Российский оппозиционер Олег Саввин: "Главный экстремист сидит в Кремле"

Около года назад "Евромайдан SOS" опубликовал список граждан России, которых преследуют власти по политическим мотивам, в частности, за поддержку Украины. Одним из них оказался житель Калининграда Олег Саввин. Когда весной 2014 года в украинском Крыму и на Донбассе любители "русского мира" размахивали триколорами, Олег с двумя товарищами вывесил над одним из хозяйственных зданий ФСБ Калининграда флаг ФРГ. Тот шаг власти оценили по статье 213 Уголовного кодекса РФ — "хулиганство, совершенное группой лиц по предварительному сговору". Ранее по этой же статье проходили участницы группы Pussy Riot. Девушек "закрыли" на два года, ребят — на год и один месяц.

После выхода из СИЗО активист не намерен был молчать. Он писал жалобы с требованием признать неправомерность задержания и заключения, выходил на одиночные пикеты в поддержку Надежды Савченко, поздравлял украинцев с Днем Независимости разворачиванием сине-желтого флага в центре Калининграда. И можно даже не сомневаться, что все это время Олег был на карандаше у спецслужб России. Его то и дело предупреждают, что могут с легкостью обвинить в сепаратизме или экстремизме.

— Олег, недавно Вы вручили "предостережение о недопустимости нарушения федерального законодательства". Что в нем, и как думаете, в связи с чем оно вообще появилось, ведь Вы не нарушаете закон?

— По всей вероятности, властям не дает покоя моя гражданская активность, связанная с солидарностью с Украиной, с позицией, осуждающей оккупацию и аннексию Крыма, военные действия кремлевских марионеток в восточных регионах Украины. Помимо этого, на региональном уровне я являюсь сторонником десоветизации и европеизации региона, возвращения Калининграду его исторического названия — Кёнигсберг, и максимальной местной самостоятельности в федеративных рамках. Регион, в котором я проживаю, окружён европейскими соседями, и сам является частью Европы географически. Я за то, чтобы дружить с ними, относиться к ним с уважением, а Кремль сейчас способен только на конфронтацию в силу своих имперских амбиций и неадекватности, именно поэтому власти милитаризируют регион. Недавно зачем-то доставили сюда пресловутые "Искандеры". Лично мне не нужны войны и конфронтация, не нужны новые "железные занавесы", я за развитие региона по-европейски и за адекватную власть, а не за нынешних кремлёвских полоумных и напыщенных упырей, для которых люди — лишь расходный материал, служащий для удовлетворения их имперских амбиций и кровавых "гибридных" авантюр. Именно поэтому здесь не жалеют средств на агрессивную пропаганду. Но пока несогласные и сознательные граждане могут высказываться, то следует называть вещи своими именами и продолжать отстаивать гражданские права и свободы, как бы ни закручивались гайки. Именно это я и делаю, считая делом совести.

А вышеупомянутое "предостережение" заключается в том, что представители прокуратуры изъявили намерение пригрозить мне уголовным преследованием за позицию по возвращению городу названия Кёнигсберг, по несуразной логике приравняв это чуть ли не к "проявлениям сепаратизма". Причём, что любопытно, все упомянутые в тексте выданной мне на руки бумаги активисты, в отношении которых также вынесли аналогичные "предостережения", как раз известны тем, что поддерживают Украину.
Если неугодный информационный ресурс власти могут заблокировать, неугодное общественное объединение объявить "иностранным агентом" или "нежелательной организацией", а неугодного иностранного журналиста просто выслать или запретить ему въезд, то к неугодным гражданам РФ применяют такие вот "меры воздействия" как вышеупомянутое "предостережение".

— К слову об "Искандерах". Что пишет о них местная пресса, что говорят люди?

— Местная пресса, как обычно, приводит мнение неких так называемых "экспертов", которые заявляют, что это "ответ на увеличение контингента НАТО, сосредоточенного у российских границ". Типично в духе путинской пропаганды. Только вот далеко не все люди одобряют наводнение региона подобными элементами военного назначения, думают, что лучше бы власти озаботились их проблемами на фоне ухудшающегося уровня жизни, улучшением инфраструктуры и мирным развитием. Другие не воспринимают такие действия позитивно, понимают, что "милитаристское ощетинивание" ещё больше вынуждает соответствующим образом реагировать страны ЕС и предпринимать контрмеры военного характера, рассматривая регион в качестве военной угрозы. И это очков международной репутации России не добавляет. Конечно, есть и те, кто вторит пропагандистской риторике телевизора. Немало людей, которые просто пожимают плечами, не имея определённого мнения, считая, что их это не касается.

