Узник Кремля Валентин Выговский: "Я никогда не был и не буду предателем"

Спальный район, почти окраина Киева. Здесь всю сознательную жизнь прожил 32-летний Валентин Выговский после переезда с родителями из Припяти в 1986-м. Я иду между панельными девятиэтажками и представляю, как он мальчиком ходил в школу, как нес в руках свежий номер "Авиация и время" и, наконец, как вот из этого четвертого подъезда вышел 17 сентября 2014 года и отправился на железнодорожный вокзал, имея в кармане билеты Киев—Симферополь—Киев.

Валентин всегда интересовался техникой. "Еще в детском саду разбирал игрушки, ему интересно было узнать, что находится внутри, — рассказывает мама Галина Выговская. — Прихожу как-то домой, а Валик разобрал мой фен. Потом его заинтересовал миксер, дорогой по тем временам магнитофон". Но особенно его увлекала авиация. "Мы покупали ему журнал "Авиация и время", специально ездили на Ленинградскую площадь. У нас в квартире их уйма была! Когда Валик женился, знали бы вы, с какой радостью тот архив мы выносили. Но не выбросили. До сих пор лежат в гараже — каждый в отдельном кулечке. Валик разбирался в самолетах, и в боевых, и в гражданских. По звуку мог отличить, какой летит", — продолжает Галина.

15 декабря 2015 года в некоторых российских СМИ появились заголовки: "Шпион из Украины пытался купить в РФ технологии двигателя Су-25", "Осужденный на 11 лет колонии строго режима Валентин Выговский "вербовал" людей в соцсетях". Российские журналисты настаивали: "Это было нужно армии Украины, чтобы организовать на территории этой страны (в Украине — Ред.) ремонт и производство этих двигателей. Но сотрудник НТЦ им. Люльки обратился в ФСБ, и дальнейшее общение проходило под колпаком. Выговского выманили на территорию Крыма, якобы с целью познакомиться лично".

18 месяцев Валентин провел в Москве в Лефортово, а ныне отбывает наказаниев исправительной колонии №11 в Кирово-Чепецке в Кировской области. Его осудили на 11 лет по статье 276 Уголовного кодекса РФ — "шпионаж".

"Я знала, что он пройдет этот путьи будет сильным"

Мы встречаемся с родителями Валентина — Галиной и Петром Выговскими у них дома. На диване в гостиной — десятки конвертов разложены в несколько стопочек. На всех адрес отправителя: Лефортовский вал, 5.

Спрашиваю у родителей Валентина, знали ли они, что в сентябре 2014-го сын собирался ехать в Крым, ведь к тому времени полуостров уже был аннексирован, а граждане Украины подвергались, мягко сказать, давлению.

"Я только вернулся из села, а он мне сказал, что едет в Крым, — говорит отец Петр Выговский. — Туда и обратно, даже без ночлега. По каким-то своим делам. Не буду же я расспрашивать — 30 лет парню. Я, конечно, был против, но что мог поделать?..".

— Как вы узнали, что Валентина арестовали?

— Петр: 17 сентября он сел в поезд Киев—Симферополь. И в 10 часов вечера я его набрал, связи не было. Подумал, бывают же такие места в дороге, где связи нет. Не волновался. Позже позвонил еще раз, связь снова отсутствовала. И что-то внутри как-то зашевелилось… И брат Валика — Миша тоже говорил, что когда тот сел в поезд, появилось тяжелое чувство, тревога, он набрал Валика, чтобы ему об этом сказать, но Валентин ответил: "Я сейчас занят, перезвоню". И больше не отвечал… Я пошел в милицию, там сказали, что надо ждать три дня. Только на следующий день написал заявление. Но в Украине должны были состояться выборы, и милиции было не до нас. Долго не мог получить нужную справку, что милиция занимается делом об исчезновении, ругался с ними. Дальше пошел в СБУ. И параллельно стали искать сына собственными силами — через знакомых, друзей.

