Поэтому разговоры о том, сколько голосов у кого Ксения Анатольевна отберёт, могут быть интересны разве что как забава для ума. Хотя голосов она наверняка получит немало – как-никак единственное свежее лицо среди изъеденных молью "вечных кандидатов", которые делают вид, что баллотируются в президенты, уже не первое десятилетие, и всем надоели до тошноты. И всё же представляется, что истинная цель президентской кампании Собчак не имеет прямого отношения к выборам как таковым.
Точно так же, но по другой причине, имеют мало смысла и попытки оценить моральный и интеллектуальный уровень дочери первого мэра Петербурга. Когда дело касается политика – а Ксения Анатольевна теперь, с момента своего выдвижения, прежде всего политик, а уж после всё остальное – подобные вещи отходят на второй план. Гораздо важнее, какие силы двигают и направляют этого политика, какие идеи, желания и требования он выражает.
Пока что в России таких фигур, которые действительно что-то выражают, ровным счётом две (всевозможных Зюгановых, Жириновских и прочих Мироновых в расчёт можно не брать в силу не столько даже их незначительности, сколько несамостоятельности). Владимир Путин символизирует сохранение существующего порядка вещей, Алексей Навальный – надежду на перемены. Какие именно перемены? Их сторонники Навального в общих чертах себе представляют, но именно в общих чертах, а сам Алексей Анатольевич благоразумно воздерживается от конкретизации своей программы. Главный козырь Навального в том, что его политическая фамилия – Не-Путин. Претендовали на неё многие, но преуспел только один. Он воплощает не какую-то идеологию или программу, а "протест вообще". В случае гипотетического прихода Навального к власти подобная аморфность должна будет очень скоро стать источником его слабости, но пока что именно она – источник его силы.
Читайте также: Кандидат "против всех". Решение Собчак идти в президенты не понравилось Путину
Итак, с 2011 года и по сей день существовали только Путин и Навальный – Инь и Ян, Ахурамазда и Ариман, Белобог и Чернобог российской политики. Теперь же к ним добавляется третья фигура – Ксения Собчак. Её выдвижение – это заявка не столько на президентское кресло, сколько на лидерство в оппозиции.
Приглядимся же к самой Ксении Анатольевне, чтобы понять, кто может пойти за ней – ведь подобное, как известно, тянется к подобному. Она принадлежит к российской элите с детства – фактически, с момента возникновения этой элиты. Имя Владимира Путина до сих пор мало кому о чём-то говорило бы, если бы отец Ксении Собчак в своё время не дал ему путёвку в политическую жизнь. Эта женщина не просто гламурна, а является одним из самых ярких символов гламура в стране. При этом симпатий к режиму она вовсе не питает, напротив, подчёркивает свои либеральные, оппозиционные взгляды. Во время массовых протестов 2011-2012 годов Собчак активно в них участвовала.
Выступая на митинге 24 декабря 2011 года на московском проспекте Сахарова, Ксения Собчак произнесла крайне важную фразу, которую затем многие цитировали и обсуждали: бороться нужно не за власть, а за влияние на власть. Что любопытно, эта мысль, если только применять её не к конкретной России тех лет, а к условной Гдетотамии, выглядит весьма здраво. В самом деле, чем претендовать на пост президента, лучше добиться, чтобы всякий, кто займёт этот пост, был вынужден считаться с тобой. Однако сказаны были эти слова в то время, когда Путин, четыре года пересидев в должности премьера, вновь забирал в свои руки всю полноту власти. Следовательно, бороться предлагалось за влияние на него, не подвергая сомнению сами его притязания.
Ксения Анатольевна и прежде была в рядах российской оппозиции персоной более чем заметной. Теперь же, в качестве кандидата на первый пост в государстве, её влияние возрастёт гораздо больше. Каких последствий можно от этого ожидать?
Начать придётся издалека. Любое революционное, да и вообще любое протестное движение всегда очень неоднородно. Это естественно: ведь оно возникает не "за что-то", а "против чего-то" - против существующего порядка и существующей власти. Множество людей, которые хотят очень и очень разного, объединяются на основе того, чего они все не хотят. Друг друга они при этом согласны разве что терпеть – до поры до времени.
