Где эта тонкая грань между любительским, наивным рисунком и работами академических художников? "Чистое искусство" в "Мистецькому Арсеналі" — это не выставка-рассказ о "наивных" художниках и их творчестве, а проект о желании актуализировать народное.
"Тут совсем другое искусство, не такое, как вы раньше видели, — предупреждает журналистов с порога Петр Гончар, директор Музея Ивана Гончара и один из кураторов проекта "Чистое искусство". — Если Европа знает о нем уже более ста лет, давно все перемолола и пошла дальше, то мы будем только открывать".
Гончара очень внимательно слушает стоящая рядом женщина пожилого возраста в косынке на голове. Она волнуется и сильно закашливается. Как только Петр Иванович приглашает осмотреть экспозицию, вдруг выкрикивает: "Где мои картины? Я все обошла и не нашла".
"Это — Анна Готвянская, — представляет присутствующим женщину сокуратор проекта, главный редактор издательства "Родовід" Лидия Лихач. — Я всем рассказываю, что есть такая художница, которая живет на границе Харьковской и Полтавской областей. Она — современная, прекрасная, наивная и сильная".
"Там есть ваш Шевченко", — обращается Лидия к Анне.
"Шевченко есть! Других нет!", — не унимается она и говорит, что если не понравились ее работы, то она готова все забрать домой прямо сейчас.
"Все понравились. Но нам пришлось выбирать. Гончар принес из музея триста работ, а вошло только 60. Петр Иванович уже сейчас хотел договориться с вами об отдельной выставке", — объясняет Лидия.
"Вот такие у нас художники, — продолжает куратор. — Все думают, простые. А амбиции у каждого одинаковые".
"Это народный гений, — говорит Гончар. — У нее ничего нельзя купить".
Организаторы признают: в современном искусстве граница между профессиональным и непрофессиональным искусством вообще постепенно исчезает, отсутствие специального образования перестает быть определяющим. Как результат: искусство аутсайдеров все чаще экспонируется на больших выставках и биеннале. У работ Готвянской — все впереди.
Каждый зал галереи — отдельная тема. Причем их количество каждый посетитель определяет для себя сам — пять, шесть, а может, и десять.
Первый посвящен оригиналу и копии. Его визитная карточка — работа "Україна і я" канадской художницы украинского происхождения Наталки Гузар.
"Она купила на антикварном рынке обыкновенную крестьянскую картину и поставила себя на мостик как медсестру. Она всегда себя рисует как медсестру и стюардессу", — объясняет Лидия.
Дальше проект исследует, что такое копия для наивного художника. На стенах работы Николая Пимоненко и Константина Трутовского.
Их сельские пейзажи в советское время активно тиражировались на открытках. Открытки попадали в села, и местные художники рисовали свои версии известных сюжетов. "Это как раз характерно для китча — тиражирование уже известных произведений. Например, "Тікай Петре з Наталкою, бо мати йде з качалкою". Этот сюжет наиболее популярный в народе. Коллекционируя народную картину, которая родилась из китча и сформированная сельским базаром, я заметил, что почти в каждой хате был такой сюжет. Если же брать копии Пимоненко, то иногда можно говорить, что они получались даже лучше оригиналов", — предполагает Гончар.
"Например, картина Анны Готвянской", — говорит Лидия и идет к ее работе. На полотне, датированном 1994 годом, женщины в реке вымачивают и отбеливают домотканое полотно. "Я и сама такое делала. Когда-то", — отвечает автор, объясняя возникновение сюжета.
Как удачное, по мнению кураторов, дополнение к теме о классических оригиналах и наивных копиях авторы проекта пригласили поучаствовать работы Владислава Краснощека. В свое время он решил покупать ретрофотографии, на обороте которых позже заметил надпись: "Негативы сохраняются". Так родилось название серии и идея — раскрасить старые снимки яркими красками.
"Мне показалось очень скучным собирать чужие старые фотографии", — говорит он. Поэтому стал сканировать оригиналы, а потом экспериментировать с техниками прямо на них. В итоге от столетних фотографий остались только лица.
В следующем зале — Мария Примаченко и Арсен Савадов. В центре — большое, доминирующее полотно Савадова.
К слову, он восхищается творчеством Примаченко и посвящает ей целые серии робот. Справа и слева в привычных скромных рамках работы Марии.
"Арсен Савадов в своей работе использовал цветы и зверей Марии Примаченко. Мне кажется, это замечательная картина!", — говорит Лидия Лихач.
Мир Марии Примаченко не настолько наивный, насколько глубокий. Она жила в нем и выходила за рамки привычного нам. Ей не было страшно, как некоторым из нас, кто смотрит на ее львов, тигров, быков, разных птиц. Она в них искренне верила. В ее работах душа и поиск. Этим она отличается от современной насмешки Савадова.
Интересно, что бы сама Примаченко сказала о полотне Савадова, о своем соседстве с ним, о начатом диалоге, понравилось бы художнице такое переосмысление? Сейчас можно додумывать и придумывать, и даже значительно преувеличивать маленькие цветы с гуаши Примаченко в масло Савадова. Но не теряется ли за такими трансформациями суть? Почему ее надо было актуализировать — будь то рядом с Савадовым в "Мистецькому Арсеналі" или в виде вышивки странных зверей на комнатных тапочках?
