В последние дни на Донбассе существенно активизировались боевики "ДНР" (террористическая организация. - ред.) и ЛНР: увеличилось количество обстрелов, украинские военные отразили яростную атаку на донецкий аэропорт, в результате чего террористы понесли серьезные потери, а, кроме того, при попытке обстрела украинского блокпоста под Волновахой террористы из "Града" попали в рейсовый автобус, что унесло жизни 13 мирных людей.
Советник министра обороны Украины по обмену пленными заявил, что в Минобороны понимают это так: Путин отдал приказ о переходе в наступление. Однако опрошенные "Главредом" эксперты считают начало масштабных боевых действий и серьезное наступление маловероятным, однако призывают украинских военных и политическое руководство готовиться ко всему, чтобы при необходимости дать должный погонах 2
отпор.
Адмирал, экс-заместитель министра обороны
В ситуации с донецким аэропортом, на мой взгляд, была допущена тактическая ошибка – мы дали боевикам возможность разместить блокпост на единственном пути сообщения с аэропортом, то есть с нашими военными, защищающими аэропорт. Это дало возможность противнику использовать это в тактических и оперативных целях. На мой взгляд, сейчас перед боевиками стоит локальная задача – вытеснить наших военных из аэропорта. Де-факто сейчас наши находятся в окружении.
Думаю, что с нашей стороны в этом случае нужные активные контрнаступательные действия, чтобы разблокировать ситуацию. То есть оперативная пауза завершена, происходит наращивание сил противником. Это требует адекватного наращивания сил и с нашей стороны. Мы должны быть подготовлены. Ведь можно было и раньше просчитать возможные варианты развития этой ситуации.
На мой взгляд, вероятность начала широкомасштабных действий зимой, учитывая физико-географические условия и температуру, не велика. Но противник будет пытаться использовать уже сложившуюся ситуацию. Со своей стороны мы должны переломить ситуацию и сработать на опережение. Режим перемирия нарушен, не мы его нарушили. Перемирие и раньше нарушалось, но сейчас – интенсивное нарушение. Сейчас нужно работать по оперативным задачам, а не по политическим.
У нас остаются инструменты, позволяющие сдерживать агрессию России. Мы видим, что та сторона говорит об одном, а делает совершенно другое. Мы должны извлечь уроки из того, что Кремль использует стратегические коммуникации, то есть он пытается усыпить нашу бдительность, какими-то заявлениями показать готовность якобы идти на уступки или урегулировать ситуацию, а на деле движется в диаметрально противоположном направлении. Это требует серьезного внимания, потому что последствия для нас могут носить и стратегический характер. Но масштабных наступательных действий, по нескольким направлениям, на данном этапе я не прогнозирую. Я не вижу пока столь серьезных группировок, которые могли бы это делать.
В этом направлении (донецкого аэропорта, - Ред.) была создана такая благоприятная ситуация для противника тем, что была предоставлена возможность разместить этот блокпост и взять под огневой контроль дорогу, по которой продвигаются наши ребята в аэропорт. Эта проблема изначально требовала наших действий, нужно было ее нейтрализовать. К сожалению, этого не делалось, и противник использовал это преимущество.
Сейчас необходимо предоставлять всестороннюю помощь нашим ребятам, находящимся в донецком аэропорту. У нас такие возможности есть. Нужно использовать соответствующие силы и средства, чтобы переломить ситуацию в свою пользу. И для этого силы есть, их необходимо сосредотачивать в соответствующих районах и воздействовать на противника.
Военный эксперт, экс-заместитель министра обороны
Одному Богу известно, чего хочет Путин и какой приказ он отдаст. Но я бы не стал исключать варианта постепенной эскалации конфликта до уровня августа 2014 года, когда мы начали воевать с регулярными войсками Российской Федерации, не будучи к этому подготовленными не только с военной точки зрения, но и с морально-политической. Сейчас ситуация отличается. Безусловно, мы бы хотели мирным путем решить проблемы на территории Луганской и Донецкой областей. Но это наши намерения, и они не совпадают с намерениями Путина и его режима. А они в упрощенном виде заключаются в том, чтобы, в первую очередь, удерживать в напряжении Украину, изматывать ее, не давать возможности Украине не только восстанавливать боеспособность Вооруженных сил, но и развивать свою экономику, демократические институты, улучшать социальные стандарты жизни населения. То есть все то, что могло бы убедить граждан России в правильности выбора Украины – двигаться в направлении Европы, а не какого-то мифического концепта "русского мира". Для этого и поддерживается определенный уровень напряжения, который то возрастает, то спадает.
Если украинская сторона будет действовать с холодной головой, а не на основе эмоций или недостаточно взвешенных решений, тогда будет изматываться Россия. Ее сейчас истощает не только Украина на Донбассе и в Крыму, но и действия мирового сообщества в виде санкций, игнорирования российских политиков, резолюций Совбеза ООН и т.д. Рейтинговые агентства постоянно снижают позиции России и ее предприятий. А это значит, что им не только не дают кредитов, но и не инвестируют в них.
