Наказание для судей Майдана: никто не должен быть забыт

С недавних пор Генеральная прокуратура стала вторгаться в закрытый судейский мир. В нем каждый его житель имеет стопроцентный иммунитет, а значит – безграничную свободу, смешанную с четким чувством безнаказанности. Люди, которые должны быть независимыми и объективными, в подавляющем большинстве не знакомы с таким подходом. И если сказать, что все годы независимости Украины, служители Фемиды с легкостью становились марионетками в чьих-то руках, то не ошибешься. Разница была лишь в том, с кем заключать "контракт": властью, бизнесом или собственным тщеславием.

Ныне в двери судейского мира постучали. Недостаточно смело, учитывая количество обращений граждан. Прокуроры, которые, не исключено, еще вчера работали в связке с этими же судьями, составили списки из нескольких сот имен подозреваемых. Сегодня названы лишь несколько из них.

Царевич и "Автомайдан"

Так, в первой десятке значится судья Печерского районного суда столицы Оксана Царевич. Та самая, которая входила в коллегию судей по первому делу экс-министра МВД Юрия Луценко, а недавно отпустила под залог экс-главу парламентской фракции регионалов Александра Ефремова.

Но на скамье подсудимых Царевич оказалась не потому, что у семьи Луценко есть личные обиды. По крайней мере, официально это не так. Царевич подозревают в принятии заведомо неправосудных решений в отношении участников "Автомайдана" – она лишала водителей прав сроком на шесть месяцев…

Кажется, дело мелкое. Подумаешь, забрала права… Не отправила же за решетку, как некоторых! Но вопрос в ином: судья Оксана Царевич – это всего лишь один винтик в карательной системе, которая получила команду работать по максимуму – наказывать неугодных предельно строго, чтобы другим неповадно было.

Помните, в конце декабря 2013 года тысячи водителей самоорганизовались и поехали проведать Виктора Федоровича в его резиденции в Межигорье. На выезде из Киева образовались километровые пробки из машин с "евросимволикой", а фактически с украинскими флагами и лентами.

Тогда за процессом внимательно наблюдали несколько десятков гаишников. Как оказалось, спустя несколько дней не просто наблюдали, а фиксировали "нарушения" – неостановку автомобилистов по требованию работника ГАИ. На месте инспекторы никого не останавливали, а тысячами составляли рапорты, после чего, в лучшем случае, присылали "приглашения" в ГАИ для составления протокола об админнарушении, а в худшем – приходили домой с этой же целью.

После составления необходимого документа, материалы "дела" направлялись в районные суды. А те, как под копирку, выносили решения: "лишение прав на шесть месяцев" (до межигорской истории подобные дела, как правило, завершались штрафами). И никакие доказательства, и смягчающие обстоятельства, не действовали. Права забирались даже у тех, кто не был и близко в Межигорье. Лишались прав и матери-одиночки, и родители детей инвалидов.

Судья Царевич – не исключение. Я лично присутствовала на одном из таких заседаний – по делу сотрудника посольства Канады в Украине Инны Царьковой. Сначала мы долго ждали в коридоре. Затем стали свидетелями рабочих моментов. Даже показалось, что судья, так сказать, настроена доброжелательно. Внимательно выслушивала показания обвиняемой и одного из свидетелей. Оба говорили, что транспортное средство в указанное гаишником время не покидало географические и административные пределы Вышгорода, что доказывал чек из местного магазина, что за двадцать лет водительского стажа на обвиняемую ни разу не был составлен протокол о нарушении правил дорожного движения…

В итоге у Царевич возникает лишь несколько вопросов: у обвиняемой Инны она спросила, не выезжал ли кто-то на этом авто из друзей, а у свидетеля Игоря – какая у него порода собаки… Царевич пытается вызвать инспектора, который составил рапорт. Тот не является – уехал к родителям в другую область. В результате заседание перенесли на несколько часов. И уже после обеда Царевич выносит приговор, отмечая, что предоставленных доказательств не достаточно, а свидетель – лицо заинтересованное. Из ее уст раздались слова о шести месяцах лишения водительских прав.

Сомнений не было: решение госпожи Царевич было не самостоятельным, а продиктованным кем-то сверху. Кем? На этот вопрос ответа нет до сих пор.

Сегодня судья Царевич говорит о том, что давление на нее в период "Революции Достоинства" не оказывалось, а решения она принимала самостоятельно. Тем более они не касались "автомайдановцев"… Действительно, многие из тех, кто ездил в Межигорье, были простыми украинцами, не втянутыми в движение Автомайдана, а просто желающими выразить свой протест. Об этом они и заявляли в судах.