Так что протестное движение нет необходимости раскалывать. Достаточно только помочь ему расколоться самому, лишь немного подтолкнуть в нужном направлении. В большинстве случаев раскол проходит по линии "радикалы – умеренные".
Добиться этого можно по-разному. Один из способов – пойти на небольшие уступки, которые удовлетворят часть протестующих и обратят их против другой части. 112 лет назад, в октябре 1905 года, русское самодержавие поступило именно так, издав знаменитый Манифест и де-факто перейдя к форме конституционной монархии. В результате оно привлекло на свою сторону меньшинство участников революции, но меньшинство богатое и влиятельное. И революция была разгромлена. Правда, не прошло и двух лет, как абсолютизм почти в полном объёме восстановился.
Другой способ – не доводить ситуацию до революции, но и не делать никаких уступок, а вместо этого поставить на лидера, который воплощает чаяния умеренных (заигрывать с радикалами – дело опасное). Те, почуяв в нём своего ("Мы с тобой одной крови, ты и я!"), сами отойдут от радикалов. А по отдельности те и другие будут не опасны для власти.
Вовсе не факт, что кто-то во властных кругах намеренно продвигает Ксению Собчак в качестве подобного лидера. Но на эту роль она подходит безукоризненно. Для состоятельных столичных жителей (которые желают не крушения путинского режима, а лишь его либерализации, "ослабления гаек") Собчак не просто своя – она идеал, она есть то, чем они мечтают быть. Верно, на митинги она выходила, но принадлежала там к той группировке, которую тогда метко прозвали "партией шикарных шуб" (в оригинале вместо "шикарных" было использовано другое слово, нецензурное). А в мае 2012 года она публично обратилась к власти с призывом провести реформы, рассказывая об ужасах революции, которая в противном случае грозит разразиться. Впрочем, и на самих протестах мантра "Мы не хотим революции!" звучала постоянно. Вместо того, чтобы пугать революцией власть, протестующие предпочитали пугать ей себя.
В глазах элиты и близких к ней людей (а недовольных режимом и среди них предостаточно) гламурная Ксения Анатольевна выглядит куда привлекательнее уличного горлопана Навального, который многим внушает страх. Впрочем, хотя между этими двумя лидерами протестов и были недавно трения (например, Навальный во всеуслышание приписывал Собчак "людоедские взгляды", а та в ответ обвиняла его в вождизме), сейчас Ксения Собчак выражает готовность снять свою кандидатуру, если к президентским выборам будет допущен Навальный. Но это уже не имеет особого значения. Повторим ещё раз: не так уж важно, чего хочет политик – важно, к чему объективно ведут его действия.
Действия же Ксении Анатольевны ведут к тому, что российский протест (с 2011 года то затихавший, то вновь набиравший силу, но никогда полностью не прекращавшийся) вскоре должен утратить единство. Его радикальная часть пойдёт за Навальным, умеренная – за Собчак. Каждый получит такого лидера, какого хочет. Между тем, не стоит забывать, что президентские выборы в России хотя не на носу, но уже и не за горами.
Последствия здесь могут быть двоякие. С одной стороны, протесты, которые неизбежно вспыхнут после объявления об очередной победе Путина (что он победит, сомневаться не приходится – достаточно вспомнить о его результатах на выборах 2012 года, а с тех пор захват Крыма добавил ему ещё немало процентов рейтинга), будут уже не общегражданскими, а партийными, и потому более слабыми. Пусть даже обе "партии" объединятся, устраивая совместные акции – сути дела это не изменит.
С другой стороны, Навальный, избавившись от необходимости нравиться "шикарным шубам", скорее всего, сдвинется на более крайние позиции. Не исключено, что его риторика станет более левой, направленной не только против самого режима и "партии жуликов и воров", но и против состоятельной верхушки общества, которая поддержит Собчак. Ведь это уже не будет его электорат. Его акции станут пусть менее массовыми, но намного более решительными.
Впрочем, всё это не выходит за пределы гаданий. С уверенностью можно сказать лишь одно. Белоленточное движение в России хоронили с 2011 года много раз, но сейчас, похоже, ему действительно пора петь отходную. По крайней мере – белоленточному движению в его привычном виде.
Наши стандарты: Редакционная политика сайта Главред
Читать Главред в Telegram
Читать Главред в Viber