— Не боитесь, что компетентные органы могут придумать для Вас какое-то новое обвинение в связи с нежеланием молчать?

— Я предполагаю такой вариант развития событий, зная, что в стране постоянно происходят репрессии. Но время страхов давно прошло, и с пути сворачивать поздно — нужно продолжать высказываться и выходить на публичные акции. И власти своими действиями как раз сами к этому побуждают. А их реакция может лишь подсказать, что ими чувствуется острее и что по ним бьёт больнее, в силу их несовместимости с демократией.

— Как Вы думаете, за Вами сейчас следят, прослушивают?

— Велика вероятность, что спецслужбы в виде ФСБ и всяких там "противоэкстремистских центров" продолжают проводить в моём отношении так называемые "оперативно-розыскные мероприятия". К ним относится слежка, прослушивание телефонных переговоров с возможностью перехвата СМС-сообщений, мониторинг интернет-активности. Наверное, читают и мою личную переписку. У меня на руках копии материалов предыдущего уголовного дела, в числе которых и документальные подтверждения их такого рода нездоровой активности в период 2013-2014 годов. И я не думаю, что они так легко успокоились сейчас, тем более, видя, что я продолжаю протестную активность.

— И вот Вы знаете, что в экстремизме могут обвинять каждого несогласного, протестующего, но все равно предлагаете выходить на публичные акции. Не страшно?

— Другого выхода нет, когда понимаешь, что молчать не позволит совесть, зная о реальном положении дел в стране и за её пределами вследствие действий Кремля. Без гражданского отпора и сопротивления диктатуре в таких условиях никак нельзя остаться, иначе за этим последует полная КНДРизация страны. Но главный фактор здесь — моральная готовность, и те, кто готов проявлять протестную активность и не бояться открыто выражать свою гражданскую позицию, а не где-то на уровне кухни, и будет делать это осознанно и по внутреннему побуждению. И чем больше у меня будет единомышленников и активистов-союзников по протестному полю, тем лучше. Ведь солидарность сознательных граждан — главное орудие против репрессий и произвола властей. А всех, как известно, пересажать трудно. Кроме того, я считаю, что, решив подвергнуть меня новым репрессиям, власть накажет только себя, а на мои убеждения это нисколько не повлияет.

— Зачем властям РФ нужны процессы над такими, как Вы?

— Они имеют показательно-карательную цель. Но в случае нашего предыдущего уголовного преследования спецслужбы и прочие органы, на мой взгляд, лишь сами опозорились, потому что поставленных целей они не добились — от взглядов никто не отказался, вменяемой вины не признал, а резонанс вскрыл всю абсурдность их репрессий в нашем отношении.

— На основании чего Вы считаете, что каждому в России могут, так сказать, "пришить экстремизм"?

— Это связано, прежде всего, с той ксенофобской и шовинистической пропагандистской линией Кремля, которую он избрал, ведя "гибридную войну" против Украины. Украина с европейским вектором развития — для Кремля безусловный враг, по этой логике власти относят к внутренним врагам и тех, кто выступает против войны с Украиной и выражает с ней свою солидарность, не желая как-либо чувствовать свою сопричастность к преступлениям режима Путина. А выражается это в том, что было уже немало случаев, когда люди подвергались различным репрессиям в силу своего категорического неприятия подобного "курса вождя и партии" в отношении Украины, в том числе и немало примеров уголовного преследования за позицию солидарности с Украиной.

Ведь здесь по телевизору по-прежнему продолжают крутить все эти каждодневные "многоминутки ненависти". В них одиозные пропагандисты пытаются вдалбливать в головы людей заезженные тезисы о том, что в Украине якобы процветает экстремизм и чуть ли не фашизм, а у власти, мол, "нелегитимное правительство", всё это одобряющее. Честно говоря, я очень давно перестал воспринимать всерьёз то, что показывают по российскому ТВ, потому что никакой объективностью тут и не пахнет, вспоминая истории про "распятых мальчиков" и прочее. На мой взгляд, главный экстремист сидит в Кремле, подчинённые которого совершают репрессии в отношении неугодных, похищают людей и совершают акты международного терроризма, в том числе сбивают гражданские рейсы, бомбят Алеппо с мирными жителями, именуя себя при этом "главными борцами с терроризмом".

