Узники Путина: история о том, как ломают судьбы крымских татар

10 декабря 2017, 06:47обновлено 3 августа 2018, 01:27
Посадив крымско-татарских активистов, оккупанты упрятали за решетку некий костяк. Это такое предупреждение другим – для всех найдем повод, чтобы посадить.

Мавиле Дегерменджи

"Мы обыкновенная крымскотатарская семья. Джемилева, Чубарова, Чийгоза только по телевизору видели", - говорит Мавиле Дегерменджи.

Она – сестра и дочь двух политических заключенных, преследуемых на территории аннексированного Крыма – Мустафы Дегерменджи, арестованного по "делу 26 февраля", и Бекира Дегерменджи, фигуранта "дела о вымогательстве". Мустафа был задержан ФСБ в мае 2015 года и обвиняется в участии в "массовых беспорядках" у стен Верховной Рады Крыма, Бекир – в ноябре 2017-го за "вымогательство" нескольких тысяч долларов у Юсуфа Аитана - гражданина Турции.

Семья Дегерменджи

видео дня

Мавиле соглашается встретиться в центре Киева. Последние два года девушка учится в столице. Договариваемся увидеться в уютном крымскотатарском кафе, но, оказывается, оно в ранние часы еще закрыто. Поэтому идем в одно из заведений американского фаст-фуда. Вокруг – достаточно шумно, мимо выбранного столика проходят десятки людей. Когда Мавиле пересказывает "официальные версии", часто смотрит по сторонам, а когда рассказывает о семье – в ее глазах появляются еле заметные искорки радости.

Бекир: история о "вымогательстве"

"23 ноября мне позвонили из Крыма, сказали, что у нас - обыск. Параллельно читала информацию в социальных сетях. Думала, что отец в это время дома. Но после увидела кадры задержания в кафе в Симферополе и комментарий: отец и несколько активистов вымогали деньги у некого турка", - вспоминает Мавиле.

Бекир Дегерменджи

Вскоре стало известно, что при этой "спецоперации" погибла 83-летняя участница крымскотатарского национального движения Веджие Кашка.

"Это легендарная личность для нашего народа. Она сдружилась с нашей семьей после произошедшего с моим братом, - продолжает Мавиле. - Несмотря на свой преклонный возраст, приезжала на суды, бывала у нас дома, всячески старалась помочь. Наша семья ее очень полюбила. Вообще нет человека, который бы ее не любил. Несколько месяцев назад Веджие Кашка была в Турции. После возвращения в Крым, сообщила моей маме, что ее внучка сошлась с неким турком, который очень хороший человек. Мы все обрадовались за внучку. Этот человек приезжал даже к нам в дом. Обсматривал его каждый уголок, обошел двор. Мы связывали такой интерес с его профессией – он строитель, давал нам советы, ведь наш дом все еще не достроен".

По словам Мавиле, примерно в конце лета ее маме позвонила Кашка, сказала, что тот турок сбежал и украл у ее семьи семь тысяч долларов.

Семья Веджие – это она, внучка и правнучка. Родители девушки погибли в автокатастрофе, когда та была маленькой. "Кашка была для нее и бабушкой, и мамой, и подругой", - говорит Мавиле.

Бекир Дегерменджи, узнав о случившемся, не хотел вопрос решать громко, подумал, что его можно уладить в узком кругу. Стал выяснять, кто же на самом деле этот Аитан. Выяснилось, у него есть бывшая жена на территории Крыма, двое детей, и несколько подобных историй с обманом и воровством. Внучка Веджие связалась с его бывшей женой, та удивлялась, как она могла поверить такому человеку. Турок покупал внучке дорогие подарки, золото. Как после оказалось, все это он приносил за краденные у них же деньги.

Как только Бекир узнал обо всем, попросил поддержки еще нескольких активистов. Сейчас они арестованы вместе с отцом Мавиле. Они нашли телефон турка, позвонили ему, он пообещал деньги вернуть, написал даже расписку, которая сохранялась в доме Кашки. "Общался этот турок только с моим отцом, - рассказывает младшая Дегерменджи. – Говорил, "будьте моим гарантом, что меня не тронут". И вот в конце ноября Юсуф Аитан назначил встречу на 23-е в симферопольском кафе. "Папа позвонил Веджие Кашке, та сказала, что хочет посмотреть в глаза этому аферисту. Они приехали в указанное место, где и произошло это показное маски-шоу", - восстанавливает картину происшедшего Мавиле.

