Вопрос получения Украинской православной церковью Томоса об автокефалии для России очень важен. У путинского режима остается все меньше ресурсов для рационального контроля над Россией (он не может похвастаться успехами в экономической или внешней политике, подтверждением международного статуса) и, соответственно, все бо́льшую долю опоры приходится переносить на пропагандистско-консолидирующую идеологическую работу, как это было в советские времена, когда экономика буксовала, а в пропаганде мы были "впереди планеты всей".
Читайте такжеПутин передал Украине ультиматумПутинская вертикаль власти эволюционирует в направлении политического режима, который патриот России господин Дугин называет "идеократией" – власть, основанная на всесильной идее. Преимущество идеократии в том, что ее эффективность не контролируется рациональными методами. Например, не важно, что мы живем хуже и беднее – важно, что наша идея побеждает. Примеры государств с таким режимом – это Иран, фашистская Германия и Советский Союз.
Россия в 1990-х -первой половине 2000 годов была нормальным светским, буржуазным и даже отчасти правовым государством, а с 2007-2008 годов она все больше становится на путь реставрации идеократических псевдосоветских начал. Роль идеологии при этом чрезвычайно важна: она позволяет списывать очевидные неудачи во внешней, экономической, демографической, территориальной и любой другой политике.
Православной церкви как одного из источников этой идеократической власти явно недостаточно, но она – один из фундаментальных источников. Евразийская (как предлагает Дугин) либо православная идеология – все это разного рода конструкторы духовных скреп. И удар по такой "духовной скрепе" будет чрезвычайно болезненным для путинского режима.
Читайте такжеВсе только начинается: что ждет Украину после получения автокефалии УПЦПервым следствием предоставления автокефалии УПЦ, конечно же, станет достаточно радикальное ослабление позиций патриарха Кирилла (Гундяева) и приход на его место какого-нибудь более жесткого и нетерпимого идеолога типа Шевкунова или еще кого-нибудь.
Если нет этой духовной скрепы, то с чисто рациональной точки зрения возникает вопрос: "Ребята, а почему мы вас должны любить, если пенсий вы нас лишаете, цены растут, доходы падают, рубль падает, за границу мы ездить уже не можем". Остается только идеологическое утешение: оно может быть или советским, или православным, или исламским – каким угодно, не так важно. Важно, что идеократическое.
Если украинская церковь получит Томос, это будет означать, что нет единой справедливой, всегда верной, рациональной и побеждающей православной идеи, хозяева которой сидят в Москве.
Можно сколько угодно говорить о том, что Москва – это третий Рим, а четвертому не бывать, но есть еще и Ватикан, который тоже имеет большее право претендовать на наследование христианских ценностей. А теперь при более скромном раскладе приходится говорить, что Москва – центр православного мира. Но и это будет неправильно. Какой же это "центр православного мира", если в Константинополе принимаются решения без Москвы, и украинская церковь, как и украинский народ, близкий к российским корням (по культуре, языку, истории и многому другому), спокойно отделяется и идет самостоятельным курсом? Не важно – куда, правильным или неправильным путем. Важно, что независимым.
Читайте такжеКонец величия России и спасение Порошенко: последствия автокефалии УПЦВсе это значит, что сказка про единую могучую и непобедимую Москву как центр православного мира не совсем верна. А это уже крушение духовных основ идеократии, что чрезвычайно болезненно будет восприниматься руководством.
Первой "жертвой" этого крушения станет сам Кирилл – уже понятно, что он проиграл эту игру, поскольку в той или иной форме УПЦ все равно утвердит свою самостоятельность, это лишь вопрос времени. Это неизбежно.
Так разрушается идеократическое основание, стержень государственной модели управления, которую строил Путин в последние несколько лет. Не получается у него со скрепами…
Так что эта технология не годится, а другой технологии у начальников нет. Потому что другая технология – рациональная: кто налаживает более надежные и уверенные темпы экономического роста, тот и должен оставаться у власти. Пока Путин соответствовал этим ожиданиям, что было в начале 2000-х годов, он был успешным менеджером. А потом он стал все сильнее "закручивать гайки", чтобы сохранить себя у власти и, соответственно, "отруливать" назад к советским ценностям. И тут эти советские ценности, естественно, начинают прокалываться: будь то "Крым-наш", будь то автокефалия украинской церкви…
Для Путина это – серьезная катастрофа. Но, в первую очередь, конечно, для Гундяева.
Что касается возможной реакции России на предоставлении УПЦ Томоса, то вполне вероятно и возможно возникновение конфликтов на религиозной почве. Потому что опять-таки сказывается проблема неэффективного путинского менеджмента: если он не способен выиграть конкуренцию в деле улучшения условий жизни своих граждан, ему не удается создать картинку, в которой российским гражданам живется лучше, чем украинским, то гораздо меньше усилий требуется для того, чтобы ухудшить жизнь соседей. Иными словами, если ты не можешь выиграть конкуренцию улучшения, то ты можешь создать иллюзию победы, ухудшив условия жизни главных конкурентов.
Читайте такжеПротоієрей Георгій Коваленко: У вересні буде черговий крок до проголошення Томосу, але навряд чи він буде останнімОтсюда – и попытки российской власти подорвать выборы в США, и попытки расколоть Европейский союз, и попытки дестабилизировать Украину.
Все, что может быть использовано для дестабилизации Украины, будет использовано кремлевской политикой. Путинская политика антиукраинская, но она гораздо шире, чем понимают его критики. Например, путинский режим может поддерживать самые крайние ура-патриотические украинские движения – лишь бы дестабилизировать ситуацию с их помощью. Если можно организовать стычку "левых" и националистов, как происходило в Германии, или белых и черных, как происходило в Америке накануне выборов, то Кремль с удовольствием поддержит и тех, и других, чтобы их стравить и получить примерно то, что получилось в мае 2014 года в Одессе.
Религиозный конфликт – это вообще замечательная почва для таких стычек. Я просто себе не представляю, что лубянские "мастера социального менеджмента" пройдут мимо такой возможности, чтобы не нанести максимально большой ущерб престижу лично Порошенко и стабильности Украины.
Поэтому религиозные конфликты на территории Украины наверняка будут спровоцированы. С вероятностью 95%.
В такой ситуации многое будет зависеть от зрелости и ответственности украинского политического менеджмента. Потому что после получения Томоса ему легко будет впасть в патриотическую истерику и начать требовать "уничтожить мо**алей" и т.п. Гораздо сложнее для него будет попытаться урегулировать этот конфликт мирными средствами, не озлобляя людей, связанных с московской православной церковью и не педалируя этот раскол (потому что этот раскол – в интересах Москвы; правда, в мелких интересах).
В больших интересах Москвы – сохранение владычества Московского патриарха в Украине. Но, поскольку эта игра уже проиграна, остается другой более мелкомасштабный интерес – сделать Украине максимально больно. Значит, тогда нужно спровоцировать конфликты между прихожанами Киевского и Московского патриархатов. В общем, думаю, мало никому не покажется.
Дмитрий Орешкин, российский политолог, специально для "Главреда"
Наши стандарты: Редакционная политика сайта Главред
Читать Главред в Telegram
Главред на YouTube