— Как изменилась Ваша жизнь после ареста и СИЗО?

— Как-никак это — опыт, и опыт, прежде всего, борьбы, который, при необходимости, я могу использовать для помощи людям, оказавшимся в подобной ситуации. Однако, учитывая то, что в России справедливого суда нет по определению, то помочь я смогу скорее только морально. Ведь если человека поместили в СИЗО по политическим мотивам, власти уже просто так его не отпустят, и никакие ссылки за законные права и нормы тут не помогут, потому что в этом случае органы, действуя по указкам, просто открыто пренебрегают нормами права.

Меня, к примеру, очень возмутил недавний арест украинского журналиста Романа Сущенко, до этого — несуразные провокации в Крыму, с захватом в заложники новых украинских граждан, продолжающиеся репрессии против крымских татар, да и до сих пор в застенках остаются Олег Сенцов, Александр Кольченко, другие неугодные — как украинские, так и российские граждане. Показательно карательные процессы власти нужны регулярно, и они продолжают брать в заложники всё новых украинцев. Я считаю, что, безусловно, важно максимально освещать тему узников Кремля в СМИ на внутриукраинском уровне, важна работа МИДа, но ещё лучше, когда будет чувствоваться и международная реакция, как это было в случае с Надеждой Савченко. Резонанс и солидарность здесь действительно очень важны — знаю по опыту.

— Наверняка, некоторые Ваши знакомые и близкие считают Вас предателем?

— Я порой сталкиваюсь с непониманием моей деятельности или позиции со стороны отдельных знакомых, но в открытую "предателем" никто из них меня не именует. А близкие люди уже привыкли принимать мою деятельность и взгляды как неотъемлемую мою составляющую.

— Живя в Калининграде, чувствуете близость к ЕС?

— Безусловно, ведь европейские города находятся куда ближе к региону, чем города российских регионов, и, кроме того, сам регион имеет европейскую историю и культурное наследие. Но близость к ЕС чувствовалась лучше, когда действовал режим малого приграничного передвижения (МПП) с Польшей. Тогда люди могли туда часто ездить, как за покупками, так и в культурных целях. Это позволяло наглядно оценить уровень жизни в ближайшей стране и уровень прав и свобод и сделать сравнение, которое оказывалось явно не в пользу российских реалий. Это и помогало формировать у граждан, в том числе, на примере моих знакомых, представления о стандартах жизни, о том, как должно быть, и к чему нужно стремиться. Это был безусловный плюс по сравнению с другими российскими регионами, где люди такой возможности не имели. Теперь её не имеют и жители Калининградской области, а всё по вине конфронтационного поведения Кремля на международной арене. Ведь польские власти мотивировали приостановление действия режима МПП именно соображениями безопасности, а учитывая, что государство РФ сегодня наработало себе устоявшуюся репутацию враждебной по отношению к Европе "обезьяны с гранатой" благодаря неадекватности действия Кремля, то удивляться тут не приходится.

— Как Вам кажется, эта близость к Европе как-то отражается на людях, они, возможно, более свободно мыслят, больше понимают Украину?

— Конечно, это отражается на мировоззрении людей, на их ценностях, культуре. Я это вижу, общаясь со знакомыми, которые неоднократно ездили в Польшу и другие страны ЕС. Помнится, когда я ездил в Гданьск, Ольштын или Бранёво, меня очень порадовал и воодушевил тот факт, как некоторые поляки в период 2014 года публично выражали свою солидарность с украинцами на фоне всех происходивших тогда событий — поддерживали протест на Майдане, осуждали российскую интервенцию в Украину. Там я был свидетелем того, как молодые люди из Калининградской области вступали в дискуссии с ними, а, значит, могли получить альтернативную информацию о событиях в Украине. Кстати, как раз незадолго до ареста в марте 2014 года я поехал в Польшу и именно оттуда привёз ленточки цветов украинского флага, которые раздавала одна женщина у входа в супермаркет. Такую ленточку я тогда повесил и на себя. После на российской границе меня сняли с автобуса, подвергли полному досмотру и личному обыску как внесённого в какие-то "экстремистские списки". Помню, как сотрудники погранслужбы увидели у меня ту ленточку — на их лицах была гримаса озлобленности, мне совершенно чуждая и непонятная. Меня долго держали на границе и только спустя часа четыре отпустили. Домой пришлось добираться на попутке. После украинская символика изымалась у меня при обыске сотрудниками ФСБ, меня тогда сперва поместили в спецприёмник по сфабрикованному обвинению, и во время обыска я не присутствовал. Ее приобщили к делу в качестве "доказательств" того, что я "экстремист". При том обыске у меня многое пропало, да и компьютер мне вернули в нерабочем состоянии. Видимо, хотели мне максимально напакостить, даже в мелочах.