— Галина: Брат Миша звонил, узнавал, пересекал ли Валентин границу с материковой частью Украины. Думали, мало ли что бывает, может, с поезда сбросили. Оказалось, в Крым въехал, но оттуда не выезжал. Искали и за деньги — мы заплатили за бензин, проживание, покрыли другие расходы, связанные с поездкой одним людям. Те нам пообещали, что могут поехать на полуостров и все узнать. До нас доходила информация, но с опозданием в несколько дней. Говорили, что их группой взяли, одну девчонку отпустили. Кто-то утверждал, что видел его в симферопольском СБУ привязанным. Из разных источников нам стало известно, что взяли его при большом скоплении народа, скорее всего, на вокзале.

— Другими словами, вы сами вели расследование?

— Петр: Скажем так: милиция нашим вопросом не занималась.

— Что Вам рассказали люди, которым вы оплатили дорогу в Крым?

— Петр: Что наш Валентин попал в руки к ФСБшникам, и что его увезли в Россию. Но они не знали ни в чем его обвиняют, ни куда именно увезли. Я поехал в наш МИД, с его помощью стали искать Валика в Ростове, Ставрополе, Краснодаре… Там же украинцы уже были. Но следов найти не могли. Затем с нами на связь вышел адвокат, назначенный для "защиты" Валентина. Он сказал, что сын в Лефортово.

— Галина: Адвокат вызывал недоверие. Мы хотели подтверждений, что Валентин жив. У меня было такое чувство, что его уже нет. И адвокат прислал записку якобы от Валика, написанную не его подчерком.

— Петр: А после прислал скан списка — просьб от Валика, то, что сын просил ему передать. Там были кофе, черный чай, сигареты… Он ничего этого в жизни не употреблял.

— Когда Валентин сам написал первое письмо?

— Галина: Вскоре после нашего общения с адвокатом. Валентин его точно писал в тяжелом состоянии. После он говорил, что понимал, как для нас важно получить хоть несколько строк. Тогда мы уже увидели, что это его почерк, чуть успокоились. Тем временем российские власти продолжали отвечать, что не знают о местонахождения Валентина. Только в октябре МИДу Украины официально подтвердили, что Выговский содержится в России.

Мама просит отца заглянуть в тетрадку, в которой родителипо хронологии восстанавливают события в жизни своего сына за последние два года.

— Галина: В тот момент Валентина обвиняли по 183-й статье ("незаконное получение и разглашение сведений, составляющих коммерческую, налоговую или банковскую тайну", — Авт.). Это до двух лет тюрьмы и 80 тысяч рублей штрафа. Мы вроде как настроились. Конечно, очень волновались. Но тут вдруг переквалифицировали с 183-й в 276-ю — "шпионаж". Возможный срок наказания увеличился до 25 лет. Меня как кипятком обдало. Я стала считать: ребенку — 31 год, осудят на десять или двадцать, сколько ему будет, когда выйдет... Голова пошла кругом. За что? Это был такой шок.

— Что Валик написал в первом письме?

— Петр:"Я в СИЗО. У меня все нормально. Жив, здоров. Прошу никому из знакомых не рассказывать. Все будет хорошо. Приеду, расскажу подробно".

— Галина: Думал, его отпустят, что это недоразумение…

— Петр: Писал о своих впечатлениях о России. Он там оказался впервые. Просил заботиться о жене и сыне, пока его нет.

— Когда Вам удалось увидеть Валентина впервые после задержания?

— Галина: Семь месяцев прошло. 15 апреля 2015 года. Созвонилась со следователем. Сказала, что хочу на свидание. Сначала он пригласил меня к себе на разговор, спрашивал характеристики Валика. Но перед тем Петя мне говорил, чтобы я ничего не подписывала, пока не проверю каждую запятую. Так и случилось, тот следователь написал в моих показаниях то, о чем я не говорила. Я отказалась их подписывать. На первом свидании присутствовал тот адвокат. Я с сыном разговариваю, а он меня все время перебивает. Я даже с ним разговаривать не хотела. Мне Валик сразу сказал, что не надо с ним иметь дела, ведь он работает на ФСБ.

— Что именноследователь дописал?

— Галина: Я даже и не помню уже. Я столько стрессов получила, что до сих пор имена не могу некоторые сразу вспомнить.

— После неподписанных показаний, так сказать, следователь легко разрешил свидание?

