Теракт в Московском театральном центре на Дубровке, 15-летие которого приходится на 23-26 октября, был не первым и не последним в ряду подобных трагедий, сотрясавших Россию в начале нулевых.
Например, в подземном переходе на Пушкинской площади в той же Москве висит мемориальная доска в память о жертвах взрыва, который там произошёл в августе 2000-го, за два года до "Норд-Оста". А через два года после него, в сентябре 2004-го, в североосетинском городе Беслане произошла трагедия ещё более ужасающая.
И всё же именно "Норд-Ост" заслуживает особого рассмотрения. Без этого трудно понять приоритеты российской власти и логику, которой она руководствуется.
Но об этом чуть ниже. В первую очередь следует, конечно, почтить память погибших. А во вторую — напомнить некоторые подробности произошедшего. Тогда, полтора десятилетия назад, "Дубровка" была у всех на слуху, но за это время кое-что могло и позабыться. А помнить о Дубровке необходимо.
Итак, в октябре 2002 года в театральном центре на Дубровке ставился мюзикл Алексея Иващенко и Георгия Васильева (известны под совместным прозвищем "Иваси") "Норд-Ост", созданный годом раньше по мотивам романа Вениамина Каверина "Два капитана". Между прочим, сам этот мюзикл был оценён критикой весьма высоко: "Роман "Два капитана" чудом уложился в конгениальное ему музыкальное зрелище, не потеряв в серьезности, но приобретя в энергетике. Проза чудом перешла в стихи, умные и остроумные, стихи чудом легли на музыку, которую хочется слушать снова".
Вечером 23 октября посетители театрального центра тоже собирались, как и многие до них, насладиться музыкой, песнями и актёрской игрой. Однако посреди действия на сцену вышел человек с автоматом и приказал актёрам спуститься в зал. Все они — и актёры, и зрители, и театральные работники, общим числом более 800 человек — были объявлены заложниками.
Здание оказалось захвачено группой вооружённых людей. Позже сообщалось, что это были чеченские террористы во главе с 23-летним Мовсаром Бараевым, племянником убитого годом ранее известного полевого командира Арби Бараева. Они тут же принялись минировать зал.
Свои требования захватчики выдвинули только после полуночи (к тому времени здание уже было полностью блокировано силовиками): прекратить военные действия в Чечне и вывести оттуда российские войска. Еще до этого террористы отпустили несколько десятков человек, в том числе иностранцев (они с самого начала объявили, что имеют претензии исключительно к российским гражданам), мусульман, часть детей и женщин. Кроме того, несколько заложников сумели бежать самостоятельно.
Попытки переговоров продолжались и 24, и 25 числа, в них участвовали российские политики (но — не высшего уровня) и другие известные, медийные персоны. В течение этих двух дней террористы малыми партиями освобождали заложников. Интересно, что в середине дня 25 октября тогдашний глава Федеральной службы безопасности Николай Патрушев (ныне — секретарь Совета безопасности) заявил: власти гарантируют террористам сохранение жизни, если они отпустят всех заложников. Однако и на таких условиях договориться не удалось — неизвестно, дело ли тут в упрямстве Мовсара Бараева и его людей, или же в их недоверии к властным обещаниям.
Активные действия стартовали ранним утром 26 октября. В начале шестого часа российские спецслужбы стали наполнять здание усыпляющим газом, а вскоре после этого специальные подразделения ФСБ "Альфа" и "Вымпел" начали штурм. Уже в 6:30 власти объявили, что полностью контролируют театральный центр, а большая часть террористов, включая самого Бараева, уничтожена. После этого здание стали покидать заложники, которых частью выводили, а частью выносили — сказалось действие газа. Использовалось более ста машин "скорой помощи" и множество автобусов.
А потом освобождённые заложники начали умирать — кто прямо в машине, кто уже позднее, в больнице. Впрочем, 67 из них умерли ещё до завершения штурма. Почему? Вот что об этом писала газета "Коммерсантъ": "По словам врачей, при штурме распыляли газ либо снотворного, либо нервно-паралитического действия. В первом случае вещество воздействует на центр мозга, ответственный за дыхание, во втором — на мускулатуру, в том числе и ту, которая обеспечивает работу легких. Вещества и той, и другой группы в достаточно дозе могут привести к остановке дыхания. Если это произошло, способ "запустить" пациента — это дыхание изо рта в рот или же подключение к аппарату искусственной вентиляции легких. Аппараты ИВЛ есть не только в стационарах, но и в реанимобилях. На кадрах видеохроники видно, что вынесенным из зала людям делали непрямой массаж сердца, однако занимались этим не врачи, а бойцы: такой способ реанимации в сложившейся ситуации малоэффективен".
