Провал реформ, или Конкурсные кракозябры в Верховном Суде

Сегодня Высший совет правосудия рекомендовал 111 кандидатов в новый Верховный Суд Украины. Дело за малым — документы должен подписать президент Петр Порошенко.

Конкурс, который был объявлен почти год назад, прошел для украинского общества незаметно. Все это время я спрашивала у знакомых и незнакомых людей, слышали ли они о таком. 95% отвечали негативно.

И в этом нет ничего удивительного. Верховный Суд не определяет, какой будет завтра цена на подсолнечное масло или яйца, сколько придется заплатить за отопление, на какие копейки поднимется пенсия. Для большинства он — это какая-то далекая, неизведанная субстанция, довольно условная и непонятная. А тут еще и какой-то конкурс.

Он оказался сложной и чуждой темой даже для моих коллег. На последней пресс-конференции представителей Общественного совета доброчестности (ОСД), который должен был помогать выявлять недоброчестных среди кандидатов, журналистами был задан аж один вопрос. И тот не касался основной темы выступления — прохождения в Верховный Суд 30 судей, к которым доверия у общества нет.

У общества, это, конечно, очень громко сказано. Потому что этому обществу, то есть нам с вами, как я уже заметила, не до судей.

В реформе судейской системы заинтересованы те, кого судьи осудили незаконно (о чем, например, могут свидетельствовать решения Европейского суда по правам человека) или те, кто во время Майдана столкнулся с такими "служителями Фемиды", лишавших водительских прав простых граждан или бросавших за решетку избитых силовиками активистов. Хотя и у последних особой тяги к борьбе с системой нет, они сейчас лишь могут констатировать: судья выносил незаконное решение по указке сверху, но хорошо, что все окончилось хэппи-эндом.

Исключения — лишь отдельные журналисты, юристы, общественные активисты, которым пришлось не просто на собственной шкуре испытать "справедливость" украинского суда, а пережить унижение. И их это по-человечески задело. Сразу после Революции Достоинства они заговорили о необходимости менять систему.

Сначала были стремления наказать конкретных судей, которые выносили неправосудные решения. Таких, как глава Оболонского районного суда столицы Владислав Девятко. Он лично лишил двух водителей прав на основе фальшивого рапорта работника ГАИ, мол, те нарушили Правила дорожного движения во время… поездки в Межигорье. Упомянутый Высший совет правосудия (ВСП) так затянул рассмотрение его кейса, что срок давности истек. И теперь Девятко не только свободно себя чувствует, но и рассматривает суперважное дело о госизмене Виктора Януковича.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Секретные материалы: почему недоброчестные судьи могут оказаться в Верховном Суде?

Затем эти же люди стали долбать скалу, требуя не только наказания конкретным судьям (к слову, ВСП уволил только 10% всех судей, участвовавших в решениях по Майдану), но и изменения всей системы. Складывалось впечатление, что пришедшие на крови людей к власти политики сначала поддержали судебную реформу. Причем радикальные методы — уволить всех — тоже звучали. Но уже вскоре, усевшись поудобнее в мягкие кресла, изменили позицию. Каждая влиятельная группа, будь то президентская или какая-то оппозиционная, стали проталкивать свои предложения.

Наглядный пример — как раз конкурс в Верховный Суд. Как только начался отбор, СМИ заговорили о группе Кивалова, марионетках Януковича, лобби президента.

И только те, кто защищал во время Майдана простых людей с Грушевского, активистов с шинами, студентов в лыжных шлемах, случайных водителей, лишенных прав, все барахтались в воде и не тонули — кричали, что Украине нужен новый суд.

Незадолго до этого на законодательном уровне была внесена норма о создании Общественного совета доброчестности как специального волонтерского органа, который бы участвовал в отборе судей. Они еще и получили полномочия — негативный вывод представителей гражданского общества Высшая квалификационная комиссия судей (ВККС) могла преодолеть не менее, чем двумя третями голосов! Те, кто позволил появиться такой процедуре, возможно, рассчитывали, что соберут 20 случайных людей, те поработают для галочки, а перед мировыми донорами Украина сможет предстать в выгодном свете, мол, смотрите, сделано, все что можно — нигде в мире такой практики нет, что люди с улицы советуют, кому быть судьей, а кому нет. Ничего, что в Европе в таких наблюдателях необходимости вообще нет — судам там доверяют.

В результате получилось не так, как было задумано. В Общественный совет доброчестности попали люди, которым реформа украинских судов была важна. И они стали работать. Фактически копаться в грязном белье судей. Не скажу, что это приятно. То, о чем раньше страшно было даже спросить служителя Фемиды — откуда машины ВИП-класса, дома по несколько сотен квадратных метров, как так получилось, что Европейский суд по правам человека заставил платить огромные компенсации после решений судов в Украине и т.д. — стало выходить наружу. Сами судьи, которые еще недавно даже не могли поверить, что придется так оправдываться, начали приносить какие-то подтверждающие документы, рассказывать подробности своей семейной жизни, искать понимание в глазах коллег касательно своих громких решений. И как раз в глазах коллег большинство доводов звучали аргументированно. Вот только "несносная" общественность все была недовольна. И это недовольство уже в "профессиональных кругах" стало расцениваться как жужжание назойливой мухи, к которой просто хотелось применить мухобойку…

Да, общественному совету не все удавалось сразу. Далеко не все его выводы опирались на серьезную доказательную базу. Да и должны ли были? Возможно, было достаточно указать, что судья N не может владеть огромным домом, потому что всю жизнь существовал на одну судейскую зарплату, или просто вспомнить, что судья К забыл или не захотел указать в своей декларации доброчестности тот факт, что запрещал мирные собрания осенью 2013 года? У нормального человека возникли бы уже сомнения, можно ли доверять такому судье?

