Западные СМИ об открытии Олимпиады в Сочи: чистая помпа и национальная гордыня

Эстетику открытия Олимпиады в Сочи большинство западных журналистов восприняли с восхищением, но раскритиковали идеологию представления.

Об этом говорится в подборке материалов западных СМИ, собранных Lenta.ru.

Шоу, устроенное Константином Эрнстом, сам автор называет рассказом об истории России на современном образном языке. При этом на Западе ее назвали попыткой избавиться от "неудобной правды" прошлого.

Британская The Guardian, статья Оуэна Гибсона: Грандиозная постановка на олимпийском стадионе "Фишт" стала выражением любви к России. Похоже, Эрнсту удалось добиться желаемого эффекта — "интимной и величественной постановкой".

Тем, кто устал от разговоров о вопиющей коррупции, угрозе терактов, жесточайших мерах безопасности, "позоре антигейского законодательства", положении с правами человека в России и "путинского мачизма", церемония подарила "освежающий эффект".

Она как минимум "стала попыткой подчеркнуть и другую сторону национального характера".

Портал BuzzFeed, Макс Седдон: Церемония Открытия стала эстетическим и аполитичным туром по прошлому России. "Большим утешением" стало "тактичное упущение Второй мировой войны" с учетом того, "как агрессивно Кремль использует свою монохромную интерпретацию истории".

(Стоит отметить, что упоминание о войне было максимально сокращено в связи с требованиями МОК, поскольку Олимпиада — праздник мира).

Редактор итальянской The New Republic Юлия Иоффе: "Шоу представляло собой весьма специфический взгляд на Россию — глянцевый, скрывающий самые жестокие части ее истории". Для постановщиков церемонии "родной город Путина, Санкт-Петербург, к примеру, — это корабли и марширующие кадеты, а не кости и болота, на которых он был построен".

"Малевич и конструктивисты заслужили прославления, хотя революция, приведшая их к успеху, в конце концов, повернулась к ним спиной, а их искусство было заклеймено как контрреволюционное". Также Иоффе заявила о характерной для нынешнего времени "горькой иронии русской гордости за своих артистов". К примеру, один из самолетов "Аэрофлота" назван именем поэта Осипа Мандельштама, сгинувшего в ГУЛАГе в 1938-м. Вот и на открытии Игр нашлось место для Сергея Дягилева, "колоритного балетного антрепренера, который остался после революции за рубежом и которого советское государство навсегда прокляло". Та же история повторилась и с Владимиром Набоковым, "который написал самые известные свои книги на английском и который держался подальше от страны, в которой оставаться жить выходцу из аристократической семьи было бы слишком опасно".

"Люди выживают в жестокой, но до некоторой степени необходимой системе". "Зрители могут услышать о некоторых ошибках, которые допустила [их] страна, но они должны оставаться уверены в том, что "мы не тратили понапрасну ваши жизни"". В общем, картинка которую стоит увидеть россиянам, должна быть "величественной, гордой и, что самое главное, привлекательной".

Британская The Guardian, Шон Уокер: Что касается образов послевоенного СССР, то шоу "представило, возможно, одну из самых привлекательных картинок советского государства с блестящими винтажными лимузинами, спешащими по стадиону, небоскребами в стиле ар-деко, поднимающимися из-под земли, и счастливыми рабочими, трудящимися в унисон".

"Вся церемония была удивительным образом лишена националистической помпы, которая часто сопровождает вылазки в российскую историю. Единственным изображенным лидером был Петр Великий, лишь упомянута была Великая Отечественная война — под этим названием здесь знают Вторую мировую, которая стала при Путине объединяющей национальной идеей. Это был в большей степени эстетический портрет русской истории, нежели идеологический".

The Moscow News, Марк Галлеотти: Новая версия истории "приглушает неудобную правду и превозносит гений национального строительства и необходимости сильного государства". Это делается "тенденциозным отбором и смешиванием удобных элементов яркой истории страны, показателем чего, например, являлось исполнение национального гимна — советской мелодии, которую наделили постсоветскими словами и которую пел хор мужского Сретенского монастыря с 600-летней историей, символ царистского прошлого".

"В сюрреалистичном повороте событий большая часть часа, [отведенного для разогрева публики], была отдана — возможно, ненамеренно — гей-теме. Места участников были покрашены в радужные цвета, первой песней был трибьют группе Queen "We Are the Champions" (фронтмен группы Фредди Меркьюри, как известно, был геем), которой воспоследовал псевдолесбийский поп-дуэт "Тату", исполнивший свой хит десятилетней давности "Not Gonna Get Us""

Испанская El Mundo, Хавьер Колас: "Россия возвращается назад к спорту как к способу легитимации ее своеобразного политического строя. 34 года назад старый советский лидер Леонид Брежнев в Москве организовал первые Игры в коммунистической столице с целью убедить мир, что на той стороне "железного занавеса" солнце светит ярче".

Американская The Washington Post, Дэвид Херсценхорн: Церемония поразила "чрезмерной экстравагантностью". Открытие было "чистой помпой и национальной гордыней со всем доморощенным промоушном, мифотворчеством и самовозвеличиванием, что уже стало отличительным современным признаком подобных церемоний". При этом общий "месседж Сочи" он сформулировал просто: "Россия возвращается".

При этом некоторые авторы заявили об Олимпиаде как о явлении "русском", но отнюдь не "российском". Отсылки к многонациональному характеру России обозревателям показались "дежурными".

Описание открытия Игр-2014 западными журналистами не могло обойтись без упоминаний о сложных отношениях российской власти с ЛГБТ-сообществом. К тому же в день церемонии Олимпиаду "дудлом" из гей-радуги с графическими изображениями зимних видов спорта поприветствовал Google.

Французская Le Figaro, Филипп Жели: После того, как для "разогрева" публики спел дуэт "Тату", прославившийся за счет показного и притворного лесбиянства, России следовало бы выдать "медаль за лицемерие".

Литовский портал Delfi.lt: После программы, посвященной советскому времени, — тишина. Перехода к другому периоду истории не было. Неужели такой ход церемонии — намек на то, что кое-где советское время не закончилось?

Наши стандарты: Редакционная политика сайта Главред