Арест Бекира Дегерменджи

Все это время 83-летняя женщина была рядом. На нее даже надели наручники. После чего Веджие стало плохо. Кашку забрала скорая, в которой она и умерла.

В ту минуту "крымские силовики" уже проводили обыск в ее доме - забрали телефон и ту самую, написанную турком, расписку, а российские СМИ разносили по всему Крыму сенсационную новость: крымские татары, члены Меджлиса (хотя Бекир Дегерменджи таковым никогда не был) вымогали у гражданина Турции деньги. Последние передавали информацию из первых уст – самого Юсуфа Аитана.

"Как мы понимаем, этот турок – завербованный ФСБ человек, - говорит Мавиле. - Он неспроста появился в нашей жизни. Мой отец и остальные задержанные высказывали четкую гражданскую позицию: были против того, что происходит в Крыму с февраля 2014 года, поддерживали территориальную целостность Украины. Они посещали многие суды над крымскими татарами. Мой отец неоднократно приезжал в Киев, был в Европе, в частности, в Европарламенте, старался везде рассказывать, что происходит с его сыном. Говорил об этом везде, где можно было и где нельзя. Всегда со всеми спорил. Часто было, что он неосторожно выражался, а мы волновались из-за этого. И на судах он всегда припирался судьями и конвоирами. Несколько раз его задерживали при пересечении административной границы с Крымом, проводили дополнительные досмотры. Но честно сказать, семья не ожидала, что такое может произойти. Два арестованных человека в одной семье по сфабрикованным делам – это перебор даже для России. Есть версия, что Россия видит, что отношения между Украиной и Турцией стали теплее, и хочет два государства рассорить. На бытовом уровне решили показать, что гражданин Турции пожаловался на крымских татар".

"Мой народ, я с вами. Пока мой народ страдает, я не могу больше не о чем думать", - передает слова отца дочь, которые он повторял всегда: и после событий 2014 года, и после возвращения на историческую родину в 1989 году. "Папа был в национальном движении. Но у нас каждый крымский татарин в нем", - говорит она.

"Посадив моего отца и других активистов, они упрятали за решетку некий костяк. Мол, это такое предупреждение другим – для всех найдем повод, чтобы посадить. Если вскоре они возьмутся за женщин, я не удивлюсь", - добавляет Мавиле.

Сейчас Бекир Дегерменджи находится в изоляторе временного содержания в Саках. Вместе с ним Асан Чапух. Задержанные Кезим Аметов и Руслан Трубач – в Бахчисарае.

Адвокат Дегерменджи - Эдем Смедляев. Почти всю информацию семья узнает от него. В том числе, и о состоянии здоровья, ведь у 57-летнего мужчины бронхиальная астма и аллергия.

"Я просто описать не могу, как российские СМИ сейчас поливают грязью людей, - произносит Мавиле, и боль слышна в каждом звуке. - Там каждый день можно было услышать, что члены запрещенной организации Меджлис вымогали деньги у гражданина Турции. Очерняются имена. Разумеется, крымские татары это не поддерживают и не смотрят российские СМИ, но есть те, кто смотрит. Даже среди моих знакомых были такие, которые мне написали: "Задержали твоего отца, может ты чего-то не знаешь?" И эти люди росли у моего отца на глазах! Так что есть какое-то воздействие…".

Мустафа: "участие в беспорядках"

"Дело 26 февраля, об этом даже я могу говорить, не имея юридического образования, не имеет смысла – события происходили при государстве Украина, де-факто тут не действовали законы РФ. Если бы Украина заметила "массовые беспорядки", то и должна была разбираться. Об этом говорит и наш адвокат, но кто его слушает", - Мавиле переходит к более раннему эпизоду в жизни их семьи, связанного с притеснением крымских татар в Крыму.