Каково же общее число жертв? Примерно через две недели после трагедии был обнародован их официальный список, насчитывавший 128 имён. Сегодня их число увеличилось уже до 130, согласно Википедии, которая также сообщает и другую цифру, неофициальную: 174 человека.
Но если в данном случае российские власти и не лгут, цифра 130 не совсем верна. Точнее сказать так: погибших было 125 и 5. Тех и других нужно считать в отдельности, иначе понять суть трагедии "Норд-Оста" будет очень трудно.
Пять человек погибли от рук террористов. Перечислим их по именам. Это Павел Захаров, застреленный в ночь накануне штурма, можно сказать, по ошибке: стрелявший целился в другого заложника, но промахнулся. Для раненого вызвали "скорую помощь", которая доставила Захарова в больницу, где он и умер. За час-два до этого был жестоко избит и расстрелян из двух пистолетов и автомата Денис Грибков, возмущённый расправой над Геннадием Влахом (о ней чуть ниже).
Трое других погибших не принадлежали к числу изначально захваченных заложников, и о них стоит сказать особо. Ещё в первый вечер подполковник российской армии Константин Васильев пришёл в здание и предложил себя в качестве заложника в обмен на освобождение детей. Террористы, однако, не поверили в искренность намерений офицера и предпочли расстрелять его. Посмертно Васильев был награждён орденом Мужества.
Следующим утром в театральный центр вошла Ольга Романова (как она сумела пройти через оцепление, достоверно не известно) и потребовала от Бараева освободить заложников. Её не только расстреляли, но, по некоторым данным, предварительно сломали пальцы.
В ночь накануне штурма через кордоны сумел прорваться Геннадий Влах, уверенный, что в числе заложников — его сын (на самом деле Романа Влаха там не было). Террористы захватили его и вскоре расстреляли. Именно это событие вызвало у Грибкова вспышку возмущения, стоившую ему жизни.
Эти пятеро погибли от рук захватчиков. В смерти остальных 125 Бараев и его боевики виновны, но косвенно: ведь не захвати они театральный центр, все эти люди могли бы быть живы и по сей день. Однако напрямую они их не убивали. Это сделала российская власть, сперва применив неизвестный ранее усыпляющий газ (его состав был известен только военным и спецслужбам — врачи о нём понятия не имели), а затем не озаботившись своевременным оказанием должной медицинской помощи.
Когда речь идёт о гибели людей, статистика выглядит не только неуместной, но и чрезмерно циничной. Однако в некоторых случаях — как в этом — без неё не обойтись. Итак, давайте разделим 125 на 5. Получается, на одного человека, убитого террористами, приходятся 25, погибших в результате действий власти. Результат довольно жуткий. После "Норд-Оста" россиянам, пожалуй, следовало бы повторить слова персонажа Сервантеса: "Ради создателя, сеньор странствующий рыцарь, если вы еще когда-нибудь со мной встретитесь, то, хотя бы меня резали на куски, не защищайте и не выручайте меня и не избавляйте от беды, ибо ваша защита навлечет на меня еще горшую, будьте вы прокляты богом".
Однако тогда если кто-то и сказал нечто подобное, то не вслух. Наоборот, силовики были объявлены героями, грозой террористов и спасителями заложников, на них пролился обильный дождь наград. Крайними назначили, как ни странно, журналистов: якобы они слишком подробно освещали происходившее, и тем самым снабжали террористов информацией (полное удушение свободы слова в России заняло ещё несколько лет, но после "Норд-Оста" этот процесс заметно ускорился). И мало кому пришло в голову предъявить счёт к самой власти — которая вообще-то нужна в первую очередь нужна для обеспечения безопасности граждан, и любой подобный трагический случай — её вина. Позиции президента Путина только укрепились, а его рейтинг, как обычно, вырос.
Можно предположить следующее: с точки зрения не только Кремля, но и значительной части российского общества, террористы виновны прежде всего не в том, что похищают и убивают граждан, а в том, что бунтуют против власти. Поэтому их необходимо уничтожать любой ценой, судьба заложников при этом второстепенна.
Если эта версия верна, то, пока в России не будет покончено с подобным взглядом — норд-ост не стихнет.
фото: vesti.ru, minval.az, historytime.ru
Наши стандарты: Редакционная политика сайта Главред
Читать Главред в Telegram
Читать Главред в Viber