— Галина: Через день. Я даже спросила: "Можно сына даже обнять?" Тот разрешил. Встретились мы с Валиком у него в кабинете. Говорили около трех часов. Правда, в присутствии следователя или другого мужчины. Те делали вид, что ничего не слушают, что-то на компьютере печатают. Сначала захожу, слезы в глазах — Валик такой худющий. Сначала сидел, молчал, растерялся. Я ему говорю, ты такой накаченный… можно я посмотрю. А он поднял футболку чуть и опустил… видно синяки на теле, шрамы не сошли. И до меня только потом дошло, почему он мне показал чуть живота. Хотя при следователе Валик мне говорил: "Да, раздели, хотели унизить…" и смотрит на него. "Мама, я дважды с жизнью прощался", — услышала я. Вижу, у него в глазах слезы. Он такой подавленный. Может, и не от того, что били, а что нас так долго нет рядом. Он всегда пишет, как скучает по нас, особенно по сыну, который растет без него. Слово "родные", "семья" у него в письмах с большой буквы. Тогда говорил, что не может отдыхать даже по ночам, мозги все время работают, в голове все время идеи, планы… Я знала, что он пройдет этот путь и будет сильным.

"Мама, а я не был жив — из меня выбили всю душу, тело ходило отдельно от души"

— Что сын говорил о пытках?

— Галина: Сказал, что в него из автомата дважды стреляли. "Да, я прощался с жизнью, но я им все сказал, пусть слушают, раз взяли", — говорил Валентин. Но на самом деле о пытках он старался мало вспоминать. У него лишь проскальзывало: "Я пережил, как эти ребята", намекая на Сенцова, Кольченко, Афанасьева. Писал, что вывозили в лес. Издевались. Месяцев семь он нормально не мог спать. Видно, избили сильно — болели ребра, почки. Когда мы были на свидании в Лефортово, он в шуточной форме, так, что охранник и не понял, сказал: "Меня били по голове, но от этого я глупее не стал, наоборот даже — просыпаюсь и вижу чертежи…".

— Валентин же в тот момент знал, что случилось с Олегом Сенцовым и другими…

— Галина: Да. Переживал за них. И я знала. Я вернулась из села, и только тогда узнала, что он уехал в Крым. Внутри как что-то оборвалось. Я в первое время даже не чувствовала, что он жив. И я его потом спросила, как он думает, почему. Валик ответил: "Мама, а я не был жив — из меня выбили всю душу, тело ходило отдельно от души. Того Валика уже нет, его убили". Сын на самом деле не вдавался в подробности. Просил о некоторых моментах не рассказывать людям пока ради его безопасности.

ДелоВалентина Выговского расследовали сотрудники ФСБ под грифом "совершенно секретно". 15 декабря 2015 года гражданина Украины Московский областной суд приговорил к 11 годам лишения свободы.

"Знаете, а я ведь знала, что дадут ему 11 лет, — говорит мама. Накануне оглашения приговора я шла по улице и на асфальте увидела лежащие купюры. Обычно ничего такого с земли не поднимаю, но тут какой-то голос мне сказал: "Возьми!". И я подняла. Оказалось, что свернуты несколько бумажек — девять гривен. Я сразу подумала, неужели девять лет дадут? Огляделась, а в стороне лежала еще двушка. Вот и получилось в сумме одиннадцать", — рассказывает Галина Выговская.

— Причина его задержания — обвинение в шпионаже в авиасфере. Насколько серьезно Валентин интересовался авиацией?

— Петр: Это было его детским увлечением. Знаю, одно время Валик был фанатом системы "Буран", у него было много материалов. Общался с создателем сайта, присылал ему фотографии. Сын даже как-то показывал фотографию на там сайте, где было написано "из личного архива Выговского". Гордился этим.

В Интернете до сих пор можно найти эту фотографию на сайте "Буран.ру" с подписью: "Перегрузка "Бурана" на самолет Ан-225 "Мрия". 1989 год". Там же указан и автор — Валентин Выговский.

Мама говорит, что об увлечении Валика знали многие. Есть люди, которые его поддерживали. Среди нихглавный конструктор ООО "Softex Invest" Виктор Ващенко. Он согласился рассказать о знакомстве с Валентином.

