли, о нем никто не вспоминает. Можно было би идти ва-банк, рассчитывая на то, что удастся надавить на Россию. Но при этом был определенный риск. Если бы мы имели дело с нормальной страной, а не с Россией, то тему Крыма можно было бы постоянно педалировать и жестко на ней настаивать. Но с другой стороны, постоянно возникала бы угроза, что это будет стимулировать Россию к созданию сухопутного коридора в Крым. Какими были бы последствия для нас, можно себе только представить.
Пока Украина чувствовала себя слабой, тему Крыма поднимали не активно. Но сейчас мы видим, что ослабла сама Россия, она увязла в еще одной войне. Кроме того, сейчас у Украины армия не такая, как была еще год-два назад, — теперь она мощная. Также теперь у нас создана система обороны. Сегодня мы достаточно сильны, чтобы не бояться каких-то провокаций со стороны РФ. К тому же, Россия сегодня вряд ли решится на мощные наступательные операции. Когда исчезла угроза прямых наступательных операций, Украина начала поднимать темы, которых раннее старалась избегать.
В теме Крыма не произошло каких-то изменений. Тут был чисто тактический вопрос — когда поднимать эту тему. Можно ли это было сделать раньше — дискуссионный вопрос, однако все время был риск того, что цена будет серьезная и опасная. Потому тема поднималась постепенно, путем проб. Были попытки блокады полуострова. Сначала это осуществлялось общественными организациями. У Меджлиса крымских татар хорошие отношения с президентской веткой власти (и Мустафа Джемилев, и Рефат Чубаров принадлежат к этой политической силе), соответственно, посредством общественных активистов попробовали осуществить транспортную блокаду. Как оказалось, Россия уже не может особо показывать зубы. Дальше эти ограничения были введены на законодательном уровне. То же произошло с энергетической блокадой. Когда увидели, что это делать можно, и что есть возможность осуществлять более решительные шаги по Крыму, был поднят вопрос о формате "Женева плюс", где бы обсуждался Крым. Шаг за шагом эту тему мы постепенно возвращаем.
Нужно понимать, что, когда у нас была проблема с Донбассом, когда там проливалась кровь, и когда была угроза больших наступательных операций, вводить дополнительно тему Крыма было опасно. Поскольку, помимо прочего, был еще и риск, что мы просто размоем тему, и что западные партнеры плюнут на все и в итоге ничем не будут заниматься. Для них это тоже был бы выход — рассказывать, как плохо поступила Россия, но не концентрироваться на наиболее болезненных для нас вопросах — Донбассе, где лилась кровь, и где была угроза наступления. Сейчас, когда таких угроз нет, можно поднимать политические вопросы, от которых Европа не может отказаться, и наши западные партнеры вынуждены реагировать на обвинения, потому что Россией нарушен Хельсинский процесс. Аннексия территории — это самая дикая вещь, которая имела место после Второй мировой войны. Потому именно сейчас и в "нормандском формате" во время встречи в Мюнхене, и во время предыдущих выступлений тема Крыма зазвучала весьма активно. Думаю, что будет идти по нарастающей. Сейчас также будет активно звучать тема фактически начала нового геноцида по отношению к крымскотатарскому народу: издевательства, обыски, преследования, вытеснение их из Крыма. Вместе с тем, начинают подаваться иски в суд по Крыму. Идет определенная наступательная операция. И то, что отдельные направления этой операции оттягиваются во времени, это вопрос тактики — дискуссионный, но, на мой взгляд, правильный.
Россия на тему Крыма говорить не хочет. Вот почему и нельзя вводить тему Крыма непосредственно в "нормандский формат". Крым — этот формат "Женева плюс", это отдельный формат, где Россию еще нужно пытаться загнать за стол переговоров.
Ведь почему "нормандский формат" существует именно в нынешнем виде? Потому что на него согласилась Россия. Безусловно, для нас было бы лучше, если бы в переговоры входили США. Но Россия не шла на такой формат. Нам нужно было, по крайней мере, там, где для России не были поставлены законодательные точки, загонять ее за стол переговоров. Это хорошо удалось сделать в "нормандском формате" по Донбассу. Потому что у России не было прямых намерений аннексировать эту территорию, у нее даже теоретически не было намерений признавать "ДНР" (террористическая организация. - ред.) и ЛНР независимыми государствами, как это было в случае Южной Осетии и Абхазии. Для РФ Донбасс — это фактор давления на Украину, фактор дестабилизации Украины и т.д. Это России было необходимо. Потому по этому вопросу переговорный процесс был возможен.
Но стоит только ввести в "нормандский формат" Крым, как моментально были бы сорваны переговоры. А эти переговоры нам были нужны — без них у нас сегодня было бы намного больше жертв, территориальные потери и более дестабилизированная страна. Мы были заинтересованы в тех переговорах, и разрушать их, когда мы понимали, что Россия вообще не пойдет на переговоры по Крыму (она формально признала его своей собственной территорией), было бы глупо.
Сейчас даже теоретически не возможен какой-то план, согласно которому могло бы произойти возвращение Крыма, пока не начнет сыпаться сама Россия. Об этом можно только фантазировать, но не больше. Если Россия не начнет разрушаться, то Украина не сможет забрать у нее Крым. Потому вопрос Крыма вводится постепенно, как фактор дополнительного давления на Россию. Крым будет упоминаться всюду: регулярно на переговорах в "нормандском формате", постоянно этот вопрос будет подниматься в ООН, все время будет звучать вопрос создания формата "Женева плюс". Но пока что этот формат не возможен, поскольку он предусматривает участие не только Америки, Украины и других западных стран, но и России. А Россия на эти переговоры пока что не пойдет. Потому все разговоры о Крыме в любых форматах сейчас будут лишь фактором давления на Россию, напоминанием миру, что нельзя снимать санкции со страны, которая аннексировала огромную территорию и осуществляет там акты, которые можно квалифицировать как близкие к геноциду. Такие вещи будут использоваться.
Потому упоминание Крыма на переговорах в "нормандском формате" — это элемент политического прессинга, но ни в коем случае это не является включением в "нормандский формат" темы Крыма. Потому что она там не вяжется. Это формат, где все стороны понимают и согласились, что может быть некий переговорный процесс, который приведет к возобновлению суверенитета Украины над оккупированными территориями. Все с этим согласились, в том числе Россия. Вопрос только в том — какой ценой, благодаря каким уступкам и на чьих условиях.
А по Крыму ситуация совершенно противоположная. Россия категорически отказывается даже говорить на эту тему. Потому это лишь политический фактор напоминания миру о том, что Россия — агрессор, бандитская и пиратская страна. Совершенно разные политические задачи ставятся в "нормандском формате" и в будущем "Женева плюс". Потому Крым может быть пока что лишь упоминанием, но не элементом переговорного процесса.
Надежда Майная
Наши стандарты: Редакционная политика сайта Главред
Читать Главред в Telegram
Читать Главред в Viber