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Неестественный отбор: один день последнего этапа конкурса в Верховный Суд

Но все мы помним, лучшая защита — нападение. Поэтому у членов ОСД начали требовать, как раз доказательства вины, как у следственных органов, отодвинув здоровые сомнения на задний план.

Что же дальше?

После сотен собеседований в ВККС, комиссия рекомендовала ВСП рассмотреть 120 кандидатов на посты судей Верховного Суда. Ровно 30 из них получили негативные выводы Общественного совета доброчестности, но были преодолены указанными двумя третьими голосов квалификационной комиссии.

Реакцию иностранных доноров, которые выделяли деньги, в том числе и на проведение конкурса в ВС, ждать долго не пришлось. Представители Евросоюза несколько раз намекнули, что Верховный Суд может заработать и с минимальным числом судей — 65-ю, и не обязательно рекомендовать недоброчестных, ведь каждый из них подрывает доверие ко всему ВС. Вот вы представляете, что должно происходить за кулисами, если в прессу просачиваются подобного рода заявления европейцев? Мир, ожидавший от Украины реформ, разочаровывается в нас прямо на страницах газет.

И вот наступил день оглашения результатов собеседований с членами Высшего совета правосудия. Документы 111 кандидатов уходят на подпись президенту.

Среди них, например, кандидатура Вячеслава Наставного. Он подтвердил законность приговора Печерского райсуда Киева, которым нынешней генеральный прокурор Юрий Луценко был осужден на четыре года за якобы незаконное празднование Дня милиции во дворце "Украина". Это, конечно, ерунда, что приговор Луценко и вообще судебный процесс был оценен европейскими институтами — несоответствующим международным стандартам справедливого, прозрачного и независимого судебного процесса. Более того, получается, нынешней руководитель ГПУ — имеет криминальное прошлое?

Одной ногой в ВС уже и судья Валентина Юрченко, которая в составе коллегии Донецкого апелляционного административного суда оставила в силе решение первой инстанции об отмене присвоения президентом звания Героя Украины Степану Бандере.

Не буду продолжать дальше рассказывать о всех кандидатах. Хотя каждый из них достоин отдельного рассказа, в котором были бы изложены аргументы всех сторон.

Я пытаюсь сказать о главном.

Этот конкурсный год не изменил судебную систему даже на самую малость. Она живет двумя параллельными жизнями. Первая происходит в судебных залах, там, где выносятся сомнительные решения, в том числе теми, кто не был наказан за предыдущее грехи. Вторая — в актовых, где собираются судьи и ведут пафосные разговоры о реформе. И эти две жизни никак не пересекаются.

Не хочу говорить о чужих впечатлениях. Я лично наблюдала за собеседованиями нескольких десятков кандидатов. Так вот один из них — заместитель председателя Высшего административного суда Украины Михаил Смокович запомнился очень. В спиче о себе он много говорил о том, сколько сделал для реформы судов в Украине, на каких форумах выступал, в каких комиссиях был задействован. Но так и не смог признать, что теоретически его участие в конкурсе в ВС должно было прекратиться еще весной, так как он не набрал достаточное количество баллов за практическое задание. Ему вообще не стыдно, что фактически под него ВККС уже в процессе конкурса снизила проходной бал, нарушив таким образам права других участников конкурса. О чем сказал один из членов ВСП — Андрей Бойко.

И после этого кто-то еще будет говорить о "необоснованных" подозрениях Общественного совета доброчестности, члены которого просто имели право сомневаться, и поделится своими сомнениями с ВККС? В случае со Смоковичем все было зафиксировано на бумаге. И как это помогло оставить за бортом конкурса недоброчестного судью?

Если еще кому-то не понятно, что представлял из себя конкурс в Верховный Суд, то лучше сделать усилие над собой и вникнуть. Потому что по такому же принципу — подмены понятий, компромиссов и забвения — делаются все реформы в Украине. И скоро международные партнеры не то что перестанут выдавать новости с намеками, а вообще замолчат и дадут возможность почувствовать по-настоящему, что спасение утопающего — дело рук самого утопающего.

А впереди, между прочим, конкурсы и в другие суды — местные, апелляционные. Думаю, к ним внимание общественности будет еще меньше. Как вы думаете, сможет ли при таких условиях и подходе судебная система очистить сама себя, и будет ли в Украине в ближайшей перспективе настоящий независимый суд, которому граждане доверятся как последней инстанции?

Наши стандарты: Редакционная политика сайта Главред