Вероятность выборов в Украине в 2024 году высока, есть все признаки избирательной кампании - Кошель

В Украине все активнее начинают обсуждать вопрос проведения выборов во время войны. По некоторым данным, озвученным в медиа, президентские выборы могут состояться уже в марте 2024 года.

В интервью Главреду глава организации "Комитет избирателей Украины" Алексей Кошель рассказал, почему проведение выборов во время войны рискованно для украинской власти, действительно ли Запад давит на Украину и признает ли украинские выборы легитимными, для кого могут ввести электронное голосование, и как Россия будет пытаться повлиять на ход выборов.

Расскажите, пожалуйста, как при текущих условиях может выглядеть избирательный процесс?

Если кратко, это будет чрезвычайно рискованный процесс. Я бы его, скорее, сравнил с политической авантюрой.

Первая проблема – не забываем, что у нас есть Основной закон, который не прямо, но указывает на то, что выборы в условиях правового режима военного положения не проводятся. Иными словами, без толкования Конституционного Суда Украины (КСУ) даже вести разговор о выборах сегодня не стоит. Потому что реализация политико-правового сценария, когда выборы проводят несмотря на нормы Конституции – это очень сомнительный вариант, который подорвет доверие к выборам и к результатам волеизъявления.

Вторая проблема связана с организацией избирательного процесса. На сегодняшний день, по разным оценкам, около 5 миллионов внутренне перемещенных лиц, подавляющее большинство из которых либо не оформили свои документы, либо проживают в других местах, либо так называемые мужчины призывного возраста, являющиеся внутренне перемещенными лицами, просто скрываются. Поэтому привлечь этих граждан к выборам будет чрезвычайно сложно. Кроме того, у нас есть около 7 миллионов граждан, находящихся за границей, и эта цифра постоянно меняется. Не будем принимать во внимание детей, но не забываем, что до 24 февраля по правительственным данным за рубежом у нас находились около 3,5 миллионов граждан-трудовых мигрантов, а в пиковые периоды сезонных работ эта цифра увеличивалась вдвое.

То есть по самой скромной оценке у нас 7-8 миллионов избирателей проживают за рубежом. Организовать процесс их голосования будет чрезвычайно сложно, потому что у нас есть очень небольшое количество участков на территории посольств и консульств, поэтому даже в период до 24 февраля для голосования гражданам нужно было совершить целый подвиг. Ведь им нужно было отправляться за сотни километров, отстаивать длинную очередь для того, чтобы проголосовать. Скажем, в Австралии отдельным избирателям даже приходилось специально садиться на самолет и лететь 1 500 километров, чтобы иметь возможность реализовать свои избирательные права. Это абсолютно реальный факт, поэтому сейчас, при огромном количестве избирателей, нам нужно полностью менять подходы и организовывать либо новые формы голосования, либо кардинально увеличивать количество участков. А это все в условиях войны требует времени, расходов и чрезвычайно серьезных усилий.

Третья проблема (и она сегодня является ключевой) – это проблема безопасности украинских граждан. Во-первых, никто не может дать гарантии, что в день голосования в Украине не прозвучит несколько воздушных тревог. А это, в свою очередь, приведет ко многим проблемам, связанным с укрытиями. Хочу напомнить, что в школах и детских садах, где обычно расположены избирательные участки, не везде есть укрытия. Поэтому возникает вопрос – что делать с очередью перед избирательным участком, когда раздастся воздушная тревога? Ответа на этот вопрос не может дать никто. Во-вторых, что делать с избирательной комиссией, избирательной документацией, с урнами для голосования? Нести их в бомбоубежище, которого нет? То есть это сложный организационный процесс.

А учитывая подлость ФСБшной путинской машины, мы можем вполне предполагать, что россияне попытаются предоставить избирательным процессам в Украине элементы крови. Никто не может дать гарантии, что в день голосования не повторится трагедия с селом Гроза в Харьковской области в других населенных пунктах. Тем более совершенно очевидно, что они захотят, чтобы с первых дней после выборов новоизбранный глава государства или новоизбранный парламент четко ассоциировались у граждан Украины с трагедиями, обстрелами и кровью. Поэтому когда сейчас звучат абсолютно серьезные разговоры о том, что власть колеблется, решает организовывать или не организовывать выборы, то здесь стоит слушать не политтехнологов, то есть не опираться на рейтинги и показатели доверия, а исходить из того, какие риски для граждан Украины это создает, и имеет ли государство возможности такие риски минимизировать. Но, очевидно, риски, связанные с обстрелами, минимизировать просто не удастся, поэтому наиболее разумный способ – забыть разговор о выборах и провести их после завершения войны.