Это все то, что называют "гибридной войной" – это специфическое сочетание информационной, террористической войны и традиционных мер военных действий. Часто военные действия служат не столько политическим или экономическим интересам, сколько информационным. Сейчас российское общество психологически травмировано, оно находится под властью манипулятивно-истеричных технологий и мифологии, созданной псевдоинтеллектуалами, которыми себя окружил московский режим. Как показал обстрел под Волновахой, средства вооруженной борьбы фактически были использованы сначала для нагнетания обстановки (за чем мы наблюдали несколько дней в районе донецкого аэропорта, в районе Луганска и других мест), это напряжение передавалось и в информационном поле. Аудитория российского телевидения достигла определенного уровня истерики или напряжения. В этот момент в Докучаевск пригласили журналистов российского ТВ и террористических организаций "ДНР" (террористическая организация. - ред.) и ЛНР, ожидая, что в ответ на провокацию – обстрел украинского блокпоста, украинская артиллерия ударит тоже. И тогда российское телевидение показало бы нужную картинку разрушений. Но они попали в маршрутку с мирным населением, а не в военных. И наши при этом не стали стрелять, они по-человечески были шокированы случившимся и были заняты оказанием помощи раненым на блокпосту (ведь были там и потери среди украинских военных). Удар в ответ не последовал.
Российские террористы и их приспешники "засветились", как и в истории со сбитым "Боингом", начали хвастаться, что уничтожили украинский блокпост. При этом район и время совпадали с характеристикой того артиллерийского удара, который был нанесен со стороны Докучаевска. Но они быстренько эту информацию сняли с сайта, когда стало понятно, что потери понесло мирное население, а не украинские военные. Это схематично показало технологию "гибридной войны", которую ведет Россия против Украины. С малазийским самолетом было все сложнее, а тут все было, как на ладони. Они признались в преступлении, а теперь пытаются убедить в обратном. Это медийно-террористическое обеспечение этой войны.
На более интенсивные атаки террористы пока, слава Богу, не способны. Как показали события в донецком аэропорту, где было сосредоточено много живой силы, танков, артиллерии боевиков, они все равно не достигли своей цели и понесли большие потери (полсотни убитых, захвачены в плен "кадыровцы"). Это доказало, что даже в благоприятных для них условиях, вблизи базы и крупного населенного пункта, имея значительное преимущество в огневых средствах и живой силе, боевики не могут ничего сделать уже четыре месяца. А так, бои за аэропорт идут фактически с мая. Они могут достигать только каких-то временных успехов, но так же и мы можем их оттеснять. Но мы должны учитывать наши военные силы, согласовывать военные действия с усилиями дипломатов и политиков. Потому что наш успех зависит в том числе от поддержки наших партнеров. Не думаю, что своими провокационными действиями террористы спровоцируют нас на эмоциональные действия. Основной наш фронт, прежде всего, в обороне и в усилиях наших дипломатов решать вопросы с международным сообществом. Если мы и дальше будем хорошо координировать все усилия, параллельно делая все возможное для восстановления обороноспособности, то успех будет за нами, и никакой Путин нам не страшен.
Доктор политических наук, заведующий отделом политических стратегий Национального института стратегических исследований
Можно говорить совершенно точно: то, что мы видим сейчас, – это попытки России говорить об урегулировании ситуации на Донбассе с позиции силы. Кремль не хочет договариваться и соглашаться на условия Минского протокола – он хочет договариваться с позиции силы и диктовать свои условия.
Россия пребывает под значительным внешним давлением на сегодняшний день, преимущественно – во внешнеполитическом и экономическом аспекте. Сейчас она пытается усилить свои позиции и отстоять свои приоритеты: не отдавать Крым, сохранить влияние на Украину, не допустить ее вступления в НАТО и т.д. Зайдет ли это дальше, чем эскалация конфликта, например, будет ли захват новых населенных пунктов, сегодня подконтрольных Украине? Если да, то это будет очень серьезный сигнал о том, что начинает реализовываться какой-то иной сценарий, который вынуждает пересмотреть всю нашу стратегию и понимание ситуации. Пока не происходит захват новых населенных пунктов, мне кажется, следует говорить о тактических мерах России в переговорном процессе и борьбе за лучшие позиции в переговорном процессе по урегулированию этого кризиса.
Шансы Украины удержать донецкий аэропорт в значительной степени зависят от того, какие на самом деле существуют официальные и неофициальные договоренности между украинской и российской сторонами. Если речь идет о 60- ти боевиках и нескольких единицах боевых машин, то это не те силы, которые являются непреодолимым препятствием для украинской армии. Если бы было политическое решение по донецкому аэропорту, то те силы, которые его сейчас штурмуют, можно было бы отбросить и отбить окончательно аэропорт.
Однако, на мой взгляд, донецкий аэропорт – это, скорее, не реальная, а виртуальная единица и "разменная монета" в этой войне. И как она будет разыгрываться, сказать очень сложно. Мне борьба за донецкий аэропорт напоминает противостояние на улице Грушевского во время Майдана: оно не имело реального смысла, с точки зрения продвижения или не продвижения революции по Киеву, но стало важной точкой столкновения между сторонами.
Безусловно, еще остаются рычаги влияния, которые могут удерживать Россию от дальнейшей эскалации агрессии. Однако эти рычаги носят не совсем такой характер, как мы представляем. Российская сторона сформулировала для себя такую позицию: санкции ей не вредят, а, наоборот, помогают. Именно так Россия отвечает на такого рода давление сегодня. И усиление санкций, согласно логике России, должно не уменьшать ее экспансию и уверенность в собственных силах, а, наоборот, усиливать. Поэтому усиление санкций, вполне вероятно, будет приводить к большей эскалации, но только в краткосрочной перспективе. Мы все время ориентируемся на такую перспективу: сегодня было 60 обстрелов, а вчера – 30; в этом смысле российская сторона, наверное, будет действовать как раз наоборот относительно наших ожиданий и ожиданий Запада. А в более долгосрочной перспективе эти санкции (экономическое и политическое давление) очень эффективны и заставят Россию принимать серьезные решения, которые будут на пользу Украине.
Надежда Майная
Наши стандарты: Редакционная политика сайта Главред
Читать Главред в Telegram
Читать Главред в Facebook