А подобные заседания проходили не только в Печерском районном суде, но и в других судах столицы и области.

Судьи без внимания

Одним из наиболее загруженных можно считать Оболонский районный суд Киева.

22 января 2014 года именно Оболонский суд выбирал меру пресечения для нескольких студентов театрального университета – их обвиняли по статье 294 УК – организация массовых беспорядков. В результате четверо получили домашний арест, двое – по месяцу в СИЗО. И это при условии, что следствие не предоставило доказательств – их задержали и судили только потому, что "по ним было видно, что они возвращаются с Майдана".

25 января 2014 года этот суд до глубокой ночи проводил заседание по делам 19 задержанных и зверски избитых "беркутом" (на их лицах были гематомы, у некоторых выбиты зубы) активистов с Грушевского и "автомайдановцев". Семнадцать из них получили по два месяца СИЗО, двое – домашний арест. Всем инкриминировали организацию массовых беспорядков и хулиганство, за что им светило в будущем до 15 лет лишения свободы. Суд не учел ни наличие малых детей на иждивении, ни характеристик ребят, ни поручительства нардепов.

Этими делами занимались как минимум девять судей Оболонского района. "Героев" можно назвать поименно: Виталий Литвинов, Юлия Швачач, Евгений Рымар, Олег Прудник, Юлия Оробец, Ольга Короткова, Тарас Лищук, Николай Мисечко.

Не исключение и нынешний глава районного суда Владислав Девятко. В частности, он выбирал меру пресечения – два месяца СИЗО – Алексею Салыге, проходившего по, так называемому, делу "Крепостного переулка". Майдановцы везли протестующим воду и дрова, когда их остановил "беркут" – избил и унизил, а после заявил, что это активисты напали на правоохранителей.

Не так давно активисты "Автомайдана" приходили в гости к оболонским судьям. Все как один сразу же удалились на загадочное совещание. В кабинете застали только главу Владислава Девятко. Он спокойно объяснил, что не знает, "что такое Автомайдан" и "ни один человек, относительно которого рассматривались дела о лишении прав, не сказал, что относится к нему". Несколько раздражительным стал после вопроса о давлении сверху во время принятия неправосудных решений, хотя подобные факты, как и ожидалось, отрицал. Когда же Девятко спросили, как ему живется после тех ночных судебных заседаний по делу избитых активистов, человек, все еще имеющий право носить мантию, цинично ответил: "Я каждый день меняю свою жизнь. Я стараюсь жить честно. Если вы посмотрите, какие решения принимал Оболонский районный суд, то увидите, что он очень редко принимал решение о взятии под стражу, большинство получали меру пресечения – домашний арест и личное обязательство. По датам, о которых вы вспомнили (25 января 2014 года, - Авт.), большинство решений – домашний арест и личное обязательство".

Из вышесказанного можно сделать вывод, что судьи продолжают считать себя некой высшей кастой, членов которой наказание не настигнет. И вызывающее поведение Оксаны Царевич в винницком суде – тому доказательство.

К слову, ей добавляет уверенности и поведение самой Генпрокуратуры. Если сразу после представления Шокина о снятии иммунитета через парламент, было видно, что судья несколько испугалась, то сейчас наоборот – взялась за свое дело с уверенностью выйти из игры победительницей. Еще в день голосования некоторые нардепы говорили о недостаточных доказательствах со стороны Генпрокуратуры для выбора меры пресечения на время досудебного следствия, в виде содержания под стражей. Так и случилось. Следственный судья Александр Олейник признал, что прокуратура в недостаточном объеме обосновала риски влияния Царевич на свидетелей в упомянутых делах, следовательно ходатайства Генпрокурора об избрании меры пресечения в виде содержания под стражей, удовлетворили частично. Судью отпустили под личные обязательства сроком на два месяца с необходимостью носить электронный браслет. Последний на Царевич правоохранители надели не сразу.

Как будут разворачиваться события далее? Будут ли названы имена этих нескольких сотен судей, в отношении которых откроются криминальные производства? Войдут ли в этот список оболонские служители Фемиды? Ответы на эти и другие подобные вопросы лежат в политической плоскости: есть воля и желание – дела профессионально доведут до конца, нет – будут затягивать, как это было весь год после Майдана.

Татьяна Катриченко, для" Главреда"

Наши стандарты: Редакционная политика сайта Главред