Рекомендуем:

Вероятность президентских выборов в 2024 году в Украине высока

Нардеп Алексей Гончаренко заявил, что президент Зеленский якобы дал поручение готовить именно президентские выборы в марте 2024 года и объяснить это тем, что это, с одной стороны, якобы требование западных партнеров, а с другой – это последний конституционный срок, после которого Зеленский как президент якобы теряет легитимность. Насколько возможен именно такой сценарий, и действительно ли в таком случае легитимность Зеленского на посту президента может быть под вопросом?

В вопросах толкования Конституции всем стоит ориентироваться либо на мнение авторитетных специалистов по конституционному праву, либо же на решение Конституционного суда. Еще раз подчеркиваю – нам сейчас чрезвычайно не хватает толкования КСУ относительно соблюдения Конституции и возможности проведения выборов. Но сейчас не нужно владеть тайной информацией, чтобы увидеть, что в Украине де-факто начался избирательный процесс. Например, я вижу, что в нескольких регионах большими тиражами распространяется газета "Слуга народа" с положительными материалами о президенте Украины Владимире Зеленском. Начиная с 24 февраля 2022 года, все партии работали исключительно в формате волонтерских штабов, а тут уже началась прямая рекламная кампания. Кроме того, мы видим чрезвычайно высокую активность отдельных потенциальных кандидатов, в частности Алексея Арестовича, который также уже начал активную избирательную кампанию, Юрия Бойко, который двадцать месяцев боялся сказать лишнего публичного слова, а теперь начал проводить формат предвыборных акций, где выступает защитником русскоязычных граждан Украины. И таких примеров мы можем приводить еще много.

У нас есть все публичные признаки избирательной кампании, что может свидетельствовать о том, что вероятность сценария проведения выборов в 2024 году чрезвычайно высока.

Еще до начала полномасштабного вторжения обсуждался вопрос введения электронного голосования. Могут ли сейчас на это пойти, объясняя это невозможностью предоставления гарантий безопасности голосования избирателей?

Я убежден, что это может стать большой ошибкой, которая может обойтись нам чрезвычайно дорого. Вопрос электронного голосования – это вопрос далекого будущего для очень узких групп избирателей. Если сейчас серьезно говорить об электронном голосовании, я бы говорил об этом в контексте голосования экипажа станции "Академик Вернадский", возможно о моряках, находящихся на судах за пределами своих портов. Потому что вопрос электронного голосования для нас очень рискованный.

Во-первых, есть вопросы кибербезопасности. Хотел бы напомнить, что сторонники е-голосования всегда ссылаются на пример банковских карт. Мол, мы в сети Интернет используем собственные деньги с помощью карточек, так почему нельзя доверить Сети свой голос? Но летом этого года один из украинских онлайн-банков в течение одной недели имел два серьезных сбоя в системе, в результате чего клиенты не могли пользоваться своими средствами. Кто даст гарантии, что вся кибермашина РФ в день голосования не будет работать на то, чтобы хотя бы на определенное время парализовать процесс голосования? Ответа на этот вопрос нет ни у кого, поэтому нужно быть с этим чрезвычайно осторожными.

Во-вторых, есть вопрос доверия к электронным механизмам. Так случилось, что у нас была своя история с транзитным сервером в 2004 году, с заявлениями политиков, которые после выборов заявляли о краже у них победы, или, наоборот, о победе. Или о преодолении пятипроцентного барьера, наличии протоколов с мокрыми печатями, а позже выяснялось, что никаких протоколов не было, и это были обычные политические спекуляции. Поэтому если мы попытаемся на этих выборах ввести голосование через "Дию" или другим способом, мы получим для себя несколько новых и достаточно серьезных рисков в виде частичной общественной нелегитимности выборов и результатов голосования. И перед тем, как принимать такое решение, власти нужно посмотреть на результаты последних опросов, где 65 процентов граждан связывают электронное голосование с риском фальсификаций.

Если говорить о причине проведения этих выборов, действительно ли это требование западных партнеров, или это просто какие-то внутренние процессы?

Напомню, что неделю назад должен был состояться день голосования, где украинцы выбирали бы состав парламента нового созыва. Мы это время прошли, и ничего страшного не произошло – социология демонстрирует, что граждане Украины с пониманием относятся к тому, что выборы в условиях военного положения не проводятся. Более того, даже видят для себя ряд угроз при условии организации таких выборов.

Так же должно было бы случиться и с президентскими выборами. Тем более, парламент имеет запас прочности – если проанализировать количество принятых им законов, мы видим, что было принято на 30 процентов больше законов, чем до 24 февраля 2022 года. Конечно, количество законов – это не главный критерий оценки работы парламента, но несмотря ни на что ряд факторов доказывает, что запас прочности у Верховной Рады все-таки существует.