— Почему Вы все-таки решили в марте 2014 года повесить флаг ФРГ на гараже ФСБ?

— Это был символический гражданский протест против оккупации и аннексии российскими военными украинского Крыма по прямому приказу Кремля. Мы с товарищами осудили и в целом всю "гибридную спецоперацию" Кремля в отношении Украины с развязыванием вооружённых конфликтов. Я считал и считаю, что таким образом было совершено преступление против норм международного права, с агрессивным вмешательством во внутренние дела Украины, с целью самовольного изменения признанных границы независимого государства. Такие действия властей РФ я однозначно осуждаю, считая оккупацию Крыма настолько же "легитимной", насколько "легитимен" захват какими-нибудь террористами самолёта с пассажирами и экипажем. Даже если у некоторых из них развился "стокгольмский синдром", террористы от этого не перестают быть террористами, и сомнений в оценке их действий быть не должно. Вот и у международного сообщества нет сомнений в оценках тех действий властей РФ и её военных по оккупации полуострова, которые сопровождались откровенной пропагандистской ложью.

— Вы до сих пор не отказались от своих взглядов о территориальной целостности Украины? Вас пытались переубедить, в том числе и за решеткой?

— Несмотря на все попытки давления карательно-репрессивных структур за всё это время, я остаюсь верен своим взглядам.

— Не так давно Вы заявляли в местную полицию о сборе средств для так называемой ЛНР, боевиков формирования "Призрак". Чем закончилась та история, удалось остановить сбор средств?

— Пока всё застопорилось на уровне Следственного комитета, а у сборщиков средств для незаконных вооружённых формирований, похоже, здесь есть свои покровители.
Мне вот уже в течение длительного времени не приходит каких-либо уведомлений касательно дальнейшего хода моего заявления и конкретных действий органов. Поэтому, скорее всего, скоро мне придётся писать жалобу на их бездействие по этому вопросу, и я буду стараться побуждать их к тому, чтобы их реакция на моё заявление не ограничивалась длительным отмалчиванием либо формальными отписками.

— Деньги прекратили собирать?

— Я видел, как собирались деньги даже во время разных массовых мероприятий при большом скоплении полиции, таких, как празднование Дня города, другие концерты, и это спустя месяцы с момента написания мною заявления. Но я уже долгое время не был в центре города, где этот сбор происходил, из-за того, что неофициально работаю. В любом случае, я о своём заявлении не забываю и, не получая каких-либо уведомлений долгое время, вскоре уже сам буду писать в соответствующие органы, чтобы и им о нём опять напомнить.

— Единомышленники с Вами рядом есть?

— Есть, их немного, но тут главное качество человека, если можно так выразиться, а не количество. Я знаю, что на единомышленников могу положиться.

— Сколько времени Вы готовы бороться?

— Я думаю, тут логичней задавать вопрос — сколько времени просуществует ещё этот кремлёвский режим в его нынешнем виде? Столько и продлится борьба с ним.

— Зачем Вам нужна эта борьба, ведь можно жить спокойно, как это делают миллионы россиян, без политики?

— Те миллионы пускай живут, не касаясь политики, если они так хотят и "держатся", когда "денег нет". Я же так не могу, потому что устроен по-другому. Хотя, конечно же, мне бы хотелось, чтобы граждански сознательных людей становилось больше, и какая-то часть из тех миллионов начинала всё-таки задумываться о причинах и следствиях, прибегать к критическому мышлению хотя бы на фоне того, что их жизнь ухудшается. И чувство собственного достоинства должно побуждать людей к тому, чтобы они в конечном итоге давали понять власти, что с собой и своими интересами нужно считаться. Тем более, в европейском по духу городе, который в 2010-м был способен на многотысячные протестные митинги. Надеюсь, ещё будет способен.

фото: Facebook Олега Саввина

Наши стандарты: Редакционная политика сайта Главред