Мустафа Дегерменджи

Мустафу Дегерменджи арестовали в мае 2015 года. Родные вспоминают, что в тот день он подвозил маму на работу. Дорогу им перекрыл автозак, из него выскочили люди в полном обмундировании. Задерживали жестоко – уложили лицом в асфальт. Мама только и успела спросить, за что. А в ответ Алие услышала, что ее сын обвиняется в массовых беспорядках. Пока мама звонила отцу, силовики посадили Мустафу в автозак и увезли. Последовал арест на 48 часов, затем – на два месяца. И так Дегерменджи сидел почти год и девять месяцев. После разделения одного дела на два – "организатора" Ахтема Чийгоза и остальных, в том числе Мустафы, брата Мавиле суд отправил под домашний арест.

"Мустафе инкриминируют участие в массовых беспорядках, - продолжает сестра. - Но если послушать на суде материалы следствия, то в них сказано, что якобы мой брат и остальные фигуранты этого дела действовали по указанию Чийгоза, а теперь и Меджлиса. Да, мы все знаем, кто такие Мустафа Джемилев, Рефат Чубаров, Ильми Умеров, но лично с ними никто не был знаком. Но следствие это не интересует, они хотят доказать сговор. Оно ни раз предлагало оговорить Чийгоза в обмен на свободу. Разумеется, брат не согласился".

Читайте также:Ахтем Чийгоз: "Сидеть нам всем, к сожалению, придется"

И Мустафа, и Бекир 26 февраля 2014 года присутствовали на площади около парламента. Но в здание ВР никто не заходил. Сохранилось видео, на котором видно, что отцу стало плохо, Мустафа помог ему. После они вместе отправились на квартиру к Мавиле.

"В 16.00 они уже были у меня, в то время как брату инкриминируют, что тогда тот был еще на площади. Мой брат, как и Али Асанов, просто случайные люди, которые были на площади и попали на видео. И, конечно же, на них кто-то указал. Много сейчас людей сотрудничают с силовиками", - говорит девушка.

Мустафе инкриминируют участие в массовых беспорядках

"Свидетелей обвинения в деле – миллион, - продолжает она. - Но никто из них не указывает на конкретные имена. Все говорят: да, вот эти, - участники массовых беспорядков. Один из них идет по делу моего брата и другого активиста Эскендера Эмирвалиева – некий господин Шлягин. Но и он сказал, что не имеет претензий к этим людям. 26 февраля произошла перепалка: Эскендер забирал у Шлягина российский флаг. Рядом стоял мой брат. На него пошла толпа, и брат самообороняясь кого-то пнул. Среди всей этой толпы решили Шлягина сделать главным пострадавшим. Согласно материалам дела, этот человек через год вспомнил, что ему нанесли физическую боль. Рассказал, что через два месяца после инцидента обратился в больницу, врачи нашли гематому. Смешная история. Но при этом плакать хочется – страдаем то мы. Как сказал следователь моей маме, когда она заметила, что в митинге участвовали две стороны, почему тогда судят только крымских татар: "Победителей не судят".

Когда по "делу 26 февраля" освободили Ахтема Чийгоза, родные Дегерменджи думали, что-то решится – "организатора" - нет, и участников тоже. Но пока ничего не понятно. На декабрь назначено восемь заседаний. Каждые два дня.

Однажды семья думала, что Мустафу хотят отпустить – срок содержания под стражей оканчивался, а его не продлевали. "Мы, скажем так, себе нарисовали мечту, что будем забирать брата. Даже адвокат в это поверил. Но после перезвонил, сказал о заседании. На нем арест был продлен. Это для нас был сильный удар, такой, что не могу передать словами", - вспоминает сестра Мустафы Дегерменджи.

Его адвокат - Александр Солодков - 26 февраля 2014 года находился по ту сторону баррикад, и приветствовал приход России на полуостров. От своих убеждений не отказывается. "Нам много раз говорили, чтобы мы поменяли адвоката, - говорит Мавиле. - Но он нам нравится, абсолютно точно выполняет свою работу. Говорит, что будем подавать в ЕСПЧ. Он нам ни разу не сказал, а может согласитесь на сотрудничество. Другое дело – его позиция. Но позиция у человека может не совпадать с моей. Мы не можем осуждать его за нее".

Народ, который всегда возвращается

"Рождается ребенок, и семья рассказывает ему историю нашего народа. У нас в доме всегда говорили о национальном движении, нам прививались качества честности, справедливости, правдолюбия, нам говорили не сторониться народа, быть активными. И вот за эту активность арестовали моего отца", - уверена девушка. Она и сама не может молчать.

