Саммит в Риге: провал для Евросоюза или "второе дыхание" Восточного партнёрства

Уже 21-22 мая в Риге пройдет саммит Восточного партнёрства, однако украинские эксперты очень сдержаны в своих ожиданиях относительно результатов и отмечают, что саммит имеет все шансы оказаться провальным для Европейского Союза. По мнению политологов, ЕС продолжает говорить о Восточном партнёрстве по инерции, а сама идея такого партнёрства не имеет должного наполнения и содержания. Евросоюз сейчас не может определиться, что делать дальше с данной инициативой в сложившихся обстоятельствах — в условиях российской агрессии против Украины.

Единственное, что, по мнению опрошенных "Главредом" экспертов, могло бы оживить Рижский саммит — предоставление Украине безвизового режима со странами ЕС. Однако на это рассчитывать не приходится, поскольку Украина не выполнила всех необходимых для этого требований. А, кроме того, как отмечают эксперты, складывается впечатление, что европейцы искусственно оттягивают предоставление нашей стране безвизового статуса, выдвигая какие-то новые условия, которые ранее не озвучивались. Потому, по их словам, Украина может рассчитывать, по крайней мере, на чёткую формулировку условий со стороны ЕС, которые нужно выполнить для получения безвизового статуса.

Дипломат, глава правления фонда "Майдан иностранных дел"

Ещё накануне запуска инициативы Восточного партнёрства были очень сдержанные оценки того, насколько сама идея такого партнёрства отвечает интересам Украины. Практика и тянущаяся несколько лет история сотрудничества (программа была запущена в 2009 году) свидетельствуют о том, что эта инициатива не стала чем-то решающим с точки зрения сближения стран Восточной Европы и Европейского Союза, решения внутренних проблем государств или развития сотрудничества с ЕС. В последние году отношения стран Восточной Европы и ЕС развивались в контексте подписания Соглашений об ассоциации и зоне свободной торговли с ЕС.

Собственно, формат ассоциации дает значительно больше возможностей и возлагает больше ответственности на стороны, нежели достаточно аморфная программа Восточного партнёрства. Поэтому в нынешней ситуации Евросоюз, очевидно, не готов к кардинальным решениям относительно данной инициативы. По моему мнению, ЕС продолжает говорить о Восточном партнёрстве по инерции и по инерции проводит такие саммиты. И с точки зрения наполнения реальным содержанием этого партнёрства, реальной отдачи в региональной и международной политике, данная инициатива не даёт почти что ничего. По этой причине и саммит в Риге будет с такими же результатами.

Возможно, на саммите будет объявлено о каких-то новых проектах в рамках Восточного партнёрства, возможно, будет объявлено о каких-то перспективах выделения средств на эти проекты, но в этом нет ничего принципиально нового. Ведь очевидно, что сегодня ситуация в регионе совершенно другая: сейчас речь не идёт о простом сотрудничестве и постепенном сближении стран Восточной Европы и ЕС, а есть более значительные угрозы и более серьёзные вызовы — и внешнеполитические, и касающиеся безопасности. Кроме того, сегодня совершенно иная ситуация в развитии отношений стран Восточного партнёрства, поскольку многие страны уже подписали соглашения об ассоциации с ЕС. Так что в этом плане не будет никакой новизны, не будет ничего, что повлияет на жизнь граждан стран ЕС и стран, которые являются партнёрами в рамках Восточного партнёрства.

Глава правления Центра прикладных политических исследований "Пента"

У нас всегда завышенные ожидания от различных событий. От каждого саммита мы ждём каких-то решений. Но есть принципиальное отличие нынешнего Рижского саммита от Вильнюсского: в Вильнюсе планировалось подписание Соглашения об ассоциации, но этого не произошло тогда по известным причинам; сейчас от саммита в Риге были определённые ожидания относительно предоставления нам безвизового статуса, хотя никаких чётких обещаний по этому поводу не звучало. Необходимо понимать, что этот саммит — промежуточный. Если он станет провальным или неудачным, то это будет неудачей не для Украины, Грузии или Молдовы, а для Евросоюза.

Европейский Союз сейчас оказался в ситуации неопределённости. Это не саммит Украина—ЕС. Наш саммит состоялся в конце апреля и оказался более оптимистичным, чем ожидалось. Но после подписания Соглашения об ассоциации ожидать каких-то новых революционных решений нет оснований. Мы сейчас в начале сложного периода выполнения Соглашения об ассоциации. Главная цель, к которой стоит двигаться, и это движение уже происходит — это получение безвизового статуса. Но тут возникла проблема — война и экономический кризис. Именно эти факторы, а также влияние России будут замедлять процесс достижения этой цели. В прошлом году у нас были оптимистичные ожидания, что удастся получить безвизовый режим быстрее, что нам предоставят этот статус авансом. Но авансом не получилось. Более того, ситуация усложнилась в результате войны и глубокого экономического кризиса. Поэтому необходимо набраться терпения и двигаться к этой промежуточной цели. Когда она будет достигнута: в конце года или в следующем году — это вопрос обстоятельств и нашего упорного труда, плюс эффективности переговоров.

Насколько я знаю, в Риге состоится очередной раунд переговоров, где украинская сторона хочет, чтобы ЕС озвучил чётко: какие именно обязательства мы должны выполнить. Потому что возникла проблема, связанная с тем, что нам начинают выставлять новые обязательства, которых не было раньше. А это значит, что европейцы хотят искусственно отдалить во времени предоставление нам безвизового статуса.