Еще один способ связать прошлое с настоящим в работах внука и деда — аматора середины ХХ века Гната Тарасюка и молодого художника Олега Грищенко. "Этот зал задуман так, что это будет рассказ современных авторов о наивном, — объясняет Лидия. — И именно тех художников, для которых наив служил импульсом для создания своего проекта".
Напротив — работы постмодерниста Александра Ройтбурга и одесский наив Георгия Малявина. "Это Ройтбург открыл нам Малявина. Если бы не Александр, то, возможно, мы бы и не знали имени этого художника. В Одессе его называют "Жора Кочегар", — говорит куратор.
В рамках проекта, это, пожалуй, одно из самых удачных сочетаний: два художника, два одессита, один из которых не просто исследует городские традиции, но и вдохновляется ими.
"Сейчас у этих работ начинается вторая жизнь. Одно дело, когда хужожник-самоучка рисует для своей хаты или на продажу на базаре, другое — когда его работы оценивает профессиональное сообщество. И этот отбор — своеобразный диалог между профессиональным и наивным", — так думает Петр Гончар.
Следующий зал — портретный. Большинство лиц, смотрящих с полотен, никому не известны. Впрочем, мало известны и сами портретисты. Среди тех, о ком говорят кураторы, — Панас Ярмоленко и его дочь Якилина.
"Если бы Музей Гончара не нашел Ярмоленко, то мы бы его просто не знали…", — говорит Лидия Лихач. "Мы зашли в хату и увидели эту картину — стояла в углу как икона", — указывает Гончар на портрет женщины.
Оказывается, родственники сельского художника уже давно продали его дом, а картины сняли со стен как атрибут советской сельской моды, забросив на чердак и даже не забрав с собой.
"Портреты — это взгляд в вечность из вечности. Это некая связь, — говорит Гончар. — Если бы их написать чисто академическим письмом, то у нас бы не было этого чувства вечности".
Здесь же портреты Григория Ксьонза, ныне уже знаменитого художника из Миргорода. Он немного учился рисовать, а позже, скорее всего, продал хату и просто ходил от дома к дому и рисовал для людей, а те давали ему еду и крышу над головой.
Как экватор экспозиции — видеоинсталляции хаты Полины Райко.
Эта женщина в 64 года, когда осталась одна, стала рисовать на стенах своего дома. И создала свой рай, к которому проложила дорогу. Ныне в Арсенале отдельная инсталляция, посвященная Райко. Чтобы увидеть ее странных животных и цветы, надо отправиться в Алешки (бывший Цюрупинск) Херсонской области.
Еще один зал — песня Петра Гончара.
Кажется, если бы у него была такая возможность — рассказывать часами, его нельзя было бы остановить.
Большинство работ еще совсем недавно украшали стены сельских хат или же пылились на чердаках. Авторство многих работ не установлено. Но все они очень похожи между собой. На них — лебеди и олени, рай-село и Мамаи. "Канон наива — полтавские художники, — уверен Гончар. — Они рисовали то, что нравилось. Некое коллективное бессознательное. Для себя или продажи на базаре. Такими картинами, как и рушниками украшали свои хаты. В них душевная теплота. Это характерно для наива. Нет агрессии. Лида даже говорила, когда мы монтировали выставку, что надо чего-то такого… потому что оно все сладкое. Вот такой их мир — сладкий. И этой сладости нашему миру не хватает".
В какой-то момент может даже показаться, что "Арсенал" себя как-то неуютно почувствовал: пространство, которое ориентировано на современное искусство, вдруг заполнили какие-то лебеди, березы и криницы с сельскими плетнями.
По мнению Петра Гончара, это не просто наив — искусство самоучек, это творения людей, которые уверены: они гении. Хотя среди представленного на стенах много и китча — полотен, написанных под влиянием сельского базара.
Что такое наив? Простота, примитив, необразованность? Наив — это, скорее, искусство без ограничений. Если классический художник все время держит в голове законы перспективы или золотого сечения, то сельский живописец без образования, просто о них не знает и рисует, как на душу ляжет, смело нарушая их. Но от этого его работы не становятся хуже или лучше. Они другие. Часто гениальные.
Здесь же "иконостас" из портретов Шевченко.
Когда журналисты расходятся, Анна Готвянская находит своего.
В самом дальнем зале, по задумке кураторов, стирается грань между наивным и авангардным, народным, китчем.
"Вот, смотрите — Татьяна Пата, — обращает внимание Лидия. — Она всю жизнь рисовала петриковку. Продавала на базаре. Ее работы работали как народное искусство. И вдруг в село приехала искусствовед, которая готовила выставку в 1930-х годах в Ленинграде. И она попросила Татьяну нарисовать на бумаге. И, возможно, Татьяна понимала, что это уже другой формат, и невольно вышла из тех цветов, которые всю жизнь рисовала, создав несколько рисунков. И она стала индивидуальностью. И я думаю, что каждый рисующий хочет быть индивидуальностью".
Считается, что народное искусство должно работать прямо: нравится увиденное или нет. Но на самом деле, в большинстве своем так работает все искусство для широких масс. Поэтому стоит пойти в "Мистецький арсенал", посмотреть и сравнить, например, Примаченко и Савадова. Хотя, возможно, такое сравнение как раз неуместно. Лучше просто посмотреть.
Наши стандарты: Редакционная политика сайта Главред
Читать Главред в Telegram
Читать Главред в Viber