Доверие к президенту по состоянию на сегодня составляет 73 процента, что тоже доказывает наличие доверия к институту президента. И не проведение выборов никоим образом не скажется ни на легитимности, ни на отношении к властным институтам. Поэтому сейчас причина проведения выборов лишь одна – политтехнологическая. Именно политтехнологи определяют, когда выгодно или невыгодно проводить выборы, какие рейтинги, и как они могут меняться, как могут усиливаться позиции конкурентов.

Сейчас для Зеленского именно такое благоприятное время. Ему вполне выгодно проведение президентских выборов в марте следующего года, потому что, во-первых, он является лидером по электоральной поддержке. По крайней мере, согласно публично обнародованным опросам в медиа, Владимир Зеленский является лидером электоральных симпатий с большим отрывом. Во-вторых, поскольку у действующего президента 73 процента доверия, любой политтехнолог скажет, что высокий уровень доверия очень легко трансформируется в рейтинговые показатели на выборах. Ведь после войны, когда нормализуется процесс политической жизни, вернется привычный формат медийной жизни, когда украинцы вернутся к привычным формам критики власти, высказывания политических позиций, появится значительно большее оппозиционное поле. Потому что в условиях войны украинская оппозиция, фактически, согласилась на сужение не только своей деятельности, но и органов власти. Фактически, самоцензурой занимаются и политики, и журналисты, и эксперты, поэтому критика власти минимальна, поскольку существует определенный консенсус в обществе относительно поддержки власти и ВСУ. Поэтому совершенно очевидно, что на второй день после завершения войны в любом формате уровень оппозиционных заявлений вырастет в разы – будет много неудобных вопросов к главе государства, начиная от коррупции и завершая рядом проблемных моментов в первые дни войны. И это, вполне возможно, может серьезно поколебать его рейтинг.

Именно поэтому выборы в условиях войны являются чрезвычайно выгодными, причем как президентские, так и парламентские. Потому что по сути от выборов устраняется такая мощная сила, как военные. А это – 94 процента поддержки со стороны граждан. Пусть они не оформлены в политические партии, но политические партии будут соревноваться за то, чтобы прикрыться военными, включить их в первые пятерки избирательных списков и придать себе армейский окрас. Но смогут ли военные в условиях парламентской кампании вести выборы? Нет, они смогут лишь формально баллотироваться. Поэтому выборы в условиях войны и после войны – это две разных по характеру избирательные кампании и два разных влияния военных. И я убежден, что после войны мы получим парламент, где участники боевых действий и известные волонтеры составят не менее половины от их состава.

Рекомендуем:

Создадут специальный закон: в Раде сообщили условие проведения выборов в Украине

Вы ранее упоминали о заключении КСУ о проведении выборов. Если его не будет, насколько президентские выборы, если таковые состоятся, можно будет считать легитимными?

Что касается вопроса парламентских выборов, в Конституции достаточно четко указано, что в условиях правового режима военного положения парламент продолжает свои полномочия. Что касается президентских выборов, Конституция говорит лишь косвенно. Но в обоих вариантах для нас было бы важным получить выводы КСУ.

Однако, когда принимаются политико-юридические решения, примеров пренебрежения Конституцией у нас много. Хочу напомнить, что роспуск парламента предыдущего созыва также состоялся с нарушением норм Основного закона, но все об этом впоследствии забыли.

Поэтому я не исключаю того, что на этот раз, без всяких выводов КСУ тоже может быть принято политико-юридическое решение и назначены выборы. А вопрос легитимности будет не в юридической плоскости – это может быть комплекс факторов, которые могут повлиять на общественную легитимность. Скажем, несколько воздушных тревог, когда в день голосования резко снизится явка избирателей, будет невозможно проголосовать гражданам за рубежом. В случае парламентских выборов вероятна невозможность военных полноценно реализовать свое право баллотироваться и быть избранными. Например, в президентских рейтингах социологи размещают Главнокомандующего ВСУ Залужного, но сможет ли боевой генерал во время войны принимать полноценное участие в выборах? Формально он, конечно, может баллотироваться, но проводить кампанию и полноценно встречаться с избирателями, дискутировать, очевидно, не сможет. Поэтому учитывая юридическую плоскость и реалии войны, властям было бы уместно дать публичное заявление о том, что выборы во время войны невозможны, и лучше дождаться завершения правового режима военного положения. Многие страны мира уже проходили такие трагические события – напомню, что в Великобритании во время Второй мировой войны выборы не проводились на протяжении десяти лет, и ничего страшного не произошло.