Для Украины ситуация принципиально не меняется. Мы будем двигаться по направлению к получению безвизового статуса, а также вместе с Грузией и Молдовой мы будем продолжать настаивать на том, чтобы у нас была европейская перспектива — перспектива членства в ЕС. На этом саммите нам это не предоставят, что понятно, и это касается не только Украины. Сейчас европейцы, напуганные агрессивным поведением России, приостанавливают расширение Евросоюза, особенно на восток. Поэтому в Риге ничего такого не стоит ожидать.

Почему я говорю, что этот саммит может стать провальным не для Украины, а для ЕС? Потому что ЕС оказался в ситуации неопределённости и некоторых противоречий относительно дальнейших планов — что будет дальше с Восточным партнёрством. В этом сейчас главная проблема для ЕС. У него нет ответов на эти вопросы. Как ни парадоксально, хотя эту программу многие критикуют, но она оказалась более успешной, чем партнёрские программы, например, в регионе Средиземноморья (там больше проблем, чем достижений). Тут же есть достижения, связанные с тем, что три страны уже подписали Соглашение об ассоциации и зону свободной торговли, стали близкими партнёрами Евросоюза. С другими партнёрами пока сохраняется ситуации неопределённости, в которой нужно искать индивидуальные подходы. Потому что общего подхода, например, к Грузии и Азербайджану или к Украине и Беларуси не может быть: у стран очень разные цели, очень разные обстоятельства. Поэтому программа требует некоторой дифференциации, оптимизации, а Евросоюз пока что не готов с чётким определением дальнейших перспектив трансформации и развития этой программы. Поэтому тут проблема не для Украины, а для самого ЕС: он должен сформулировать более чёткую последовательную и более системную политику на своих восточных границах.

Доктор политических наук, профессор КНУ им. Тараса Шевченко

Прогнозы господина Елисеева весьма реалистичны. Есть серьёзные основания полагать, что они оправдаются. Прежде всего, Евросоюз не может опомниться после Вильнюсского саммита 2013 года, когда должна была быть решающая веха реализации политики Восточного партнёрства. Цель такой восточной политики состояла в том, чтобы создать так называемую "новую Восточную Европу" из тех стран, которые граничат со странами-членами ЕС, а также которые имеют проевропейскую ориентацию и не намерены снова вернуться в Россию в форме Евразийского союза или других образований. Регион был определен в рамках Беларуси, Украины, Молдовы, плюс — Черноморский регион (Азербайджан, Грузия, Армения, за исключением тех стран, которые уже стали членами ЕС — Болгария, Румыния, Греция; а Турция — отдельно от политики ЕС, поскольку она заявлена как кандидат на членство в Евросоюзе).

Но намерения европеизировать посредством секторального сотрудничества, платформу Восточного партнёрства, ключом к чему должно было стать подписание Соглашения об ассоциации, в Вильнюсе 2013 года провалились. Основная заслуга этого — господина Путина, который давно предостерегал, что этот "пояс" "новой Восточной Европы" является частью России, исключительно российского геополитического влияния, а в идеологическом контексте это было обозначено как "часть русского мира", то есть, по сути, это территория России, на которую не позволено ступать европейским странам без разрешения Кремля.

Евросоюз вёл комплементарную политику по отношению к России, реализовывая программу Восточного партнёрства, но, в конце концов, в Вильнюсе Путин нанёс яростный удар по этому саммиту, когда Армения и Украина отказались подписывать соглашения об ассоциации. Основная идея Восточного партнёрства как раз и состояла в том, чтобы европеизировать эти страны и обеспечить их безопасность, реализовав программу Восточного партнёрства. То есть эта программа была рамочным документом, который дал бы возможность в таких рамках провести либерализацию экономики этих стран и демократизировать политический режим.

Но реакцией стала революция в Украине, Евромайдан, который катализировал планы российской военной агрессии, и началась война России против Украины. Эта война должна была перекрыть любую возможность влияния Европы, прежде всего, влияние программы Восточного партнёрства на этот "российский двор".

В данной ситуации Европейский Союз не знает, что делать. У него нет новых идей, нет проектов по прекращению этой войны России против Украины, за исключением "минского формата", который объединяет в себе совершенно противоречивый позиции, но других проектов у ЕС нет, кроме Восточного партнёрства и "минского формата". Потому все попытки ЕС реализовать старые проекты, которые уже существенно разбиты Россией, крайне сложно.

Более того, основной локомотив европейских процессов среди стран "новой Восточной Европы" — Украина — не показала должных результатов. Этот саммит могло бы оживить предоставление Украине безвизового режима, но, к сожалению, Украина не выполнила технические требования, поэтому ей просто не с чем ехать на саммит в Ригу. А Евросоюзу нечего предложить, кроме старых проектов.

Но это не значит, что мы должны поставить крест на Восточном партнёрстве. Просто сегодня нет ни объективных, ни субъективных возможностей для того, чтобы открыть "второе дыхание" Восточного партнёрства. Но поскольку у нас нет ничего другого, кроме как пытаться работать в рамках этого проекта, даже видя, что сегодня Восточное партнёрство представляет собой осколки бывших программ и намерений ЕС, из этих "осколков" необходимо что-то слепить, особенно в сфере неправительственного сектора. Тут есть поле для деятельности, если власть не готова и не способна проводить реальные реформы. Это может быть использовано, как хороший "зонтик", для развития проектов в сфере гражданского общества.

Наши стандарты: Редакционная политика сайта Главред