Отсутствие доказательств по "Новичку" бросает тень на позицию Лондона

Еще лишь середина весны, но "novichok" уже выглядит фаворитом в выборе слова 2018 года в английском языке. Вокруг "Новичка" ломают копья дипломаты и политики десятков стран, им заполнены страницы СМИ и социальных сетей. Самый свежий сюжет в истории с химической атакой в британском Солсбери — заявление лаборатории Портон Даун, лаборатории британского министерства обороны, аккредитованной Организацией по запрещению химического оружия (ОЗХО). Британские эксперты подтвердили, что использованное в Солсбери вещество относится к типу "Новичок", но при этом заявили, что не определили, кто произвел это вещество. Собственно, по их собственным словам, такой задачи перед ними не было.

Это заявление само по себе не доказывает непричастность к отравлению России — как не доказывает и обратное. Его значение в другом: оно противоречит высказываниям членов британского правительства, которые категорически настаивали на российском происхождении использованного в Солсбери вещества. В центре скандала оказался Борис Джонсон, министр иностранных дел, который еще 20 марта в интервью Дейче утверждал, что вещество — российское. Причем в отличии от своего шефа, премьера Терезы Мэй, которая в парламенте говорила что вещество разработано в России, в интервью Джонсона все сводилось к тому, что в России произведено именно та порция вещества, которыми были отравлены Сергей Скрипаль и его дочь.

The Times:В Британии "вычислили" секретную лабораторию РФ, изготовившую "Новичок"

Что Джонсон "неверно представил информацию" подчеркивает твит на официальном канале британского МИДа, в котором также утверждалось — Портон Даун определил, что был использован "Новичок", произведенный в России. Этот твит был удален после официального заявления Портон Даун, и это подлило масла в огонь. На Джонсона ополчились британские СМИ, оппозиция, даже некоторые однопартийцы. Впрочем, извинений со стороны Джонсона не последовало. Наоборот, в ответ на обвинения во лжи, с которыми выступил лидер оппозиции лейборист Джереми Корбин, в лучших традициях современного западного популизма Джонсон обвинил того в потакании Москве и содействии целям подрывной деятельности Кремля.

Отсутствие в руках британских властей лабораторных данных, которые доказывали бы производство конкретного вещества в России бросает тень на позицию Лондона. Российская сторона постаралась использовать слабое место британской позиции во время созванного по настоянию Москвы заседания Совета Безопасности ООН. Российский представитель в СБ Василий Небензя всячески высмеивал формулировки британских политиков, указывавших на российский след в отравлении в Солсбери: "с высокой степенью вероятности", "практически несомненно" и т. п. В ответ представитель Великобритании Карен Пирс повторила слагаемые британской уверенности в том, что покушение было совершенно российскими властям: вещество разработано в СССР и оказалось в руках России, существуют данные разведки, которые подтверждают подозрения, и есть плохая репутация Кремля, убийства неугодных, в том числе за рубежом, и заявления российских государственных деятелей о том, что предателей и перебежчиков можно и нужно наказывать.

В этом коктейле есть сильные стороны и откровенно слабые места. Данные разведки — священная корова всех дипломатических сражений последних десятилетий, от Ирака и до Сирии. Разумеется, такие данные есть, но раскрывать источники или демонстрировать собранные факты нельзя, чтобы не поставить под угрозу своих агентов. Поэтому остается принимать на веру выводы, которыми оперирует та или иная страна. Именно это произошло с солидарной позицией британских союзников. Решение о высылке российских дипломатов отдельные страны, судя по всему, принимали не столько под действием неопровержимых доказательств, — теоретически, союзникам могли показать больше данных разведки, чем всему миру, но если судить по высказываниям многих европейских политиков, показали практически тоже самое, — как исходя из собственных убеждений в виновности Москвы. БОльшую силу имел именно длинный список преступлений Кремля — не важно, истинных или мнимых, главное, принятых на веру общественным мнением этих стран.

Читайте также Путин сказал, откуда узнал об отравлении Скрипалей

Не последнюю роль в этом вопросе сыграли и внутриполитические мотивы. Ведь для британского правительства история с отравлением подоспела как нельзя кстати: переговоры по Брекзиту буксуют, а ставший в них центральным "ирландский вопрос" угрожает развалить правительственную коалицию. Для американской политики Россия снова стала "империей зла", и любое свидетельство злонамеренности противника идеально вписывается в сегодняшний политический дискурс. А для прозападного правительства Молдовы — вот уж кому точно не показывали никаких дополнительных данных британской разведки — главным мотивом было лишний раз ударить по про-российскому президенту Игорю Додону.

А вот обвинения британской стороны в адрес России в нарушении Конвенции о запрещении химического оружия выглядят куда логичнее и обоснованнее. Лондон указывает на то, что Россия никогда не предъявляла информацию о веществах группы "Новичок" и мощностях об их производстве, что противоречит ее обязательствам в соответствии с Конвенцией. Можно сказать, что здесь присутствуют сложности перевода, что на самом деле никакого "Новичка" не существует — ведь это название дано советским разработкам на Западе — и данные по соответствующим веществам под их истинными именами должным образом представлены международному сообществу. Но Москва не спешит опровергнуть обвинения Лондона по существу. Да и российские политики лишь укрепляют подозрения, что Москва действительно может что-то скрывать: зампред комитета Совета Федерации по науке, образованию и культуре Игорь Морозов в середине марта говорил, что Россия давно уничтожила все запасы "Новичка", а это косвенно подтверждает, что вещество было в руках Москвы. И уже Лондон, в свою очередь, использует слабое место российской позиции.

Следующий громкий информационный повод в этой истории уже известен: на будущей недели будет готов развернутый доклад ОЗХО по веществу, использованному в Солсбери. Британцы передали организации образцы и в четырех аккредитованных ОЗХО лабораториях сейчас завершают их анализ. Доклад будет передан британской стороне, по собственной воле обнародовать его результаты Организация не может. Но Лондон пока дает понять, что станет придерживаться политики открытости в этом вопросе и готов поделиться с мировой общественностью всей полученной информацией. И тогда стороны вновь схлестнутся в словесных баталиях.

Виктор Константинов, профессор Института международных отношений Киевского национального университета им.Тараса Шевченко.

Наши стандарты: Редакционная политика сайта Главред