— Я тоже пришел в авиацию с детскими мечтами. Наверное, каждый человек, который видит, что что-то летит, хочет оторваться от земли", — говорит "Главреду" Виктор Ващенко. Рассказывает, как приглашал Валика к себе на работу на экскурсию, брал на авиавыставки. — Валик приходил к нам. Мы как раз строили четырехместный самолет. Я ему показывал, из чего мы его делаем — не из металла, а композитов, он интересовался, какие двигатели ставим. Но это был творческий, живой интерес. Он у нас не шпионил.

— Валентин — очень эрудированный человек. В свободное время он изучал много литературы в области авиации. Это не посторонний человек, который интересовался, его интерес основывался на знаниях. Правда, у него не сложилось стать летчиком, как я, — продолжает Виктор. — Он занимался автомобильными запчастями. Трудно поверить, что человек, который продавал диски на колеса, вербовал кого-то из военно-промышленного комплекса. И если бы он работал на госорганизацию или спецслужбы — то другое дело. Нельзя говорить о любви к авиации как хобби и промышленном шпионаже. В Интернете сейчас доступно много информации о самолетах. Любые характеристики, размеры можно увидеть на официальных сайтах. И для этого не надо быть шпионом".

— Как Вы думаете, почему Валентина задержали и осудили в России?

— Галина: Мы этого не знаем. Единственное, что нам говорил сын: "Я никогда не был и не буду предателем".

Валентин не писал прямо родным, что ему предлагали сотрудничать с РФи сменить гражданство, но между строк можно прочитать, что настоятельно рекомендовали отказаться от Украины.

— Петр: На тех сайтах по авиации, на которых он общался, основная база людей была из России. А люди подобных интересов там находятся под контролем. У меня земляк есть, живет в Красноярске, работает спасателем. Так он одно время говорил, что все время были проверки на лояльность, особенно проверяли тех, у кого родственники в Украине. И это — простой спасатель! Представьте себе, как живут люди, которые имеют отношение к военным заводам! Все под колпаком. А Валентин общался со многими. Тот же основатель сайта "Буран.ру", я видел, выступал по телевидению, и его представили как советника президента России. Думаю, Валентин попал в их сферу интересов. Возможно, уже висел "на крючке".

— Там ФСБ контролирует все…

— Галина: Они и нас контролируют. Все время прослушивают. Там в России, чтобы поговорить, иногда меняют номера телефонов, после одного звонка карточки выбрасывают. Боятся.

— Петр: Я выяснил схему. Вот у вас лежит телефон, если вы его выключите, то это еще не значит, что вас не слушают. Спрятать телефон мало, его надо вынести в другую комнату, включить радио, создать шумы. Или лучше вытащить батарейку, минут десять подождать, а только потом начинать разговаривать. Вот у нас исчезла вся информация из компьютера через некоторое время, после того как Валик пропал. Все контакты в его Скайпе.

— Галина: У меня ФСБешник во время беседы спрашивал, много ли у нас компьютеров. Хотя как он мог знать! А Валик нам намекнул, что за нами следят. Это он нам сказал о том, что батарейки надо вынимать.

"Надеюсь, что вы и моя страна вытащите меня отсюда как можно раньше"

— Просит ли Валик вас о чем-то умалчивать?

— Галина: Когда думал, что все уладится быстро, просил никому не рассказывать о случившемся. Да и мы сами не очень хотели. За это время мы научились молчать. Например, мы стараемся не рассказывать, кто нам помогал в Крыму и Москве. Есть один москвич, который нам помогал — носил передачи в Лефортово. Фактически посторонний человек. ФСБшники сразу им заинтересовались. Так я ему сама сказала, чтобы он не спрашивал у меня ничего такого, рассказывать не буду в целях безопасности.

