Великобритания покидает список ключевых игроков мировой политики

Череда отставок в британском правительстве и в руководстве Консервативной партией обозначили очередной политический кризис, которыми для Великобритании так изобилует тернистый путь Брекзита. Кроме Бориса Джонсона, покинувшего пост министра иностранных дел, свои посты оставили министр по делам Брекзита Дэвид Дэвис и его заместитель Стив Бейкер (последний до назначение в правительство был в парламенте одним из наиболее влиятельных представителей той части консерваторов, что выступала за выход из ЕС), а также Мария Колфилд и Бен Бредли, заместители председателя Консервативной партии. Причиной своего решения большинство из них открыто назвали утвержденный на этой неделе план Терезы Мэй по выходу из Евросоюза. Это решение они сочли капитуляцией Британии перед условиями, выдвинутыми ЕС, и игнорированием мнения избирателей, высказанного на референдуме 2016 года.

Утверждая правительственную стратегию выхода из Европейского Союза, Мэй стремилась решить две важные задачи. Первая — окончательное утверждение официальной позиции Кабинета по формату выхода из ЕС. Мэй удалось убедить своих министров проголосовать за т. н. "мягкий вариант", который предполагает сохранение максимально тесных связей с ЕС: Британия должна остаться в Общем рынке Евросоюза и в таможенном союзе.

Читайте также Экс-глава МИД Британии объяснил отставку стремлением страны "к статусу колонии"

Этот подход — скорее вынужденный шаг для премьера, чем ее сознательный выбор. Ведь его ключевые моменты — выплаты в бюджет ЕС по расходам, утвержденным еще в период членства Великобритании в объединении, сохранение действия директив и тарифов ЕС как условия сохранения доступа к общему рынку — фактически являются ультимативными требованиями Евросоюза, без выполнения которых Брюссель может заблокировать значительную часть сотрудничества Великобритании с континентальными партнерами. Утвержденный "мягкого варианта" — победа Мэй, которая дает возможность подписать окончательное соглашение с ЕС. Доказательством этому являются слова Мишеля Барнье главного переговорщика со стороны ЕС, о том, что уже четыре пятых положений будущего соглашения согласованы сторонами и завершить работу удастся до октября 2018 года. А ведь именно Барнье еще совсем недавно говорил о неизбежности провала переговоров из-за позиции Лондона.

Однако, план Мэй означает окончательный отказ от "жесткого вариант" Брекзита — безусловного выхода из Общего рынка и таможенного союза. Когда Мэй вскоре после референдума стала премьер-министром, и позже, когда шла на досрочные выборы в июне 2017 года, она твердо заявляла о своей приверженности именно такому сценарию выхода. Такую же позицию занимали — и, что важно, продолжают занимать — многие видные консерваторы, в том числе Джонсон, один из наиболее влиятельных евроскептиков в рядах тори. Отставки — знак их открытого несогласия с позицией премьера. А это значит, что Мэй постигла неудача в решении второй задачи — обеспечить единство правительства на последнем этапе переговоров с ЕС. Для этого, когда Кабинет утверждал план премьера, его члены согласились, что отныне не будут открыто выражать несогласие с позицией премьер-министра. Однако, хотя и Джонсон, и Дэвис формально выполнили это требование, — ведь теперь они критикуют действия Мэй как простые члены партии, а не как министры, — всем ясно, что раскол в правительстве лишь усилился.

Положение Терезы Мэй становится шатким

Нарочитый характер "фронды" Джонсона — и его открытое письмо об отставке, в котором он фактически бросает премьеру обвинения в предательстве интересов британцев, и многочисленные консультации с ключевыми фигурами в Консервативной партии, включая предшественника Мэй на посту премьера Девида Кэмерона — указывает на готовность начать борьбу за пост премьера. Смена лидера консерваторов и, следовательно, премьера — весьма вероятный сценарий развития нынешнего кризиса. Если консерваторы в палате общин выразят Мэй недоверие, она вряд ли пойдет путем лейбориста Джереми Корбина, который в свое время проигнорировал решение своей парламентской фракции и остался на посту лидера, добившись поддержки рядовых членов партии. Ведь отсутствие поддержки в парламенте будет означать для Мэй, что "единство правительства", ею вроде бы только что обретенное — иллюзия. Да и в партии поддержка Мэй не велика — значительная часть консерваторов не поддерживает отказ Мэй от "жесткого сценария" Брекзита.

Но важнее другое. В условиях нынешнего политического кризиса ослабляется не только позиция премьера, но и осложняется положения самой Великобритании в отношениях с ключевыми партнерами. Это справедливо для отношений с членами Евросоюза. Натянутость в этих отношениях выплеснулась наружу во время проходившего недавнего Балканского саммита в Лондоне, когда во время совместной с Ангелой Меркель пресс-конференции Мэй не дала немецкому канцлеру ответить на вопросы британских журналистов по Брекзиту. Все запутаннее выглядит ситуация с будущим режима на ирландско-британской границе, со статусом Гибралтара.

Трамп выжмет из британского кризиса максимум

Справедливо это также для отношений с Вашингтоном. Мэй продолжает делать ставку на "глобальную Британию", что предполагает укрепление связей с партнерами за пределами Европы, прежде всего, с США. Британский премьер верит, что компенсировать экономические потери от выхода из ЕС удастся за счет активизации трансатлантических экономических связей. Ее желание заключить соглашений о свободной торговле с США имеет и политические корни — ведь такое соглашение можно представить избирателю как редкую, но важную победу в череде неудач, связанных с Брекзитом, как доказательство радужных перспектив Британии после выхода из ЕС. Важность соглашения столь велика, что эй закрыла глаза на то, что после отставки Джонсона президент США Дональд Трамп назвал последнего прекрасным кандидатом на пост британского премьера, уже готовым занять эту должность. Но Трамп несомненно использует слабость Мэй — и Британии — в своих интересах. Он "выжмет" из нынешнего политического кризиса всё возможное, и условия торгового соглашения для Британии станут менее выгодными, чем виделись еще недавно.

Как показала ситуация вокруг отравления Скрипалей, британская дипломатия по-прежнему способна оставаться активной и эффективной — что доказывает мобилизация массовой поддержки партнеров, проявившаяся в коллективном решении о высылке российских дипломатов — несмотря на сложный, "съедающий" значительные ресурсы процесс выхода из ЕС. Поэтому, сам факт развертывания очередного политического кризиса в Великобритании не означает, что следует ожидать смены внешнеполитических целей или замораживания каких-либо не связанных непосредственно с Брекзитом действий — будь то политическое сдерживание Москвы или поддержка Украины.

Однако, нынешний кризис подтверждает, что британский политический класс все еще не оправился после референдума о выходе из ЕС. Изменение баланса сил в британской политике продолжается, оно происходит как между ведущими политическими силами, так и внутри них. И этот сложный процесс поглощает внимание британских политиков и государственных деятелей — тем все чаще становится не до международных проблем. А в отсутствии своевременных политических решений даже высокопрофессиональная дипломатическая служба не позволит сохранить за Великобританией место одного из ключевых игроков мировой и европейской политики.

Виктор Константинов, профессор Института международных отношений Киевского национального университета им.Тараса Шевченко

Наши стандарты: Редакционная политика сайта Главред