Рассказывает, как после "референдума" 2014 года пришла на занятия, а ее спросили, ходила ли она голосовать. "В группе я одна крымская татарка. Ответила, что нет. "О, предательница среди нас нашлась", - услышала я и ответила: "Мне не привыкать, что мой народ и меня лично называют предателем совершенно безосновательно, но настоящие предатели – это вы. Долгое время жили в Украине, получали от нее стипендии, делали все на деньги Украины, а теперь кричите: Россия-Россия! Если уж так плохо жилось при Украине, то чего все в Россию не уехали?", - вспоминает она.

Мавиле задевает, когда в Киеве ей приходится слышать: главное для Украины – Донбасс. "А ведь в Крыму вся наша история, корни, могилы наших предков. Сколько боли, крови пролито, чтобы мы могли жить на своей земле. Посмотрите, сколько пропадает людей. Например, Эрвин Ибрагимов. О нем до сих пор ничего не известно. Вы бы видели его родителей, его мама от бессилия чахнет на глазах. Это так страшно, не знать, что с твоим сыном. И никто не говорит, что с ним. Родители каждый день ждут, что сын придет".

"Я неоднократно слышала от русскоязычного населения в Крыму: лучше мы бы при Украине жили, чего нам в Украине не сиделось. Да, завлекли людей высокими зарплатами и пенсиями, но потом их урезали больше чем в половину. Я помню, как мой декан, а он сторонник "русского мира", как только все это произошло, сказал: как хорошо, что восторжествовала историческая справедливость, но не надо забывать, что Крым, как сирота, которого взяла мачеха, которая поначалу любит всех, но, когда появляется что-то новое, бросает и уходит. И мне так врезались эти слова в память", - вспоминает девушка.

"Говорят, Всевышний не посылает нам больше, чем мы можем преодолеть, - слегка улыбается собеседница. - Значит – и это мы выдержим, значит - и это пройдет. Наш народ упадет, еще раз упадет, но, когда окончательно встанет – упадут все. Испытывать наше терпение просто не надо. Так бы хотелось, чтобы все это побыстрее закончилось. Вот представьте: как-то утром мы откроем глаза и увидим по всем телеканалам новости, что российские войска покидают Крым и Донбасс. Я в это очень хочу верить. Потому что жить и думать только о негативе зачем? В подобных мыслях можно утопиться. А пока же в Крыму их время. РФ – это государство, от которого не знаешь, чего ждать. Они морально, психологически выдавливают народ из Крыма. Наши лидеры, несмотря на то, что им запрещен въезд в Крым, будут делать все, чтобы спасти наш народ. Даже если вдруг развернется самый страшный сценарий, и всех крымских татар депортируют, придет время, мы снова все вернемся. Мы всегда возвращаемся. Когда в 1944-м депортировали народ, все говорили, что мы никогда не вернемся. А вернулись. Знаете, в 2014 году у мамы на работе говорили, якобы в шутку: "Ну ничего, уедете все отсюда, а мы жили в маленьких домах, теперь будем жить в двухэтажных". Пока держимся. Это все-таки наша родина, другой у нас нет – только Крым. Куда бежать? Это они сейчас на нашей родине грязными сапогами топчутся, пачкают землю. Они не сломают нас, мы их сломаем скорее".

 / radiomarsho.com

Когда девушка вспоминает об отце, ее глаза загораются радостью и счастьем. Она, как маленькая девочка, кажется, вот-вот сорвется и побежит к нему. Но он далеко. И обнять его она сейчас не может. Тот через своего адвоката передает, что сможет все выдержать. И Мавиле ему верит.

"У меня в Крыму все связано с любовью отца. У нас с папой очень тесная связь. Мы друг без друга не можем. Когда брата забрали, мне казалось, что я осталась без защиты, а сейчас мне кажется, что я вдвойне без нее. Хочется сразу стать маленьким ребенком, чтобы ничего не решать. Но судьба твердит: "Нет, Мавиле, ты уже взрослая, пора действовать!".

Татьяна Катриченко

Если вы заметили ошибку, выделите необходимый текст и нажмите Ctrl+Enter, чтобы сообщить об этом редакции.

Наши стандарты: Редакционная политика сайта Главред

Реклама

Последние новости

Реклама
Реклама
Реклама
Мы используем cookies
Принять