Знаете, что хочу сказать, в Москве мне встречались только хорошие, отзывчивые и сочувствующие люди. Я встретила в Лефортово украинку. Она там работает. Наша соседка была — на Ревуцкого в Киеве жила. Спрашивала, как там каштаны? Мы были в СИЗО в посылочный день. Очень просили, чтобы взяли нашу передачу. А потом пустили еще и на свидание в тот же день. Консул украинский удивлялся, как такое могло произойти, он месяц добивается. А я умоляла, просила сначала помощника судьи, чтобы та дала разрешение. Моя невестка говорит: "Мама, когда вы просили, я бы сама вам не отказала". Разрешили. Потом в Лефортово пришлось просить. Мне говорят: "Через три дня подойдете, может, подпишут". Так начала я просить. А окошко матовое, через него не вижу, кто за ним. И слышу женский голос: "Женщина, я вас понимаю, но это не от меня зависит". Но нас пустили. Когда мы были в Москве, я не чувствовала, что я не в Украине. Везде отзывчивые прекрасные люди. Мне все сочувствовали. Я разговаривала с родственниками подследственных. Одна женщина рассказывала о своем сыне: он резал себе вены, говорил, что там выдержать невозможно — закрывали в комнате метр на метр, в которой невозможно даже присесть. За сутки затекают ноги. И Валик писал, как это тяжело сидеть в камере-одиночке. Когда его привели в камеру, сокамерник сказал, мол, никого поприличней найти не могли — так выглядел наш сын. Мы ему все вещи передавали, но их отдавали Валику через время: бритву через несколько месяцев, спортивную сумку перед этапом. Зубную щетку и пасту у нас вообще не взяли — там есть тюремный магазин, так хотят, чтобы все в нем покупали, где значительно дороже.

— К российским правозащитникам не обращались за помощью?

— Петр: Приходила Зоя Светова (известная российская журналистка и правозащитница, — Авт.). Валик ее просил телефонную карточку, чтобы позвонить домой, не сразу дала. Писала ему девочка из Ростова из "РосУзника" Яна Гончарова. Он ей ответил. Сейчас она живет уже в Киеве.

— Что вам Валик написал после вынесения приговора?

Петр открывает файл вкомпьютере и начинает читать короткое письмо. Галина замечает: у сына аккуратный, но уж слишком мелкий подчерк, поэтому приходится перенабирать.

— Петр:"Привет Семья! Надеюсь, вы получите это письмо раньше и будете знать, куда меня запрятали в этой прекрасной стране. Адрес, где я сейчас нахожусь, отдыхаю: город Киров-Чепецк, улица Овражная,16. Это маленький город, расположенный в 30-40 километрах от Кирова. Еще тот Крыжополь. Сейчас нахожусь в карантине. Кормят более-менее, но в помещении очень холодно, особенно по ночам. Но моряки не сдаются. Тяжеловато даются все эти перевозки. Но надеюсь, что вы и моя страна вытащите меня отсюда как можно раньше. Еще забрали все вещи, кроме трусов и носков, выдали тюремную робу и тюремные сапоги. Видон сейчас достаточно смешной, особенно с подстриженной налысо головой. Короче, все это фигня на постном масле. Пишите мне сюда по этому адресу. Пока, родные мои, надеюсь, что скоро буду".

13 мая 2016 года Валентин прибыл в колонию, а 19-го написал нам письмо. С тех пор ни одного письма от него нет. Хотя нам говорили, что ограничений ни в чем нет. Возможно, есть проблемы с марками в Украину… Он уже знакомому в Москву писал, тот распечатывал и присылал нам в электронном виде. Но мы волнуемся. Хотя у Валика был Артур Абашеев (председатель региональной Общественной наблюдательной комиссии, — Авт.). Говорил, как у Валика дела, присылал прайс-лист из местного магазина, чтобы мы могли в нем что-то выбрать и передать передачу, Артур полдня потратил. Его заставили все конфеты разворачивать и каждую укладывать в отдельный целлофановый пакет. Артур говорил, что Валик спокоен и уверен, что его скоро отпустят.

— При том, что Валентин просил вас молчать раньше, сегодня он надеется на Украину…

— Галина: Очень! Об этом писал в письмах. Верит, что ему люди помогут.

— Вы подали все необходимые документы на экстрадицию?

— Конечно, это наша работа. Он же там ничего сделать не может…

Читайте продолжение интервью: "Политзаключенный Валентин Выговский: "Для России я враг, как и каждый украинец сейчас".

Наши стандарты: Редакционная политика сайта Главред