Гомодиктатура или война со стереотипами: почему разгорелся скандал вокруг школьных учебников

Очередной повод для российских СМИ раздуть провокацию, теперь – об украинском образовании. Так журналистка Зоя Звиняцковская на своей странице в Facebook оценила свежий блог супруги председателя СНБО Анны Турчиновой. Он назван "Гомодиктатура" и стал реакцией на опубликованные экспертами Министерства образования Украины результаты антидискриминационной экспертизы школьных учебников, изданных за государственный счёт. Уже есть официальный ответ МОН, в котором сказано: все критики этого экспертного заключения путают борьбу за равные права украинских школьников с гендерной экспертизой. Однако машина в социальных сетях всё равно запущена, и, как обычно, остановится не скоро.

Если откинуть эмоции, что всегда трудно, и оценить происходящее с холодной головой, то никакой "гомодиктатуры" не обнаружим. Но и борьбу МОН против дискриминации за равные права всех украинцев школьного возраста тоже называть таковой преждевременно. Хотя бы потому, что у нас за что бы не взялись – идут по верхам, не вникая в суть вопроса, действуя больше на публику. С языка слетает показательный пример: деятельность еле-еле ликвидированной Национальной экспертной комиссии по защите общественной морали (НЭК).

Напомню, кто забыл. В борьбе за нашу с вами мораль эксперты НЭК запрещали рекламы нижнего белья, музыкальные клипы "развратного" содержания, фильмы ужасов, которые не запрещают даже пуритане, и книги, в которых видели "это". Нацкомиссия по защите морали финансировалась из бюджета, каждым своим действием показывала дремучую некомпетентность и занималась избирательным правосудием в своей сфере. Подмена понятий в её работе была очевидной даже непричастным к её деятельности. Недавний экспертный вывод МОН, вокруг которого разгорелся сыр-бор в соцсетях, грешит аналогично. Ведь если вдуматься, борьба с дискриминацией одних может закончиться – и так непременно будет! – фактической дискриминацией тех, против кого борьба ведётся.

Читайте также: Литературные издевательства: чем будут пытать украинских школьников

Например, сказано: "Экспертиза выявила, что большинство детей не могут найти в учебниках ни отображения себя, ни отображения своих родных, ни тех особых обстоятельств, в которых они живут". Что это значит, по версии борцов с дискриминацией из МОН? То, что в учебниках не представлены люди с инвалидностью, а пожилые люди представлены немощными. Их нужно включить в учебники, и с этих площадок – в общую картину мира украинских детей уже с первого класса.

Но картина мира у современных украинских первоклашек давно искривлена, в том числе – благодаря учебникам, изданным за государственный счёт и одобренным МОН. И речь не только о младших классах. А проблема – вовсе не в том, что там нет ни слова о людях с ограниченными возможностями и бодрых дедушках-бабушках. С первых школьных лет украинские дети познают окружающий мир из учебников, погружённых преимущественно в архаичный сельский контекст. Тогда как подавляющее большинство детей сегодня живут и учатся в городах, больших и малых. Первоклашке из мегаполиса до сих пор показывают на картинках буколические пейзажи, и удивительно, что не пропагандируют колхозы вместе с комбайнёрами да передовыми доярками. Альтернативной картиной мира может быть городской пролетариат, причём жизнь иллюстрируют вымирающие в результате динамичных изменений вокруг профессии. Получается, городской житель как таковой, человек умственного труда дискриминирован в учебниках не меньше, а даже больше, чем человек с инвалидностью. Кто-то это исправит? Вряд ли.

Или – нарушением считается изображение полной семьи: это когда на картинке папа, мама, брат и я – дружная семья. Здесь эксперты предупреждают о возможной дискриминации по семейному положению. Ведь у нас есть неполные семьи, семьи, в которых детей воспитывают родственники после смерти родителей, и – внимание! – дети, рождённые матерями в результате изнасилования. Как дискриминации избежать? А очень просто! Показать в учебниках для младших классов картинку, иллюстрирующую процесс изнасилования. Объяснить, что от такого бывают дети, а также – что не все жертвы делают аборты. Наконец, выяснить, кто именно из детей осведомлён о своём появлении на свет подобным образом, и подчеркнуть: вот, детка, о тебе не забывают.

Конечно, подобных рекомендаций эксперты не дают. Но подмена понятий очевидна. Вместо того, чтобы вырабатывать у детей неприятие любого насилия, включая сексуальное, рекомендуется невозможное: вынос глубоко личного в публичную сферу. Это касается определения степени родства в семьях вообще. В цивилизованных странах, на которые мы так хотим быть похожи, приватное уважается и защищается законом.

Наконец, пункт, спровоцировавший госпожу Турчинову и выразителей схожего мнения. Если девочку изображают в платье, это уже дискриминация. Нарисуйте ей штаны. То есть, максимально сделайте похожей на мальчика. А изображая маму, нельзя показывать её в роли домохозяйки. Отца при этом желательно тоже не отягощать функциями мужчины-добытчика. Эксперты МОН забыли, что люди – разные. Что мужчины и женщины имеют разную природу, разные потребности. Да, формат "леди-босс" сегодня не нов и даже популярен в городах. Но при этом леди всё равно остаётся леди. А джентльмен – джентльменом. Вот что надо рассказывать и показывать школьникам: люди равные, но при этом разные. Носить платье девочке не стыдно, так же как женщине – стирать и готовить. Мужчина может уходить в декретный отпуск, что он сегодня и делает, если жена готова обеспечить семью. И такое положение вещей в учебниках не прописано. Они становится нормой без вмешательства МОН. Как раз вмешательство и есть та самая дискриминация, с которой эксперты пытаются бороться.

Андрей Кокотюха, журналист, писатель

Наши стандарты: Редакционная политика сайта Главред