Кстати, если общественной легитимности у Украины еще можно достичь, будет ли восприниматься проведение этих выборов западными партнерами? И не сыграют ли впоследствии эти выборы с нами злую шутку?

Сейчас очень часто говорят о том, что западные партнеры едва не давят на украинскую власть в вопросе проведения выборов. Это довольно забавная оценка, потому что мы видим только два утверждения. Первое – главы ПАСЕ Кокса, от которого он, кстати, позже отказался и сказал, что его слова были вырваны из контекста. И второе заявление авторитетного, но только одного сенатора США Линдси Грэма. Поэтому говорить о факторе давления несколько наивно. Более того, было четкое заявление со стороны МИД Германии, где говорилось, что вопрос выборов – это исключительно внутренний вопрос Украины.

Поэтому западные союзники, вероятно, будут сохранять нейтралитет, но в случае сверхнизкой явки избирателей и проблем, связанных с безопасностью (а они, вероятно, будут), это – наихудший сценарий из возможных, и поэтому стоило бы от него отказаться.

А какие тогда могут быть последствия?

С юридической стороны, даже если избиратель придет и проголосует, это будет означать, что выборы состоялись, поэтому в этом проблем не будет. Но следующие выборы будут очень знаковыми для Украины, и к ним будет внимательно присматриваться весь коллективный Запад, потому что интеграция в Европейский Союз не только формальный процесс. То есть это не только принятие законопроектов или отдельных решений исполнительной властью, главное – это критерии демократии, свободы слова, в том числе и в вопросе способности организовать и провести честные, свободные и демократические выборы.

Именно по этой формуле Запад будет воспринимать то, что будет происходить в Украине. И для нас важно провести безупречные выборы, чтобы не было вопросов оценки влияния "единого марафона" на мнение граждан, теневых финансов, которые тратятся на выборы. Совершенно очевидно, что в марте 2024 года беспроблемными выборы быть просто не могут.

Я имею в виду, может ли это как-то сказаться на помощи Украине? Условно говоря, может ли Венгрия или другая страна, которая не слишком поддерживает Украину, потом играть на том, что президента, мол, избрали нелегитимным способом и поэтому не надо им помогать?

Конечно, спекуляции вокруг результатов выборов обязательно будут независимо от того, проведем ли мы их безупречно или с проблемами. Обратите внимание, как на протяжении последних десятилетий Россия активно работает над влиянием на избирательные процессы в странах постсоветского пространства и в мире в целом. Россияне вмешиваются в выборы везде, где только можно – в частности, они создавали целые институты, так называемые группы наблюдения от стран СНГ, которые давали свою публичную оценку.

Соответственно, стоит ожидать, что в случае выборов в Украине ФСБшные образования в Европе существенно активизируются. Поэтому даже если мы проведем кристально честные выборы, мы увидим негативную оценку со стороны венгерского международного наблюдателя, который будет следить за выборами дистанционно с экрана своего компьютера в Будапеште, а также со стороны отдельных пророссийских политиков на Западе.

То, что мы получим отрицательную оценку от "Альтернативы для Германии" – пророссийской политической силы, которая согласно данным немецких расследователей финансируется Россией, вполне очевидно. Как и то, что обеспокоенность результатами выразит Будапешт. И это тоже будет частью войны, которая ведется не только в военном, но и в политическом плане, и Россия своих "союзничков" обязательно задействует.

Кстати, поедут ли к нам международные наблюдатели? Ведь если их не будет, то, насколько я понимаю, это тоже будет влиять на оценку легитимности выборов.

При любом формате проведения выборов, Украина должна жестко отвергать так называемых наблюдателей от пророссийских структур и политических партий в Европе. Несмотря на то, что скажет нам Запад и международные организации. Потому что Россия будет пытаться спекулировать выборами в Украине. Например, во время вчерашних местных выборов в Молдове был скандал, связанный с тем, что от ОБСЕ в Молдову пытались въехать несколько граждан РФ.

Какими бы ни были дата и формат выборов, я убежден, что к нам обязательно приедут представители ОБСЕ, наблюдатели из нескольких других авторитетных организаций. Очевидно, участие в наблюдении будут принимать представители посольств иностранных государств. То есть в любом случае, даже в условиях войны, у нас будет достаточно авторитетное представительство для того, чтобы на международном уровне можно было дать положительную оценку для Украины. Но совершенно очевидно, что исходя из фактора безопасности, в прифронтовых районах наблюдение будет чрезвычайно ограниченным.

Наши стандарты: Редакционная политика сайта Главред